Рев «Twenty One Pilots» на телефоне резко вырвал меня из сна. Будильник. Нащупав телефон, я выключила его и легла. Мои простыни промокли от пота. Мне давно не снились кошмары, и без всякого Фрейда было понятно, почему они вернулись. Все-таки через пару недель я пересеку всю страну, чтобы жить с абсолютно незнакомым человеком. Застонав, я вытащила себя из постели, гадая, за что мне досталась самая эгоистичная и безответственная мать на земле. *** — Поверить не могу, что Индия и правда переезжает. Я направлялась на собрание танцевального комитета, но при упоминании своего имени замерла и не стала поворачивать за угол. — А я могу. И это первая хорошая новость с тех пор, как она появилась у нас, — сказала Шивон. Я прищурилась. Стерва. — О чем ты? — спросила Тесс. — О, да ладно тебе. Сравни ее и меня. Она — отребье, живет в убогой квартирке, которую изнутри видела только Анна. А у меня большой дом, где можно проводить вечеринки, и бассейн. А рядом пляж. Это преступление, что она настолько популярна. После слов «она — отребье» я уже мало что слышала. В моей груди поселилась паника. Нет. Школа должна была быть моим безопасным местом. Здесь никто не мог так говорить обо мне. Пока я оставалась здесь, школа была моим королевством. Я вышла из-за угла. Тесс уже пошла по коридору в сторону кабинета, в котором проходили собрания танцевального комитета. Шивон смотрела ей вслед, но при виде меня слегка дернулась. Я пристально оглядела ее, проходя мимо. — Ну? Ты идешь или нет? — Я-то иду, а тебе что там делать? — буркнула она, подстраиваясь под мой шаг. — Тебя же не будет здесь во время бала. — Во время бала — не будет. Но сейчас я все еще здесь, — напомнила я. И получила несказанное удовольствие, когда все присутствующие в кабинете с энтузиазмом поприветствовали меня, а на Шивон едва посмотрели. А еще когда большинство моих предложений было принято, несмотря на то что ко времени бала я буду уже далеко. Все было под контролем. В этой комнате Шивон и ее слова не могли добраться до меня. — У тебя измученный вид, — тихо сказала мне Анна, когда собрание кончилось. Я не могла сказать ей, из-за чего именно уже в пятый раз за неделю видела один из старых кошмаров. Сегодня ночью он разбудил меня в три, и я больше не смогла уснуть. — Просто устала. Пакуем вещи и все такое. Ну, ты знаешь. — Знаю. Не напоминай мне. — Анна обняла меня за талию и притянула к себе. — Хейли рассказала еще что-нибудь о том типе? — Немного. И я погуглила его. Ее глаза распахнулись от любопытства: — И что ты нашла? Ничего компрометирующего. Но все равно пугающее до дрожи. — Хейли сказала, что он богат. В смысле — очень. Он из высшего общества. И она тянет туда же меня. Меня. В высшее общество. При мысли о том, что вскарабкаться на верх социальной лестницы в Бостоне будет практически невозможно, я ощутила в груди растущую панику. Находиться внизу социальной иерархии было моим ночным кошмаром. Когда ты невидимка, люди не замечают тебя, и никому нет дела, случилось ли с тобой что-то плохое. Никто не бросится тебе помогать. В мире Теодора Роберта Фейвезера, эсквайра, была совсем другая социальная лестница. — Как я вообще впишусь туда? — Не все в твоей школе будут богатыми. К несчастью, Анна ошибалась. — Не все, но большинство. Я иду в частную школу. Она выглядела такой же перепуганной, какой чувствовала себя я. — Без шуток? — Без шуток. — Типа, с маленькими клетчатыми юбочками и всем таким прочим? — Я изучила школьный вебсайт, и, кажется, у них не введена единая форма, но там совершенно другой уровень обучения. — Что было хорошо для поступления в колледж, но означало, что придется прикладывать больше усилий, а это, в свою очередь, означало конец моим планам по социальному росту. — Плата за обучение просто безумная. По всей видимости, Теодор устроил меня туда без собеседования, благодаря одному своему имени. Анна наморщила нос. — Вау. Поверить не могу, что ты переезжаешь к мистеру Денежному Мешку, которого еще даже не знаешь. У тебя такая эксцентричная мама. Все прямо как в телешоу. Я горько усмехнулась. — Вся моя жизнь как телешоу. Глава 2 Дом в Вестоне, штат Массачусетс, оказался особняком. Настоящим особняком. Я стояла на подъездной дорожке и, запрокинув лицо, рассматривала массивное здание из красного кирпича с крышей, выложенной серым сланцем, и ослепительно-белыми деревянными оконными рамами. — Тебе нравится? Я тяжело сглотнула и покосилась на жениха Хейли и свою будущую злую мачеху — то есть, отчима. Теодор Фейвезер был высоким, атлетично сложенным мужчиной за сорок. Полагаю, он неплохо сохранился для своих лет. В довершении ко всему он владел домом, который был больше нашей калифорнийской квартиры раз в двадцать-тридцать. — Такой большой, — ответила я. Тео рассмеялся, и в уголках его глаз собрались морщинки. Видимо, он часто смеялся. Что, однако, не значило, что он добр. В этих смеющихся голубых глазах все равно могла таиться жестокость. В конце концов, люди были мастерами вводить в заблуждение. — Большой, — согласился он. — Ты знаешь, что мне он нравится. — Хейли положила голову ему на плечо. — Поверить не могу, что мы наконец-то здесь. — Я тоже. — Он поцеловал ее в лоб. — Такое чувство, что я ждал вас вечность. Тео встретил нас в аэропорту. Багажа у нас было мало, потому что Хейли велела не брать много вещей. Она сказала, что здесь мы купим одежду, которая поможет нам лучше вписаться. О да. Было заметно, что ее будоражит перспектива начать тратить наличные Тео. Я же не хотела быть обязанной этому типу ничем. К несчастью, я уже была должна ему тысячи долларов за обучение в какой-то пафосной бостонской школе.