С громким криком «Мя-у-у-у!» откуда-то сверху выпрыгнул Бай-юрн и повалил преследователей. С неожиданной для такого тяжеловеса сноровкой, он быстро поднялся и кинулся по коридору вдаль, надеясь увести оборотней в сад, но Окси как добыча была для вервольфов более желанной, и поток полуголых тел все-таки устремился за ней. — А-а-а! — заверещала блондинка, когда чья-то лапища схватила ее за ногу и повалила на лестницу. Макар, с бешено колотящимся сердцем, постарался сосредоточиться и представить песочные часы. Но песчинки в его кривых часах, лишь неловко подпрыгивали, пытаясь достигнуть узкого зева, и скатывались назад, не в силах противостоять льющемуся сверху потоку. И только когда Макар увидел в толпе растерявшуюся Надежду с глазами полными слез, песчинки в эфемерных часах превратились в жужжащий рой пчел, который устремился в верхнюю колбу, словно она была густо измазана медом. Тональность крика Окси изменилась. Вроде тоже самое долгое «а-а-а», но звук как-то странно обрывался. Волосатая рука, схватившая ее за щиколотку, отпрянула, а Окси, как восстающий мертвец (бледное лицо с потекшим гримом соответствовало пришедшему на ум сравнению), резко оттолкнулась от лестницы и побежала спиной вперед. Все пришло в обратное движение. Чем быстрее летел песчинки в часах, тем быстрее двигались фигуры. Иногда скорость оказывалась такой большой, что мимо Макара проносились тени. Вот качнулся Бугер и от него отхлынула толпа, вот девушки, поднявшиеся после бегства Окси, вдруг опять повалились в кучу, и на нее все также спиной вперед вбежала блондинка. Она что-то провякала каркающим голосом и скатилась с горы тел, которые тут же выстроились стеной, отделив Ганну от соперницы. Сапфир спрятал под прилавок цепь, а тишину трижды разрезал неправильный звонок. Как только Окси отошла к задним рядам, а Захар выступил с короткой и какой-то гавкающей речью, Макар накинул на голову блондинки снятую со стола скатерть и с подскочившими помощниками потащил ее на кухню. Мурила плотно закрыла за собой дверь. Между тем, Захар заканчивал свой спич, который хорошо слышала через раздаточное окно завернутая в скатерть Окси. — Я готов позвать за собой Ганну и стану ей верным мужем, если она немедленно и без выпендрежа ответит «да». Если она продолжит ломаться, то моей волчицей станет первая попавшаяся среди вас. Я сказал. — Да! — выкрикнула Ганна и полетела в объятия будущего мужа, который, видя радость на лице невесты, широко развел руки. Подхватив ее, Захар закружился по залу, а все находящиеся в кафе начали хлопать. — Да здравствуют наш альфа и его невеста! — гаркнули хором веры, а Сапфир нажал на кнопку стереосистемы, и зазвучала громкая музыка, приглашающая праздновать столь важное событие. Никто кроме Макара, гнома и двух подруг — Мурилы и Петры, не знал, как им пришлось тяжело на кухне, когда они сняли с Окси скатерть. Она сыпала проклятиями, била посуду, швырялась кастрюлями, обвиняя похитителей в том, что они лишили ее шанса стать царицей волков. И все четверо «похитителей» озадаченно смотрели друг на друга, не понимая, чего это им вздумалось накинуться на Окси и потащить ее на кухню. — Ведь покусали бы, собаки! — подытожил гном, уклоняясь от летящих в его сторону вилок. Мурила и Петра держали оборону за посудным шкафом, прикрываясь крышками от больших кастрюль. — Точно! От этого и спасали! — успел поддержать друга Макар и встретил лицом половник, отчего жизнь его окрасилась радужными красками. А на Заставе между тем произошло еще одно соприкосновение. Пожаловали бесы. Хитрые и лживые твари. Глава 11. Нашествие бесов. Поцелуй как спасение Сигнал тревоги прервал истерику Окси. Рев гудка рвал воздух и заставлял сердца выпрыгивать от страха. Петра, бросив крышку от кастрюли, зажала уши ладонями. Крышка, покатившись по полу, прибавила к какофонии звуков дребезжание, что еще больше ударило по нервам. — Что это? — Макар обернулся на побледневшего гнома. — Бесы, — коротко ответил тот и нырнул куда-то вниз. — Ой! — взвизгнула Мурила, и, взглянув на песочные часы, потянула Петру за подол платья. Когда та присела, крепко обняла подругу. Часы словно сошли с ума. Колба вращалась так быстро, что гравитация разметала песчинки, и их движение прекратилось. — Да объясните же толком! — не выдержал студент, хлопнув по металлическому столу подобранным половником. — Тише, Птичка! Нельзя шуметь. Иначе всем