— Жизнь детей ценнее денег и свободы. — Дядь Жень… — Что? — повернулся к нему князь, сохраняя равнодушие на лице. — Я прошу… не для себя прошу. Прости их, — с жаром обратился к нему Руслан. — В своем ли ты рассудке? — приподнял бровь Евгений Александрович Шуйский, князь и владелец окрестных земель и всех городов на сотню километров вокруг. — Так будет лучше для клана, — твердо произнес племянник. — Для клана будет лучше, если у него появится уникальный слуга, — не согласился князь. — Ради чего? Артефакты? Но он и так делает их для нас! — За плату, — поджал губы Евгений Александрович и растолковал, как маленькому: — А будет — бесплатно, всегда и только нам. Разница понятна? — Выгода действительно кажется очевидной, — заторопился Руслан, краем глаза отметив столбик километража на трассе — до аэропорта оставалось немного. — Но только на первый взгляд! — Слушаю. — Князь изобразил слабую заинтересованность. — Подневольные мастера никогда не стараются работать в полную силу. — У нас есть чем надавить. — Я не говорю про сроки, — дернул рукой Руслан. — Не говорю про качество! Я уверен, Михаил всегда будет делать все идеально! Но шедевров от него мы не дождемся никогда! Да, мы не сэкономим деньги, но разве мы бедны? Что нам эти бумажки?! — Ты их сначала заработай, — проворчал князь в ответ. — Дядя, он все равно потратит их у нас! Если ему будет тут хорошо, он никогда не уедет, а значит, деньги, которые мы возьмем для оплаты в нашем банке, он положит обратно в наш банк, изредка будет забирать, чтобы купить что-нибудь у нас же. Да это же то же самое, что работать бесплатно, дядя! Так зачем его ломать… — Да затем, что за самозванчество в мое время рубили голову! — гаркнул князь, заставив вздрогнуть задремавшую было секретаршу. — Подделка подписи — это не то, за что можно прощать. И не говори мне про возраст чада. Все повинны в делах своих, а за отрока повинен отец! — Ваше сиятельство, в произошедшем есть и моя вина, — похолодел голос Руслана, он нарочито выпрямился и посмотрел прямо перед собой. — Не сиятельствуй мне тут! Есть на тебе вина, да. Полгода эта флешка у всех на виду болталась! Полгода! А если бы ее украли? А если бы с ее помощью подписали что-то пострашнее вызова на соревнования? Объявили войну, например?! А?! — взъярился князь. Скверная ситуация. Не все решения в школе мог принимать директор — был рядом со школой целый комплекс, маскирующийся под заводскую территорию. И работали там совершенно иные педагоги, для которых не существовало другого имени под документом, кроме княжеского, — именно ему они клялись в верности и только он мог им приказывать. Но владетель земель также не мог тратить свое время на пустяки, у него хватало вопросов гораздо более серьезных. Поэтому в качестве альтернативы в школьном сейфе появилась электронная подпись — ее было вполне достаточно для контроля над излишне гордыми, чванливыми, но слишком ценными специалистами. И если бы ее в один прекрасный момент попросту не забыли, оставив подсоединенной к тыльной стороне системного блока на целые летние каникулы — ведь она просто была не нужна, ее никто не искал… — Так, может, хорошо, что… — осторожно озвучил Руслан. — Очень хорошо! — рубанул рукой князь. — Будет у нас теперь свой артефактор. — Средний артефактор… — У других и такого нет. — …дети которого станут нас ненавидеть. Нам это нужно? — упрямо сказал Руслан Артемьевич, глядя старшему родичу в глаза. — Нам нужно, чтобы отец разочаровался в сыне? А дети — в брате? Нам нужно, чтобы Федор Самойлов, движимый злостью на нас, ушел в другой род? Зачем нам делать из друзей слуг? — Они нам не друзья! И вряд ли ими станут! Все, молчи. Хорошо, — протер князь ладонью глаза и мельком глянул на часы. — Что ты предлагаешь? Простить? — Простить, полностью, — категорически произнес Руслан. — Объяснить все последствия поступка, но простить. — Ерунда, — фыркнул князь. — Зачем? — Затем, что я взял Максима на обучение, — твердо продолжил Руслан. — Когда он вырастет… — Будет еще один «учитель». Который может пойти своей дорогой, и все твои