— Проверишь телефон в раздевалке, убедишься, — пожимаю плечами, бросая использованное полотенце в специальную урну. — Так что лучше соглашайся на бар, иначе придется торчать в огромном доме в одиночестве. Хотя я и там могу составить тебе компанию. Найдем чем заняться, — игриво подмигиваю я. — Максим, что бы ты ни нафантазировал на мой счет, этого не случится. Кто-то из нас двоих должен включить голову. Пусть это буду я, раз ты мыслишь только тем, что у тебя в штанах, — строго отчитывает учительским тоном. Непробиваемая отличница. С такими, как она, всегда сложно. Поэтому я редко западаю на зубрил и моралисток. Мальцева исключение из правил. Точнее, я все еще верю, что она совсем другая, если вытащить ее из кокона образцовой верной жены. Как говорится, надежда умирает последней. Я больше не давлю на нее и отпускаю в раздевалку с легким сердцем. Далеко не убежит. Выход из центра всего один, а я стопроцентно соберусь быстрее. Спустя пятнадцать минут в приподнятом настроении выхожу на крыльцо. Закуриваю, выпуская дым в затянутое снежными тучами небо. Многообразная иллюминация компенсирует отсутствие солнца. Туристы курсируют мимо меня, кто в спа-центр, кто оттуда. Многие под градусом, приветливо здороваются, поздравляют с наступающим. Все в радостном предвкушении праздника, расслабленные, доброжелательные и счастливые. Люблю тридцать первое декабря. Это особенный день в году, когда даже закостенелые скептики позволяют себе немного помечтать, построить планы на будущее или просто окунуться в атмосферу всеобщего веселья. Я не скептик и не мечтатель. Скорее, реалист. В чудеса и доброго Дедушку Мороза не верю с тех времен, как нашел в отцовском кабинете свои подарки, заказанные в письме, что вместе с ним отправлял в сказочную Лапландию. Мне было шесть лет, и я жутко расстроился. Но самым большим разочарованием стало то, что в тот год родители впервые отмечали Новый год раздельно, и я весь праздник слушал, как мама истерически кричит в телефонную трубку, какой урод и кобель ей достался в мужья. К слову, подарки под елку она так и забыла положить. Утром я забрал их сам. Желания исполнились, но послевкусие осталось на редкость мерзкое. — Привет, Макс. Вторая встреча за последние сутки. Никак судьба, — возникшее передо мной сияющее лицо Жанны вызывает легкое раздражение. Это не судьба, а злой рок. Девушка не одна, с двумя подружками. Значит, есть шанс, что не будет откровенно липнуть. Однако происходит нечто совершенно неожиданное и как обычно в самый неподходящий момент. Боковым взглядом замечаю выпорхнувшую на крыльцо Снегурку в своем белом пуховике с меховой опушкой. — А это Марина. Помнишь ее? — Жанна тычет локтем в блондинку, смущенно топчущуюся рядом с ней. Смазливая, миниатюрная, но не помню, хоть убей. — Она сегодня в твоей кровати спала, а ты, как обычно, к утру слился. Некрасиво, Макс, — добивает прилипала. Мальцева быстрым шагом спускается по обледенелым ступеням, даже не взглянув в мою сторону. Откровенное попадалово. Разумеется, она все услышала и сделала неверные выводы. — Блядь. Саш, стой, — выругавшись, бросаюсь вслед за своей сбежавшей Снегурочкой. — Шли его лесом. Он козел и бабник, — орет вдогонку неугомонная Жанна. Я ловлю Мальцеву за локоть, когда, поскользнувшись, она заваливается вперед. Еще секунда и расшиблась бы. Обняв за плечи тяжело дышащую от испуга Сашку, увожу ее подальше от вопящей идиотки. Растерявшись, она даже не сопротивляется. Какое-то время идем молча по пешеходной зоне вдоль центральной трассы. Что бы я ни сказал, в лучшем случае, буду послан по Жанкиному совету в долгое пешее путешествие. Хуже только игнор. Благоразумно выжидаю, когда Сашу немного отпустит. Пушистый снег лениво кружит в воздухе. Оседая за воротник, тает на щеках и ресницах. Мимо проносятся внедорожники и автобусы с туристами. Случайные прохожие желают счастливого Нового года. Саша из вежливости что-то отвечает, а у меня все настроение насмарку из-за одной неадекватной дурищи. — Дальше я сама, — Мальцева резко отстраняется, когда мы сворачиваем на дорожку, ведущую к особняку. — Провожу, — упрямо бросаю я. До арендованного шале рукой подать, но я не хочу, чтобы она шла одна туда, где ее никто не ждет. Вряд ли мама отменила экскурсию из-за потерявшейся Сашки. Она этот движ вообще не для своих подруг замутила. Причина в Вадиме Красильникове. Он же медведь. Он же неприступная крепость, которую моя родительница давно пытается покорить. — Эту девушку я не знаю, Саш, — поймав узкую ладошку в пушистой варежке, мягко притягиваю Мальцеву к себе. — Не вру. Честно. — Которую из? — равнодушно уточняет она, холодно взглянув мне в лицо. — Ту, что спала в моей постели. — Но спала же, — хмыкает Саша. Я стоически выдерживаю разочарованный взгляд. Немного обидно, потому что козлом и бабником меня назвать нельзя. Даже с натяжкой. Подумаешь, попалась одна непонятливая идиотка. Черт попутал. С кем не бывает? — Парни ее действительно для меня пригласили. Я ночевал в другой комнате, — оправдываюсь, как дурак. Надо как-то реабилитироваться, а то навешает ярлыков, не удосужившись разобраться. — Мне