капец… — Гном вынырнул у раздаточного окна и потянулся, чтобы его закрыть. — Ну вот, теперь сидим тихо, никуда не высовываемся. Когда он повернул защелку и на полусогнутых ногах двинулся в сторону застывших друзей, Окси вскрикнула и схватилась за сердце — Гугл был в противогазе. — Это что за спектакль? — Макар даже растерялся. — Несанкционированное касание бесовского мира! — шепотом произнес Гугл и задрал вверх толстый палец. — Кто не спрятался, рискует жизнью. — А противогаз зачем? — Чтобы бес не вселился, если сюда просочится. Гугл подхватил с крючков кухонные полотенца и начал подтыкать ими щель под дверью, что вела в портальный коридор. — Чего замерли как каменные изваяния? — цыкнул он на женщин. — А ну марш в холодильник. Да скатерти не забудьте прихватить, обмотаетесь ими, чтобы не замерзнуть. Мурила, крутани регулятор на плюс. А ты, Макарка, иди сюда. Проследив, что женщины выполнили его приказ, и дверь в холодильник закрылась, гном зашептал: — Надевай шапку-невидимку и дуй в кафе, может, кому из наших помощь понадобится. Надо будет проследить, чтобы не сидели с разинутыми ртами. — Я не понимаю, — так же шепотом ответил Макар, но шапку из кармана достал. — Кто такие бесы, и, причем тут разинутые рты? — А как еще они могут вселиться в тело? Только через рот. Давай, иди, не тяни. А я здесь женщин постерегу. Мало ли, решат сдуру, что опасность миновала и вылезут. Макар вспомнил, как в их поселке столетняя баба Дуся при зевании крестила рот. — И что делать, если рот открыт? — поинтересовался Макар, напяливая шапку. Ему вдруг представилось, что он будет бегать от одного разинутого рта к другому и осенять их крестным знамением. — Просто закрыть! — рявкнул гном и, резко распахнув дверь, ведущую к барной стойке, вытолкнул Макара в кафе. За спиной щелкнула задвижка, и послышался шорох — гном законопачивал щель под дверью очередным полотенцем. На барной стойке стоял Сапфир и внимательно смотрел вниз. Услышав шаги Макара, обернулся и прижал палец к губам. «Вот еще один, кому доверяет Застава. Тоже меня видит», — подумал Макар и, старясь не шуметь, забрался на стойку. В кафе царила такая тишина, что можно было расслышать муху, бьющуюся в плафоне светильника. Вдоль стены за перевернутыми столами стояли несколько пограничников и пара вервольфов. Видимо, в кафе остались только те, кто не сумел выбежать на Пскопскую сторону или скрыться на Пределе. Предводитель веров тоже не покинул Заставу. Он крепко прижимал к себе Ганну, венок которой сполз на бок, но девушка даже не пыталась его поправить. В ее глазах застыл ужас. Все напряженно вглядывались в ту сторону, где был проход в портальный коридор. По полу пошел сквозняк — лепестки цветов закружило и понесло по залу. Одна из девушек всхлипнула, но тут же чья-то рука взметнулась и закрыла ей рот. Сапфир тронул Макара за плечо и показал вниз. Под барной стойкой на корточках сидела Надежда. Даже отсюда было заметно, как ее трясет. Она с тоской смотрела туда, где сгрудились веры и пограничники, как никогда ощущая свое одиночество. Макар жестом показал, мол, давай поднимем новенькую на стойку, но Сапфир одними губами произнес: «Не успеем». Действительно, не успели бы. Из коридора появилась голова какой-то мерзкой твари. Совершенно безволосое существо со склизкой кожей землистого цвета выползло на четырех конечностях из-за угла и внимательно оглядело кафе. От ее прищуренного взгляда не скрылись ни стоящие у стены люди, ни Надежда, ни Сапфир. Потянув плоским носом воздух, тварь сделала несколько шагов вперед. Ее длинные ноги сгибались под неправильным углом, что делало нечисть еще более отвратительной. Когда она застывала, в ход приходили тонкие руки, которые, скользя по полу, ощупывали все, что попадалось на пути. С долей фантазии можно было представить, что по залу неспешно движется огромная мягкотелая саранча. Первый бес оглянулся, послышалось шипение, и из портального коридора показались еще двое. Они двигались так же бесшумно, как и первая особь. Разделившись, бесы поползли вдоль стен, ловко проскальзывая между ножками поставленных на бок столов и стульев. Страшные существа легко меняли пропорции тела, в случае необходимыми становясь плоскими и гибкими как ленточные черви. Теперь Макар понял, почему гном затыкал щели — такое мерзкое создание легко могло пролезть не только под дверь, но и в любую дыру. Макар отметил, как напряглись