Я кивнула, впечатленная выбором темы. — Звучит действительно интересно. Анна горделиво кивнула. — Спасибо. Я известна своим чутьем на хорошие истории. Далее. Катерина освещает деятельность танцевального комитета, который занимается осенним маскарадом, нашим ежегодным вечером танцев для выпускников. В декабре проводится зимний бал, но он и для предпоследнего, и для последнего классов. — Ясно. — Я оглядела Катерину. Она была поистине сногсшибательной. На секунду я задумалась, ответил ли Финн на ее флирт или же он был из верных парней. Я почему-то не могла представить Финна заигрывающим с другой девушкой на глазах у Элоизы. Наверное, он был слишком утонченным для этого. А может, и нет. Я не знала. Перестань думать о Финне! — А я, — встрял Джаспер, прежде чем Алана смогла продолжить, — пишу о нашей команде по гребле. Скоро у них будет вторая гонка. В этом году их всего три, последняя будет весной. В этой гонке они соревнуются с командой из Плимута, нашим главным соперником, так что будет круто увидеть, как мы надерем их задницы. — Он подмигнул мне, вызвав у Аланы громкий стон. Она стрельнула в него сердитым взглядом, а затем повернулась ко мне. — Индия, ты будешь делать обзор на бестселлер этой недели по версии «Нью-Йорк Таймс». Надеюсь, читаешь ты быстро? — Ага, — заверила я ее, гадая, о какой книге она говорит. Я никогда не обращала внимание на рейтинги «Нью-Йорк Таймс». И не знала никого, кто обращал. Поправочка: не знала до того, пока не попала в школу Тобиаса Рочестера, — место, где все, казалось, только и говорили о статусах и о рангах. — Значит, я не буду освещать обычную литературу? — О, нет, — покачала она головой. — Я считаю, что важно рассказывать о популярной литературе, под какой бы личиной она ни скрывалась. Надеюсь, что в течение года раздел с обзорами книг с успехом выявит, убивает ли беллетристика мозги широких слоев населения или дает пищу нашим интеллектуальным душам. Ух. Какой напыщенный мне достался редактор. — Что ж, не вопрос. Я глянула на Франклина. Тот усиленно прятал улыбку, буквально стирая ее рукой, прикрывающей рот. — Ладно. — Он направился ко мне. — Теперь, когда ты познакомилась со всеми, я хочу представить тебя еще одному члену команды. Ребята, возвращайтесь к работе, а я отведу Индию к нашему талантливому фотографу. — Он жестом позвал меня за собой. — Он работает в фотолаборатории дальше по коридору. Школа требует, чтобы наши фотографы-любители научились проявлять пленку, прежде чем перейти на цифровую съемку. А фотограф «Крониклс», кажется, предпочитает пленку. Создалось впечатление, что Франклин рассчитывает удивить меня личностью фотографа, поэтому у меня не хватило духу сказать, что я уже знаю, что это Финн. Как только мы с Франклином отошли достаточно далеко, я широко улыбнулась ему. — Вы не рассказали мне о редакторе. Он усмехнулся. — Если бы рассказал, ты бы отказалась от работы в газете? — Конечно, нет. Она немного напыщенная, но мне очень нравится, в каком направлении она двигает газету. — Хорошо. Я рад, что ты смогла заглянуть за ее… как ты выразилась, напыщенность. — Он завел меня в пустой кабинет творчества и остановился у закрытой двери в его глубине. Он постучал три раза. — Входите, — откликнулся Финн. В животе внезапно затрепетало, и я сделала вдох. Вот черт. — Думаю, Финна ты уже знаешь, — усмехнулся мне Франклин, увлекая за собой в лабораторию. Когда мои глаза привыкли к красному освещению комнаты, я увидела Финна. Он стоял у маленькой раковины и смотрел на нас через плечо. — Финн, Индия наш новый эксперт по этике и литературный обозреватель. Финн наш фотограф. — Вижу, — пробормотала я и, заставив себя оторвать взгляд от Финна, перевела внимание на фотографии, прикрепленные маленькими прищепками к леске, натянутой вдоль стены. — Я пойду проверю, как там ребята, — сказал Франклин. — Индия, посмотри фотографии Финна и затем найди нас. Я открыла рот, чтобы остановить его, но через секунду он уже вышел. В густой тишине комнаты звук захлопнувшейся двери прозвучал словно гром. Чувствуя на себе жар взгляда Финна, я задумалась, не лучше ли просто уйти. Или стоит попытаться быть взрослой и поговорить с ним? В итоге я решила остаться — в основном из-за