— Умно, — заключил Влад. — Но до приезда на место не стоит его доставать или нарушать эту надежную «конструкцию». Спрячь его в шкатулку и в свою коробку. Его практически невозможно уловить в таком виде. Когда все сборы были закончены, мы тут же направились к автомобилю Влада. Стоя около пассажирской двери я еще раз окинула дом своего детства беглым взглядом. Я не знала, как скоро я смогу вернуться сюда и вернусь ли я вообще. Но в душе тихий и мелодичный женский голос шептал мне: «Все так и должно было быть. Ничего не бойся и не сомневайся в себе. Ты найдёшь себя и обретешь свое место в мире. Верь мне». Глава 22 Ксеноновые фары яркими бликами освещали темную и влажную от снега трассу. Фонарей на этом отрезке дороги не было, поэтому автомобиль светил дальним светом, максимально освещая дорогу перед собой. Все сидящие в автомобиле люди ехали в полном молчании. Никто из нас не решался начать разговор. Тишину нарушали только песни, игравшие из динамиков автомобиля. Играла какая-то рандомная радио волна. Я впервые заметила, как пальцы Влада постукивали по рулю в такт с музыкой, а его губы еле заметно шевелились. If you look into the distance there's a house upon the hill (Если ты посмотришь вдаль, ты увидишь дом на холме) Guiding like a lighthouse (Он направит тебя, словно маяк) It's a place where you'll be safe to feel our grace (Это место, в котором ты будешь в безопасности, где ты почувствуешь нашу благодать,) Cause we've all made mistakes, If you've lost your way (Потому что мы все совершали ошибки, и, если ты сбился с пути) I will leave a light on (Я оставлю свет включенным, I will leave a light on (Я оставлю свет включенным) Leave a light on (исп. Tom Walker, Red Hot Chilli Pipers) — Не знала, что ты поешь. — Кто? Я? Тебе показалось, — Влад тут же убавил громкость в динамиках и вернул свое невозмутимое выражение лица. — Я все видела. Ты пел. Ты знаешь песни на английском языке и понимаешь их? — Я знаю многие языки. И английский основной язык этого мира, без которого сложно передвигаться за пределами нашей с тобой родины. — И о чем ты пел сейчас? — я решила немного снять собственное напряжение. — Сможешь пропеть на русском? — Не смогу. Мотив песни предполагает английскую речь. И я не пел. — Конечно, конечно. Так я и поверила. Наш диалог прервал Сережа, который обратился сразу ко всем присутствующим в автомобиле людям. — Я так и не понял, в чем заключается ваша, так называемая сила? И что значит «управлять реальностью»? — Это сложно объяснить на самом деле, — я первая вступила в диалог. — Когда Влад впервые мне об этом рассказал, я сочла его за психопата и убегала от него так, как будто марафон бежала. — Она потом каждый день ходила и меня в толпе выглядывала, боясь найти. — Так ты преследовал меня? Вот я же чувствовала, что что-то не так! — Я уже говорила, что у тебя есть проблема с обнаружением. Ты ищешь глазами и полагаешься в первую очередь на зрение. А тебе надо делать упор на интуицию, а уже во вторую очередь на органы чувств, — в разговор наконец-то включилась Василиса. — О, Боже. Теперь ты меня ещё учить будешь. Мне Влада с головой хватало, — я демонстративно фыркнула, но, улыбнувшись, повернулась к Серёже лицом. — Ты хочешь понять нашу силу? Хорошо. Чего ты сейчас бы хотел? — В каком смысле? — В прямом. Хочешь кофе или хот-дог? Может. тебе надо телефон зарядить, или тебе холодно и тебя не устраивает обувь или твоя куртка? — я начала бессвязно тараторить, впервые оказавшись в такой нелепой ситуации. — Машина меня моя не устраивает, — Сереже рассмеялся, но заметив осуждающий взгляд Василисы на себе тут же замолчал. — Я бы не отказался от шаурмы. Есть охота. — Серьезно? Шаурма? Когда тебе предлагают вообще все что угодно получить? — ответ дяди меня удивил. — Да, мне большего и не надо, — мужчина улыбнулся. — Счастье — оно же в мелочах заключается. Я нарисовала в своем разуме образ шаурмы. Я представила ее вкус, аромат мяса и овощей, свежий лаваш, подсушенный на гриле. Я вспомнила вид столь любимого дядей блюда и тут же материализовала его, не забыв о фольге и салфетках. Когда я протянула Сереже его заказ, он безумным взглядом смотрел на свёрток в моей руке. — Держи. Все, как ты заказывал. Замечу, должна быть по вкусу как в нашем с тобой любимом ларьке, где мы с тобой всегда ее берём — Ага… Спасибо. Через время Влад сбавил скорость. Мы подъехали к знакомым воротам, и поспешили заехать во внутренний двор дома. Свет горел практически во всем доме, и весь сад освещался дополнительными ночными фонарями. Дорожки были дополнительно подсвечены, что давало очень комфортную обстановку для хождения ночью. — Мы на месте, — озвучил громко Влад и заглушил двигатель. — Добро пожаловать в обитель нашего Старейшины. — Благодарю за гостеприимство. Сережа продолжал сильно