усилия уйдут вместе с ним, — перебил князь, завидев въезд в аэропорт и поправляя одежду. — Когда он вырастет, у нас будет еще один «учитель», — повторил Руслан за старшим. — Увешанный от головы до пят артефактами производства своего отца и брата. Бесплатными, как ты любишь. — Ну ты хватанул… — замер на секунду князь. — Он их родич, — надавил голосом Руслан. — Они никогда не дадут ему умереть. Но он приемный, и ему будет позволено самому решать свою судьбу. В том числе выбирать, с кем дружить. — Вот именно, что приемный! Чужая кровь! Я вообще полагаю, что от него откажутся, услышав наши требования. — У ребенка сегодня на руке было кольцо Хрофта. Чужим такого не дадут. — А мне он его отказался делать, — невольно присвистнул князь, припомнив переговоры месячной давности и предложенную мастеру сумму. — Что еще он откажется делать нашему роду, но сделает ради сына? — чуть улыбнулся Руслан. — Я только одно забыл сказать — у парня ранг будет чуть выше «учителя». Совсем немного, — показал он пальцами крохотное расстояние. — Может быть, нам все же нужен такой друг? Или ты предпочтешь озлобленного сына слуги? Машина остановилась, но князь, глубоко задумавшись, не торопился с завершением беседы. — Допустим… — буркнул он, разглядывая взлетную полосу. — Ты точно сможешь сделать так, чтобы он вошел в наш род? — Для этого нужна признательность, а не уговоры. Для начала, за прощение… — Я задал вопрос. — Ваше сиятельство, я приложу к этому все усилия. Ваше сиятельство, есть кое-что, что может мне в этом сильно помочь. — Ну? — приподнял князь бровь. — Светлана. Она может помочь в обучении и удержать от новых… хм… шалостей. — У нее другой профиль, — отмахнулся Евгений Александрович. — К тому же ее влияние вне учебы… — Светлана отправится в восьмой класс, — словно в холодную воду, решительно бухнул Руслан. Рядом закашлялась секретарша. — Ты, часом, не болеешь? — слегка озадаченно произнес князь и даже приложил руку ко лбу племянника. Тот увернулся и продолжил упрямо гнуть свою линию: — Целители вернут молодость лицу, визажисты немного поиграют с прической, и получится вполне достоверно. Добавим легенду эмиграции в раннем возрасте, странности поведения станут незаметны. Для Светланы привычно менять внешность и биографию. — Руслан, это профессиональный убийца, — как маленькому, медленно сказал старший. — Если тебе нужен человек рядом с парнем, давай выберем сверстника из младших семей… — Ради награды она все выполнит в точности, — уперся Руслан. — Не найти исполнителя лучше. — Нет такой награды, — ответил князь, еще раз глянув на часы. — А если я попрошу вернуть ей ее жизнь и присягу? — не удержав легкой дрожи в голосе, произнес Руслан. — Навсегда, по исполнении задания. — Светлана — слишком ценный ресурс. — Светлана сходит с ума, — мотнул головой Руслан. — Дядя, тебе должны были доложить. Два последних объекта ликвидированы с ничем не обоснованной жестокостью. — Мне, допустим, доложили, — пожевав губы, произнес князь. — Вопрос в том, откуда ты… Не важно. — Она больше не нужна клану. — Она уникальный специалист, — не согласился тот. — Который неизвестно когда сорвется. Ее даже исключили из евгенической программы. — Мы всегда найдем нашему верному слуге место… — Ей не понравится это место. Она его возненавидит, как и свои задания. Потому что определишь его снова ты. — Не читай мне мораль, — строго оборвал его князь. — Я действую во благо клана. — Я — тоже. Поэтому… Дай ей свободу, твое сиятельство, она заслужила… Пожалуйста. — Допустим… Насчет свободы я подумаю. Но я не вижу причин, по которым ее стоит отправлять за парту. Это опасно, и ты уже сказал почему. — Это же школа! Дети, расслабление! Князь скептически глянул на него. — Она его боится, — словно не веря себе, сказал Руслан. — Кого? — удивился князь. — Максима. А Максим хочет, чтобы она сидела с ним, — отвернувшись и явно ожидая услышать отказ в ответ на такой бред, с оттенком обреченности произнес племянник. — Я… Я надеюсь, он сможет ее излечить. Вернуть в то состояние, когда она не была сиреной. Это ради нее тоже.