– Я люблю тебя, – прошептал он ей в волосы. Дилан издала невнятный звук и подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза. – Я тоже тебя люблю. – Она улыбнулась, глаза у нее заблестели. – А ведь я говорила! – Что говорила? – Тристан непонимающе моргнул. Обещаю, что не буду повторять это снова. – Дилан рассмеялась: – Я же говорила, что план сработает! – Ах да. И правда говорила. – Губы Тристана изогнулись в покаянной улыбке. – Отлично, что ты не ошиблась. – Он улыбнулся шире. – Тем более что, кроме тебя, никто все равно не узнает. Он огляделся и заметил на продавленный диван, заваленный подушками. – Давай-ка достанем тебя из этого кресла. – Ладно. – Дилан положила руки на подлокотники, готовясь подняться, но Тристан остановил ее, положив ладони на плечи. – Я справлюсь, – сообщил он. – Знаю, – кивнула она. Снова жалея о слабости своего нового бренного тела и напрягая все мускулы, он осторожно перенес ее на диван и уже собрался выпрямиться, но Дилан схватила его за руку и потянула вниз, предлагая сесть рядом. Тристан не противился: больше всего на свете ему хотелось быть рядом с ней. Чем ближе, тем лучше. – Как ты себя чувствуешь? – тихо спросила девушка. – Как я себя чувствую? – Он повернул голову и одарил ее недоуменным взглядом. – Вообще-то не я попал в страшную аварию! – Знаю, знаю. – Дилан отмахнулась, словно не желая обсуждать такие пустяки. – Я имею в виду, как тебе здесь? Что-то поменялось? Ты… может, ты чувствуешь себя… более плотным, что ли? Она крепче вцепилась ему в руку, словно подумала, что он может испариться в любую секунду. В ответ он пожал ей пальцы. – Да, – согласился Тристан. – И еще… – Он нахмурился, задумавшись. Виски сжимало, словно в тисках; глаза налились тяжестью; желудок подводило. – Мне кажется, я устал. И еще вот… живот… Похоже, я голоден. – Внутренности снова свело судорогой. – Да, очень голоден. Ужасное ощущение. – Если хочешь поесть нормально, придется дождаться мамы. Но в кухне наверняка есть печеньки или что-то в этом духе. Следуя указаниям Дилан, он добрался до жестяной коробки над микроволновкой, где Джоан хранила песочное печенье. Набрал в горсть, сколько мог унести, вернулся в гостиную и протянул Дилан. – Шоколадное диетическое, – сморщила она нос. – На вкус так себе, но пока что сойдет. Запихнула печенье в рот, быстро прожевала и проглотила. Тристан пристально наблюдал за ней, а когда она закончила, опустил взгляд. Шоколадная глазурь подтаивала на ладони. Дилан окинула его заинтригованным взглядом. – Слушай, а ты в больнице не пробовал есть? Он медленно покачал головой, продолжая смотреть на печенье. – Твоя мама предлагала, но я… Я слишком переживал за тебя, чтобы думать о еде. Я попил воды, но… – Ты не знаешь, как это делать? Тристан поднял глаза. Вид у нее серьезный. Не похоже, что издевается. – Я знаю как. Но… – Но для тебя это важный момент, – закончила за него Дилан. Левый уголок губ у нее приподнялся. – Прости, что в качестве первой трапезы тебе достались печеньки. – Отличные печеньки. И вообще, я слышал много хорошего о шоколаде… Не желая медлить дольше – тогда бы ему пришлось признать, что он немного трусит, – Тристан поднес печенье ко рту и откусил. Оно раскрошилось у него на губах. Когда он начал жевать, сладость взорвалась у него на языке. Рот залила слюна. Она смешалась с размолотой едой, и Тристан почувствовал, что хочет сглотнуть. Он застыл, ожидая, что у него в горле появится неприятный комок постороннего вещества, но ничего не случилось. Появилось желание откусить еще. Не успел он опомниться, как уже слизывал с пальцев следы шоколада. – Ну как? Дилан внимательно наблюдала за ним. – Думаю, мне нравится шоколад. Она запрокинула голову и звонко рассмеялась. – Надо было начать с чего-то