Телефон гневно завибрировал, когда мы с Катей обедали. Да, я тоже обедала — после проваленной попытки позавтракать сырниками есть очень хотелось, поэтому налила себе суп и быстро вылакала его, пока Катя ковырялась в своей тарелке. С каждым днём она ела ложкой всё лучше и лучше, но без заляпанного стола и испачканных футболок (слюнявчики дочка сдирала с криком Тарзана) ещё не обходилось. Я покосилась на экран, про себя молясь, чтобы это был не Кир. Но увы… Видимо, Антонина Павловна всё же с ним поговорила, и он решил выразить мне своё возмущение. Но не на ту напал. Не буду я брать трубку! Пусть с него пена сойдёт. А вечером поговорим. Телефон дотрезвонился до того, что Катя обратила на него внимание и начала требовать включить ей мультик. Я вяло сопротивлялась, доказывая дочери, что она должна сначала съесть суп, Катя канючила и дула губы… В общем, минут через двадцать обед всё-таки был съеден, мультик по итогу просмотрен, горшок тоже не забыт — и мы отправились укладываться на дневной сон. Вот тут и обнаружилось, что Кир телефонными звонками не ограничился… и закидал меня гневными сообщениями в стиле: «Вера, ты сошла с ума, не настолько у нас всё плохо, чтобы убегать от меня жить к маме. Тем более к МОЕЙ маме!» Не настолько? Интересно, а насколько — по десятибалльной шкале? Мне-то казалось, что мы с Киром уже давно рухнули даже не к нулю, а куда-то в минус. А что его мама… Могла бы я уехать к своей, уехала бы. Так что спасибо Антонине Павловне за помощь. Кир в силу собственной абсолютной неэмпатичности был не в состоянии осознать, что его мама пытается сохранить наш брак, при этом не вмешиваясь в отношения и не пытаясь надавить на меня. Она замечательный человек, и ему следовало поблагодарить её, а не ругаться. Вчитываться в остальные сообщения я не стала, уверенная, что там примерно то же самое — то есть сплошные претензии. Усыпила Катю, вышла из детской и отправилась в кабинет Кира. Курить сегодня не буду — из-за вчерашней реакции Кости не хотелось брать сигареты даже в руки, — а вот в переписку мужа с его лучшим другом загляну. М-да… Лучше бы я этого не делала. Нет, Костя-то молчал. Точнее, он ответил впервые совсем недавно, ближе к полудню, и кратко: «Слушай, я в жёстком похмелье, давай всё потом». Похмелье, значит… Забавно, что Костя и Хэнг надрались синхронно. Но Кира это не остановило. Он продолжал изливать душу, рассказывая Косте, как облажался с подарками, потом досадуя на мои месячные, жалуясь, как его собственная мать отчего-то «поддерживает Верку», а не родного сына, и под конец… с кучей смайликов переслал Косте откровенное видео с Миленой, сообщив, что она, дурында, таким образом пытается его вернуть. И если бы я вела себя иначе, то он бы и внимания не обратил, но раз я пыжусь, то он подумает… и, может, трахнет Миленку ещё раз. Костя отреагировал немедленно. «Ты охуел?» — написал он. Учитывая тот факт, что до этого момента Кир от друга получил только одну фразу, по-видимому, Костю здорово пробило. Как и меня, впрочем. Я закрыла все окна и с силой захлопнула крышку ноутбука, а потом пошла за сигаретами. Встала на балконе и задымила вовсю, изображая из себя паровоз. Дым был настолько едким, что у меня даже глаза заслезились… А может, это я просто плачу? Пытаясь отвлечься, включила радио на телефоне. И замерла, услышав старую и почти позабытую, но родную и знакомую песню, которую мы давным-давно разучивали в школе к какому-то празднику. Я всегда плакала, когда её слушала… «Печальной будет эта песня о том, как птицы прилетали, а в них охотники стреляли и убивали птиц небесных…» Вера, ты хотела успокоиться? Не получится. Я только ещё сильнее расплакалась. Потому что… да, как там поётся? «…а в них охотники стреляли для развлеченья и веселья». Вот и Кир так — для собственного развлеченья и веселья выстрелил в меня, толком даже и не целясь… Я погасила сигарету, выключила радио и, спотыкаясь от слёз, скопившихся на ресницах, побрела к бару. Точно помню, у Кира там был открытый вискарь. Если я выпью оттуда немного, он даже не заметит, уверена. Хрена с два он замечает хоть что-то кроме себя любимого! «Немного» выпить не получилось. Даже не знаю, сколько я выпила — стакан? два? — прежде чем подумала: а чего это я до сих пор не ответила Хэнгу?.. 