– И если я умру, мороженого просто не станет. Никакого. Даю слово, – завершил я свое обращение. Недоумение в его взгляде сменилось обеспокоенностью. А затем и серьезной тревогой. Тут же чувства тронул всплеск энергии, и столик с нами в центре оказался под прозрачной пленкой щита. Ника с ревностью покосилась на охранника и легонько стукнула его локотком. – Веня, это общественное заведение. Не привлекайте к нам внимания, Максим в розыске. Щит тут же пропал, как и еще одна пачка пломбира со стола. Равно как исчезли виноватые метания Ники – что самое ценное. – Билеты я ему сама куплю, – заверила меня девушка. – Иначе его кто-нибудь еще перекупит за пачку печенья. С навязанной охраной всегда так. Равно как и с чужими артефактами. Я посмотрел за окно кафетерия, где на парковке терпеливо дожидались наши машины сопровождения. По счастью, все еще было кое-что свое в сегодняшнем дне, благодаря которому оставался шанс дожить до завтрашнего. Глава 4 Жизненные трудности встречают каждого человека, вызывая не самые приятные эмоции. Но если сравнивать собственные проблемы с масштабом трудностей княжича Шуйского Артема, то становится даже как-то неловко. События под Екатеринбургом, которым не исполнилось и суток, не могли остаться без последствий – и бой двух одаренных, желавших смерти один другому, ныне грозил развернуться полномасштабной войной между княжествами. Не бывает расшаркиваний и уверений в легком недоразумении, когда после боя половину тела наследного принца одной стороны покрывают бинты и пластыри, а глава клана второй выходит из битвы с рассеченным боком, полным зеленовато-гнилостной магии из-под медвежьих когтей. Еще более маловероятно это, если битва состоялась на обломках тайной тюрьмы, владельцем которой являлся князь Черниговский, а свидетелем сего – княжич Мстиславский. А еще, скорее всего, навела на княжича врага и предала его тем самым любимая девушка. Однако вовсе не поэтому княжич расхаживал из конца в конец широченного помещения с высокими потолками, которые как-то даже неловко было назвать больничной палатой… Вот просто палатами, со всей роскошью, присущей этому слову, – вполне. Тут и кровать, на которой при желании тоже можно было расхаживать стремительно и вдохновенно: хотя матрас был жестковат, а белье – сурово-белое. И легкие, невесомые шторы, забранные в шелковые ленты, на двух широченных окнах, выходящих во внутренний парк огромного здания, выстроенного овалом. Даже мебель, предусмотренная для посетителей, – в том числе одно из трех кресел, в котором я расположился, и столик с фруктами – являла собой ручную работу, основательную, не жалеющую материалов и запаса надежности, отчего то же кресло смотрелось троном, но вполне вписывающимся в окружающий простор. Здание вообще было крайне основательным, отражая великую любовь архитектора к большим площадям и надежности железобетонных конструкций, его обеспечивающих; огромные пространства коридоров и помещений вполне гармонично сочетались с метровой толщины стенами, видимыми в проемах дверей. К слову, все окна палат выходили исключительно на внутренний двор – внешним же стенам достались узкие «бойницы» технических помещений. От формальных признаков больничного учреждения тут наличествовали стерильно-белые современные приборы, встроенные в медицинскую стойку, но те оставались выключенными, а стойка сдвинута к стене, чтобы не мешать расхаживать княжичу. Потому что истинная и самая важная проблема его была весьма тяжкой, маетной и, вполне возможно, с реальной угрозой для жизни. – Как думаешь, она пойдет со мной на свидание? – прекратив расхаживать, спросил Артем, с надеждой взглянув на меня, сидящего на кресле в углу. «Она» – это, понятное дело, Аймара Инка, принцесса клана Аймара и автор коронной фразы: «Скоро вы все мучительно умрете!» – поверил которой разве что повар в той забегаловке… Но, судя по виду, он и сам давно хотел уволиться – не его это призвание… Не следует думать, что княжич Шуйский – нерешительный и робкий юноша, вовсе нет. Проблемы неуверенности для него раз и навсегда решаются, стоит заглянуть в зеркало. Ибо из зеркала, при желании, на него смотрит хмурый трехтонный медведь. Неведомо куда девается остальная масса в обычной, человеческой форме, но подозреваю, что в харизму – так что со внешностью и взаимной симпатией тоже никаких проблем. – Конечно, пойдет, – уверенным тоном опроверг я все его сомнения. – Думаешь? – Вообще без вариантов. Это я тебе как ее похититель говорю, – кивнул я. – Как прикажу, так и будет. – Так!.. – вскинулся Артем. – С этого дня – никаких «похитил»! Пригласил! – Я с восьмого класса так и говорю, это вы вечно… – заворчал я в ответ. – Сейчас – особый случай! – жестко постановил Шуйский, приосанился, обрел прежний, величественный вид. А затем, заложив руки за спину, вновь принялся мерно вышагивать по комнате, полный сомнений и опаски услышать слово «нет». Все дело в том, что Артем Шуйский практиковал лечение разбитой любви и предательства весьма неординарным, но крайне действенным способом – влюблялся еще раз. И это, с учетом огромного количества озлобленной родни Аймара Инки, разыскивающей утерянную принцессу по всей Москве, грозило обернуться действительно очень большой проблемой. – Да позвони ты ей, – посоветовал я. – Она же в этом здании, а тут вон – в каждых покоях по телефону, – обратил я внимание на трубку на отдельном столике возле выхода. – Верно, можно просто позвонить… – даже обрадовался княжич, в несколько шагов добравшись до трубки, но замерев на последнем движении. Затем, уловив мой любопытный взгляд, взял себя в руки, уверенным жестом набрал внутренний номер. – Алло? Артем, – сухим, чтобы не выдать волнение, голосом произнес княжич. – Ты позавтракала? Хорошо. Трубка с глухим звуком упала на рычаги. А княжич вновь принялся ходить по комнате. – А может, и не надо, – мудро согласился я. – Только проблемы от нее. – Да какие проблемы! Просто убедился, что Инка у себя. Сейчас придумаю, куда пойти, и перезвоню, – тут же оправдался Шуйский. – Ты понимаешь, что уже завтра вас может найти ее родня? – намекнул я на вполне реальные проблемы. Потому что от одного «виртуоза» Артем, может, и сбежит, но там их толпа на два самолета… – Ну это же будет завтра, – словно не услышав меня, произнес княжич, вновь глядя на телефон. Логично… – Ты это, ей особо не доверяй. Помни, что для кого-то ты в первую очередь ценный мех, – намекнул я на исход прошлых отношений. Надо же как-то приземлять иные волнительные, но не совсем уместные размышления. Тут вон и без того проблем хватает, и не заниматься ими действительно означает гигантские неприятности. От которых, в отличие от приезжей родни принцессы, не убежать в принципе. – Сейчас все будет по-другому! – твердо и убежденно ответствовал Артем. – Я про Веру помню, ты не сомневайся, – уловил он мои тревоги. – Удалось с ней переговорить? – проявил я любопытство, стараясь не перейти грань дозволенного. – Не великая проблема, – пожал тот плечами, оставаясь внешне спокойным. – Если тебе интересно, она звонила несколько раз. Спрашивала, когда вернусь. Когда сообщил, что расстаемся, – огорчилась, хотела узнать почему. Артем подошел к столику с фруктами, выбрал себе яблоко из вазочки, покрутил в руках и положил обратно. – Я сказал, что глава клана против наших отношений, – вздохнул он. – Квартиру я ей оставил. Университет она продолжает посещать. Истинным главой с недавних пор стал сам Артем, но широкой общественности это было неизвестно. – На этом все? – позволил я себе легкое удивление. Потому что такие люди, как наследные княжичи, – пусть и сотню раз добродушные на вид – не умеют прощать. – Почему же? – остро глянул Артем. – Последим, удостоверимся. Может, через год, может, через два, что-нибудь узнаем. Это столица, Максим, тут нельзя взять и пропасть человеку среди бела дня. – Спорим, можно? – Нельзя, – надавил он голосом. – Я не хочу. Вдруг это все еще совпадение… – Он посмотрел за окно. – Тем более это ничего не решает. Конфликт будет все равно – и для него показания некой Веры уже не станут ни откровением, ни весомым доводом начать войну. В чем-то верно. – Отец в курсе? – Разумеется, – спокойно кивнул Шуйский. – Нас попросили ничего не предпринимать до пятницы. – Мстиславские? – догадался я. – Они, – подтвердил Артем. – Большой княжеский сход будет. Скорее всего, разговор о тюрьме пойдет и о тех людях, которых оттуда освободили. Так что сосредоточиваемся пока. Мобилизация, – покрутил он ладонями. – Есть время. Даже на свидание есть время сходить, – с тоской глянул он на трубку. – Тогда звони, – приободрил я его. – Ладно… – Княжич облизал пересохшие губы и пошел на второй заход. – Алле?.. Да, я. Да, снова. Ты пообедала?! Вот и молодец! Трубка хлопнула по рычагам громко и раздраженно. – Еще один звонок, и она подумает, что ты ее специально откармливаешь, чтобы сожрать, – деловито прокомментировал я. За что удостоился возмущенного взгляда и десяти секунд показного игнорирования. – Как вообще ухаживать за такими девушками? – не удержавшись, проронил он вслух. «Такими» – понятно, как принцесса Аймара. Хотя разницу будет найти сложно. – Ну, цветы ей подари.