— И из-за этого тоже. Опыт вещь такая, упрямая. Киваю и поднимаю взгляд к небесам. Сегодня на улице немного прохладнее, с моря дует ветерок, небо затянуто плотными облаками. Вновь вспоминаю Сашку, на минуточку допустив крамольную мысль, что было бы, если я ответила бы ему взаимностью. И прихожу к выводу — ничего бы не изменилось. Переспали бы и разбежались. И вся дружба пошла насмарку бы точно так же. Ибо его словам про вечную любовь и верность я не верю. Так, пустой порыв эмоций на фоне внезапного появления конкурента. Слишком уж он наглядно демонстрировал мне свое отношение к своим подругам. Так что решаю, что сожалеть мне не о чем. Не я решила порушить дружеские отношения в угоду сиюминутным приступам похоти. Костя прав во всем, мы выросли, хотелки тела стали тянуть нас в противоположные стороны, срок дружбы иссяк. Так что осталось лишь одно — отпустить прошлое в дальнее плавание, чтобы оно не мешало новому дню. Оставив Костю в недоумении, иду в дом, беру плотный лист бумаги, пишу на нем пару слов и делаю бумажный кораблик. Прямо как в детстве. — Ты чего это удумала? — Костя изумленно смотрит, как я иду к берегу и опускаю бумажную лодочку в воду. — Считай, что я так прощаюсь с детством. — обнимаю его за талию, при этом неотрывно наблюдая за корабликом, уплывающим в море. — Да, ты нашел себе девушку с причудами. — Кто из нас не без недостатков? Тем более твои причуды очень милые. — Спасибо. — улыбаюсь и тяну его в дом. Пошли оденемся и поедем в город? Костя соглашается и мы уходим. Напоследок я успеваю бросить прощальный взгляд на кораблик, исчезающий из виду. Кораблик, на котором было написано: «Спасибо и прощай, Саш…» Глава 29 Возвращение домой Глава 29 Возвращение домой Если у молодоженов после свадьбы начинается медовый месяц, то у нас с Костей выдалась настоящая медовая неделя. Зоя еще гостила у подруги, так что мы все время проводили вместе. Гуляли по городу, купались, развлекались и… любили друг друга. Много, долго и с большим пылом. Словно пытались насытиться друг другом. В доме не осталось ни одного места, которое мы бы не опробовали. Спальни, гостиная, библиотека, кухня, тренажерный зал, мансарда. Стоя, лежа, сверху, сзади — он брал меня так, как хотел, а я позволяла ему вести себя, показывать мне новые грани удовольствия, училась наслаждаться близостью на всю катушку, отбросив ложный стыд и смущение. И это было восхитительно. С каждым разом было все круче, горячее, безбашеннее. Я вошла во вкус и начала сама тянуться к нему, требуя ласки, страсти, нежности. Я постепенно осознавала желания своего тела и училась их принимать и направлять в нужное русло. В общем, все было так изумительно, что скорый отъезд домой начал казаться чуть ли не трагедией. Мне теперь сложно будет вдали от Кости и мало будет просто ходить с ним по парку и держаться за ручки. Надеюсь, сумеем как-нибудь выкрутиться. Зоя, приехавшая в следующую субботу, смотрела на нас очень многозначительно, но каверзных вопросов, к счастью, не задавала. Лишь шепнула как-то перед сном, что очень за нас рада. А в понедельник мы попрощались с таким гостеприимным Сочи, ставшим теперь особенным местом для меня, и вылетели в Каменогорск. Родители, коих мы с большим трудом отговорили приезжать в аэропорт, встретили нас в квартире вкусным ужином и горячими объятиями. Папа так вообще чуть слезу не пустил, настолько соскучился. С нас, естественно, потребовали рассказов о нашем отдыхе. Благо, я из отснятых кадров успела состряпать целое слайд-шоу, так что все остались довольны. — Тая, чай будешь? — я как раз домываю последнюю тарелку, когда меня прерывает мамин голос. — А давай, — решительно киваю, хотя на часах уже почти полночь. Костя с Зоей уехали после десяти, а папа, зевая, ушел спать минут сорок назад. Мама разливает чай по чашкам, ставит на стол мисочки с клубничным вареньем, а я вытираю оставшуюся посуду и убираю в шкафчики. — Ничего не хочешь мне рассказать? — спрашивает, когда я плюхаюсь на стул. — Вроде нет, а что? — недоуменно на нее смотрю, потому что никак не могу взять в толк, что же такое мама хочет от меня услышать. Некоторое время она ждет ответа, а затем переходит в решительное наступление: — Тая, ты ему отдалась? От такого вопроса я нервно дергаю рукой, опрокидывая кружку с чаем. Кипяток разливается по столу, заставляя нас отпрянуть от разлетевшихся горячих капель. Быстро хватаю тряпку и устраняю последствия, а в голове тем временем тревожно бьет колокол. Мысли мечутся подобно паникующим мышам в клетке, сердце долбится о ребра как сумасшедшее. Что происходит? Почему мама об этом спрашивает? Как она догадалась? — Тая, стол уже сухой, хватит, — мама перехватывает мою руку и только тогда я замечаю, что и правда машинально тру уже сухую скатерть. Медленно сажусь, наливаю вторую чашку, по-прежнему не представляя, что говорить. — Мам, я… — вот и все, что смогла выдавить из себя. Вскинула глаза и смутилась, увидев понимающую улыбку мамы. И это немного подбодрило. — Да, мы с Костей переспали. — выдала наконец правду. — Таюш, — мама ласково гладит мою руку.