более пресного. Теперь тебя ждут сплошные разочарования. Она склонила голову набок, между бровей пролегла крошечная морщинка. – Думаю, пицца тебе тоже понравится. И чипсы. Чипсы ужасно вкусные. Они посидели в тишине. Дилан снова взяла Тристана за руку. – Ты рад? Ну, что ты здесь? – Помолчала немного. – Как думаешь, мы правильно поступили? – Ты серьезно? – Тристан подождал, пока девушка встретится с ним взглядом. Она нерешительно кивнула. – Это лучшее место в мире, Дилан. Клянусь. Она ответила ему радостной улыбкой: так она реагировала на его слова всегда, когда не следила за собой. Прошла минута, и Дилан заговорила снова: – Что ты сказал маме? Про нас. Когда меня отвезли на рентген. – Что я твой бойфренд. Она спросила, почему никогда не слышала обо мне, и я ответил, что ты была не готова ей рассказать. Не могу сказать, что она была в восторге. – Так просто она от нас не отстанет. Будет давить и давить, пока мы не расскажем ей все в подробностях. Понятия не имею, что ей говорить. Правду?! Ты можешь это представить? – Ш-ш-ш, – попытался успокоить ее Тристан. Он заметил, что Дилан расстроилась. – Мы не можем рассказать ей правду, ангел. Ты сама это знаешь. Мы что-нибудь придумаем. Все будет хорошо. – Обещаешь? – Обещаю. – Тристан притянул ее к себе и уткнулся лбом в макушку. – Мы подумаем об этом позже. А пока я просто хочу посидеть вот так с тобой. – И все? – еле слышно выдохнула Дилан. Она развернулась и подняла лицо, Тристан уже склонился ниже, но заметил гримаску боли на ее лице. – Что-то не так? – Он отодвинулся, окидывая ее взволнованным взглядом. – Ничего, – помотала головой девушка, хотя лицо ее побелело как мел. – Все хорошо. – Ничего не хорошо. Послушай, у тебя такие травмы… тебе надо отдохнуть. Встав с дивана, он разложил подушки и ласково подтолкнул Дилан прилечь. – Ложись, отдыхай. – Но я не хочу отдыхать, – надулась Дилан. – Я хочу, чтобы ты меня поцеловал. – А я и поцелую, когда ты будешь лучше себя чувствовать. – Когда это еще будет! Он рассмеялся. – Ничего, я подожду. Теперь у нас полно времени. Недовольное ворчание Дилан и разочарованное выражение ее лица почти заставили Тристана сдаться, но в этот момент в квартиру ворвалась Джоан. Через секунду она уже стояла в дверях гостиной, запыхавшись, словно бежала марафон. Сощурившись, она оглядела две фигуры на диване. – Эй, ты! – рявкнула она Тристану. – Помоги мне с покупками. – Сейчас не время… нет, это говорит твой эгоизм… ты вообще представляешь, через что она прошла? Не смей тут появляться! Ты не можешь вот так взять и… Мне наплевать, что она тебе уже звонила, теперь все иначе. Она еще слишком мала, чтобы принимать такие решения. Ей всего пятнадцать! Дилан застыла в своем кресле у двери в спальню Джоан, прислушиваясь к тихому шипению матери. Легко догадаться, с кем она говорила. С Джеймсом Миллером, ее отцом. Тот самый мужчина, на встречу с ним она ехала в Абердин, с поездом что-то случилось, ее жизнь прервалась… а потом началась снова. Она помнила чувство, с которым садилась в поезд: радостное волнение, бурлящее в крови. Какой он? Что они будут делать вместе? Разглядит ли она в нем свои черты? В тот день ответов она так и не получила, вместо этого судьба приготовила ей совсем другое приключение: то самое, которое привело ее к Тристану. Так что она ни о чем не жалела, ни капельки. Но теперь, проведя дома несколько дней после больницы, она чувствовала… потерю? Будто лишилась чего-то, так и не доехав до отца. Она прошла такой долгий путь, чтобы увидеться с ним! Ей пришлось так усердно трудиться, чтобы разрушить барьеры, которые возвела Джоан. Ну нет, теперь она должна закончить начатое. Охваченная внезапной решимостью, Дилан вкатила кресло в спальню матери, пнув дверь загипсованной ногой.