— Еще три миллиарда за вещь, которую Борис Игнатьевич может потребовать вернуть в любой момент, — вновь понурила она голову. — Это которая, чтобы меня убить? — Напомнил я девушке важное обстоятельство. — Да. Ты ведь жив. Ну, знаете ли — еле подавил я возмущение, и вместо него выдрал листочек из тетрадки для лекций, после чего записал на нем телефон по памяти. — Вот. Позвони по нему, там все решат. — Это твои друзья? — С затаенной надеждой спросила Ника, приняв листок в руки. — Это управление собственной безопасности ИСБ. — Максим, я не смогу, — уронила она руку с листком в ладони. — Позвонить? — Тягаться с ним. С ИСБ. Мне проще найти и отдать. Извини, — отвела она взгляд в сторону. — Я — не ты. — Это распространенная проблема. — Согласно кивнул я. — У многих такая же. — Хватит паясничать! — Притопнула она ножкой. — Может, на твоем месте все кажется легко и несерьезно! Но если мир вертится вокруг тебя, это не означает, что у остальных так же! — Так, а ну прекратить панику, — поднял я руку. — Ника, я сейчас попрошу тебя сделать очень важное дело. Девушка настороженно посмотрела в мою сторону. — Встань, будь так добра, на мое место, — указал я рядом с собой. — Ну же, смелее. Вокруг активно ходили люди, но фирменное столичное равнодушие позволяло оставаться наедине даже в толпе. — Максим, я… — Я тебя очень прошу. — Настоял я. — Согласись, я очень редко о чем-то прошу. Ника осторожно ступила рядом, касаясь меня платьем. Отшагнул в сторону, проследил, чтобы девушка встала ровно на мои старые следы. — Ну как тебе? — Поинтересовался, стоя тут же. — Ч-что? — Легко и несерьезно ли тебе на моем месте? — Максим, не обижайся. — Чувствуешь, как мир крутится вокруг? — Я наговорила лишнего. — Так чувствуешь или нет? — Проявил я настойчивость. — Нет. — Прозвучал грустный голос, явно расстроенный тем, как пошла беседа. — Значит, слабо раскручиваешь, — попенял я ей и присел рядом. — Садись на мое плечо. — Максим.. — Садись, я удержу, — настоял я. И стоило ощутить на себе приятную тяжесть, встал во весь рост и закружился. — Чувствуешь, как мир крутится вокруг тебя? — Спросил я сквозь улыбку. Потому что Ника взвизгнула от неожиданности и приобняла за голову. И потому что я видел и ее улыбку тоже. — Чувствуешь? — Грозно переспросил я, ускорившись. — Да! — Ответили мне с легкой, но веселой паникой. — И он будет крутиться дальше, — остановился я и посмотрел наверх. — Только для этого придется оставаться на моем плече и дальше. — Дай мне спуститься, люди смотрят. — Пусть смотрят, как тебе легко и несерьезно. — У нормальных людей на плече ангел-хранитель. А у тебя — психиатр. — Фыркнула Ника, качнув носочком туфли. — Нет, правда, дай спуститься. Ко мне работники домой должны приехать, я опаздываю. — Ладно, — чуть присел я и перенес ее на асфальт. — Что за работники? — Да так, мебель перенести. — Будучи в хорошем настроении, отмахнулась она. — Сказала бы, мы с Артемом сами помогли. — С Шуйским-то? — Посмотрела она с опаской. — Ну, не с Артемом, так я бы Игоря Долгорукого позвал. — Княжича? Мебель? — Ну, он же не инвалид, — недоуменно посмотрел я на нее. — Помог бы, конечно. — Спасибо, я лучше рабочим заплачу. Тем более, там много работы. — Чуть погрустнела Ника. — Далеко до твоей машины? — Так нет машины. Продала, — вновь вернула себе бодрость девушка. — Но это ерунда! Там две минуты до метро. Жаль, конечно, переезжать. Хозяйка уперлась, не захотела ждать платеж. Тем более, я ей дверь сломала… — А… — Покивал я и изобразил, будто что-то только что вспомнил. — Слушай, я тут подумал. Может, тебе не надо переезжать? — Что значит не надо, если придется? — В общем, так вышло, что это я твою квартиру арендовал. — Тронул я затылок, глядя немного в сторону. — Ну, это еще до самолета было. Я подумал, а вдруг ты после метро не сможешь ее себе позволить, а ее кто-то другой заберет. Хорошая же квартира, — стушевался я под ее взглядом. — Максим… Я разрушила метро из-за тебя. По твоей вине, — задрожал ее голос напряжением. — И дверь я сломала, потому что ты ее заварил. Заметь, я честно постаралась все забыть! — Так ведь и сейчас все к лучшему? — Нет, Максим. Не к лучшему. Ты отнял мою квартиру! — Но я же и вернул! — Уже продана машина, на эти деньги снята новая квартира, перевезены все вещи, кроме мебели! И мне теперь сказать тебе спасибо, что ты позволяешь вернуться мне туда, откуда сам выкинул?! — Ника, ведь ничего страшного еще не произошло, — искренне недоумевал я. — Произошло. Ты снова планируешь, как мне будет лучше, — отвернулась она и быстрым шагом двинулась в сторону метро. — Но это же было до обещания… В ответ же — только мимолетный взгляд и скрещенные у груди руки. Правда, во взгляде том — не было злости. Скорее, легкая паника. Будто произошло что-то значимое, но настолько хорошее, что впору испугаться и убежать под любым, пусть даже надуманным поводом. Или мне кажется, и страха там было больше — старого, напоминавшего о том, каким чудовищем я являюсь на самом деле. В университет возвращался не в самом лучшем состоянии чувств. Откровенно паршиво было на душе, а Ника не брала трубку, отключив телефон. Оттого деятельное внимание всей аудитории, отчего-то слитно повернувшейся ко мне, стоило войти, воспринял без энтузиазма. Буркнул приветствие, отметил по часам, что не опоздал, и сел за ближайшую парту. — Максим Самойлов, верно? — Произнесла певучим голосом девушка-преподаватель от доски. А взгляды коллектива отчего-то продолжали оценивающе меня сверлить. Тридцать специфичных взглядов людей, принадлежавших компьютерной индустрии — умных, через очки и без них, но одинаково бессердечных в потаенной глубине с виду невинных и безобидных глаз. Знаю я таких, я им сервер как-то взрывал… — Верно, — буркнул я, пытаясь параллельно решить древний и безнадежный вопрос «ну что ей опять не так?», адресованный по-прежнему Нике. — У нас прошли выборы старосты группы. И мы, всем коллективом, выбрали вас! — Произнесла она так бодро и уверенно, что я сразу ни черта не поверил. — Меня? — Усомнился я, поочередно пристально глядя на сокурсников. Те тут же отводили взгляд. Но хоть бы на лице одного появилось смущение! Хотя какая может быть совесть у людей, отрицающих эмпирические методы. — Заочно! Мы посчитали, что вы самый лучший!