— Он Воскре… — Ты его не знаешь! — перебила я. — Он бы никогда не причинил мне вреда. Это не он, Трейс! Поверь мне! Он пристально посмотрел на меня, буравя взглядом. — К тому же, кажется, я знаю, кто за этим стоит, — добавила я, касаясь Амулета под моей рубашкой. — Но сначала мне нужно поговорить с Габриэлем. Он должен знать, что происходит. — Ладно, — уступил Трейс, хотя напряжение в его челюсти никуда не делось. *** Мой телефонный звонок Габриэлю был коротким и строго по делу. Несмотря на его привычное спокойствие и уверенность, я слышала нотки волнения в его голосе. Мы оба думали об одном и том же: что это было связано с Энгелем и Амулетом. И что теперь? К сожалению, по очевидным причинам, он мало что мог сделать до заката, поэтому мне было приказано оставаться с Трейсом и не открывать никому дверь до его прихода. «Можно подумать, я собиралась поступить иначе», — подумала я, завершая вызов и снова переводя все свое внимание на красивого парня, сидящего передо мной. Это будет длинный день. После короткого инструктажа о наложении швов, охватывавшего далеко не все, что мне хотелось бы знать, Трейс вручил мне стерильную иглу и поднял бровь. — Готова это сделать? — спросил он, прекрасно зная, что это не так. Моя рука дрогнула. — Получится не очень красиво. — Ничего страшного, — ухмыльнулся он. На его щеках промелькнули ямочки, будто подмигнув мне. — Я достаточно красив. «Так и есть», подумала я, прикусив язык. Сделав глубокий вдох, я сжала края раны вместе большим и указательным пальцами, прежде чем вонзить иглу в кожу. — Ой! — взвизгнула я, содрогнувшись от пробежавших по спине мурашек. Кажется, я почувствовала прокол куда больше, чем Трейс. — У тебя хорошо получается, — подбодрил он. Ему сшивает кожу студентка старшей школы, а он пытается меня успокоить. Типичная ситуация. — Чем ты спокойнее, тем это лучше для меня, — ответил он. Тут же вздрогнув, я перевела взгляд на нашу соприкасающуюся кожу, улавливая смысл сказанного. — Знаешь, понадобится время, чтобы привыкнуть к твоему чтению мыслей. Он пожал плечами. — Я не против поработать над этим с тобой. От мысли о занятиях с ним наедине у меня вспыхнули щеки. Кажется, я заметила краешком глаза, как он улыбнулся, но я слишком опешила, чтобы посмотреть на него прямо и в этом убедиться. — Тебе это причиняет неудобства? — поинтересовалась я, желая узнать больше о его способности. — Слышать мысли других людей? — Иногда, — признался он. — В детстве я ненавидел, когда меня касались. Я не знал, как это блокировать. Я не могла представить, каково это, когда тебе приходится слышать мысли и звуки других людей каждый раз, когда ты прикасаешься к кому-то. — Должно быть, это ужасно. — Все не так уж и плохо, — пожал плечами он. — Здесь есть свои преимущества. — Например? Он позволил своему соблазнительному взгляду скользить по мне медленно, будто патока. — Включи фантазию. Я отдернула руку, как только мои мысли пошли в пляс. Я не хотела позволить ему узнать, о чем я думала, и я уж точно не смогла бы сосредоточиться, когда он так на меня смотрел. Он вскинул брови. — Прекрати. — Я ничего не делаю, — усмехнулся он. — Ты отвлекаешь меня, и если не перестанешь и не дашь мне сосредоточиться, я зашью тебе пупок! Он слегка улыбнулся, глядя на меня сверху вниз, будто зачарованный. — Больше никакого ребячества! — приказала я. Он серьезно кивнул, словно собирался во всем следовать моим указаниям. Спустя короткую паузу, он опустил голову ко мне, наполнив воздух своим всепоглощающим присутствием. — Знаешь, ты совсем не такая, как я ожидал. — А что ты ожидал? — Не знаю, — ответил он, облизывая губы. — Что-то иное. Ты…бываешь разной. Разной? Я сощурила глаза. — Что значит, я бываю разной? Он казался удивленным моим возмущением. — У тебя у самого семь пятниц на неделе! — огрызнулась я, не в силах скрыть свою обиду. Услышать от него такое было обидно вдвойне. Я еще не встречала более своенравного парня, чем Трейс Макартур. Его глаза сверкнули. — Я имел это в виду как комплимент. — А. — Мои щеки пылали. — Я тоже. — Неправда. — Я просто имела в виду, что иногда тебя сложно понять. В одно время, кажется, что ты не хочешь со мной общаться, или, по крайней мере, так говоришь. А в другое время, мне кажется… я не знаю, что-то другое. За тобой трудно уследить. Он опустил голову. — Я знаю. — Тогда почему ты так себя ведешь? — потребовала я, недовольная его ответом. — Почему ты говоришь со мной, садишься рядом и предлагаешь мне увидеть моего папу, после того, как ясно дал понять, что не хочешь иметь со мной ничего общего? — Разве люди не могут менять свое мнение? — Думаю, могут, — пожала я плечами, стараясь унять дрожь в руках, начиная накладывать еще один шов. — Просто мне казалось, что за этим стоит нечто большее. — Так и было. — А сейчас? — Я посмотрела на него, желая прочитать его как книгу; узнать его и все его секреты. — А сейчас я уже и не вспомню, что это было. — Было что-то удивительно трогательное в том, как он смотрел на меня, в том, как он позволял мне видеть его, видеть его настоящим. Даже если это было всего на мгновение. — Тогда… — Я запнулась, проглатывая взвившихся бабочек. — Что именно это значит? — Это обязательно должно что-то значить? Разве я не могу просто сидеть рядом с тобой, если этого хочу? — Он наклонился вперед и бережно убрал прядь волос с моих глаз. Мое сердце грозилось пробить грудную клетку, а я отчаянно пыталась не утонуть в этих голубых озерах. — Я снова тебя отвлекаю? — улыбнулся он. Не в силах возразить вслух и сохранить при этом невозмутимый вид, я закатила глаза, пытаясь показаться легкомысленной. Я услышала, как он тихо усмехнулся, но в этот раз не осмелилась посмотреть ему в глаза. — Так как насчет того, чтобы рассказать мне, кто может за этим стоять? Было бы неплохо знать, из-за чего меня полоснули ножом. — Я не уверена, — уклончиво ответила я, не зная, с чего начать. — Но у тебя есть предположение. — Это был не вопрос. — Думаю, это может быть связано с моей сестрой, Тессой. Его брови сошлись на переносице, в то время как глаза пристально меня разглядывали.