ПРОЛОГ - Дрегас, тебе придется выбирать – или жизнь ребенка, или Ингрид, - произнес человек в черном, внимательно глядя на женщину, лежащую на постели. - Я не могу! – в отчаянии прохрипел высокий мужчина. Его плечи поникли, видно было, что ему чрезвычайно тяжело, просто невыносимо смотреть на любимую женщину, метающуюся в родовых муках уже несколько дней. Одет он был по-домашнему – в простую рубашку и брюки темно-зеленого цвета, от чего еще сильнее бросалась в глаза бледность лица. Сейчас на нем застыло сострадание к любимой и отчаяние от того, что не мог ей ничем помочь. - Дрегас, ты должен решить! – жестко произнес человек в черном, - Если промедлишь, то я не смогу спасти никого! - Ты говорил, что в этот раз все получится, - хрипло, словно вырывая каждое слово из отягощенной переживаниями души, произнес Дрегас. - Почти получилось, ты же все знаешь, - чуть смягчил свой тон в обращении к своему другу человек в черном, - Ингрид оставалось лишь два месяца. - Два месяца, - прошептал несчастный будущий отец ребенка. - Дрегас! – встряхнул за плечи несчастного мужчину его друг, - Возьми себя в руки и прими решение! Промедление означает смерть обоим – матери и не рожденному ребенку! - Я не могу, - еле слышный в ответ. - Любимый, - едва слышно позвала роженица, - Тебе нужен наследник. - Ингрид, - в тот же миг присел на край постели муж, - Ты дорога мне, я не смогу жить без тебя, - прошептал он, прижимая горячую кисть руки к своим губам. - Наследник, наш ребенок, - делая паузы между словами, произнесла роженица. Супруги смотрели в глаза друг друга и не могли прервать этот молчаливый разговор, где они понимали друг друга без слов: по выражению глаз, по мелькающим изменениям выражения на лице, муж и жена даже дышали в унисон – тяжело, хрипло, с болью в сердце. - Торонт, спасай мою жену, - твердо произнес муж и поднялся с постели. - Дрегас, - прошептала роженица, не сводя встревоженного взгляда со своего мужа. - Делай все, что необходимо, но чтобы Ингрид жила! – громко и решительно произнес мужчина, подходя к своему другу. Они обменялись взглядами, где у Торонта читалось понимание и сочувствие, а у Дрегаса - отчаянная решимость. Если бы от него хоть что-то зависело, и не этот ужасный выбор между любимой женой и не рожденным ребенком … Если бы он мог … Но, увы, единственным человеком с магией целителя был его друг, которому он верил, как самому себе, а потому оставалось только довериться тому, кто мог спасти его Ингрид. - Дрегас, можешь уйти, - мягко предложил Торонт. - Нет! – резко бросил ответ, словно нож под ноги, несчастный мужчина и отошел в самый дальний угол. - Я бы не советовал тебе оставаться, но если ты настаиваешь, - развел руки в стороны целитель и направился к ожидающим его указаний помощницам. Слова Торонт произносил четко, ясно и тоном человека, знающего, что ему предстоит. Помощницы, выслушав приказания, в тот же миг принялись каждая за свое дело. Комната, освещенная до сего времени несколькими канделябрами, вспыхнула ярким магическим светом. От чего роженица закрыла глаза и сжала губы, стараясь быть сильной перед предстоящим испытанием. Ее супруг и повелитель сделал свой выбор, самый болезненный для ее сердца, а потому нужно держаться изо всех сил и быть такой же мужественной, как Дрегас, принявший такое непростое решение. Ингрид не согласна была с мужем, она бы предпочла отдать свою жизнь, лишь бы ребенок, плод их любви жил рядом со своим отцом, но спорить сил не было. «Я женщина, я должна быть сильной. Дрегасу сейчас гораздо хуже, чем мне. Легче, конечно, легче умереть и перестать бороться, но я не могу оставить своего супруга. Ему потребуется вся моя любовь, чтобы помочь пережить очередной удар судьбы» - эти слова Ингрид говорила себе мысленно, повторяя, как молитву, понимая, что