Марина снова тянется ко мне, дует губы. – Ну, что? Мир, Заир? Мм..? Мир? – Мир, – ухмыляюсь. Женщины, мать их… Марина расцветает. – Может, тогда сходим на пляж? Или просто пройдёмся по набережной, где меньше народу. Выбирай, я на всё согласна, лишь бы с тобой. Я так скучаю по нам, любимый. Ну, что с ней делать? И у идеальных женщин есть потребность в ласке. А уж Марина заслуживает немного моего внимания, которым я, в последнее время, и правда её обделил. Не по своей воле, но что с того? – Хорошо. Пошли. Я отписываюсь Зотову, что отваливаю на сегодня. Тот «благословил» меня на любые действия, лишь бы я держал Марину подальше от Линары и Аси, и не мешался под ногами. При упоминании Аси совесть начинает снова терзать меня: получается, я ради любовницы, пренебрегаю дочерью. Но я лишь день выделю Марине, и это будет ради общего дела. Решено. Глава 25. Линара. Глава 25. Линара. Ну, что сказать, гольфистка из меня чуток получше роллерши будет. Но я ужасно устала, а плечи просто отваливаются. Аська тоже наигралась до того, что Жене пришлось тащить её на руках. Спектакль с преображением быстро мне надоел. После улётного «фака», что я послала Тураеву, а он так и не отреагировал, мой энтузиазм сдулся сам собой, и я махала клюшкой уже без прежнего рвения. Евгений, надо отдать ему должное, хлопотал вокруг меня, как озабоченная мамаша, и, кажется, действительно пытался чему-то научить. В итоге, я даже немного втянулась - ударила пару раз по мячу без промаха и дивотов. Да, я теперь знаю, что это такое. Потом пришло время забирать Аську. Она была сытая, так как после сорокаминутной тренировки, детей накормили легким ленчем, а затем они просто играли на детской площадке под присмотром воспитателей, пока их родители занимались спортом, или, чем они там ещё занимаются в гольф-клубе. Отличная практика, между прочим. Я умыла вконец измотанную Аську, и уложила её в кровать. Она даже спорить не стала, тут же вырубилась. Потом сама приняла душ, разминая под горячими струями натруженные плечи. Приходится признать, что мой дебют завершился бесславно. Ну, и чёрт с ним, думаю я, нанося на лицо дневной крем, дабы окончательно избавиться от последствий боевой раскраски. Не стоит переживать из-за того, что «некто» оказался с таким плохим вкусом, что кроме как «вали нафиг с поля», никак не отреагировал на мой сногсшибательный прикид. – Он просто ничего в красоте не понимает, – говорю сама себе, глядя на отражение в зеркале. – Примитив. Дикарь. Антропофаг. Его уровень - толстожопые бабы с дойками, а не утончённые куколки, как я. Ну и ладно. Свой «фак» он получил по любому. Всё-таки выкручиваюсь, пытаясь через плечо разглядеть свою задницу. Уж если совсем честно, то было бы неплохо немного прибавить «там». Да и грудь у меня не то, что бы, Памела Андерсон. Даже не пол-Памелы, скажем прямо. И, всё же есть за что подержаться. Стискиваю своих подружек вместе, одновременно приподнимая их. Хм-м, совсем неплохо. Другим так даже нравится. Вон, Женя… Ой, Женя! Совсем забыла. Быстро натягиваю бельё, легкий сарафан и выхожу из ванной, на ходу заплетая косу. Пока я занималась своими чисто женскими делами, Женя успел сварить нам кофе и уже хлопотал на патио, сервируя столик. Отчаливать к себе, похоже, он не собирался. – Мы теперь что, под круглосуточным наблюдением? – спрашиваю, ставя тарелочку с нарезанными фруктами между чашками, предварительно стибрив оттуда кусочек банана. – Собственно, вы и были под ним. Я хлопаю глазами на Смирнова, медленно пережёвывая сладкую мякоть. – Что, и ночью? – Разумеется. Но сейчас мой сменщик спит. Если честно, я просто пыталась съязвить, поэтому откровенный ответ Жени застал меня врасплох. Да я окружена мужчинами и днём и ночью, оказывается. И ещё смею жаловаться на невнимание? Окстись, Линара! Сажусь в плетёное кресло. Смирнов по-хозяйски