— О чём это интересно?! — Нуууу, например, о том, чтобы ты мне документы восстановила, которые коньяком изгадила. Ещё диван неплохо бы было отмыть… — произносит задумчиво. — В общем, будешь работать на меня, Дианчик. Работать на него?! Он головой поехал что ли? — Как вы себе это представляете, интересно? После… всего? — После чего “всего”? Конкретизируй, Диана Станиславовна. — Вы знаете о чём я, — заминаюсь, вспыхивая, как варёный рак. — После того, что… в общем я считаю, что это не самая лучшая идея. Если вам нужны деньги за испорченную мебель и машину, назовите сумму. Я найду работу и буду вам возвращать с каждой зарплаты… частями. Договорились? — Нет, — качает головой. — Не договорились. — Почему?! — выпаливаю в отчаянии. — Потому что. Давай будем объективными. В Питере найти работу по специальности вообще большая удача. Даже для человека с образованием и опытом. А у тебя, Диана Станиславовна, не имеется ни того, ни другого. К тому же ты только-только поступила на первый курс. Даже семестр ещё не отучилась. Поверь, если Константинов решил сам за тебя попросить, значит он понял, что иначе у тебя работу найти не получится. Во всяком случае не сейчас. Да и не через год. На самом деле реальный шанс трудоустроиться по специальности есть только у студентов старших курсов. Ну или хотя бы начиная курса с третьего, но никак не у первогодки. И твоё зазубривание уголовного кодекса тебе в этом не поможет. Нужно понимание реальной состояния уголовного и гражданского судопроизводства, которым ты в данный момент не обладаешь. А соответственно и ущерб мне возместить ты тоже не сможешь. Так что, Диана Станиславовна, боюсь, что твой единственный вариант — это работа на меня. Прикусываю губу и отвожу взгляд от невозмутимой рожи этого гада. Как бы мне не хотелось признавать, но в глубине души я понимаю, что он прав. Двухнедельные активные поиски работы тому подтверждение. Большинство фирм даже не перезванивало в ответ на отправленную им анкету. А те, что перезвонили, оказались каким-то лохотроном, не имеющим ничего общего с юриспруденцией. Хотя, с другой стороны, две недели не такой уж и большой срок. Возможно, стоит ещё попробовать… — Значит так. Либо ты работаешь на меня, и я даю тебе возможность возместить ущерб постепенно. Либо, если ты отказываешься, то я жду всю сумму разом в течении недели, — словно прочитав мои мысли, говорит уже совершенно другим тоном. — Там внушительная цифра. Один только ремонт крыши обошёлся в пятьдесят косарей. А ещё покраска. Это я ещё молчу о коллекционной китайской вазе, чтобы не травмировать детскую психику. Там сумма исчисляется далеко не в рублях. Журнальный столик, так и быть, я готов тебе простить. Он мне всё равно не очень нравился. — Это не честно! Вы знаете, что у меня таких денег нет! И к тому же не я одна виновата в произошедшем! Неужели по мне не было видно, что я не в адеквате?! — Поверь было, — усмехается, скрещивая руки на груди. — Причём с самого первого взгляда, ещё когда я тебя на входе в клуб заметил. И сегодня несколькими часами ранее, когда застал тебя голую в своём кабинете. Ну и когда ты без трусов по пожарной лестнице спускалась, тоже подозрение проскользнуло. — Я не об этом, — моментально вспыхиваю от злости. Да он просто надо мной издевается, козёл! — Я о том, что девушки в трезвом состоянии так себя не ведут! Не вешаются на незнакомых мужиков в два раза старше, не лезут им в трусы и не предлагают себя! Это же было очевидно, что я не в себе! Уж вы то, как взрослый мужчина, должны были это понять! — Во-первых, прекращай делать акцент на нашей разнице в возрасте, а то я уже себя Гумбертом каким-то ощущаю. А во-вторых, Диана Станиславовна, ты даже не представляешь себе сколько в баре ошивается вот таких вот активно предлагающих себя Лолит. И представь себе, делают они это совершенно осознанно. Так что да, мысли о том, что ты под чем-то у меня не возникало. То, что была “на веселе” — да. Но с чего мне было думать, что ты не по доброй воле себе это веселье организовала? Тем более, что такие места, собственно говоря, с этой целью и посещают. Оно и видно, что ты там завсегдатай! — Ну так что делать будем, Диана Станиславовна? — Отдайте мне трусы! — цежу, сверля Воронцова взглядом. — Те, которые я оставила у вас той ночью. И те, что вы сегодня в кабинете у меня забрали тоже! — Обязательно отдам, — улыбается. — Когда придёшь ко мне в офис на работу. Вот козёл! — Знаете что! Я тоже могу вам встречный иск предъявить. За изнасилование например. Между прочим, я на утро пошла и сдала анализ крови. У меня есть справка, что в моей крови были найдены психотропные вещества. Так что если вы не оставите меня в покое, то я с этой справкой пойду в полицию и скажу, что это вы меня накачали, а потом увезли против воли к себе домой и изнасиловали. Справка от гинеколога о… дефлорации… в общем это у меня тоже есть. — Ого как, — присвистывает. — Далеко пойдёшь, Дианчик. А ты