сейчас ей самой потребуется много сил, чтобы выжить. В это время шли приготовления к операции. Магические шары, ярко вспыхнувшие под высоким потолком большой комнаты, давали холодный белый свет, подчеркивая бледность всех присутствовавших здесь. Роженица с влажными и спутанными волосами, раскинутыми на подушке, с закрытыми глазами и молящаяся всем богам о своем супруге, выглядела слишком маленькой, хрупкой на широкой постели. Большой живот, в чреве которого находился еще не рожденный наследник, накрыли тонкой простыней белого цвета, что только подчеркивало неестественную бледность женщины. Дрожащие руки обнимали ребенка, жизнь которому она так и не смогла дать. - Начинаем, - отдал короткий приказ Торонт и сдернул простынь с роженицы. Вокруг кровати с приготовленными инструментами, размещенными на полотенцах, разместились помощницы. Их строгие лица не выказывали никакого волнения, сосредоточенное выражение говорило о готовности и решимости перед предстоящей операцией. - Торонт, ты уверен, что нет никаких шансов? – раздался хриплый голос Дрегаса из дальнего угла, где он сидел в глубоком кресле, и тихо, но очень внимательно следил за всем происходящим. - Да, Дрегас, - обернувшись к своему другу строго произнес целитель, - Но Ингрид будет жить. Это я тебе обещаю. Легка улыбка скользнула по губам уверенного мужчины и он больше не отвлекался ни на что постороннее в этой комнате. Целителю предстояла тяжелая операция по извлечению плода из чрева роженицы, а затем спасение ее жизни. Дрегас стиснул подлокотники, едва завидел небольшой замах короткого целительского ножа, сверкающего на лезвии магией. Ингрид тяжело застонала, а после, одним прикосновением руки одной из помощниц, провалилась в спасительный сон. - Слишком слаба, - без эмоций произнес Торонт. - Она выживет? – подскочил на ноги Дрегас. - Да! Бездна, тебя побери, Дрегас! Я сказал, что Ингрид будет жить! – рявкнул на своего друга целитель. После этих слов мужчина остался стоять на том же месте, не в силах сесть обратно в кресло и отвести встревоженный взгляд от происходившего. Его высокий рост позволял видеть все, что происходило за спинами помощниц целителя. Дрегас сжимал и разжимал кулаки, понимая всю свою беспомощность. У него есть магия, ее сила огромна, но он ничем помочь не может. - Ребенка извлекли, - раздались слова несколько взволнованным голосом Торонта, и мужчина обернулся к своему другу, держа на руках безжизненное тело младенца. Это был дракон. Маленький, с крохотными, не развитыми крыльями. Его глаза закрыты, тело не покрыто чешуей, крохотные лапы лишь с едва намеченными когтями. - Отдай его мне! – буквально в один шаг ринулся к целителю несчастный отец. - Дрегас, ты не можешь ему помочь. Он мертв, - покачал головой Торонт. Но отец-дракон не желал ничего слушать. Он перехватил безжизненное тельце своего ребенка и прижал к себе. - Он – дракон! И моя магия может ему помочь, - резко сказал Дрегас. - Без шансов, - с сожалением произнес Торонт, - Ему нужен был еще один оборот, чтобы родиться человеком. Но отец-дракон его уже не слушал, в его сердце поселилась крохотная искра надежды, что есть шанс, да пусть даже хоть четверть шанса! Ведь эго сын – дракон, и его магия теперь может сделать хоть что-то. Дрегас вливал в безжизненное тельце свою силу и магию, становился с ним единым целым. Он чувствовал своего сына. Как расправляются легкие, напряглись мышцы сердца, подчиняясь невероятной силе духа. Отец старался, он ощущал ребенка, как самого себя, стал с ним единым целым. И сердце стукнуло раз, потом другой и еще. Мужчина радостно посмотрел на Торонта : - Его сердце стучит! - Твоя магия его заставляет работать, но это не жизнь, - с сочувствием произнес друг. Как целитель он понимал всю тщетность попыток. Ингрид – человек, а