Камера наехала. Светлана ответила. Камера удалилась. «Стоп! Снято!..» — Теперь девушки! Девушки с цветами пошли!.. — командовал режиссер. — Легче, игривее, вы же француженки!.. Кокетливо, вот так, хорошо!.. Что у нас дальше?.. — обратился он к помощнику. — Факир с питоном, затем фокусник изобразит пару чудес и извлечет из черного ящика исполнительницу романсов, бывшую русскую графиню… — Отлично! Тишина!.. Внимание!.. Мотор!.. Факир пошел!.. Было отснято несколько дублей. Питон лениво обвивал шею Олега. Светлана непроизвольно морщилась. Никита подзадоривал публику делать ставки на жизнь красавца офицера. — Стоп! Перерыв!.. Пусть подготовятся фокусник и графиня!.. Объявленным перерывом воспользовалась журналистка с фотографом. Олег позировал один, с Никитой, со Светланой. Журналистка сыпала вопросами, фотоаппарат ослеплял вспышками. — А можно с питоном?! Можно? — с мольбой в голосе обратилась она к дрессировщику в костюме факира. — Пожалуйста, Боря любит сниматься! — Он приоткрыл крышку большой корзины и позвал: — Боря! Еще пару кадров для журнала! — и вынул питона. Светлана отскочила, как ужаленная, пробормотав: «Фу, гадость!» — и отошла еще дальше. Олег встал между столиков и положил на плечи тяжелого питона. Журналистка попросила статистов занять свои места, чтобы получилось похоже на кадр из фильма. Фотограф навел объектив, и вдруг толстое тело питона словно свело судорогой. Он взметнулся вверх, подобно сверкающей ленте, и упал, свившись в тугие кольца, на плечи Ветрова. Все присутствующие невольно подались вперед, и ужасное «Ах!» огласило павильон. Из сжавшегося страшного кольца были видны лишь обезумевшие глаза Олега. Он пошатнулся, к нему бросился на помощь дрессировщик. Подбежал Никита. Поднялся шум. Встревоженный питон еще плотнее сомкнул свои кольца. Наконец дрессировщику, Никите и трем статистам удалось извлечь Олега из «объятий» рептилии. Лицо Олега было искажено до неузнаваемости. Он не дышал. Вызвали «Скорую помощь». — Осторожнее! — раздался крик одного статиста. — В теле питона стрела! — Где?! — воскликнул дрессировщик. — Да вот же! Действительно, в питона вонзилась стрела с желто-черным оперением. Острие ушло в глубь тела, но сантиметров пятнадцать древка торчали снаружи. — Держите его крепче! — крикнул дрессировщик и извлек из питона острый наконечник. — Что за идиотские шутки! — взревел он. Светлана пыталась протиснуться к Олегу. Один парень уже делал ему искусственное дыхание. — Пульс?! Пульс?!.. — взволнованно спрашивал Никита. — Не прощупывается! — отвечал тот. — Врач!.. Пропустите!.. — раздались возгласы. Олега положили на носилки, но глаза врача уже не выражали надежды. — Сломаны шейные позвонки! — сразу определил он. — Как?! — схватилась за голову Светлана. — Не может быть!.. Олег! — она кинулась к носилкам, но, взглянув на посиневшее лицо Олега, глухо охнула и зашаталась. Ее подхватили и усадили на стул. Очнулась на кушетке. Растерянным взглядом посмотрела на Никиту, вспомнила, что случилось, и заплакала навзрыд. — Какой идиот выпустил стрелу?! — гремел голос режиссера. — Каким образом здесь оказались посторонние? — указал он на двух мальчиков лет по десять. — Это ты пустил в питона стрелу? — с искаженным от ярости лицом закричал он на одного из мальчиков. — Нет! — испуганно попятился тот. — А кто?!.. Так!.. Откуда ее могли выпустить?! — бегая по площадке, допытывался он. — Судя по траектории, — начал помощник, — вероятно, со стороны сцены. Режиссер взлетел на сцену, на которой стояла расписная ширма фокусника и черный, окантованный золотой бумагой, высокий ящик. Он заглянул за ширму, открыл ящик. — Какой идиот смог додуматься до этого?!.. — Что делать? Отменять съемку? — понуро ходил за ним следом помощник. — А что мы будем снимать? — взвился не хуже питона режиссер и, нервически тряся головой, вызвал по сотовому телефону милицию. Помощник поднес к губам мегафон и объявил: — На сегодня съемка отменяется! Все свободны! Ошеломленные случившимся артисты пошли переодеваться. — Господи! Как костюмы попортили! — вздыхала костюмерша. — Двух пуговиц не хватает! — обращаясь к своей помощнице, указала она на пиджак. — Запонка потеряна! — рассматривала она белую щегольскую рубашку. — А это вообще никуда не годится!.. — отбросила она в сердцах парчовую блузу дрессировщика. В костюмерную заглянул помощник режиссера. — Вы посмотрите, какой разор! — указала она на вечерние платья с оторванными подолами. — Все погибло! Тот криво усмехнулся: — У нас артист погиб! А вы — тряпки!.. — Кто за что отвечает! — буркнула костюмерша. — Кто за артистов, кто за тряпки!.. _____ ГЛАВА 5 Дождавшись, когда няня выйдет из кухни, Алла обратилась к мужу, неспешно потягивавшему красное вино: — Эту мразь необходимо остановить!.. Муж лениво поморщился. Няня вернулась в кухню. — Алла, мне покормить Славика? — Нет, я сама! И вообще, на сегодня ты свободна!.. Завтра как всегда! — Хорошо! До свидания! — ответила няня и, наклонившись к мальчику двух лет, восседавшему на высоком стульчике, ласково шепнула: — До завтра, Славулька! Он ей ответил восторженными междометиями и отчаянно застучал ложкой по перекладине. Едва за няней закрылась дверь, как Алла возобновила разговор. — Неужели ты не понимаешь, что Жаклин не обойдет тебя?! — пытаясь сдерживаться и лишь розовея от негодования, продолжала настаивать она. — Я не понимаю другого, — недовольно отозвался Алекс, — почему тебя это так волнует? Алла возмущенно пожала плечами и, зачерпнув кашу, принялась кормить малыша. — Ну, допустим, она напишет, — кивнул Алекс в сторону журналов, лежавших на диване. — И что для нас с тобой в этом страшного?.. Все и так знают о моей связи с Жаклин и что я оставил ее ради Марианны… — Вот! Вот!.. — с ожесточением закивала Алла. — Очень мне приятно будет читать в этих «Живых листьях», как она окрестила свои пасквили, о похождениях собственного мужа!.. — Но ведь это же было до нашего знакомства. Это скорее должно больше волновать мою бывшую жену, в бытность которой все это происходило, но никак не тебя. Перед тобой, дорогая, я чист… Пока! — рассмеялся он. Алла, опустив глаза, продолжала машинально кормить ребенка. Ему не понравилось невнимание к его персоне, и он начал капризничать. — Алла, не запихивай так упорно в него кашу, — посоветовал ей муж. Ложка отлетела в другой конец кухни.