И, снова приняв свою отрепетированную позу, выпрямился и воскликнул: – Первая, вторая группа, оставаться и патрулировать границу. Главным назначаю… – Санджей бегал глазами с ряда на ряд, выискивая знакомое лицо, но, видимо, никого не узнавал. – Всем преданным выйти вперед! – не придумав ничего лучше, приказал он. Человек тридцать отделились от общей толпы наемников, выйдя вперед. – Теперь выйти всем ракта! Шесть человек сделали шаг вперед. Санджей, придирчиво осмотрев каждого, размеренным шагом подошел к одному из них. – Дар? Уровень? Я закатил глаза. Черт возьми, что он делает? Мы попросту теряем время. Санджей опросил каждого. Трое бездарных третьего уровня, двое четвертого уровня, один повелитель воздуха, второй водный, а если точнее, дар у него – заморозка. Последний, совсем молодой, тоже бездарный – второй уровень, вероятно, недавно выпустился из школы наемников, а звание преданного получил по долгу перед родом. И Санджей снова никак не мог сделать выбор. Стоял с невероятно серьезным лицом перед двумя преданными с четвертым уровнем и напряженно думал. Да, Михану Ракшу бы поторопиться, иначе с таким командиром нам долго не протянуть. А ведь Санджей совсем недавно хвастался, что по военной теории имеет самый высокий балл на курсе. Видимо, эта теория сейчас ему только мешала. Он, как прилежный ученик, тщательно, со всей свойственной ему педантичностью следовал всему, чему его научили в академии. Я едва сдерживался, чтоб не подойти и не заорать ему в ухо: – Очнись, твою мать, мы не на уроке! Здесь реальная война. Шевелиться нужно! Но вместо этого был вынужден стоять и молча наблюдать. Субординация и более высокое положение наследника клана не позволяли мне при бойцах так с ним говорить. – Свамен, можно? – пришла на помощь Айриса. Санджей, воспользовавшись ситуацией, улыбнулся, извиняясь, и повернулся к ней. – Тот, что справа, Суарей Роу, – шепотом сказала она. – Больше десяти лет служит роду Люмбов, Эмин ему доверял и всегда ставил за главного. Санджей благодарно кивнул, резко развернулся и торжественным тоном произнес: – Суарей Роу, оставляю за главного, каждый час докладывать обстановку. Наконец с этим было покончено. Представляю, какие теперь слухи будут ходить среди бойцов о наследнике клана и его талантах в военном деле. Нужно как-нибудь ненавязчиво поговорить с ним об этом. Мы развернулись к вертолету, я уже мысленно приготовился к очередному сражению, которое ждало меня в Форхаде. Надим сбежал. Но холодная злость никуда не делась. Он так просто не сможет спокойно жить, после того что сделал. Внезапно один из бойцов догнал нас, заставив остановиться. Весь красный, с одышкой и неожиданно радостным выражением на лице. – Свамен, разрешите! Надима Люмб поймали. Капи, кажется, выгнали его со своих территорий. Что прикажете? – выпалил он на одном дыхании. – Где он? Сюда ведите! – приказал я, напряженно уставившись туда, откуда ехала командирская машина. – Да, ведите сюда, – повторил Санджей, недовольно взглянув на меня. Не нравилось ему, что я отдаю приказы. Вот только я про субординацию уже совсем позабыл, я смотрел вперед, на приближающуюся командирскую машину с гербом Сорахашер. Надима вывели из машины связанного. Бледно-серого цвета, будто ходячий мертвец, с алым, опухшим, свежим синяком под глазом. Надима колотило нервной дрожью, он затравленно оглядывался и каждый раз, натыкаясь на меня взглядом, отводил взгляд в землю. Жалкое зрелище, жалкий Надим Люмб. Я позволил говорить Санджею. Потому что меня так захлестывали эмоции – мои и Алисаны, – что я опасался сорваться и перейти грань всех допустимых приличий. Мое положение обязывало меня молчать, пока говорит наследник, а также сохранять лицо и хладнокровную выдержку. Поэтому я, стиснув зубы, слушал. – Надим Люмб, – тоном строгого учителя сказал Санджей, – ты опозорил свой род и предал свой клан. Надим стоял перед нами на коленях, опустив голову. Он весь взмок, капли пота выступили на бледной шее. Он не прекращал трястись, и, кажется, страх так поглотил его, что он плохо понимал, что происходит. Я ждал. Холодная, затаившаяся ярость, готовая вырваться наужу в любую секунду, ожидала своего часа, обретая все больше силы. – Надим! – окликнул его Санджей. – Ты можешь