Часть 43 из 73 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Ласковый мой! — заворковала она. — Иди! Иди ко мне!
— А как же деловое свидание?
— К черту! Все к черту! — млея от его прикосновений, шептала она.
Мелентьева встретила горничная и проводила в гостиную.
— Мадам принимает ванну, подождите, пожалуйста, — по-французски сказала она ему.
«Ничего себе! Я два часа назад предупредил, что заеду, а она все ванну принимает!»
Он поднялся с небольшого диванчика, обитого синим в широкую белую полосу шелком, и двинулся по коридору. Услышал за одной из дверей воркование джакузи. Повернул ручку. Светлана, сверкая каплями, только что вышла из ванной.
— Ах! — вскрикнула она от неожиданности. — Я сейчас. Подожди в гостиной!
— Это свыше моих сил! — отрицательно качая головой, проговорил Мелентьев, снимая рубашку.
Светлана засмеялась.
— Прекрати! Я сейчас оденусь!
Но Кирилл уже прижал к себе ее влажное тело и принялся целовать пахнущую жасмином шею. Волосы рассыпались, Светлана пошатнулась, и они плавно, словно в замедленной съемке, опустились на розовый махровый ковер. По тому, как неистовствовала мадам Ферри, Мелентьеву показалось, что она не только не ужинала, но и не завтракала любовью.
«Бедная вдова!» — подумал Кирилл.
— Что? — прерывисто дыша, допытывалась тщетно стремившаяся удовлетворить свое неуемное желание. — Неужели так же будет хорошо на месте преступления?
— Лучше! — обещал Кирилл.
Приняв совместный душ, они пошли завтракать. День выдался приятно прохладным, и бледно-голубые занавеси слегка приподнимались в порывах ветра.
Мелентьев с мадам Ферри сели в джип. Охранник поехал следом на «Мерседесе».
— Ну как, похоронили Жаклин? — спросила Светлана.
— Да! Я заезжал на минуту.
— Нормально?
— Жаклин и предположить не могла, что ее похоронят по высшему разряду.
— Н-да… Все равно жаль!
— Почему, все равно?
— Да подлой она оказалась…
— Увы! За это и поплатилась.
— Кстати, зачем ты продолжаешь расследовать ее убийство? Я же тебе сказала, что меня интересует только выяснение причин гибели Олега.
— Пойми, мне необходимо исключить возможность пересечения этих двух случаев.
— Ладно, исключай, только поскорее. Мне звонила Алла Валуева. Она тоже возмущена, что тебя более волнует Жаклин, чем Олег.
— Ты случайно не знаешь, в каких отношениях она была с ним?
— Что ты имеешь в виду? — язвительно поинтересовалась мадам Ферри.
— То, о чем ты подумала, — любезно пояснил Мелентьев.
— Он мне об этом не рассказывал, она — тем более!
— А может, об этом хотела поведать Жаклин?
На лице Светланы выразилось живое недоумение.
— Откуда такие предположения?
— Мне показалось, что Алла очень дорожит своей семьей, потому что знает: Алекс Валуев никогда не простит ей измену.
— Господи, какие у тебя мысли! Выходит, что у Аллы была связь с Олегом. И он настолько полюбил ее, что стал требовать, чтобы она развелась. Однако Алла, которую вполне устраивал собственный брак, отказалась. Тогда он принялся угрожать и в ответ она его убила! А потом и Жаклин, как свидетельницу, или как сводницу.
— Великолепно! — восхитился Кирилл. — Внесу лишь маленькое предположение. Он не столько полюбил ее, сколько ему приглянулась возможность требовать деньги на финансирование фильмов и спектаклей с его участием.
Светлана замерла, осмысливая сказанное сыщиком. Занервничала. Вынула сигареты. Кирилл поднес зажигалку.
— Всего одной фразой можно доставить человеку жуткую неприятность! Ну, зачем ты так? Ведь я любила его!
— Это всего лишь предположение.
— Нет, Олег не смог бы так поступить. Валуев сам охотно спонсировал его проекты.
— Но, может быть, не без участия Аллы?
— О! — зимней вьюгой взвыла Светлана. — Зачем ты вносишь сомнения в мою память о нем? Неужели он любил Алку?
— Я же предположил, что, может быть, не любил, а только использовал, — уточнил Мелентьев.
— Все равно! Ведь сначала, несомненно, любил! О! — она закрыла лицо руками. — Глупо! Идиотка! — начала укорять себя. — Ревновать мертвого! Но ведь тогда он был жив! Клялся! Я верила!
— Светик, это всего лишь версия. Ее, если хорошенько все вспомнить, взвесить, можно легко разрушить.
Машины остановились у дачи. Охранник вышел из «Мерседеса», открыл ворота и пошел осматривать дом.
Кирилл подал руку Светлане. Из длинного разреза ярко-синего в крупных белых цветах платья мелькнула красивая с нежно-золотистым загаром ножка.
— Ну что, давай разрушим версию?
Она, сжав губы, сделала отрицательный жест.
— Не стоит! — и прошла вперед.
До Кирилла донеслась горькая фраза, в задумчивости оброненная ею:
— Теперь мне многое понятно.
«Отлично! — похвалил ее сыщик. — И ты мне расскажешь об этом!»
У Кирилла возникла не оригинальная, но вполне осуществимая и продуктивная идея. Марианна подозревает в убийстве Олега Светлану, и она охотно поделилась с детективом некоторыми подробностями. Теперь нужно уверить Светлану, что Олега убила Алла, и та, несомненно, тоже кое-что поведает своему детективу.
Они вошли в гостиную. На полу еще оставался контур тела Рахманиной. Светлана поежилась.
— Надо было послать домработницу убрать здесь все.
— Ну что ты! Разве можно убрать дух убийства? — с пугающей интонацией произнес Кирилл. — Эти стены слышали последний вскрик жертвы и видели искры дьявольской радости в глазах убийцы!
— Прекрати! — испуганно оглядываясь, потребовала Светлана.
— Давай-ка выпьем! — предложил Мелентьев.
Он наполнил два бокала красным вином, и они вышли на веранду.
— Побудь лучше здесь, — сказал сыщик. — Мне нужно осмотреть помещение.
Мадам Ферри взяла бокал.
— Только недолго. Я хочу поскорее уехать.
Кирилл усмехнулся и скрылся в доме. С бьющимся сердцем поднялся на чердак, открыл дверь, но портфельчика, как было обещано, у правой стены не обнаружил. Засучив рукава, принялся отодвигать покрытые пылью ящики, связки журналов, старых книг, оставшиеся еще от прежних владельцев, и между двух коробок нашел заброшенный Маргаритой портфель. Подошел к окну и вынул из него небольшую пачку листов. Вне всяких сомнений это были черновики Рахманиной! Детектив спрятал их в прихваченную с собой спортивную сумку и спустился вниз.
— Мадам Ферри, — выглянул он из двери, выходящей на веранду, — можно вас попросить зайти в гостиную?
Светлана тяжело вздохнула, поставила на столик бокал и вошла.
— Ну, что еще? Лучше поехали отсюда!