- Что с тобой? По-моему, я всегда пыталась выстроить с тобой доверительные отношения, говорила, что ты можешь со мной делиться всем, чем захочешь. И что совета можешь спросить всегда и по любому поводу? Я всегда тебя старалась поддержать. Так почему теперь ты шугаешься? — Растерялась, наверное, — слегка улыбаюсь и делаю маленький глоток чая. Паника, внезапно овладевшая мной, начала отступать. — Я немного шокирована тем, что ты об этом спросила. Слишком уж это было внезапно. Как ты догадалась вообще? — машинально щупаю шею, пытаясь вспомнить, не оставил ли где Костя лишнего засоса. Может, на этом мы прокололись? — Да видно по вам все, — мама помешивает ложечкой чай, добродушно на меня смотря. — Сияете как две новые медные монеты, взглядами плотоядными друг друга поедаете. Да и изменилась ты, даже походка стала немного другой. — Боже, мам, — от волнения прикрываю щеки руками. Это какой-то шок-контент, честное слово. Такое ощущение, что мама экстрасенс, раз все так быстро просекла. — Надеюсь, хоть папа не такой прозорливый? — Мужчины в этом плане не настолько зрячи. Хотя Андрей наверняка догадывается, но предпочитает об этом не думать. Сама же понимаешь, молодая девушка и мужчина наедине, в другом городе. Сложно предположить, что вы все это время стихи под луной читали. Зою в расчет не беру. Из нее дуэнья как из попугая балетмейстер. — Почему отпустили тогда, раз знали, чем это закончится? — вопреки всему, мне сейчас немного стыдно. — Потому что понимаем, что держать тебя под замком бесполезно. И бессмысленно. Хуже будет. Когда природа берет свое, начинаются безумства. И никакие запреты не помогут. Юльку помнишь из соседнего подъезда? Вы с ней в параллели учились? — Ага, — хмурюсь, не понимая к чему клонит мама. — Она еще в десятом классе перевелась в другую школу. — Конечно, перевелась. Потому что залетела непонятно от кого, а родители заставили аборт сделать. И перевели быстро, чтоб слухи особо не ползли. — Но и это не помогло, раз ты в курсе, — горько усмехаюсь. — И если бы только одна я была в курсе. Вся округа знает. Впрочем, речь сейчас о другом. Родители ее всегда в ежовых рукавицах держали. Никаких клубов, свиданий, парней и так далее. Но и это не помогло. Заперли двери — вылезла через форточку. — Печально, — вожу пальцем по скатерти, выписывая невидимые узоры и осмысливая услышанное. — А тебе, Тая, уже далеко не шестнадцать, взрослая девушка вполне. Раз сама захотела поехать — твое право. Все равно нашли бы способ добраться до сладкого и здесь, если бы захотели. Ну и Костя твой доверие внушает. Естественно, с мутным типом мы тебя никуда бы не отправили. Несколько минут мы молчим, а потом я подхожу, обнимаю маму, целую ее в щеку. Как же все таки мне с ней повезло, да и с папой тоже. Хорошо, что они адекватно восприняли ситуацию. Мне даже говорить ничего не нужно, она и без слов понимает мою благодарность. После этого напряжение, сковывавшее мое тело, окончательно прошло. Надо же, пока не отпустило, даже не замечала насколько напряжена. — Так что ругать я тебя не собираюсь, как видишь. Об одном прошу — не забывай о защите. Потому что страсть и влюбленность проходят, а дети остаются. А тебе рано еще, об учебе думать надо. — За это не беспокойся, мы предохраняемся, — нет, пару раз забылись, конечно, но Костя вовремя прерывал акт. Хотя я все равно ему напоминаю, чтоб больше не забывался. — Вот и славно, — мама встает и уносит кружки в раковину. — А на следующей неделе сходишь на прием к Людмиле Петровне. Я запишу тебя завтра. — Зачем? — Раз начала жить половой жизнью, нужно контролировать свое здоровье тщательнее. Чтобы в будущем проблем не было. Привыкай. А Ветрова отличный специалист, таких днем с огнем не сыщешь. — Хорошо, схожу. Пожелав маме спокойной ночи, убегаю к себе. Здесь теперь все кажется таким странным и незнакомым. После недель проведенных с Костей, особенно долгих совместных ночей, спать вновь в пустой девичьей постели очень не хочется. Сон не приходит, что бы я ни делала. Вздыхаю, пытаюсь расслабиться и лежу, гипнотизируя потолок. А в голове начинают роиться мысли. О Косте, о наших отношениях, о том, что дальше будет? Занятые удовлетворением своей страсти, мы это еще не обсуждали, все это тогда казалось неважным. Возможно, атмосфера курортного города сказывалась. А сейчас все по-другому. В голову забредают тревожные мысли. Я понимаю, что мне хочется чувств и серьезных отношений, а не просто легких встреч по типу переспали-разбежались. Но думать о плохом не хочется. Прикрываю глаза и позволяю себе пофантазировать. В голове крутится множество образов и я даже не могу различить, где воспоминания, а где всего лишь мечты. Сон наконец одолевает и я засыпаю с улыбкой на лице, потому что последним видением в моем сознании отпечаталась весьма красочная картина — я стою перед большим зеркалом в абсолютно восхитительном подвенечном платье. Глава 30 Проводы невесты Глава 30 Проводы невесты Июнь. Год спустя.