сказать что-то в свое оправдание? Объяснить, как так вышло? Ты нарушил приказ нары и повел вверенные тебе войска к границе. Слишком мягко говорил Санджей. Неуверенно, нетвердо, его голосу недоставало той силы, что была у его дяди и отца. – Увел, отдал Капи нашу бронетехнику с базы Гардов, – добавил я, выжигая взглядом Надима, чувствуя, что не контролирую себя и использую стихию, разогревая Надима понастоящему. Я оборвал поток. Надим молчал, не смея поднять голову. Он раскраснелся и вспотел еще больше от моего воздействия, но голову не поднимал. Не смел. – Это было ошибкой, – наконец сказал он тихо. – Ошибкой?! – возмущенно воскликнул Санджей. – Я проявил слабость духа, свамен. Испугался… Он не договорил, кажется, всхлипнул. – Как это произошло? Говори, – поморщился Санджей. Надим молчал. – Что случилось с Эмином Люмбом? С твоим дядей? – Санджей, наконец, перешел к более предметному допросу. – Свамен, позвольте говорить. – Один из бойцов, тот, которого Айриса посоветовала оставить главным на границе, вышел вперед. – Говори. – Санджей озадаченно покосился на Надима, затем перевел строгий взгляд на бойца. – Командир Эмин Люмб погиб несколько часов назад после начала освободительной операции. В штаб, где находился командир, попал снаряд, – ответил боец, сглотнул, шаркнул ногой, готовясь сказать что-то еще. – Я убил его, – тихо сказал Надим, поднял голову, безумн о вытаращил глаза и истерично вскрикнул. – Это я его убил! Что, довольны, сопляки?! Санджей покосился на меня. Повисла пауза. Все бойцы, оставшиеся здесь, напряженно затихли. В горле пересохло. Мне не верилось, что Надим мог пойти на такое. Все же я за то время, которое находился здесь, успел убедиться, что семья и род здесь превыше всего. – Как ты его убил? – спросил я. Надим одарил меня полным ненависти взглядом. – Сделайте же это! – сказал он. – Убейте! Все равно ведь убьете! Я повторил вопрос, выделяя каждое слово: – Как. Ты. Его. Убил? – Свамен, позвольте говорить, – на этот раз преданный обращался ко мне. – Говори, – кивнул я. – Мы прибыли к границам Форхада ночью. Свамен Надим явился почти сразу. Сказал, что сумел бежать из города, избежать гибели. Говорил, что Капи хотели его повесить. Командир принял его, конечно же. Свамен Надим предоставил нам сведения о расположении войск Капи. Мы били по этим целям. Но теперь я понимаю, что били мы по городу, и Капи там не было. – Дальше… – Санджей испытующе глядел на преданного. Преданный вздохнул, сжав челюсти, взглянул на Надима. – Утром перед началом операции Надим исчез, а затем явился. Уже после того, как Капи ударили по штабу командира. Утром нас знатно бомбили, и словно точно знали, куда бить. Но Надим, – он подчеркнуто отбросил обращение «свамен», – он появился после. Все это время его не было, он пришел, только когда закончился обстрел. И… Он связался с главным штабом, его поставили командовать нами до прибытия наследника, – он почтительно поклонился Санджею, – или Михана Ракша. Надим неожиданно начал подниматься с колен. Встал, вскинул подбородок. Мокрый, со слипшимися волосами на лбу, с трясущимся лицом. – Я хочу умереть стоя, как мужчина, как знатный свамен, а не как раб, – сказал он. Какой контраст. Громкие слова с претензией на гордость и трясущееся от страха лицо. Такой мерзости еще поискать нужно. Я отвернулся. Даже Алисана, созерцавшая происходящее из уголков моего подсознания, испытывала отвращение. Ни капли ненависти, только отвращение. Санджей достал пистолет. – За предательство я вынужден тебя казнить, – нехотя сказал Санджей. Я требовательно и нетерпеливо протянул руку Санджею, желая забрать пистолет. – Я сам должен его казнить, – сказал я. Санджей, кажется, вздохнул с облегчением, отдавая мне оружие. – Ты предал свою семью, свой род и свой клан. Даже стоя ты не сможешь умереть как мужчина. Мужчины не предают своих, – хладнокровно сказал я, поднял пистолет, нацелив на Надима. На меня смотрели сотни глаз. И я чувствовал эти взгляды: возбужденные, любопытные, жаждущие крови. «Предатель!» – стучало в их голове. Аристократы, которых простые граждане всегда, завидуя положению, недолюбливали. И вот один из них сейчас будет убит на их глазах. Затаившееся предвкушение. Я не думал. Я просто нажал на спуск.