Дрегас – дракон. Их ребенок должен был пройти все пять оборотов в теле матери, чтобы родиться здоровым. Женщина может родить только человека. Опасными периодами во время беременности были именно те моменты, когда ребенок был в виде дракона. Человеческий организм отторгал плод, как инородный. Что сейчас и произошло. - Работаем дальше, - отвернувшись от потерявшего всяческую надежду отца-дракона, приказал Торонт. Операция шла своим чередом. Помощницы со знанием дела сшивали все слои тканей от стенок матки до внешнего слоя кожи, а целитель накладывал заклинания, помогающие швам заживляться быстрее. Сосредоточенно, быстро и очень умело. Каждый знал свое дело и действовал на подхвате у другого. - Все, - наконец произнес Торонт и повернулся к своему другу. Дрегас продолжал стоять со своим мертвым ребенком на руках. Он не оставил попыток возродить сына, но вскоре ему пришлось признать правоту целителя – только магия заставляла биться сердце младенца. Этот мальчик никогда не вырастет, не расправит крылья в небесах и не сможет ощутить сладость полета над облаками. - Дрегас, - тихо позвал мужчина, подойдя к несчастному отцу, - Ингрид будет жить. - Ты обещал, - безучастным тоном согласился с ним дракон. - Дита, заберите ребенка, - повернувшись в сторону, приказал Торонт, понимая, что это необходимо. Дрегас - взрослый дракон, и он обязательно придет в себя, посмотрит на окружающий мир своим грозным взглядом, заставляющим трепетать любого человека, но сейчас перед ним стоял несчастный отец, потерявший своего еще не рожденного ребенка. Дракона. - Как Инргид? – охрипшим голосом спросил Дрегас, после длинной паузы. - Она спит. В ее состоянии – это самое лучшее, - успокоил его целитель, - Присядь, нам надо поговорить. - Не будем ей мешать, - со смесью нежности, любви и отчаяния посмотрел на свою супругу дракон. - Тогда поговорим в твоем кабинете, - согласился с ним друг. Мужчины покинули комнату, вновь погрузившуюся в тихий свет свечей. Магические светильники погасли, помощницы целителя наводили вокруг порядок. Обессиленная роженица спала в глубоком магическом сне, в который погрузил ее Торонт, и только легкое движение груди выдавало, что это все же сон, а не смерть. Последняя забрала себе ребенка, а не женщину. Вскоре помощницы целителя погасили свечи, оставив лишь две у изголовья кровати, погрузив комнату с задернутыми шторами в тьму. - Удивительно, как она выдержала пять дней, - тихо произнесла одна из оставшихся рядом с роженицей женщин. - Господин Торонт все это время поддерживал ее своей магией, - поделилась знаниями вторая помощница. - Если бы не он … - задумчиво протянула первая собеседница. - Погибли бы и мать, и дитя, - согласилась с ней вторая женщина. В кабинет подали несколько бутылок красного драконьего вина и кувшин с водой, мясные закуски уставшим мужчинам, которые за эти дни даже не прикоснулись к еде и существовали лишь за счет магии. Уставшие фигуры расположились у потушенного камина, где у ног тот час же обосновалась любимица хозяина дома. Собака заглядывала в печальные глаза своего господина и ждала только знака, чтобы подскочить на ноги и утешить его, но дракон смотрел мимо своего преданного четвероного друга в угасший камин, символизирующий его утраченные мечты. - Дрегас, выпей вина, - предложил целитель. Мужчина внимательно смотрел на друга и понимал, что тому сейчас очень тяжело, и самое лучшее в такой ситуации – это беседа. - Почему? … Почему нельзя было спасти их обоих? – тихо прошептал в камин свое отчаяние дракон. - Я уже говорил тебе, что в этом случае пришлось выбирать. Либо пожертвовать ребенком в пользу матери, либо стимулировать выброс магии у плода во время прохождения родовых путей, что привело бы к смерти Ингрид, - вновь повторил то, что уже говорил ранее Торонт.