– То есть оно… точно у Вики? – Так точно! – тут он что-то добавил, толи назвал собеседника по имени-отчеству, толи выматерился, толи ещё что. Мы с Мегрэнью посмотрели друг на друга. Лицо у подружки стало красным, губы сжались, и я поняла, что её что-то нестерпимо мучает. Что именно, поняла через пару секунд, когда она перенесла вес тела на правую сторону и сделала движение, чтобы подползти к краю. Это было любопытство. И тут под Тайкой что-то хрустнуло, видно попала под ботинок бетонная крошка. Она вытаращила глаза и окаменела. В любой другой момент я бы хохотала до слёз. Мужчины внизу замерли. – Что это? – чуть слышно спросил первый. Я ткнулась лбом в руки. – Да чёрт те… Дом пустой… Может, влетел кто? Едва я собралась перевести дух, как первый, некоторое время помолчав, хмыкнул ещё тише: – А это что? Следы? Ну-ка, Львов, глянь… Мегрэнь выпучила глаза на совсем уж неприличное расстояние. Я перестала дышать, и челюсть у меня свело от ужаса. Это наверняка Тайка нашлепала мокрыми подошвами по бетонной пыли. Внизу наступила тишина, прерываемая лишь хрустом шагов по бетону. Шаги разошлись, удалились, потом снова приблизились. – Ну? И тут концы деревянной лестницы, по которой мы влезли на второй этаж, дрогнули… До неё было чуть больше метра и единственное, чего мне сейчас хотелось – это встать и оттолкнуть мерно отстукивающие о перекрытие деревяшки… Первая ступенька… вторая… третья… Сейчас прямо перед нами появиться чья-то весьма удивлённая рожа… А потом удивление превратится в… – Ай!.. Чёрт! Твою мать… – прямо под нами раздался оглушительный треск, потом вопль, и деревянные концы лестницы прекратили свой омерзительно-убийственный отсчёт. – Да что б вы… Да что б вас!.. Какой козёл эту лестницу делал? Я увидела, как побелевшая от страха Тайка сделала судорожный вздох и поспешила сделать то же самое. Вопли снизу не прекращались, только приобрели более агрессивную окраску. Мы с Мегрэнью в очередной раз переглянулись, и она гримасой показала, что подобное развитие сюжета её вполне устраивает. Как и меня. Если конечно те двое не приволокут сюда другую лестницу… Я посмотрела наверх и где-то возле стропил разглядела размытые очертания весьма напоминающие смеющееся лицо… Думаю, это был сам Марк Твен. – Чуть ноги не сломал! – наматерившись вволю, воскликнул тот, кого назвали Львовым почти весело. – Строители хреновы! – Ладно! – резко и раздраженно перебил его первый, – хватит! Где? Показывай! Внизу снова заходили, захрустела бетонная крошка. – Вот! – отозвался Львов, и голос его звучал теперь весьма почтительно, – здесь! Камин он тут думает ложить… Вот… ну как в кино хочет… Что-то зашуршало, потом стукнули кирпичи, словно один о другой приложили с размаху… – Угу… – буркнул первый, потом пробормотал нечто невнятное. Снова захрустел бетон и на пол уронили что-то тяжёлое. Мы, временно позабыв о страхе, тянули шеи, прислушиваясь. Судя по Тайкиной физиономии, она снова была готова ползти к краю, но я успела так выразительно показать кулак, что она поверила и угомонилась. Меж тем внизу явно происходило что-то интересное. Я отчаянно пыталась определить, откуда именно слышатся звуки, поскольку в мозгах, словно в заезженной грампластинке, всё время вертелось: «…то есть оно точно у Вики?» Не знаю, кто такая Вика, но при данных обстоятельствах единственным предметом среднего рода, что приходил в голову, было колье. «Оно моё… Колье… Оно моё… Ожерелье… оно… – мысленно твердила я, не в силах остановиться. – Вот оно, под самым носом! И сейчас они его заберут и уйдут. И как потом узнать, кто это был? Господи, ну может хотя бы Егор запомнит номер машины?» Шум внизу прекратился так внезапно, что я насторожилась. – Что? – одними губами спросила я Мегрэнь, но та только скорчила рожу. Пошло ещё несколько секунд. В доме по-прежнему стояла тишина, однако понять ушли ли те, кто был внизу, было нельзя. Говоря по совести, я готова была полежать тут ещё часок-другой, лишь бы точно знать, что их там нет. Но рядом ворочалась Тайка, поэтому рассчитывать на такое счастье не приходилось. Не успела я сосчитать до трёх, как она поднялась на четвереньки, подползла к лестнице и глянула вниз: – Вот гад неумытый, половину ступенек переломал! Может это и могло кого-нибудь остановить, но только не Мегрэнь. Я услышала, как она мягко спрыгнула с середины лестницы и захрустела по бетонной крошке. Приподнявшись на руках, я собралась встать, но неожиданно снизу раздался Тайкин вопль, перешедший в какое-то бульканье. – Тайка! – перепугавшись, заорала я и кинулась к лестнице. Задуматься о спуске, как до этого о подъеме, времени не было. Одолев оставшиеся верхние перекладины, я уцепилась за