Эпилог – Я так и знала! – радостно завопила Регина, стоя на стуле с толстым кожаным альбомом в руках, снятым с верхней полки старого шкафа. – Да что такое? Не томи уже, – сказала Лариса снизу вверх. – Вот посмотри, – ответила хозяйка дома, протягивая пожелтевший клочок газетной бумаги. Лариса поправила волосы цвета спелой пшеницы и взяла бумажку в руки. – Не может быть! – настала очередь вопить художнице. – Как же так?! Совпадение? Как ты вспомнила это? – Что там? – в голос спросили заинтригованные Аня и Мирослав. "И мне покажите!" – потребовал ворон, подлетая к шкафу на одном крыле. – Обязательно покажем, когда научишься читать. Кстати, Лариса, как Гриша себя вёл без нас, не хулиганил? – спросила Ростоцкая. – Григорий – молодец. Ел хорошо, вёл себя примерно, учиться летать не пробовал, – отрапортовала невестка. "Я – молодец! Ка-а-а-аррр!" В старой заметке "Старградских вестей" говорилось: "Вчера в 03.45 поступило сообщение о пожаре в жилом доме по улице Ленина. В результате пожара погибли мужчина и женщина. Их дети спаслись. Мальчика 10 лет вытащила старшая сестра 14 лет. При этом девочка потеряла сознание. Из огня её вытащил прибывший по вызову соседей пожарный расчёт. Молодой пожарный Марк Климчук показал высокий уровень профессионализма и спас девочке жизнь. По предварительным данным причиной пожара послужило замыкание электропроводки". – Неделю назад лежу я на сочинском золотом песочке, и вдруг "Бац!" А что если, это именно он вытащил меня из огня двадцать лет назад? Мне Матильда тогда рассказывала о молодом пожарном, но я была не в себе, в шоке не до молодых пожарных. Захотелось прервать отпуск, примчаться домой и проверить. Вырезку, отнятую у детей с интересом рассматривающих газету времён, когда их ещё не было в помине, Регина водворила на место, бережно разгладив, и спустилась вниз. – Ага, как же. Архипов ни за что не согласился бы. Верно? – Ну да. Пришлось мучиться в ожидании этого момента. Зато теперь я точно знаю. Он спас меня в детстве, а я его через двадцать лет. Это так здорово! – Что именно? – Что хорошего человека удалось спасти. Всё ведь шло к приговору. Улики, вещественные доказательства, мотив, свидетельница, которая видела его у санатория в вечер убийства – всё было против Марка. На полу в большой комнате купеческого дома на пригорке стояли нераспакованные чемоданы. Ростоцкая, не сменившая фамилию после свадьбы, взялась их переставлять и распаковывать. – А это вам! Тётя протянула племянникам морские сувениры. Дети жадно вцепились, рассматривая подарки. Если поднести к уху, в ракушках слышен шум моря. Мирослав примерял бескозырку и тельняшку. Аня вспыхнула при взгляде на бусы и браслеты цвета морской волны. Под цвет её глаз. – Что забыли сказать? – напомнила Лариса. – Спасибо! – Ну, ты хоть расскажи, как отдохнули, – укорила невестка Регину. – Ты знаешь, за-ме-ча-тель-но. Я не ожидала, что так будет хорошо. И никто на меня не пялился на пляже. Благодаря твоей задумке и сшитому на заказ купальнику, ожогов почти не было видно. Не позагораешь, конечно, но зато я не пугала окружающих боевыми шрамами. – Класс! Я очень за тебя рада. На фотках ты просто бомбическая. Секс– бомба. – Мама права. Тётя Регина у нас секс-бомба! – радостно подхватила Аня, разглядывая фотографии из Сочи на телефоне. – Да ну тебя, Лариска. Скажешь тоже, – сказала Регина, отобрала у племянницы телефон и залилась краской. Умеет же невестка смущать. Или правда, хорошо получилась на фотографиях? Ну, пожалуй, здесь, в морской волне ничего вышла. – Архипов научил меня плавать. – Не может быть! – хором воскликнули мать и дочь. Регина никогда не любила воду. Боялась даже. – Ага. По-собачьи. Но главное я держалась на плаву САМА! А морская вода… ммм… Так прекрасно, когда со всех сторон тебя ласкает море. И этот запах свежести. И чайки. И сентябрьское солнце. Не