Верный слуга как по команде возник рядом. – Это графиня… – сказал он. Арман перевел взгляд на открывшийся ему вид – ящики стола и секретера выдвинуты, содержимое на полу, с полок сброшены все книги. Довольно странно во всем этом хаосе смотрелась аккуратно стоявшая на столе шкатулка с пистолетами, подаренная ему королем Испании. Если учесть, что она хранилась в тайном месте, то ее нахождение на столе действительно вызывало массу вопросов. – Ты хочешь сказать, что это все сделала графиня? – уточнил граф. Санчо кивнул. – Я думаю, госпожа хотела вас убить, ваше сиятельство. – Ты так думаешь? – повторил граф и нахмурился. – Она сначала это все разбросала и разбила, – слуга неопределенно махнул рукой, указывая на царивший в кабинете беспорядок. – А потом нашла пистолеты. И я подумал, что она хочет вас убить. Куси был озадачен. – Ты уверен, что это сделала графиня? – еще раз уточнил он. Санчо закивал. – Да. – А зачем? И вдруг Армана словно окатили ледяной водой. Граф молча смотрел на слугу, и в его голове рождалась ужасная догадка… «Она знает…» – стучало в висках. – Она… что-то узнала, да? – сдавленно спросил он. – Она видела… Жестом де Куси прервал слугу. – А кто-то еще видел? Тот отрицательно покачал головой. – Где она сейчас? – В подвале закрыл. – В подвале?! Ты с ума сошел? – Я боялся, что она причинит вам вред. – Но как ты ее в подвале-то запер? – изумился Арман. – Просто скрутил руки и оттащил туда. Вельможа вздохнул и провел ладонью по лбу. Почувствовал, как у него сзади на шее выступил липкий холодный пот. – Господи,– почти простонал. – А она что? – Она вырывалась и била меня. – Ты хоть еду ей относил? Санчо отрицательно мотнул головой. Граф попытался сосредоточиться на мыслях о том, как ему выкручиваться из этой ситуации. – Ладно, тащи фонарь. До этого преимущество было на его стороне. Он был в выигрышной ситуации. Виноватой была она, а он диктовал условия. Ему в голову не могло прийти, что все вдруг может измениться. Этот глупый момент с герцогиней, которому он сам не придавал особого значения, его жена воспринимает совершенно иначе. И, на самом деле, все это в сложившихся обстоятельствах, а именно в свете его возвращения во Францию и обещания другу поддержать его интриги против королевы и Мазарини, может всерьез угрожать его положению. Знает ли Анри? Когда граф направлялся в подвал, малоприятные мысли, так внезапно заполнившие его сознание, были сосредоточены вокруг одного единственного вопроса: успела ли она сказать об этом аббату? Потом решил, что нет. И утвердился в этом мнении при виде идущего ему навстречу друга. – О, граф, знаете, мне пришла в голову идея… Арману сейчас было совсем не до светских бесед. – Расскажете мне, когда я вернусь, – бросил он. Куси спускался вниз, упорно избегая встречаться с аббатом взглядом. – А вы куда? Дюамель-Дюбуа последовал за графом, и тому ничего не оставалось, как слушать его. – Вы идете в подвал? Зачем? – Нужно. Анри что-то еще говорил, но потом заметил, что друг этого не замечает, и замолчал. Он тоже спустился вслед за графом. Тут же плелся Санчо. Слуга был готов в любой момент ретироваться, поэтому следил, чтобы путь к выходу был свободен. … Анна устала кричать и биться в двери, поэтому просто сидела и ожидала чьего-нибудь прихода. Она вся продрогла в этом сыром мраке, ощущала, как здесь воняет сыростью и аммиаком, как шуршат в стенах крысы и где-то булькает вода. Графиня вздрогнула, когда услышала шаги за дверью. Кто-то негромко переговаривался, потом дверь медленно отворилась. Свет фонаря сильно резанул по глазам, поэтому мадам де Куси не сразу различила в отблесках пламени двух стоявших у дверей людей. Граф де Куси и аббат Дюамель-Дюбуа молча смотрели на сидевшую на соломе графиню в помятом атласном платье. Ее элегантность и изящество казались