Для всех остальных это был просто комплимент, но я точно знала, на что он намекает. Я сузила на него глаза. — Ты сказал, что не будешь смотреть. Он пожал плечами. — Как ты и сказала, все смотрят, и не думай, что Кольт тоже не смотрел. Кольт застыл позади меня, и его молчание говорило громче слов. — Подождите. Вы двое говорите, что видели Шайлох голой? — спросил Килан. Близнецы замолчали, а я покраснела всем телом. Килан слегка нахмурился. — Думаю, я ревную. Нокс закатил глаза и шлепнул его по затылку. — Ты заставляешь ее чувствовать себя неловко. — Почему тебя это волнует? — спросил Крид. — Прошлой ночью ты так ее разозлил, что она чуть не попыталась убить тебя лопаткой. Килан засмеялся, потирая затылок. — Я бы заплатил, чтобы увидеть это. Нокс проигнорировал их и посмотрел на меня. — Куда мы идем ужинать? — Я пока не знаю здесь хороших ресторанов, но мне хочется энчиладас. Все они пробормотали название, которое я приняла за ресторан. — Тогда решено, — сказал Кольт и начал тянуть меня в сторону парковки. — Шайлох поедет с нами, — крикнул он через плечо Ноксу и Килану. 21 В субботу утром я поехала в спортзал, чтобы встретиться с Киланом. Мы наконец-то собирались провести спарринг, чтобы проверить, насколько продвинулась моя подготовка. Когда я вошла в спортзал, Килан сидел за стойкой вместе со Стефани. — Что ты планируешь на свой день рождения? — услышала я, как она спросила его. — То же самое, что и в прошлом году. Вечеринку в доме, — ответил Килан. Я поставила свою спортивную сумку и корзину для пикника у ног, а затем положила руки на высокую стойку большого Г-образного стола. — Вечеринка? Лицо Килана засветилось, когда он увидел, что это я. — Мой день рождения через несколько недель. Кольт и Крид не сказали тебе? — Нет, не сказали, — ответила я, немного погрустнев. Мне было интересно, почему они этого не сделали. Стопка рекламных листовок упала на стойку, когда рядом со мной появился Нокс. — Наверное, они не подумали пригласить тебя, потому что это само собой разумеется, что ты будешь там. Ты практически живешь с нами, — сказал он. — Я не живу с вами. У меня свой дом, и я сплю в нем каждую ночь, — возразила я. Нокс взял со стопки лист бумаги и начал его перечитывать. — Интересно, как долго это продлится? — рассеянно спросил он. Я повернулась к нему лицом, мое раздражение быстро нарастало. — Думаешь, я слишком часто прихожу? Нокс насмешливо спросил, начав подписывать бумаги: — Почему ты так думаешь? — В его голосе звучал сарказм, от которого у меня заныло сердце. Закончив подписывать бумаги, он протянул их Стефани, которая спокойно наблюдала за нами. — Ты можешь отправить это по факсу? — спросил он ее. Она взяла бумагу, и он положил руку на стопку флаеров. — Это листовки для грязевого забега в октябре. — Стефани кивнула и подошла к факсу на другом конце стола. Я старалась не показать, как его слова повлияли на меня. Килан нахмурился, глядя на своего брата. Нокс заметил. — Что? Взгляд Килана переместился на меня, и он нахмурил брови. — Он не имел в виду… — Все в порядке, — огрызнулась я. Я наклонилась, чтобы поднять свою сумку и корзину для пикника. Я приготовила обед для нас пятерых после того, как мы с Киланом закончим спарринг, но теперь я поняла, что с моей стороны было неправильно предполагать, что они захотят пообедать со мной. Я поставила корзину на прилавок. — Я приготовила вам обед. Не чувствуй себя обязанным есть его, если не хочешь. — Я повернулась и направилась к выходу. — Что, блядь, с тобой не так? — услышала я, как Килан сказал низким, сердитым голосом прямо перед тем, как вышла из спортзала. К тому времени, как я добралась до дома, мне уже хотелось пробежаться. Единственная проблема заключалась в том, что на улице было более ста градусов (прим. пер. — 38°С). Я не была настроена на тепловой удар, так что это был не вариант. Вместо этого я отправилась на заднее крыльцо, где мои качели все еще лежали в кусках, ожидая, когда их соберут. Я быстро огляделась, нет ли поблизости каких-нибудь маленьких существ. Мне не хотелось еще раз столкнуться с пустынными дикими животными. Не обнаружив никого, я села на землю и взяла инструкцию по сборке, которая лежала в пакете с болтами, гвоздями и шайбами. Я открыла ее и уставилась на первое, что там было написано: «Для безопасности рекомендуется, чтобы сборкой занимались два человека». — Что ж, придется обойтись одним, — огрызнулась я, глядя на инструкцию. Через полчаса я с разочарованным вздохом отпустила две тяжелые детали, которые с таким трудом пыталась собрать вместе. — Нужна помощь? — спросил голос, испугав меня. Я оглянулась через плечо и увидела Нокса, прислонившегося к раме двери задней террасы. — Очевидно, мне нужно напомнить Кольту и Криду, что вся цель аварийного ключа в том, что он должен