32 Вера «Отвратительно у меня дела», — напечатала я, вернувшись в детскую и завалившись на кушетку. Накрылась пледом с головой, моргнула, пытаясь сфокусироваться на экране… Сознание слегка плыло. Да, с вискарём я явно переборщила. Ещё и без закуски! Суп не считается — его было мало. Вот, кажется, даже слово «отвратительно» получилось с ошибками. Как-как?! Мама дорогая… «Совратительно»?! Можно было бы сказать, что это «по Фрейду», но нет — я же ни о чём таком не думаю! Или думаю? «А ещё я пьяная, — добавила, пока Хэнг не успел прочитать. — Поэтому пишу хню. Не совратительно, а от-вра-ти-тель-но! Вот». Галочки поголубели, и мне показалось, что удивление собеседника чувствуется даже на расстоянии. «Пьяная?! Ты шутишь, Луна?» «Не-а. Расстроилась из-за мужа. Пока дочка спит, пошла и выпила стакан виски с горя. Ела я мало, поэтому теперь голова кружится. Лежу». «Лежи(( А что он сделал?» Хотела спросить кто, потом сообразила. «Кроме того, что вместо меня полгода спал с другой женщиной? Дай подумать…» И пока я думала, Хэнг ответил: «Почему вместо тебя? Не одновременно?» «Не-а. Со мной он как раз не спал. Может, и спал бы, но я убежала ночевать в другую комнату. Противно было. Так что… вот. Без секса уже полгода. Впору уходить в монастырь». «Тогда лучше в мужской», — ответил Хэнг, и я обрадовалась. «Слушай, ты так хорошо меня понимаешь))))) Я именно это и имела в виду! Что в женском-то делать, неинтересно! А в мужском… м-м-м…» Хэнг прислал ржущий смайл, и я, вздохнув, решила признаться: «Знаешь, что самое обидное? Все люди как люди, а я вот не умею… ну, сама. Неловко о таком говорить, даже пьяной)))) Не получается никак, хоть что делай. По-разному пробовала… Даже порно смотрела, и всё равно. Приятно, но до оргазма я не дотягиваю почему-то». Если бы не вискарь, я бы в жизни ничего подобного не напечатала. Нет, может, и напечатала бы, но точно не Хэнгу — незнакомому парню. Хотя… возможно, всё наоборот и как раз то, что он незнакомый, послужило спусковым крючком. Он меня не знает. Он никому не расскажет. И даже если не поймёт и осудит — невелика потеря. Хэнг что-то печатал… неуверенно, с перерывами. А когда появился ответ, у меня глаза полезли на лоб. «А давай я тебе помогу?» Я сглотнула. Отчего-то стало тесно в груди и плеснуло жаром между ног. «Это как?» «Да просто. Понимаешь, я где-то читал, что порнуха — это как раз для мужчин, а женщин больше возбуждает текст. Вспомни «Пятьдесят оттенков» — они же стали популярны именно среди девчонок. Так что… Давай я напишу тебе, что делать, а ты будешь исполнять, ласкать себя. Может, и получится». По телу пробежала дрожь, губы пересохли, и я, облизнув их, ответила: «И как ласкать?» Надпись «Хэнг печатает…» появилась не сразу. Видимо, он думал. А может, как и я, офигевал от происходящего. «Соски. Начни с сосков». Я послушно запустила ладонь под футболку. «Если есть лифчик, сними его. А затем обхвати рукой сначала одну грудь, потом другую. Так, чтобы она целиком легла в ладонь». Белья на мне не было, поэтому всё получилось легко. «И погладь». Погладила… Сразу после этого между ног возникло тянущее ощущение, как всегда бывало, когда я предвкушала отличный секс. «Теперь сожми соски пальцами. Тремя пальцами, как горошинки. И перекатывай их, сжимай и тяни. Можешь перед этим облизать пальцы, чтобы было не так остро». Остро… Чёрт, от всех этих подробностей у меня реально начало крышу сносить. Я даже отложила телефон, чтобы начать ласкать себя двумя руками, просто глядела на экран, приняв под пледом коленно-локтевую позу. И пальцы перед этим действительно облизала… «Надеюсь, ты молчишь, потому что тебе нравится?))» — напечатал Хэнг, и я, не в силах оторваться от собственного занятия, нажала на значок аудиосообщения. — Да, — выдохнула-простонала в динамик, и сообщение ушло. Через мгновение Хэнг его прослушал — и тут же стал писать вновь. «С тобой всё ясно)))) Значит, дальше. Переходим к самому интересному… Опусти одну руку в трусики. Второй продолжай ласкать грудь». Если бы я могла хоть что-то ответить сейчас Хэнгу, непременно написала бы, что я там уже готова… Но у меня не было свободных рук. Обе были заняты. «Представляю, как там сейчас влажно… — напечатал Хэнг сам, и я жалобно всхлипнула. — Растирай эту влагу. Чтобы всё-всё было в ней. Особенно такая маленькая и хорошенькая часть тела, похожая на бугорок. Ласкай его. Представь, что он очень нуждается во влаге и ласке… И растирай — сначала круговыми движениями, потом нажимай на него, как на кнопочку». Напряжение внизу нарастало, дыхание участилось, и я изо всех сил сдерживала откровенные стоны. Чёрт… давно мне не было настолько хорошо… «Ускоряйся. Всё быстрее и быстрее… И, когда почувствуешь, что уже близка, сожми его пальцами. Не жалея. Как до этого сжимала соски». Я была близка… очень… И, ещё немного покружив пальцами вокруг набухшего клитора, сжала его, сразу взорвавшись ярким, ослепительным оргазмом, словно вынувшим из моего тела все кости до единой, — и рухнула обратно на кушетку, уткнувшись лбом в светящийся экран мобильного телефона… Боже… Вот это да… Ещё с минуту я просто лежала и дышала, глупо улыбаясь. Потом привстала и, откинув в сторону плед, посмотрела на диалог с Хэнгом. «Луна? Ты как? С тобой всё в порядке? Не молчи))))) Я волнуюсь))))»