— Всё я правильно понял, Свободина. Прекращай прибедняться. Честно тебе признаюсь, я в шоке… — Игорь Николаевич… — Воронцов так тебя нахваливал! Сказал, что таких толковых студентов давно не встречал. — Ээээ…. что?! — переспрашиваю, в ступоре таращась на Константинова. Даже на уши себе машинально давлю, потому что думаю, что ослышалась. — Да ты не обижайся, Свободина. Я конечно тоже считаю, что ты девочка толковая. А иначе бы не стал за тебя никого просить, сама понимаешь. Но то, что Стас будет тебя так активно хвалить, этого я, честно скажу, не ожидал. Говорит, он там тебе какое-то тестирование проводил. — Ээээ…. тестирование? — Да. Сказал, что теорию ты знаешь хорошо. Можно сказать на зубок. А вот по части практики у тебя пока большие пробелы. Но Воронцов обещал, что он тебе их лично восполнит. В общем, во всём тебя поднатаскает и всему обучит. Ах вот оно что. Учитель недоделанный. Поднатаскун! — Игорь Николаевич, мне правда дико неудобно… Я вам очень благодарна за то, что вы мне помогли в поисках работы, но я не уверена, что эта фирма мне подходит. — Это ещё почему? — Ну… давайте будем считать, что эта работа мне не по зубам. Боюсь не справиться с возложенной на меня ответственностью. И ещё. Я буду вам очень благодарна, если вы сами это передадите Станиславу Викторовичу. Делаю шаг в сторону выхода, но Константинов ловит меня за локоть и возвращает на место. — Давай-ка не дури, Свободина. Это правильно, что ты в себе сомневаешься. Рановато ещё для самоуверенности. Но отказываться от работы в твоём положении глупо. Думаешь я не знаю, какая у студентов стипендия? Или ты на бабушкину пенсию жить собралась? — Я у своей бабушки ни копейки не прошу! — моментально вспыхиваю. — Я знаю. Прекращай на меня глазами сверкать. Вот и не дури тогда. Хочешь какой-нибудь официанткой в столовку пойти работать? Так на кой чёрт тогда шла на юридический? Для того, чтобы столы протирать и кофе разносить образование не нужно. Ещё раз тебе говорю, Свободина, не дури. Воронцов опытный юрист. Это большая удача, что он согласился тебя взять. Больше тебе скажу, когда я за тебя просил, то был готов к тому, что Стас откажет. Он студентов не особо жалует. А в тебе разглядел потенциал, — знаю я, что он у меня разглядел… а главное где… — В общем, так. Чтобы я даже не слышал больше, что ты в чём-то там сомневаешься. Воронцов сказал, что займётся тобой вплотную. По части учёбы можешь не переживать. Здесь я уже со своей стороны с преподавателями договорюсь. В конце концов, теория без практики ничего не стоит, это я тебе как профессионал говорю. — Но… — Без “но”. Всё иди, Свободина. Жду от тебя реферат по ТГП. Рад, что с твоей работой всё так удачно сложилось. Поджав губы, выхожу из лекционной и иду в сторону раздевалок. И без того отвратное настроение и вовсе скатывает за отметку минус. Хотя, может, зря я всё-таки переживаю? Ну поговорил этот Воронцов с Константиновым и что? Игорь Николаевич наверняка сам ему позвонил и стал вопросы задавать. Да и с нашей встречи пошли уже вторые сутки и Воронцов за это время ни разу мне не позвонил и не написал. Слава богу… А, может, он вообще решил меня в покое оставить? Ну мало ли. Судя по тому, как легко он тогда в клубе променял на меня свою блондинистую подружку, у него вектры заинтересованности вообще быстро сменяются… — Привет, первокурсникам! Ты чего такая пришибленная стоишь? — сквозь толпу студентов ко мне проталкивается Мила. Ловко распихивает скопившийся возле раздевалки народ и хватает свою и Евину куртки. — Пойдём скорее на улицу, пока нас тут не раздавили. — Я не пришибленная, просто не выспалась. Привет, Ев, — натягиваю на голову шапку и киваю, стоящей в углу Покровской. Мы вместе выходим на улицу, и я облегчённо выдыхаю. От прохладного, чуть влажного воздуха моментально становится легче. Даже голова работать лучше начинает. Что там говорил Константинов по поводу официантки? А почему бы, собственно, и нет. Да, не работа мечты и, конечно, со специальностью моей ничего общего не имеет. Но это хоть что-то. Буду всю официальную зарплату отдавать в счёт долга Воронцову, а жить на чаевые. Мне хватит, я не прихотливая. Ну а года через два можно уже и по специальности будет попробовать что-то найти. Всё равно, как сам Воронцов и подметил, первокурснику по профилю работу найти не реально. — Ладно, девчонки, мне пора уже, — Ева тяжело вздыхает, своим голосом вырывая меня из размышлений. — Что всё? Комендантский час, пора домой бежать, пока карета в тыкву не превратилась? — хмыкает Мила, кидая взгляд на охранников, как обычно дежурящих на парковке универа. — Не совсем. Папа сказал, что к нам сегодня какой-то гость важный должен приехать. То ли его партнёр по бизнесу, то ли просто знакомый, я толком не поняла. Но видимо встреча какая-то очень важная, потому что он даже отправил меня в салон красоты, — кривит лицо. — И?! Ей отец поход к визажисту