как думал. Не на ту дуру напал. — Правда врёшь неправдоподобно. А для будущего адвоката это очень важный навык. Но не переживай, придёшь ко мне на работу, я тебя научу. — В смысле? — В смысле если бы у тебя реально была справка, ты бы сразу пошла с ней к ментам. Ведь ты же для этого бы её и получала. Это во-первых. А во-вторых, даже если теоретически представить, что тебя действительно кто-то чем-то накачал… — Так и было! — Хорошо, допустим. Так или иначе, никаких доказательств моей вины у тебя нет. Записи с камер говорят о том, что я чист и невинен аки младенец. Да и поехала ты со мной по доброй воле. Я бы даже сказал, что это ты меня заставила, тебя с собой взять, а не я тебя куда-то там уволок, — козёл. — А вот у меня доказательства нанесённого ущерба имеются, в отличае от тебя. Если ты не в курсе, то на участке стоят камеры, где чётко видно, как некая рыжая голопопая мадам прыгает на крыше моей машины и сверкает задом через забор. Сволочь паскудная! — Чего ты там бубнишь? — Я говорю понятно почему адвокатов все так ненавидят. — Ну это смотря под каким углом с нами сталкиваться. Так что ты решила? — Мне… надо подумать. Я не могу вот так с ходу принять решение. Выдерживаю на себе задумчивый взгляд Воронцова. Не собираюсь я плясать под его дудку. — Ну хорошо, — наконец прерывает затянувшееся молчание. После чего снова тянется к моей сумке. — Что вы делаете?! — смотрю на то, как он достаёт из неё мой мобильник. Быстро подносит экран к моему лицу, снимая блокировку по биометрии и начинает в нём копаться. — Тихо, — вскакивает со стула и отходит на шаг, когда я тянусь вперёд, пытаясь выхватить у него сотовый. — Не собираюсь я твои эротические фотки разглядывать. Всего лишь набираю свой номер. И правда, через секунду у Воронцова начинает вибрировать мобильный, на экран которого я вижу свой номер телефона. — В общем даю тебе три дня на размышления. А в четверг, Дианчик, жду от тебя звонка с положительным ответом. Глава 8 — Лекция окончена. Напоминаю, что в следующую среду у нас будет семинар. Жду от вас доклады о понятиях и видах социальной ответственности до конца недели. Электронная почта на доске. Запихиваю тетрадку с конспектами в сумку и, повесив ремешок на плечо, плетусь в сторону выхода, становясь в конец очереди, толкающихся в дверном проёме студентов. Чувствую себя сегодня отвратительнее некуда. То ли потому что не выспалась, то ли вконец испоганившаяся погода на меня так влияет. Хотя, я никогда прежде метеочувствительностью не страдала… — Свободина задержись, — оборачиваюсь уже на пороге, услышав за спиной голос Константинова. — Ну? — уперев руки в бока, выжидающе на меня смотрит. — Эм… что “ну”? — устало протираю лицо рукой. Чёрт, голова вообще не соображает. — “Ну” — как сходила на собеседование? — спрашивает нетерпеливо. — Ты мне так ничего и не сказала. Чёрт бы побрал это собеседование вместе с в край обнаглевшим владельцем фирмы! Только вот не буду же я об этом говорить Константинову. — Нормально сходила, Игорь Николаевич. Там… ещё пока не о чем рассказывать. Решение ещё не принято… — Да ладно? Ну что ты придумываешь, Свободина! Я разговаривал с Воронцовым вчера вечером и всё знаю. — Зн-наете? — переспрашиваю напряжённо. Знать бы ещё о чём именно он знает… — Да, Свободина, знаю. От тебя-то информации не добьёшься. А вот Воронцов мне обо всем рассказал во всех деталях. Натужно сглатываю, в ответ на сверлящий взгляд зам декана и оттягиваю в сторону ворот водолазки. После слов Константинова моментально становится душно и бросает в пот. Спокойно, Диана. Не надо раньше времени нервничать. Ну не мог же этот Воронцов ему реально всё рассказать… — Честно, Диан, я от тебя такого не ожидал… — кинув взгляд в коридор, подходит к двери и прикрывает её, как будто не хочет, чтобы нас услышали. И всё. После этих слов у меня внутри как будто всё обрывается! От мысли о том, что Воронцов рассказал Константинову всю историю нашего знакомства к горлу моментально подкатывает тошнота. Вот сволочь! Зачем он это сделал?! Чёртов трепун проклятый! Это что, типо месть такая за разбитую вазу и испорченную машину?! Или за то, что я спать с ним отказалась?! Можно подумать я дура и не догадалась, что именно это ему от меня и нужно! И ведь наверняка ещё по своему всё изложил! Что я сама на нём повисла, сама в штаны залезла… ну и так далее… Господи!!! От мысли, что Константинов теперь знает, что было между мной и проклятым Воронцовым мне становится дурно. И так дико стыдно, что я тут же опускаю глаза в пол, не в силах вытерпеть пристальный взгляд нашего зам декана. А если этот гад татуированный ещё кому-то расскажет? Он же тоже в этом универе учился, а значит знает тут всех преподавателей. Боже, как я учиться тут дальше-то буду после такого позора?! — Игорь Николаевич, понимаете… — из последних сил подавляя приступ дурноты, заставляю себя начать говорить. — Тут такое дело… вы всё неправильно поняли… на самом деле я…