веры, стоявшие с краю, как женщины плотно сомкнули губы или даже закрыли руками, боясь закричать от страха. Одна из тварей, поравнявшись с Надеждой, резко развернулась, и девушка от неожиданности села на пол, но к счастью не вскрикнула, так как по примеру остальных закрыла рот ладонями. Макар, не зная, чего ожидать, осторожно соскользнул со стойки и встал перед новенькой. Тварь, по чьим черным без белков глазам невозможно было определить, видит она его или нет, потянула носом и сделала еще один шаг к барной стойке, но в этот момент резко открылась дверь на Пскопскую сторону, и все три беса, как по команде, развернули головы к выходу. Запахло недавно прошедшим дождем. Лепестки цветов закружило и понесло по полу. Не по-летнему свежий ветер качнул подолы платьев девушек, тронул волосы замершей Надежды. Бесы, ускоряя шаг, направились к двери. «На охоту пошли, сволочи», — подумал Макар. Он с удивлением увидел, что, перешагивая порог, бесы становились абсолютно прозрачными. Отвлекаясь на них, Макар упустил из виду Надежду. Только по напрягшимся верам он понял, что она делает что-то не то. Резко развернувшись, студент сглотнул комок, появившийся в горле. Новенькая уже поднялась и стояла, отряхивая платье. Ее душили слезы, и она шумно дышала через рот. А из портального коридора вылезло еще несколько тварей, и одна из них так близко подкралась к Наде, что Макар мог увидеть в черных мерцающих зрачках свое отражение. Бес стоял на задних ногах и всем телом тянулся к новенькой, завороженно глядя той в рот. Надя, наконец-то заметив шевеление, подняла глаза на тварь и открыла рот, чтобы закричать. Бес метнулся в ее сторону, становясь тонким и прозрачным, словно струя воздуха. Макар не нашел ничего лучшего как приникнуть к губам девушки в глубоком поцелуе, лишь на секунду опережая беса. Надя, не соображая, что происходит, беззвучно забилась в тесных мужских объятиях. Тварь же, обретая видимую форму, резко потеряла интерес к неудавшейся жертве и поспешила в сторону двери, куда бежали и ее соплеменницы. Когда последний из бесов растаял за порогом, а из портального коридора появилась Исида в сопровождении возбужденных происшествием пограничников, Надежда закрыла пальцами Макару нос, и он вынужден был прервать долгий поцелуй. — Отпусти меня, — произнесла она, выворачиваясь из объятий, и краснея до кончиков ушей. На барной стойке хмыкнул Сапфир. Под аплодисменты веров и пограничников, проходящая мимо Исида сунула что-то в руки ничего не понимающему Макару. Это что-то оказалось шапкой-невидимкой, которая слетела с головы студента во время поцелуя. — Поздравляю, — шепнула ведьма. — Зарисовался во всей красе. И не смей отматывать время назад. Я во второй раз вторжение бесов не переживу. Через полчаса Макар сидел в «тайном кабинете» — так он назвал командный пункт, для входа в который пришлось приложить руку к стене в определенном месте. На этот раз сбор обошелся без сторка Игеворга. За столом сидели обе шахматные королевы — Исида и Галатея, а еще Хочь-Убей и Сапфир. У ведьм лица были напряжены, эльф развалился в кресле с таким выражением, словно все произошедшее его не касалось, а вот метаморф чувствовал себя иначе — он выглядел как кот, объевшийся сметаны, но внезапно пойманный на месте преступления. — Если бы не система аварийного оповещения, сейчас половина жителей Заставы была бы бесноватой, — Исида положила ладони на стол, ее взгляд метнулся к той искре в трехмерном изображении, что представляла собой Пскопскую Заставу. Макар посмотрел туда же и увидел, что возле нее находятся две другие: ярко зеленая — явно Вервульфия, а вторая, уже удалившаяся на некоторое расстояние — блекло коричневая, полупрозрачная. Как пятно от кофе. — Виноват, — Хочь опустил глаза на свои руки, в которых мял вышитый женский платочек. Под усами появилась мечтательная улыбка, которая скрылась, стоило Исиде тяжело вздохнуть. Метаморф попытался оправдаться: — Мы отвлеклись, забылись… — Вот ты гигант, Хочь! — эльф цокнул языком. — Так увлечь женщину, что она ничего не почувствовала! — Ну почему, ничего не почувствовала… — начал Хочь, но после смешка Сапфира замолчал. — Как она могла не заметить надвигающийся мир, от которого даже у меня по коже пошли мурашки? — эльф передернул плечами, припоминая ощущения. — А у меня заболела голова, — Тея нахмурилась и потерла виски, будто мигрень ее так и не отпустила.