живым укором царившим тут грязи и зловонию. Лицо Анри вытянулось от удивления. – Выходите, – сказал граф. – Что б вы сдохли! – процедила графиня. – Ненавижу вас. Она встала, выпрямилась, и, продолжая говорить такие бранные слова, которые используют только бродяги, солдаты или матросы, направилась к выходу. Увидев Санчо, чуть не завизжала от ярости, как дикая кошка. – Ублюдок! Как ты посмел прикоснуться ко мне! Я прикажу засечь тебя до смерти! Граф велел слуге удалиться и тот чуть ли не вприпрыжку умчался, слушая летящие ему вслед проклятья. – А вы, – Анна повернулась к Дюамелю-Дюбуа. – Трус! Анри перевел взгляд на графа. Лицо того было непроницаемым. – Как вы теперь жить с этим будете? – вдруг с едким сарказмом спросила у аббата графиня. – Знаете, что ваша герцогиня отсо… В этот момент Арман вдруг грубо зажал ей рот рукой. Супруга вцепилась зубами в его запястье. Куси не сказал ни слова, лишь поморщился. Он потащил ее за руку к лестнице, шокированный аббат шел следом. – Еще одно слово и я заткну ваш грязный рот кляпом, – угрожающе процедил граф прямо ей в ухо, рывком притянув к себе. – Очень не нравится слышать правду, да, ваше сиятельство? – вскинула на него свои сверкающие голубым сапфировым блеском прозрачные очи. В них читался вызов. В дверь апартаментов графини тихо постучали, затем она открылась, и в проеме появился юный виконт Армэль де Куси де Монмирай. – Мама! – Что? При виде герцогини де Кардона он удивленно остановился. Та стояла у будуарного столика, украшенного инкрустацией из драгоценных камней и серебра. На женщине были надеты лишь ночная рубашка и пеньюар. – А где матушка? И что вы тут делаете? Герцогиня вздрогнула. Не ожидала его увидеть. – Я не знаю, – сказала Бланка растеряно. – Хотела пожелать ей доброго утра, а ее тут нет. Юноша с подозрением на нее посмотрел. Вошел в комнату. Он был в черных кюлотах и высоких сапогах с широкими отворотами из прекрасно выделанной кожи. Белая рубашка с пышными рукавами, манжеты и воротник которой были отделаны испанским кружевом, красиво сужалась на его тонкой талии. Темные волосы были откинуты назад, густыми волнами ложась на плечи. Герцогиня, одетая в тончайший батист и кружево, была просто великолепна. Ее темные, почти черные глаза казались еще огромнее на бледном, лишенном сейчас всякой краски, лице. Виконт невольно залюбовался. Конечно, Бланка заметила, какое впечатление произвела на юношу. Хотя Армэль оставался на удивление спокойным. Как же он похож на своего отца! Герцогиня медленно приблизилась к нему, погладила по еще совсем гладкой, без следа щетины, мальчишеской щеке, пощекотала ямку у основания шеи. Он не шевелился, словно загипнотизированный. Виконт не отличался высоким ростом, но все равно женщина оказалась ниже него примерно на полголовы и смотрела в синие очи юноши чуть снизу. – Ты такой милый, Армэль. Мы могли бы попробовать подружиться, – прошептала герцогиня. Мадам де Кардона вспомнила о графе де Куси. О, она сделает все, чтобы закончить начатое! А пока… От юноши пахло мужским парфюмом и горьким шоколадом. Буквально перед этим Армэль дегустировал только что доставленное по заказу графини де Куси лакомство. Хоть Испания и славилась своим шоколадом, держа в секрете рецепт его приготовления, позволить себе эту дорогую сладость могли не многие. Такой чудесный аромат… Армэль не мог поднять на нее глаза, ощущая тепло ее рук, ее дыхание у самого лица и ее запах, похожий на… мяты, что ли? Пальцы герцогини снова скользнули по его щеке. – Перестаньте, – он вдруг отшатнулся. Его голос даже задрожал. Виконту с трудом удалось подавить противное чувство страха и одновременно приятную теплоту, поднимавшуюся в животе. «Как же одинаково самоуверенные красивые юноши и их отцы превращаются в напуганных маленьких мальчиков», – подумала герцогиня.