оплачивает, а она ещё чем-то недовольна. Дина, слышала вообще эту сумасшедшую? — Да не хочу я… — передёргивает плечами. — Как куклу какую-то меня наряжает ради не пойми какого мужика. Не понимаю вообще зачем это нужно. Он же не ко мне пришёл, а к папе. Какая разница как я буду выглядеть при этом? Я вообще планирую весь вечер из комнаты не выходить… В общем ладно, не важно. Мне идти нужно. Пока, девчонки, завтра увидимся. — Подожди, а ты же в центр наверняка поедешь? — Ну да. — Слушай, Ев… а вы можете меня с собой прихватить? Мне на смену в кафе надо. Ну пожаааалуйста! — складывает ладони в умоляющем жесте. — Вам же всё равно по пути. Так не хочется в автобусе по пробкам трястись. — Ну… хорошо. Только пойдём быстрее. А то отец взбесится, если я на ужин опоздаю. Диан, ты поедешь? — Нет, я прогуляюсь немного. Воздухом подышать хочу, у меня голова что-то сегодня весь день кружится. — Потому что спать надо ночью, а не над конспектами сидеть. Всё, ладно, мы побежали, — Мила подхватывает Еву за руку и сама тащит в сторону парковки, на ходу махая рукой охране. Дождавшись, когда они сядут в машину, отворачиваюсь и тупо бреду вдоль дороги. От осеннего воздуха наконец окончательно прихожу в себя. Даже аппетит просыпается. Да такой сильный, что желудок болезненно скручивает, когда спустя метров двести взгляд натыкается на выставленные в витрине кафешки пирожные. Во рту моментально скапливается слюна, как будто я голодный бульдог, учуявший добычу. Открываю дверь в кафе на каком-то автомате, даже не успев обдумать свои действия. Прохожу к дальнему столику и сажусь возле окна спиной ко входу. Подтягиваю к себе лежащее на столе меню и сразу листаю его до страницы десертов разглядывая картинки пирожных и эклеров. Как под гипнозом каким-то, ей богу, из которого я выхожу только в тот момент, когда ко мне подходит парень-официант. — Что будете заказывать? — спрашивает, занося ручку над маленьким карманным блокнотом. А что я, собственно, могу здесь заказать? Здесь одно пирожное стоит как весь мой недельный лимит на университетскую столовую. Зачем я вообще сюда зашла, не понимаю. У меня денег нет. Идиотка ты Свободина. Дуй в общагу, тебя там месячный запас картошки ждёт. Только вот от одной мысли об этой самой картошке меня тут же снова начинает мутить. Кажется за те два месяца, что я живу в Питере, я её уже на год вперёд пережрала… А вот пирожное хочется. Аж до трясучки. Хотя, я вообще-то к сладкому всегда равнодушна была. Может из-за тяжёлой учёбы организму глюкозы не хватает? — Девушка, вы ещё не выбрали? Может, мне попозже подойти? — вопросительно смотрит на меня официант. — Нет, не надо. Можно мне чай. Эм… чёрный. С сахаром, — протягиваю парню меню. — Сахара, пожалуйста, побольше положите. Ложки три. Лучше четыре. Попозже у меня денег всё равно не появится. Смысл тут высиживать. Дождавшись, когда официант уйдёт, стаскиваю с себя шапку и, положив её на свободный стул, поворачиваюсь лицом в сторону окна, разглядывая проезжающие по проспекту машины. — Ого, какие люди. Вот это встреча, — напрягаюсь, услышав до боли знакомый голос прямо у себя за спиной. *** Ну вот только его тут не хватало… Тяжело выдохнув оборачиваюсь и натягиваю на лицо дружелюбную улыбку. — Привет, Даниэль. — Лучше просто Дэн, — знаю что лучше. И знаю, что его бесит его полное имя. — А я мимо ехал, смотрю в окне знакомое лицо мелькает. Надо было у стенки садиться… — Да я на пару минут зашла. Скоро уже ухожу. У меня дел сегодня много, так что… — Составлю тебе компанию, если ты не против. Да против я, неужели не понятно?! В отчаянии смотрю на то, как душнотик с довольной улыбкой стаскивает с себя куртку, кидает её на свободный стул и садится напротив меня. В нос тут же врезается запах его тошнотворного одеколона от которого меня мгновенно начинает подташнивать. Прикрываю рот ладонью, чтобы это было не так заметно. К счастью, в этот же момент возвращается официант с моим чаем. — Спасибо, — бурчу, подхватывая чашку и делаю несколько жадных глотков. Горячая сладкая жидкость обжигает горло и язык, но, на удивление, приступ тошноты это снять помогает. Терпеть не могу мужской парфюм. Любой. Ну не нравятся мне эти ароматы настоящего самца и всё тут. А душнотик ещё так поливается им вдобавок, что от него за километр разит. Сейчас кажется даже сильнее воняет чем в прошлые наши встречи. Её богу. Как будто он не одеколоном а фосгеном с ног до головы обрызгался… — Ну что, как дела? — улыбается, демонстрируя, надо сказать, довольно дружелюбную улыбку. — Какая-то ты сегодня зелёная. Хорошо себя чувствуешь? — Приболела просто немного, — обхватив двумя ладонями чашку, снова делаю большой глоток. Боже, как же хорошо… От яркого ощущения сахара во рту, мои вкусовые сосочки поют аллилуйя. — Ты же в студенческом общежитии живёшь? Если хочешь, то я могу тебя до дома подбросить, — кивает на припаркованный под окном ярко-синий седан.