обжигает, а дарит позитив. – И кожа потом такая гладкая-гладкая, да? Как после спа и скраба, – поддакнула Лариса. – Ага. Ладно, чего я вас баснями кормлю. Давайте на стол накрывать. Скоро Архипов с работы вернётся. Женщины нарезали салат, натушили мяса и овощей, постелили праздничную скатерть. – Кстати, Марк встречается с Корольковой. Знаешь? Собирается усыновлять её детей от первого и второго браков, и своего собственного, как она говорит, – сказала Лариса с улыбкой, расставляя тарелки. – Да ты что?! Ну и здорово. Может, Марк наконец-то будет счастлив. Да и Королькова успокоится, – сказала Регина, вытаскивая из буфета Матильдины хрустальные бокалы. – А ты, Лариса, что? – Я не собираюсь никого усыновлять. У меня своих двое, – отрезала невестка, кивая в сторону детей. Ростоцкая склонила голову набок, криво усмехнулась. – Очень смешно. Я про Берёзкина спрашивала. – С Берёзкиным у нас пока конфетно-букетный период. Он мне розы подарил. Фиолетовые. – Оригинально. – Я пока не знаю, Регина, что получится. Ты же в курсе, что я всегда любила Илью. И больше никого, – сказала Лариса, раскладывая приборы возле тарелок. – Ильи давно уже нет, пора подумать о себе. Берёзкин вроде хороший парень. – А дети? – Привыкнут. Да и вырастут скоро. Мирослав весь в своём футболе. Аня – в танцах. – Моя команда победила в общем турнире, – вставил слово племянник. – Поздравляю! – сказала тётка и притянула Мирослава для поцелуя. Он так походил на неё в детстве – кудрявый, чернявый. Мирослав вырвался и убежал на улицу. Он уже взрослый для телячьих нежностей. – Вот видишь, – сказала Регина, указывая рукой на дверь. – А ты сомневаешься. – Я слышала, Марк Климчук и Багомед помогают дочери Илоны Хабаровой. Взяли её под своё крыло, – решила сменить тему Лариса, заправляя салфетки в салфетницу. "Ка-а-ар! У них тоже есть крылья? Я не заметил." – Гриша, успокойся, это образное выражение. Означает: взяли под опеку. Какие молодцы. А если Багомед взялся за дело, за девочку можно не беспокоиться. Не пропадёт. "Ка-а-ар! Это точно. Джигит – надёжный вожак стаи. И друга не бросит, и ребёнка спасёт". Когда стол был идеально сервирован, блюда расставлены, открылась скрипучая калитка и во двор купеческого дома на пригорке ввалились Архипов и Берёзкин. – Твой тоже пришёл, – предупредила Регина Ларису, разглядывая служителей закона через оконное стекло. – Я тебя умоляю. Не называй его так. Мужчины вошли, поздоровались, Мирослава загнали в дом, все расселились вокруг круглого стола в центре гостиной. – Мы заждались. Что же вы так долго? – спросила Регина у стражей порядка, подкладывая нарезанный хлеб на тарелку. – Да мы уже собирались выходить, дежурный говорит, дед к вам просится. Пускай. Дед Горюнов с порога, извините, мол, ребята, что заявление писал, женщину оговорил. Виноват, – начал Архипов. – Илону Хабарову? – уточнила Ростоцкая. – Ага. Вы не поверите. Серёга, водитель скорой помощи, пришёл к Горюновым и покаялся. Оказывается, неотложка из-за него опоздала к дедовой жене. Не спал всю ночь из-за ребёнка и забыл заправиться перед сменой. А все шишки достались фельдшеру. – А Горюновы что? – поинтересовалась Регина продолжением истории, начало которой она знала. – А что Горюновы? Репу почесали да и махнули рукой. Простили бедолагу. Гости разложили салат по торжественным тарелкам. Регина под жадные взгляды вынесла ароматное горячее. Архипов принёс бутылочку южного вина из холодильника, разлил по старинным бокалом. – С приездом, мои родные! – поднялась со своего места Лариса. – С возвращением! Спасибо тебе, Руслан, за то, что вывез этот "синий чулок" на море. – Лариса! – воскликнула Регина с укоризной. – Вывел, так сказать, в люди. Ещё и плавать научил, – продолжила художница. – А ещё хочу поднять этот тост за нашу Регину, за тебя, моя хорошая. Спасибо, что помогаешь мне с детьми.