нижнюю, спрыгнула и только после этого смогла оглядеться. Откинувшись на руки, Тайка сидела на пятой точке лицом к кухонному проему и как-то судорожно вздрагивала. – Тая… – позвала я срывающимся голосом, ничего не понимая, однако внутренне возрадовавшись, что она, по крайней мере, жива, – что с тобой? Услышав мой голос, подружка весьма резво поднялась и шагнула мне навстречу. Лицо у неё было бледное, почти белое. – Стой, Жужу… – она раскинула руки в стороны, словно стараясь меня остановить, – не ходи туда… В ту же секунду я разглядела позади Тайки распластанное на кухонном полу тело: растоптанные кожаные чёрные ботинки, темные полосатые брюки… Ещё виднелась часть левой руки: кисть сжатая в судорожный кулак. Прочее осталось за каменным выступом… Я не испугалась. Я… изумилась… Честно говоря, я даже не поняла, что это значит. И кто это? Почему тут лежит и где второй? – В чём дело, Мегрэнь? – впрочем, едва ли было разумно требовать у Тайки объяснений. Она молча ткнула в меня пальцем, призывая остаться на месте, и осторожно пошла к лежащему. Я заволновалась, поскольку не исключала, что его приятель вполне может прятаться за ближайшим углом. Не то чтобы Мегрэнь очень просто можно было застать врасплох, но, как говориться, против лома… Поэтому двинула следом за подружкой. Мужчина средних лет лежал на спине, широко разбросав руки в стороны и чуть повернув голову влево. Тайка огляделась и присела возле него на корточки. – Мёртв… – даже не успев ещё коснуться пальцами тела, сосредоточенно буркнула она. – Шея сломана. Это труп. Я почувствовала… как бы это сказать? Дурноту в ногах? Словно кости растворились, и оставшиеся в одиночестве мышцы судорожно искали опору. – Кто он? Ты его никогда не видела? – в первый миг Тайкин вопрос показался несусветной глупостью. Откуда мне его знать? Я вытаращилась на неё, но подружка сосредоточенно шарила глазами по стенам, озабоченно бормоча: – Что за дьявольщина такая? С чего же вдруг? Зачем? – И глянула мельком: – Ты в порядке? Тогда может, посмотришь? Если очень надо, то я конечно могу… Не знаю, правда, что потом буду делать. – Ладно… – понуждая свои колени к действию, без энтузиазма отозвалась я, – сейчас… Пару шагов сделать удалось. Чтобы потянуть время, спросила: – Он что, так с лестницы упал? Тайка оглянулась, посмотрела удивленно: – С лестницы? После лестницы он ещё пятнадцать минут матерился… – Так что же… – упавшим голосом прошептала я, чувствуя, как дурнота неумолимо подползает всё выше, – он… – Ну да. Убит… По инерции я сделала ещё один шаг. Теперь я видела лицо лежавшего, и его безмятежное выражение никак не вязалось с тем, о чём говорила Мегрэнь. Устал и лёг, неловко повернув шею. Совсем нестарый мужчина, однако, волосы и усы седые, почти белые. Веки покойника остались полуоткрыты, отчего казалось, будто он исподтишка подглядывает за происходящим… Перед глазами поплыло, словно сам король вальсов великий Иоганн Штраус, изготовившись, взмахнул дирижерской палочкой… – Мамочки… – прошептала я и, чтобы не свалиться, боком припала к кухонной арке. Отвести взгляд от лежащего никак не получалось, и неожиданно для самой себя откуда-то из сознания вдруг выплыло: – Львов… Это он Львов… – Что? – живо обернулась Мегрэнь. – Знаешь его? – Охранник… – с трудом преодолевая тошноту, ответила я. – Охранник из «Ормитса»… Когда мы там с Алиской были… видела… – Вот оно как! – хрюкнула Тайка, словно подтверждая какие-то свои соображения, – понятно… – А этот… где? – еле ворочая языком, спросила я, подразумевая нашего нового знакомого, окопавшегося где-то в гаражах, и по милости которого мы оказались втянутыми в эту дьявольскую кашу. – Идёт! – хмыкнула Мегрэнь, бросая взгляд в окно. – Крадется как… Аня! Анечка!!! Что с тобой?! Безо всякого на то желания я расцепила веки. Маки… Маки. Маки? Ну да, конечно. Картину с маковым полем подарила мне на прошлый день рождения Алиска и висит она у меня на стене в гостиной. Значит я дома. Я дома, а где Алиска? Меня прямо подбросило и я рывком села на диване. Рядом на стуле сидела Мегрэнь. Вид у неё был сосредоточенный и, я бы прямо сказала, злой. – Анька! – вскинулась она, встретившись со мной взглядом. – Ты дура, что ли? Вот спасибо… – Нет, – хрипло вякнула я тяжелым языком, – а ты? – Как завалилась, я думала, померла! Руки до сих пор трясутся! Я напрягла извилины, стараясь сообразить, о чём это она. Неожиданно около Тайки появился человек. И это был Егор. В мозгах немного прояснилось. « Так… Алиска в подполье, а мы лазили в дом к Змеёнышу… И кто-то свернул там шею несчастному седому дядьке…» – Где… все? – поинтересовалась я на всякий случай расплывчато. Вдруг мне всё приснилось? – Мы оттуда… что?