мямлить, все еще пытаясь поверить во все происходящее. Василиса, молча, стала выходить из автомобиля и ждать нас на улице. Было видно, что ее накрывает страх вперемешку с жутким волнением. Не нужно было обладать силой, чтобы это понять. Я подошла к тете и крепко обняла ее. — Не переживай так. Они все хорошие и добрые люди. Они помогли мне и помогут вам. — Я не за это переживаю, родная. — А за что? — Как бы тебе правильно объяснить. Вот если вырвать волка из стаи и побрить. Лишить шерсти, или, например, обоняния, после чего вновь вернуть его в стаю. Его примут назад, но для сородичей он будет слабым и обузой. Я сейчас примерно этот волк без шерсти и обоняния. — Брось. Твоя шерсть при тебе, а обоняние у тебя все же слабое, но присутствует. Ты сама сказала, что это врождённое и до конца забрать это у нас невозможно. — Верно, — Василиса обняла меня в ответ. — Спасибо тебе за понимание. — Это тебе спасибо. Если бы не я, нас здесь вообще не было… Нас окликнул Влад, призывая пройти за ним в дом. Все вместе мы направились к Владимиру на встречу. Как всегда разувшись у порога, Влад провёл нас в гостиную и усадил на диван. — Подождите меня минуту здесь. Я схожу за Старейшиной и сразу вернусь к вам. — Ничего себе дом, — осматриваясь, поразился Сергей. — Хотя, я бы тоже так жил, обладая таким даром — На самом деле я уже полгода им обладаю. Но верь или нет, для личной выгоды я им не пользуюсь. Так жить становится скучно. Нет цели, и не к чему стремиться. — Я соглашусь с Лерой. Хотя признаюсь, первые сто лет дались мне не легко для привыкания к обычной жизни. Я с рождения жила с этим даром и отвыкать от него было достаточно сложно. Мои приёмные родные говорили, что баланс не только в том, чтоб контролировать реальность. Ее надо чувствовать независимо от уровня своих сил. В комнату вошел Влад, а следом за ним и Владимир. Старейшина глазами впился в Василису и его глаза расширились до невообразимых размеров. Не было понятно, что конкретно вызвало подобную реакцию у мужчины. От страха, удивления, или же от чего-то другого. Он замер на одном месте, словно парализованный. Затем, медленно подходя к Василисе, Владимир тихо прошептал: — О, Судьба. Этого не может быть. После стольких лет я снова вижу тебя. Голос мужчины впервые га моей памяти дрогнул. Василиса подняла глаза на Владимира. Ее взгляд изменился в считанные секунды, а уголки глаз стали влажными. Так же, как и Владимир, Василиса сидела, парализованная. Она быстро подорвалась со своего места и подбежала к Владимиру, заключив его в крепкие объятия. — Это ты. Ты жив! — шептала Василиса дрожащим голосом. — Но как? Я все это время была уверенна, что потеряла вас всех и потеряла навсегда. И вот спустя тысячу лет моя семья здесь, рядом… — Это чудо, в которое я никогда не верил, как ты можешь помнить, — мужчина коснулся своим лбом лба Василисы. — Ты немного постарела. Я тебя ещё юной и молодой помню. — Ты тоже потерял былой вид. Но возраст тебе к лицу. Придает более серьезный и статусный вид. — Что происходит? Я сейчас ничего не понял, — Серёжа сидел с растерянным видом, наблюдая за всем происходящим с некоторой паникой во взгляде. — Если честно, то я тоже ничего не понимаю сейчас. Что это все значит? — Я вам больше скажу. Я ничего не понимаю. А это уже показатель абсурдности ситуации. Может, вы нам объясните все это? С укором и осуждением Влад смотрел на своего дядю, взглядом требуя ответы и пояснения. Владимир и Василиса наконец-то отпустили друг друга и обратили внимание на находящихся в комнате людей. — Я прошу прощения за свою бестактность. Я Владимир — Старейшина клана светлых посланников Судьбы, — Владимир протянул свою руку Серёже. — А вы, видимо, Сергей, муж Василисы? — Эм, да, — Серёжа растерялся. — Но откуда вы знакомы с моей женой? Василиса и Владимир посмотрели друг на друга, безмолвно совещаясь между собой, стоит ли рассказывать правду. Но спустя несколько секунд Василиса первая нарушила молчание. — Владимир практически вырастил меня и сестру. Именно он маленьким мальчиком нашёл нас и привёл в своё селение, где нас приняли и воспитали, как своих, — Василиса смотрела на Старейшину с любовью, которую обычно испытывают к родителям и родным людям. — Это правда? Вы воспитали мою маму и тетю? — я была удивлена столь неожиданным фактом. — Влад, ты знал? — Конечно, нет! Я сам сейчас удивлён такому повороту событий, — я чувствовала, как от Влада стал исходить дискомфорт, страх, смятение и некоторая растерянность. — Это правда. Я был тем, кто их обеих привёл к нам. Но в силу своего тогда юного возраста девочек отдали в зрелую семью, ведь я ещё сам учился. Мой брат, как я этого не просил, не позволил мне взять на себя такую ответственность. Но я всегда был рядом, как старший брат, и всегда оберегал девочек, как своих родных сестёр.