Он вернулся к изучению книжных полок. — Ты уверен, что не одалживал её или перекладывал? — На все сто процентов. Его глаза продолжали блуждать по томам книг. — Если она оставила книгу где-то здесь, то нам чертовски повезло. Мэтт вёл себя так, будто у нас серьёзные неприятности. — Рано или поздно она обнаружится, — сказала я. — А даже если и нет, то она может купить другую, их ещё печатают. Он не улыбнулся. — Посмотри в музыкальной комнате, а я исследую гостиную. Я внимательно изучила комнату, но ничего, кроме толстого слоя пыли там не было. Поэтому я вернулась на кухню, надеясь узнать, что бабушка нашла Библию или хотя бы успокоилась, поняв, что ничего трагичного не произошло. Она была сконфужена, когда я вошла в помещение. — Воровать грешно! — Знаю, бабушка, 10 заповедей висят в моей комнате. Она со всей своей свирепостью посмотрела на меня и начала поспешно удаляться. — Мы найдём её, — заверила я. — Во всяком случае, сегодня — воскресенье. Есть ли служба, которая вам нравится в городе? Мы могли бы сходить вместе… — Я не посещаю церковь, — коротко ответила бабушка. — Я отказываюсь сидеть среди кучки лицемеров. Как и правительство, они не могут понять, что правильно, а что нет. Вернулся кузен и спросил: — Проверить твою спальню, бабушка? — Проверь комнату Меган, — ответила она. Я открыла рот от возмущения, её обвинения ранили. Хотя этот обыск докажет, что я не виновата. — Что за чёрт! А, проверяйте! Мы все пошли на второй этаж. Кузен как-то очень долго, по-моему мнению, проверял комнату, пока бабушка обыскивала его жилище. Я предложила осмотреть её комнату, но встретила такой острый взгляд, который мог прорезать метал. Я ждала их сидя на лестнице и, беспокоясь, затем наматывала круги. Пройдя мимо старого зеркала я заметила, что выгляжу злой, доведённой до ручки. И бабушка, и кузен вернулись с пустыми руками. — Кто-то всё равно будет наказан за это преступление, — заявила она. Это звучало до абсурдного серьёзно. — Может призрак забрал Библию? — предположила я. — Здесь нет приведений, Меган. Я не намерена слушать твой бред. Откуда ни возьмись проявилась моя дерзость. — Женщина по имени Элис, которая тут работала, сказала, что видела. — Элис Сканлон — врунья. — Она говорила, что приведение зовут Аврил. Бабушкино лицо стало мертвенно бледным, а Мэтт затряс головой, пытаясь остановить меня. — В пятницу я заглянула на семейное кладбище и видела гроб Аврил. Она умерла молодой. — Ей было столько же, сколько и тебе, — ответила Хелена. — И она была такой же нахалкой. — Как она умерла? Бабушка долго смотрела на меня своими мёртвыми глазами. — Ты бессердечная и грубая девчонка! Как ты смеешь такое спрашивать у меня? Ты не часть моей семьи. Зачем мне тебе это рассказывать? — Чтобы, когда люди говорят, что она была убита или что-то в этом роде, я знала, как реагировать. Бабушка резко обернулась и быстрым шагом направилась в спальню, напоследок хлопнув дверью. Спустя несколько минут тишины до меня донёсся звук закрывающегося замка. Я посмотрела на Мэтта с надеждой, что он мне даст логичное объяснение её странному поведению. — Молодец! — сказал кузен. — Когда в следующий раз решишь вывести её из себя, сделай это, когда меня тут не будет. — Она уже такая, — промолвила я. — Ну, если не планируешь доводить бабушку до ручки, то воздержись от упоминаний о призраках. — Она слишком бурно на это реагирует, — заспорила я. — А ты больше никогда не будешь упоминать Аврил! — Почему это? — спросила я, следуя за ним вниз по лестнице. У выхода схватила его за руку. — Скажи мне почему! — Это расстраивает бабушку. Аврил была её сестрой, и они были очень близки. — 60 лет назад! Она не может до сих пор горевать по ней… Мэтт, бабушка до сих пор не может это пережить, справиться с этим? Он пошёл дальше, игнорируя мой вопрос. Я снова остановила его: — Почему ты защищаешь её? Когда она атакует тебя, почему ты не защищаешься? — Ты многого не знаешь и не можешь всего понять. — Без шуток. Тогда почему бы тебе меня не просветить? — А в ответ тишина. — Разве ты не заметил, что её речь про оценки и работу была направлена на то, чтобы настроить тебя против меня. Хотя не знаю, зачем ей это, если ты и так не склонен общаться со мной. Что мучает её? На секунду маска слетела с лица кузена, и я увидела, что он колеблется. — Мэтт, — сказала я, делая шаг к нему. Он отскочил от меня, взял ключи от джипа и поспешил к двери. — О чём ты думаешь? — крикнула ему вслед. — О чём? Кузен не обернулся, не сбавил темп. — Лучше бы ты тут никогда не появлялась! — сказал он на последок. Глава 7 Бабушка вышла из своей комнаты в 10 утра, больше не раздражённая потерей Библии, однако она огорчилась, что Мэтт ушёл из дома на занятия. Но кузен знал, как исправить её настроение и вернулся с Балтиморской газетой, воскресным Нью-Йорк таймс и Вашингтон пост. Её пальцы скользили по бумаге, как по шёлку, бабушка получала столько же удовольствия, как при выборе шёлка. Если бы сейчас кто-то зашёл в комнату, то мог бы решить, что она абсолютно нормальная бабушка. — Ты звонила своей матери сегодня? — спросила Хелена меня. — Я хотела написать письмо по почте, у вас ведь есть компьютер? — У Мэтта в комнате есть один, можешь им воспользоваться. — Это ведь не проблема, Мэтт? Но бабушка ответила быстрее кузена: — Этот компьютер дала ему я, и я тебе разрешаю. Вопрос исчерпан. Однако я всё ещё ждала разрешение кузена. Комната Мэтта была скромнее, чем я представляла: всего пара пуфиков на ковре и небольшая гора одежды, закинутая на стул. На полке у его стола стояла пара фотографий в рамках. На одной была команда по лакроссу, одетая в форму со шлемами и все смотрели в камеру, на другой фотографии был маленький мальчик с огромной собакой. По глазам я поняла, что это мой кузен, но что меня поразило, так это его добродушное и милое лицо, его руки очень трепетно обнимали собаку, а голдэн ретривер выглядел старым и очень умиротворённым, аж сердце защемило. Я решила не звонить, потому что в письме могу выбрать, что сообщить, а что утаить. Наконец, я присела и открыла свою почту.