Она отчаянно замотала головой. – Тогда лежи и терпи. От следующего удара потемнело в глазах. Она даже представить себе не могла, что порка рукой так болезненна! А как же тогда справляться с ремнем или, того хуже, плеткой? Очередной удар ее оглушил. Она нырнула головой под подушку, застонала и заерзала, стараясь перетерпеть болезненный жар. После пятого удара Кира заплакала и перестала считать. Старалась не кричать – только дергалась и горько всхлипывала. Сжимала пальчики на ногах. Выгибала спину. Она знала, что Илья отмерит ей все, что обещал, и помнила, что он остановится по одному ее слову. Однако терпела, надеясь, что выдержит. Она не поняла, когда все закончилось. Ягодицы горели так, как будто к ним приложили раскаленную сковородку. Кира рыдала под подушкой, вздрагивая и всхлипывая, но старательно душа крик. А безжалостная рука, отвесив положенное количество шлепков, теперь гладила ее по спине и по бедрам, успокаивая. – Вставай, – велел Илья, как только рыдания стихли. Кира неловко сползла на бок и упала на колени рядом с диваном. Забрать бы одежду и убежать в ванную комнату! Она не в состоянии выполнять очередные приказы. – Ляг на диван. – Кира только заскулила в ответ. – Ляг на диван! На живот, живо! Она послушалась, снова укладываясь в позу для порки, только теперь не на коленях Ильи. Неужели еще не все?! Илья вышел, но вскоре вернулся и сел на стул, поставив его рядом с диваном. Кира даже испугаться не успела – ягодицы снова обожгло, на этот раз чем-то приятным и прохладным. Илья втирал что-то в кожу – легкими ласковыми движениями. Боль отступила, печь стало меньше. Кира повернула голову к Илье, откинула волосы, хотела заговорить, но вовремя вспомнила, что нельзя, и промолчала. – Ну что, понравилось? – хмуро спросил Илья, продолжая растирать ягодицы. – Нет, – честно ответила Кира, забыв про «господина». – Мне вот тоже не понравилось. И я очень надеюсь, что мне больше не придется тебя наказывать. – Вам и не придется, – простодушно сказала Кира. – Ты все же поняла, что это не твое? – усмехнулся Илья. – Кстати, конец сессии. – Н-нет… Мне не понравилась боль, но… Если я не маза, это же не означает, что я не могу быть сабой? Я бы попробовала что-нибудь эротическое. Мне нравится, что вы сейчас делаете. – О, я заметил! Ты даже не представляешь, как соблазнительно виляешь задом и подставляешь его под ласки. И не стыдно, Кира? Я же не железный. – Но вы же гей! – вырвалось у Киры. Она тут же пожалела о сказанном, потому что Илья поменялся в лице. – Я… кто? – тихо спросил он. Так угрожающе тихо, что она испуганно вжалась в диван. – Мне сказали… – пробормотала она. – Кто? – Нет, я слышала… Кира подумала, что нехорошо будет сдавать источник информации. Похоже, Илья в бешенстве, и за «гея» достанется уже не ей. Как бы не так! Размахнувшись, Илья шлепнул ее по заднице. Кира не выдержала и завизжала. Только что ей стало лучше! И снова?! – Я предупреждал. Я не люблю, когда мне врут. Кто тебе сказал, что я гей? У Ильи потемнели глаза. Он так и не повышал голос, но от его слов бросало в дрожь. – Не скажу, – всхлипнула Кира. – Вы ставите меня в неловкое положение. Я не буду доносить! Илья устало потер виски. – Ладно, можешь не говорить, – неожиданно произнес он уже другим тоном. – И без тебя знаю, что это Антон решил над тобой подшутить. Он как раз предпочитает мужчин, и не раз пробовал подкатить ко мне с просьбами о сессии. Но видишь ли, Кирочка, я вполне традиционен в своих увлечениях! Последние слова прозвучали с сарказмом. Кира охнула и густо покраснела. – Одевайся, я отвезу тебя домой. Илья вышел из кабинета. Спустя несколько минут Кира нашла его на кухне. Он стоял возле открытого окна и курил. Она подошла к столу, на котором все еще стояла початая бутылка вина, плеснула немного в бокал, выпила и спросила: – Илья Сергеевич, а я вам нравлюсь? Глава 4 В дороге Кира уснула. Илья не рискнул сесть с ней на заднем сиденье, выбрал место рядом с водителем, а она забилась в уголок так, что ее не было видно в зеркале. И вот, пожалуйста, спит. Илья при всем желании не мог донести девушку до дома, он не знал номера квартиры. Адрес Кира сказала водителю, когда садилась, и такси остановилось возле новостройки в Котельниках. – Кира… – М-м-м… – Приехали, просыпайся. Она