того, что мне было страшно любопытно увидеть его фотографии. Я покосилась на него краешком глаза. Он повернулся и теперь опирался на раковину, стоя со скрещенными лодыжками и руками, сложенными на груди, и смотрел на меня так, словно спрашивал, хватит ли у меня духа остаться. Этот парень ставил меня в тупик. Он был то высокомерным и устрашающим, то избегал смотреть мне в глаза, то снова превращался в мистера Устрашителя. Что ж, я была не намерена пасовать перед ним. Сделав маленький шажок к леске, я начала изучать фотографии. И чем дольше смотрела на них, тем сильнее росло во мне удивление и что-то еще… Восхищение. На всех фотографиях были люди, и каждая показывала некую уязвимость объекта съемки. Там был снимок молодой семьи на пляже. Маленький сын казался счастливым и не замечал, что его родители держатся на расстоянии друг от друга. Мать смотрела на своего малыша с нескрываемой тоской на лице, а отец, стоя поодаль, вглядывался в океан. Почувствовав рядом Финна, я задержала дыхание. — Часть из них я снял во Флориде. Мои бабушка с дедушкой живут там. Только сейчас дошли руки, чтобы их проявить. Шокированная тем, что он делится информацией, я смогла лишь кивнуть. — Я не знаю, кто они. — Он показал на фотографию, которую я изучала. — У них что-то случилось. Я бы сказала, что они поругались, — тихо произнесла я. — Угу. Во всяком случае, выглядело именно так. Осмелев, я посмотрела на него, и, осознав, насколько мы близко, тут же почувствовала, как грудь будто сдавило. От него слегка пахло одеколоном. Это был древесный, чуть пряный аромат. Приятный. И наверняка подаренный Элоизой. Игнорируя свои мысли, я спросила: — Почему ты сфотографировал их? Он медленно перевел взгляд с фотографии на меня, и я могла бы поклясться, что он мысленно взвешивает, рассказать мне или нет. В итоге он просто пожал плечами и отступил. Меня затопило разочарование, и я ощутила легкий укол обиды из-за того, что он не поделился со мной. Шокированная своими чувствами, я быстро двинулась вдоль фотографий и резко остановилась у красивого снимка Элоизы. Она лежала на шезлонге у бассейна в бикини, которое подчеркивало стройность ее изящной фигуры, и улыбалась в объектив. Ее улыбка была невероятно печальной и в то же время интимной. За ней стояло нечто большее, чем их обычная близость. Она показывала ему что-то личное. Доверяла какое-то знание о себе. Не понимая, почему этот снимок настолько сильно выбил меня из колеи, я поспешила дальше и остановилась перед фотографией маленькой девочки. Она сидела на разгромленной детской площадке и копалась в земле чем-то похожим на… Я ахнула. — Это нож? — Да, — сжато ответил Финн. — Я ездил в Мэттапан, чтобы сфотографировать здание, которое планировали превратить в общественный центр. — Для истории Онор? Он кивнул, и наши глаза снова встретились. Давление в моей груди возросло. — Франклин не хотел отпускать Онор одну, поэтому я поехал с ней, чтобы сделать несколько снимков. Пока мы там были, Онор решила поспрашивать местных мам о заброшенном проекте. Тогда я и заметил маленькую девочку с ножом. Ее мама увидела ее в то же время. — Он указал на фотографию. — Получилось заснять ее как раз перед тем, как ее мама вмешалась. — Мощное фото, — произнесла я, будучи под впечатлением. Он кивнул, но вряд ли то была заносчивость с его стороны. — Я не ожидал, когда ехал туда, что получится запечатлеть момент, который бы настолько подчеркивал проблему, но так получилось. — И тем не менее ты заметил девочку. Я бы наверняка не обратила внимание на нее. — Ну, значит я наблюдательнее тебя. — Он слегка усмехнулся и отвернулся, и я не смогла сдержать ответной улыбки. — Ты отличный фотограф, Финн. Он прислонился к столу возле раковины, кажется, удивленный моим комплиментом. — Спасибо. — Пожалуйста. Теперь нам не оставалось ничего другого, кроме как стоять и молча смотреть друг на друга. Тишина между нами растягивалась все больше и больше, и моя кожа начала гореть, словно я была в секунде от взрыва. — Слушай… — Я отступила назад, внезапно почувствовав, что мы стоим слишком близко. — Нам надо договориться о встрече для работы над презентацией. Если только ты не планируешь кинуть меня. Он нахмурился. — Кинуть тебя?