разливает ароматный напиток в чашки и протягивает мне мою. – Почему это тебя удивляет? Тураев заботится о вашей с Асей безопасности, только и всего. – Скорее, мы для него приманка. Хотя об Асе, он, разумеется, думает в первую очередь. – Это его право и обязанность, как отца. Затыкаюсь от такой отповеди. В принципе, всё правильно. Только вот обида моя никуда не девается, так и клокочет во мне, хотя шок, можно сказать, прошёл. Зато пришли вопросы. Пью кофе, наблюдая, как солнце скрывается за облаком, покрывая всё вокруг какой-то белёсой пыльцой, и краски словно приглушаются. – Тебе понравилось в клубе? – меняет тему Женя, и я отвлекаюсь от облаков. – Как ни странно, да. – Сходим еще? – Это как хозяин прикажет. Женя фыркает. – Ты обижена, это нормально. Но и Заира пойми. – Да я понимаю, правда. Но все эти события просто выбивают почву из-под ног. Никак в себя не приду. Серые глаза Жени становятся цепкими – это в нём профи просыпается. – Хочешь поговорить об этом? – А можно? В смысле, я не знаю, можно ли тебе со мной откровенничать. Я ведь для вас… как это? Подозреваемая. Женя не отрицает и не соглашается, лишь загадочно поглядывает на меня, потягивая свой кофе. Понятно. Он не собирается облегчать мне жизнь. Что ж. Если я действительно хочу что-то выяснить, придётся и самой быть откровенной. Вздыхаю смиренно. – Я в полном раздрае, если честно. Как Алиса в Зазеркалье. Не знаю где верх, где низ, где право, где лево, в какую сторону идти. Столько вопросов… – Спрашивай. – И ты ответишь? – Зависит от вопросов. Ветер начинает шевелить листву - похоже, погода всё же испортится. Как бы шторма не было. Это будет первый ненастный день за всё время нашего пребывания здесь. – Скажи, почему Нисар обвиняют в похищении? Она же мать. Разве такое возможно? Прежде чем начать, Женя делает паузу, обдумывая, видимо, в какой степени он может открыть мне подробности личной жизни босса. Наконец, говорит: – Тураев разводится, ты знаешь. Он хочет получить полную опеку над дочерью из-за неспособности Нисар заботиться о ребёнке. В каком-то смысле она даже представляет угрозу для дочери. Не могу не согласиться, если вспомнить, что рассказала мне вчера Ася. – Процесс идёт со скрипом: Нисар сопротивляется, ставит палки в колёса. В конце концов, суд обязал её пройти полный курс лечения, а до этого вынес решение о запрете её общения с дочерью без присутствия третьих лиц. В тот день она сбежала из больницы, не пробыв там и суток. С помощью матери выкрала Асю из детского садика, и скрылась с ней в неизвестном направлении, фактически, совершив противоправные действия. – А Заир где был в это время? – В командировке. То есть, момент был выбран довольно тщательно. И Женя рассказал мне, каких трудов им стоило найти Асю. Интересно то, как Нисар преподнесла мне полуправду – подробно, в деталях, очень достоверно. Только вот преследователем был не Мансуров, а её собственный муж. Но кто тогда для неё Мансуров? Оппонент или союзник? Шантажист и вымогатель, или сообщник? Спрашивать напрямую у Смирнова мне не хотелось, потому, что пришлось бы выложить наш разговор с Нисар, а это такая тема… нехорошая, в общем, тема. – А какова роль Роксаны? – Роль пособника Нисар. Она обвиняет зятя во всех бедах своей дочери и поливает грязью на каждом шагу, что не мешает ей жить за его счёт. – За его счёт? ­– мне захотелось расхохотаться над этим заявлением. – Да у Загитовых денег куры не клюют! – Когда-то так и было. Но времена изменились. После смерти мужа, Роксана, практически, осталась ни с чем. А пристрастие госпожи Тураевой требует огромных средств. Всё это ужасно, на самом деле. А ведь я жила все эти годы, ни о чём не догадываясь. И тётя Роксана, в наших редких с ней разговорах по телефону, даже не намекнула о проблемах сестры. Почему? – Скажи, когда Нисар опять начала принимать наркотики?