использоваться в чрезвычайных ситуациях, — сказала я, мой тон был резким и явно выражал мое раздражение. — Если ты действительно верила, что они будут использовать его только в чрезвычайных ситуациях, то ты плохо их знаешь. Конечно, я знала, что они будут его использовать. Мне нравилось, что они им пользовались. Потому что это означало, что они хотят проводить со мной столько же времени, сколько я хочу проводить с ними. Они даже воспользовались ключом вчера вечером, когда я ложилась в постель. Я получила от них сообщение за несколько секунд до того, как услышала, как открылась входная дверь. Они хотели устроить еще одну ночевку. Как и ожидалось, мне приснился кошмар, но Кольт мягко разбудил меня от него и держал, пока я снова не заснула. Я не знала, почему жаловалась на то, что моим ключом пользуются. Точнее, знала. Я была зла и хваталась за все, что можно было использовать как оружие против Нокса. Я поднялась на ноги и смахнула грязь с задней части своих леггинсов. — Что ты здесь делаешь? Его челюсть сжалась, и он сложил руки на груди. Я внутренне выругала себя за то, что восхищалась тем, как слегка вздулись мышцы на его руках, отчего короткие рукава его поло натянулись. — То, что я сказал…, — начал говорить он. — Все в порядке. Нахмурившись, он опустил руки к бокам и оттолкнулся от дверной коробки. — Ты расстроена. Чувствуя жар и жажду, я подошла к двери, которую он как бы загораживал. — Я в порядке, — сказала я, протискиваясь мимо него, чтобы войти внутрь. Он последовал за мной на кухню. — Перестань говорить «в порядке». Очевидно, что это не так, — сказал он, наблюдая, как я достаю стакан из шкафа. Я вздохнула. Если бы я была драконом, то из моих ноздрей шел бы дым. Я резко поставила бокал на остров. Я бы не удивилась, если бы разбила его. Несмотря на то, что в данный момент моими действиями руководил гнев, я была благодарна, что этого не произошло. Выровняв свой взгляд с его, я спросила: — Почему для тебя важно, что я чувствую? Он не ответил. Вместо этого мышцы его челюсти напряглись, и он сжал ее. Покачав головой, я подняла свой стакан и начала наполнять его из автомата для воды в холодильнике. — Иди домой, Нокс, и оставь мой ключ. Он издал разочарованный звук. — Шайлох… — Почему кто-то должен иметь доступ в мой дом, если он не собирается оказывать мне такое же доверие взамен? — прервала я его. — Это то, что мне нужно сделать, чтобы все исправить? Дать тебе гребаный ключ? — огрызнулся он. Я старалась не закатывать глаза и вместо этого сосредоточился на том, чтобы сделать большой глоток холодной, вкусной воды. Позади меня послышалось звяканье ключей. Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как он достает ключ из связки ключей и кладет его на мой остров. — Вот, держи. Ключ от нашего дома. Я поставила свою воду рядом с одиноким ключом. — Мне не нужен твой жалкий ключ от дома. Он зажмурил глаза и ущипнул себя за переносицу. — Ты меня до смерти запутала. — Нет, это ты меня путаешь. Несколько дней назад ты сказал, что я тебя не беспокою, а сегодня ты заставил меня чувствовать себя назойливым человеком, который просрочил свое гостеприимство, — возразила я. — Ты не назойливая, Шайлох. — Тогда почему ты так сказала? — Я не имел в виду… — Чушь собачья, — выругалась я, удивив нас обоих. — Ты отталкиваешь людей, Нокс. Это то, что ты делаешь, и я понимаю, почему ты это делаешь, но то, что ты сделал сегодня… ты знал, что я буду чувствовать. Его глаза не отрывались от моих, когда его челюсть снова сжалась. — У вас четверых есть срок годности в моей жизни, — промолвила я. — Ты не знаешь, каково это – иметь в затылке тикающие часы, отсчитывающие время до того момента, когда вы вчетвером решите вышвырнуть меня на обочину. По наивности, я питаю ложную надежду, что вы этого не сделаете, потому что мне противна мысль о том, что я могу прожить день, не увидев никого из вас. И да, это касается и тебя, Нокс, парня, который девяносто восемь процентов времени был для меня придурком. Нокс молчал, задумчиво нахмурившись. Его отсутствие ответа – это все, что мне нужно было знать. То, что я чувствовала к нему, не было тем, что он чувствовал ко мне. Сожаление о том, что я позволила себе быть уязвимой, скрутило мои внутренности, а глаза начали гореть. Мне пришлось отвести взгляд. Я не хотела плакать. Я и так слишком много плакала, и устала от этого. — Не плачь, — твердо сказал он. Я стиснула зубы. — Тогда не заставляй меня плакать. Закончив наш разговор, я направилась к нему. Его рука вырвалась и обхватила мой локоть. На долю секунды я подумала о том, чтобы разбить его хватку. Это было бы легко сделать. Но я этого не сделала. Я позволила ему притянуть меня к себе, с небольшим сопротивлением, чтобы сохранить лицо. Когда мое тело прижалось к его телу, он обхватил меня за талию.