Я села и вцепилась в простыню, когда он присел на край кровати рядом со мной. -Это мне? - спросила я, указывая на одну из кружек с кофе, хотя было очевидно, что он налил его для меня. -Да, красотка, - сказал он, протягивая мне одну. Я улыбнулась в знак благодарности и опустила взгляд на клубящийся черный кофе. Именно такой, как я люблю. Я слегка подула на него и сделала маленький глоток, чувствуя на себе его взгляд все это время. Кай прекрасно маскировал свои эмоции, и я почувствовала утром, что в нем что-то изменилось, хотя я не могла точно понять, что именно. А может быть, он просто отреагировал на мой вчерашний психоз. Это может быть и то, и другое, и третье, и я не была уверен, что из этого всего лучше. Когда я допила кофе до половины, я поставила кружку на тумбочку, встретившись с его глазами на одну, две, три долгих секунды, прежде чем не выдержала и опустила взгляд на простыни. Я немного скорчилась на кровати. Мне хотелось, чтобы он не смотрел на меня так пристально. Наконец, он поставил свою кружку с кофе рядом с моей на тумбочку. -Полагаю, нам следует поговорить, - сказала я, не встречаясь с ним взглядом. -Ты, наверное, хочешь получить объяснения, не так ли? -Да, - просто ответил он. Я подняла на него глаза. Его лицо оставалось бесстрастным. Я не хотела, чтобы он относился ко мне с таким холодом и отстраненностью. Я мечтала, чтобы он взял меня на руки и пообещал, что все будет хорошо. Почему он так себя вел? Я не знала, но это доводило меня до слез. -Меня ищет мама, - тихо сказала я. Он ничего не сказал. Я натянула простыни чуть выше. Мне хотелось, чтобы он позволил мне хотя бы одеться. -Можно я надену рубашку? Мне не очень хочется говорить об этом, пока я голая. Он издал небольшой неразличимый звук в глубине горла, после чего стянул с себя рубашку и надел ее на меня. Черт подери. Неужели он думал, что это заставит меня сосредоточиться? Его рубашка была теплой от него, и от нее так сильно пахло им, что я не могла собраться. Кроме того, он был без рубашки, его мускулы и татуировки были выставлены напоказ. Мой взгляд автоматически остановился на рисунке бабочки на его шее. Она была видна даже в рубашке, но сейчас она была похожа на маяк в штормовом море. Я не могла не посмотреть на него. -Кай, - сказала я, и моя рука дернулась, чтобы потянуться к нему. Но его странное настроение этим утром выбивало меня из колеи. Я поняла, что впервые с тех пор, как мы начали спать вместе, я чувствовала себя неуверенно, не зная, будет ли он рад этому. Моя нижняя губа слегка дрогнула при этой мысли. Он издал маленький, мучительный звук, удивив меня, и затем я оказалась в его объятиях. В тот момент, когда он заключил меня в свои теплые объятия, я снова смогла дышать полной грудью. Вдохни, выдохни. Я подняла на него глаза. -Почему ты ведешь себя так холодно сегодня утром? Он нахмурился. -Я вел себя холодно? Я не хотел тебя пугать. Теперь я повторяла его выражение лица. -Но ты это сделал. -Я... - он закрыл глаза, выглядя измученным. Я прижалась к его щеке, и когда он открыл их, его голубые глаза были наполнены непонятными мне эмоциями. Но, тем не менее, они заставили мое сердце биться. -Малыш. Я не хотел слишком сильно давить на тебя. -Что ты собираешься делать? -Предлагаю тебе бросить работу и остаться рядом со мной. Я напряглась, не уверена, что правильно его расслышала. -Какое отношение имеет моя работа к чему-либо? -Это место, которое ты проводишь вдали от меня. А это уже неприемлемо. Я открыла рот, чтобы заговорить, но он прижал палец к моим губам. -Это временно, - сказал он. -Пока я работаю над тем, чтобы держать ситуацию под контролем. Я не могу допустить, чтобы ты сейчас исчезла из моего поля зрения. -Что ты имеешь в виду? - спросила я тихо, и почему то у меня возникло ощущение, что он знает намного больше, чем говорит. Он подтвердил это, сказав: -Я нашел этот гребаный сайт. Я слегка напряглась и попыталась оттолкнуть его. Он крепче прижался ко мне. -Нет, отпусти меня! - я зарыдала. -Если ты знаешь о сайте, значит, ты его видел. И ты знаешь, что моя мама... - у меня вырвался всхлип. Затем я замерла, удивленная. Кай посмотрел на меня также, как иногда на меня смотрели окружающие, когда я рассказывала, что мой отец погиб в аварии, когда я была маленькой. Это была жалость. Мне не нужна была его гребаная жалость. -Кай... -Шшш, красотка. Он притянул меня к себе еще плотнее, пока не стало казаться, что я задыхаюсь от такого давления. -Как она могла это сделать? - спросила я, когда слезы наворачивались на глаза и катились по щекам. -Она моя мама. Она должна любить меня. Как она могла так поступить со мной, Кай? Почему? - я этого не понимала. Разве не должно быть что-то прямолинейное в человеческих эмоциях? Мы плачем, когда нам грустно, когда кто-то из наших близких уходит из жизни. Мы смеемся, когда счастливы, и если вы родитель, то должны любить своих детей беспрекословно. Так все и должно было быть, но моя мама... Она не любила меня. Мои губы задрожали, и я прижалась к Каю. -Я просто не понимаю. Доминик, он ведь любит тебя, не так ли? Я отпрянула назад и увидела, что его глаза наполнены бурей. Он наклонился ко мне чуть ближе, и я смогла различить серебряные блики в синем море его глаз. -Да, детка. Он любит меня. Так и должно быть. Но иногда родители - ужасные люди, которые вообще не должны иметь детей. -Почему? - я скривилась. Это был один из тех случаев, когда я действительно возмущалась тем, как работает мой мозг. Хотелось бы понять. Может быть, тогда было бы не так больно. Я хоронила все это в себе. Глубоко внутри меня сидели паника и страх, но теперь мы выводили их на поверхность, и я не знала, как с этим справиться. Затем он сказал то, что заставило меня сделать паузу.