смешно чихнула, потерла нос и открыла глаза. Не сразу поняла, где находится, нахмурилась, потом засуетилась, полезла в рюкзачок. – Сколько я… – Кира! – прикрикнул Илья. Она стушевалась и не стала настаивать, неловко вылезла из машины. Илья придержал ее за локоть. Ноги разъезжались, к ночи подморозило, и под традиционным слоем снежной московской грязи был лед. – Подождите, я сейчас вернусь, – сказал Илья водителю и повел Киру к подъезду. Девушка была в каком-то оглушенном состоянии – уставшая от переживаний, сонная, – и он хотел удостовериться, что она вошла в квартиру. – Завтра у тебя выходной, – сказал он, когда Кира открыла дверь и повернулась к нему, чтобы попрощаться. Она закусила губу, кивнула и вежливо пожелала ему спокойной ночи. – Куда едем? – спросил водитель, когда машина вырулила к Новорязанскому шоссе. Илья назвал адрес частного клуба. Последний вопрос Киры так и повис в воздухе. Илья думал, что на сегодня потрясения закончились, однако девчонке удалось выдать такое, от чего он чуть не подавился сигаретным дымом. Конечно, виной тому алкоголь, но он все же был рад, что именно в этот момент раздался звонок, и диспетчер сообщил, что такси у подъезда. Кира не стала настаивать на ответе. Молча оделась, молча вышла с ним на улицу. Кажется, даже обиделась. Пусть так, Илью это устраивало. Возможно, девчонка лишилась иллюзий и перестанет грезить о том, в чем не разбирается. Если это не блажь, натура все равно возьмет свое. А ему, Илье, нужна передышка и время на размышление. Подумать было о чем. Кира, бесспорно, красивая девочка. Юная, трепетная и очень чувственная. И кожа у нее нежная. Илья бил-то вполсилы, но наказание до конца не довел, пожалел дуреху, как только ягодицы стали малиновыми от его шлепков. К счастью, в холодильнике был гель на основе бодяги, от синяков и ушибов. Скорее всего, завтра от порки не останется ни следа, одни воспоминания. Интересно, какими они будут, эти воспоминания. Как о чем-то ужасном? Или посмеется над собственной глупостью и забудет? Или захочет продолжить «обучение»? Наверное, последнее. Иначе не было бы этого идиотского вопроса. «А я вам нравлюсь?» Черт побери, Кира! Да! «Да, мне нравится твоя неопытность, непосредственность, наивность и искренность. Да, мне нравится твоя милая мордашка, круглые груди с острыми девичьими сосками, тонкая талия, подтянутая попка и стройные ножки. Да, я хотел бы иметь над тобой власть, потому что ты – чистый лист, нетронутый, неиспорченный. Тебя можно воспитать по своему вкусу, научить таким вещам, о которых ты и не подозреваешь. И в этом-то главная проблема! Искушение… Искушение властью. Искушение силой. Искушение соблазном. И мой выбор будет означать, что выбора нет у тебя». Илья вздохнул и посмотрел в окно – Волгоградский проспект, пробка перед строящейся эстакадой. – Сверни на Третье кольцо, – попросил он водителя и назвал новый адрес. К черту клуб, нет никакого желания появляться в людном месте. Напиться можно и дома, не объясняя никому, почему у тебя такой мрачный вид. Напиться и завалиться спать, и чтобы ни одной мысли в голове. Хотя бы до завтра. Только что делать сейчас, когда до дома еще далеко и от воспоминаний никуда не деться? Мастер… Ох, Кира-Кира, знала бы ты, каких демонов выпустила одним только словом. Всегда знал, что этого никогда не забыть. Да и не пытался, наоборот, дал себе слово, что будет помнить и больше никогда не совершит подобной ошибки. И пусть все твердили, что его вины нет, он не сомневался в обратном. Искушение властью… Это уже было в его жизни. Даже если допустить, что между ним и Кирой что-то будет, мастером для нее он не станет никогда. От тяжелых мыслей отвлек телефонный звонок. – Илюха, ты где? – сразу спросил Артем, его второй друг. – О встрече не забыл? Забыл. Еще как забыл… С Артемом они виделись не так часто, как хотелось бы. Он жил в Санкт-Петербурге, и хоть и мотался в Москву по делам клиники, которую возглавлял, но именно что по делам. На дружеские посиделки часто не хватало времени. И вот сегодня они договорились встретиться в клубе, и Илья туда собирался, но явно забыл, зачем. – Тёма, устал, как собака, но очень хочу тебя увидеть, – сказал Илья. – Может, подъедешь ко мне? Для клуба я невменяемый.