все равно, Максим. Я рада, что тебе есть с кем утешиться, — звучит довольно искренне, что еще больше злит. Почему ей так не терпится от меня избавиться? Муж? Так, где он? Какого хрена отпустил сексуальную красивую жену на сомнительный девичник? Будь этот сказочный олень здесь, ей бы не пришлось в одиночку отбиваться от навязчивого парня. — Давай я сам решу, когда и с кем мне утешаться, — раздраженно бросаю я. — Ради бога. Делай, что хочешь. Только оставь меня в покое, — вырвав ладонь из моего захвата, Саша торопливо шагает вперед. Черт, ну и что теперь делать? Какой план? Снова бежать за ней, как сопливый пацан? Глупо. Не оценит. — Саш, я знаю маршрут, по которому твоих повезли, — окликаю ее. Она замедляется, неуверенно оглядываясь назад. Между нами десяток шагов и завеса падающего снега. — Давай арендую снегоход и домчу? Скажу, что случайно на тебя наткнулся. — Спасибо за заботу, — отзывается Саша, отрицательно тряхнув головой. — Но я уже сказала Лике, что займусь праздничным ужином, пока их нет. — Уверена? — Абсолютно. — Тогда увидимся через несколько часов. — Максим… — Что? — сунув руки в карманы пуховика, смотрю, как ее хрупкую фигурку заметает снежной пургой. — Не приходи. Глава 6 Максим — А это тебе, мой сладкий, — ласково чмокнув меня в щеку, мама показывает на новенький сноуборд с прилепленным красным бантом, одиноко лежащий под наряженной высоченной елкой. Остальные подарки она уже благополучно раздала, а меня, как самого любимого, осчастливила под конец. — Старый можешь выкинуть или оставить для следующих туристов, — обняв меня за предплечье, маман радостно сияет, повиснув на моей руке. В своем золотом платье с блестками она светится почти так же, как новогодняя ель, и раскрас на лице соответствующий — яркий и кричащий. Иначе мама не умеет. Всегда на нерве и в центре внимания. Тихий семейный очаг — это не про нее. Наверное, поэтому они с отцом зависли в бесконечном конфликте. Заебавшись на работе, он ждет дома тишины, а получает фейерверк эмоций. Результат неутешительный, не устраивает обоих, и каждый выживает как может — по отдельности. В любой семье есть проблемы, но то, как мои родители решают свои — лютый трэш. Я не свихнулся только потому, что обоим было не до меня, и это, наверное, к лучшему. Пришлось быстро повзрослеть. — Супер, мне очень нравится, мам, — благодарю я, приблизившись к елке. Рассматриваю доску со всех сторон, одобряюще киваю. — Хороший инструмент. Спасибо. Но старый не выброшу. Он счастливый. — Ох уж это прикипание к вещам. С возрастом пройдет, — рассмеявшись, заверяет мама. Две ее подруги загадочно улыбаются. Третья отводит взгляд и вообще старается по возможности на меня не смотреть. Кристина и Вера периодически поглядывают то в мою сторону, то на Сашку, но старшей подруге пока не сдают, за что им отдельная благодарность. Мальцева наверняка жутко злится, что я продинамил ее просьбу и приперся встречать Новый год с собственной матерью. Но, надо отметить, ведет себя естественно, подчёркнуто вежливо. Я тоже пытаюсь лишний раз не палиться и не жрать глазами стройную фигурку в серебристом обтягивающем платье со скромным вырезом на груди. Периодически срываюсь. То точеные ножки взглядом оближу, то на заднице зависну. Хреново, до трясучки невыносимо, но слово держу. Требовала — получи. Не полезу, пока сама знак не подаст. Красивая зараза. Чужая, а чувствуется словно моя. И губки до сих пор припухшие, блестят от помады, манят, напрашиваются, соблазняют. Такие фантазии маньячные пробуждают, что хоть в туалет беги дрочить. Всё как в старые добрые времена. Блядь, а если секс не поможет? Заклинит, но уже по-взрослому? Мне же полный пиздец. — Помнишь, у тебя в детстве была любимая игрушка. Везде ее с собой таскал, пока я втихаря не выкинула, — мама пускается в ностальгию, возвращая мои мысли туда, где они и должны быть, но почему-то упорно утекают в область ширинки. — Ты про меч Дарта Вейдера? — без тени смущения улыбаюсь я. — У меня их потом целая коллекция была, а «Звездные войны» до сих пор пересматриваю раз в два-три года. — Хорошо, что не «Оттенки серого», — хохотнув, она проходит за стол и садится между Сашей и Верой. — Мальчики такое гэ… не смотрят, — закатывает глаза Кристина. — Я не против качественной порнушки, но конкретно эту не смотрел. В глазах единственной незамужней маминой подруги загорается интерес. — Надо же какой шалун, — Кристина подносит к губам бокал с шампанским и задумчиво пробует на вкус. — Как же быстро растут чужие дети. Лика, у тебя сногсшибательно красивый сын. — Полегче, Крис. Могу и укусить, — взяв с блюда канапе на шпажке, шутливо отзывается мама. — Мы все такие тигрицы, когда на наших любимых детенышей всякие взрослые тети посягают. — У нас с Мальцевой нет детей. Нам этого не понять, — пожимает плечами ее подруга. Перехватываю Сашин взгляд, замечая в ее глазах затаённую боль, которую она быстро прячет. Нахмурившись, приближаюсь к столу и занимаю единственный свободный стул. Как раз напротив Мальцевой. Хоть в чем-то сегодня повезло. — А я по своим девчонкам жутко скучаю, — тоскливо произносит рыжеволосая Вера.