— Я получил «подъемные», (Подъемные — поощрительная премия при устройстве на работу или поступлении в армию, прим. переводчика) — сообщил Джуд. — Поговорил с банком и договорился об оплате просрочек после того, как получу деньги. Так что теперь, думаю, все должно быть хорошо. Я плотно сжала ладони. — Я могу поговорить с отцом. Возможно, удастся рефинансировать твой долг, чтобы пришлось платить поменьше… Он накрыл мои руки своими. — Это не твоя проблема. Мы с мамой сами во все это влезли. И сами найдем способ выбраться. Я обсудил с ней возможность реабилитации и терапии. Сейчас она против, но я не перестану уговаривать ее пока она не согласится. — Если тебе что-то понадобится… — мой голос оборвался. Он улыбнулся. — Спасибо. Буду знать. Между нами повисло молчание. Мимо проехала машина, перелетали с дерева на дерево птицы. В траве покачивались на ветерке красные, желтые и оранжевые полевые цветы, наполняя воздух дивным ароматом. — Есть кое-что, что я хочу сделать до отъезда, и я хочу, чтобы ты сделала это вместе со мной. Я подняла брови. — Что именно? Джуд встал и протянул мне руку. — Поедешь со мной? Я вложила свою руку в его ладонь и последовала за ним к его машине. Мы молча катили по улице в стареньком пикапе. Мы ехали по Эшвиллу, и от того, как окутывали горы огни этого города, хотелось улыбаться до ушей. Я полюбила Эшвилл. Он стал частью моей жизни. Внезапно мне в голову пришла идея. — Я подам заявление в Университет Северной Каролины в Эшвилле, — сообщила я. Джуд покосился на меня. — Серьезно? Я представила, как буду каждый день ходить по Эшвиллу, смотреть на горы и на кирпичные городские здания. Поместье Билтмор, Чимни Рок, водопады, Блю-Ридж-Паркуэй. Эштон и Кейт в колледжах по соседству и тетя Лидия. Не хочу отказываться от всего этого. — Серьезно, — ответила я. — Хочу учиться именно здесь. Джуд улыбнулся и кивнул. — Думаю, ты прекрасно впишешься. Мы подъехали к кладбищу. Пышная зеленая трава покрывала небольшой склон, усеянный аккуратными мемориалами. Летний вечер становился темнее, и дорожку между могил подсвечивали фонари на солнечных батареях. Джуд припарковал пикап и вышел из машины. Остановившись в конце дороги, он сделал глубокий судорожный вздох. — Я не был здесь с самых похорон, — пояснил Джуд. Я взяла его за руку и крепко сжала. — Я буду рядом, если понадоблюсь. Помимо нас на кладбище была еще пара человек, но они находились в нескольких ярдах от нас, склонившись над могилами своих родных. Стоял тихий спокойный вечер. Могилка была маленькой — почти такой же, как все остальные. Вверху надгробия был выгравирован венец, а под ним надпись: «ЛИАМ — любимый сын и брат». Долгое время Джуд не говорил ни слова. Я стояла, положив голову ему на плечо и глядя на могилу парня, который так сильно повлиял на меня этим летом, хоть я ни разу его не видела. Я чувствовала, будто узнаю Лиама через брата, будто то, кем он в итоге стал, все еще жило внутри Джуда. — Надо было купить цветов или чего-нибудь в этом роде, — наконец сказал Джуд со смешком. Он провел по щеке свободной рукой, слегка поерзав. Под ближайшим деревом росли белые полевые цветы, и я поспешила нарвать их, положив самодельный букет у подножья могилы. — Вот, — сказала я. — Теперь он знает, что мы здесь были. На лице Джуда появилась улыбка. — Спасибо. Мы почти не говорили, но простояли у могилы Лиама довольно долго. Когда мы двинулись в обратный путь, небо уже потемнело и на нем стали появляться звезды. Вернувшись к дому тети Лидии, я вдруг осознала, что не знаю, как отпустить Джуда. Что произойдет, когда он уедет? Увижу ли я его снова? Этим летом я уехала, чтобы узнать себя, и Джуд был частью всего этого. Частью того, кем я стала. Но давать обещания, которые мы возможно не сможем сдержать, не хотелось. Так прощаться было нельзя. — А я ведь никогда нигде не был, — произнес Джуд, глядя на дома, выстроившиеся вдоль темной улицы. — Провел здесь всю свою жизнь. — В мире есть на что посмотреть, — сказала я. — И, если зазеваешься, легко потеряться. Он усмехнулся. — Я всегда начеку. Я засмеялась. — Не сомневаюсь. Я не могла смотреть на него и шаркала ногой по земле. — Просто обещай, что будешь осторожен. Он наклонился ко мне и прижался своим лбом к моему лбу. — Ты мне доверяешь? Я посмотрела в такие родные серые глаза. — Да. Мы знали, что наступил особенный момент, но никто из нас не двигался с места. Движение только бы усложнило ситуацию. — Боишься? — спросила я. — Да, — признался он. — Но, если что-то пугает тебя до чертиков, значит именно это тебе и стоит сделать. Я улыбнулась. — Правило №2. Его рот изогнулся в усмешке, и я ощутила внутри себя нечто огромное пугающее и сложное. Он пошевелился первым, обхватив меня за талию и сильнее прижимая к себе. Я обняла его в ответ, отчаянно не желая отпускать. Я не хотела представлять его где-то наедине с опасностью, которую сама увижу разве что только в кино. Я не хотела думать о сером надгробии с его именем, которое могло появиться рядом с могилой его брата. Изо всех сил стараясь концентрироваться на моменте, я держалась за Джуда, как будто могла уберечь его от опасности одной своей верой в это. Мне хотелось навсегда сохранить в памяти исходящую от него силу. Джуд прав: если что-то пугает тебя до чертиков, значит именно это тебе и стоит сделать. Правило №2. Обещание, которое мы дали себе и друг другу. Оно-то и придало мне смелости потянуться к нему и поцеловать. Никто не отстранился, будто мы оба всю жизнь только и ждали этого момента. А вместе с поцелуем исчезли и все мои страхи. Я больше не сомневалась в трепете и эмоциях, которые испытывала. Когда мы, наконец, отстранились друг от друга, я взглянула в серые глаза и все поняла. Это был Джуд. Это Джуд помог мне стать другой этим летом. Он подался вперед, прижавшись лбом к моему лбу. — Я буду тебе писать, — пообещал Джуд, крепко сжимая меня в объятиях. — И звонить. Каждый день. Каждую свободную секунду. Я засмеялась. — Только не забывай проходить свою подготовку между всеми этими звонками и эмейлами. В его глазах читалось беспокойство, когда он спросил: — Не забудешь меня? Я крепко сжала его руку. — Никогда не забуду.