– Что вы! Какие ему женщины! Он сам-то ноги едва таскает. Говорю же, ледащий из себя мужичок. – Болезненный, – пробормотала Марина, – изучает гипноз, и зовут его Слава? Интересно-то как! Саша кинул на нее проницательный взгляд и продолжил разговор с соседкой: – А нам владельцы дома сказали, что на участке нас встретит сторож. Что живет он у них с подругой и еще сестра ее к ним приезжает. Либо один, либо другой, либо третий, постоянно на участке кто-нибудь находится и нам дом покажет. Но мы приехали, а никого нет. Где же все? – Какие еще сестры – подруги? Сам сторож был, а вот женщин при нем я ни разу не видела. – А вот эти женщины, взгляните. Саша извлек фотографии Анки с Наталкой и в придачу к ним приложил фотку Ируси. Но соседка лишь отмахнулась: – Да не слежу я за чужими дворами, своих дел полно, может, и бывали там женщины, но я их не видела. А вот вы мне лучше объясните, кто же вам дом продает? – Кулагины, – соврал Саша. Но соседка все равно обрадовалась: – Да как же это они сумели с Нинкой вопрос-то решить? И то сказать, сколько лет прошло, давно пора как-то определяться. Дом стоит, гниет, вид портит. Да еще того и гляди пожар. Ну, это я вам уже говорила. От говорливой старушки удалось избавиться с большим трудом. Да еще Барон куда-то запропастился. Пока его искали, старушка успела им поведать и про свою жизнь, и про семью, и про должность, которую когда-то занимал ее покойный супруг. И наконец спохватилась: – А где же моя Жульетта? Куда подевалась? Собаки нашлись на полянке за домом, где обе грелись в лучах солнышка. Барон свернулся калачиком, и в образовавшемся мягком гнездышке свернулась маленькая пучеглазая собачка. Вид у собак был какой-то размягченный, и на зов хозяев они откликаться не спешили. – Ишь ты! – удивилась старушка. – Уж не любовь ли у них приключилась? Если бы сама Жульку к ветеринару не возила, так бы и подумала. Саша тоже мог поклясться, что Барон влюбился. Трижды пришлось Саше позвать пса к себе, прежде чем тот с тяжелым вздохом оторвался от полюбившейся ему собачонки. Но и потом шел так медленно, словно бы каждый шаг давался ему с огромным трудом. И даже дойдя до хозяина, все так же оглядывался назад и призывно смотрел на Жульетту, которая уже сидела на руках у хозяйки и пронзительно скулила, перебирая в воздухе лапками и словно бы всем тщедушным тельцем стремясь к своему красавцу кавалеру. С трудом удалось загнать Барона в машину. Потом друзья сели сами и уехали, сопровождаемые горестным визгом осиротевшей Жульки. Что касается Барона, то он забился под сиденье и там как-то странно подрагивал всем телом, издавая неопределенные звуки, то ли плакал, то ли храпел. – Ну что? Назад в город? – Да, но по дороге заглянем еще в одно место. Этим местом оказалась библиотека города Всеволожска. – Зачем мы тут? – Помнишь книжку про гипноз, на которой стоял библиотечный штемпель? Эта книжка из этой библиотеки. И по номеру книги мы сможем узнать имя того, кто ее читал. – Замечательно! – обрадовалась Марина и тут же встревожилась: – А нам скажут? – Это зависит от того, как спросить. И, оглядев трех сотрудниц библиотеки, которые были хорошо видны через витринные окна, Саша задумчиво прибавил: – И кого спросить. Ты, пожалуй, посиди в машине. Я и один справлюсь. Направился он к самой молоденькой и, как не без ревности отметила Марина, самой хорошенькой девушке. Разговор у них длился недолго. И уже через десять минут, которые Марине показались вечностью, Саша вышел из библиотеки с торжествующим видом. В руке он нес бумажку, в которой ревнивая Марина немедленно заподозрила номер телефона соперницы. Она сверлила Сашу пронзительным взглядом, стремясь добраться до сути его предательской души. Но Саша был невозмутим. – Порядок, – заявил он, совершенно не разобравшись в причине такого внимания Марины к его персоне. – Все получилось наилучшим образом. – Что получилось? – Книгу мы вернем сами. Вот его адрес. К огромному облегчению Марины, бумажка оказалась с адресом некоего Вячеслава, живущего в Санкт-Петербурге на улице Солидарности. – Что у них там на улице Солидарности своей библиотеки нет? – сварливо пробурчала Марина, которая все еще не отошла от охватившего ее приступа ревности. Но Саша по-прежнему ничего не замечал и спокойно ответил: – Насколько я понимаю, этот Слава Гончаров много времени проводил в доме, где держали похищенных девушек. И, наверное, ему было удобнее брать книги поблизости от него. Э-э-э?.. А что это с тобой? Последний вопрос был адресован Марине, которая застыла с вытаращенными глазами. У нее вроде бы даже дыхание отсутствовало. И Саша встревожился: – Мариночка, ты в порядке? Скажи мне, если что-то не так. – Как ты сказал, фамилия этого Славы? – Гончаров. Марина выдохнула: – Это же наш Славка! – В каком это смысле? – Наш сотрудник! Вячеслав Гончаров! Тот самый, который увлекался гипнозом и всякими там практиками, касающимися манипуляций с человеческим сознанием. – Ты уверена? Вместо ответа Марина кивнула. – Была у меня такая мыслишка и раньше. Когда соседка начала описывать сторожа с Озерной, десять! Как она сказала? Худой, бледный, болезненный, зовут Слава. Я еще подумала, просто один в один как наш Гончаров и еще книжки по гипнозу читает. – Соседка еще про бороду упоминала. И про очки. – Ну что борода? Бороду и прицепить можно. И очки, между прочим, с простыми стеклами тоже не проблема на нос нацепить. Но решила, что такого совпадения не может быть, это кто-то другой. Конечно, ведь наш-то Славочка весь из себя такой занедуживший, на больничном листе сидит. Я с ним пару дней назад разговаривала, он мне в подробностях описывал, с какой сильной ангиной ему довелось свалиться. Я ему еще сочувствовала и названия лекарств диктовала. Он все записывал, а сам… Сам в это время вовсю готовил похищение Ирусика! Видимо, с двумя своими жертвами он уже наигрался, его потянуло на кого-то свеженького. Вот он и выбрал себе Ирусика. – Но почему именно ее? И почему он выбирал себе жертвы исключительно среди своих коллег? – И вовсе не обязательно, что он резвился только в нашем коллективе! Он мог и со стороны девчонок себе нахапать, просто нам об этом ничего пока что не известно! Вот мелочь подлая! А я-то ему всегда сочувствовала! А он в это время, возможно, планировал, как будет похищать уже меня! Вот гаденыш! Найду – придушу! Сверну его тоненькую шейку вот этими самыми руками! Саше стало даже как-то не по себе от того бурного негодования, которым фонтанировала Марина. Не то чтобы Саша оправдывал поведение Славы, но все-таки находил, что определенная ему Мариной кара слишком строга. Все-таки свои жертвы Слава возвращал в целости и сохранности, он к ним даже пальцем не притрагивался. Девушки возвращались в обычную жизнь лишь с небольшим провалом в памяти. Согласитесь, это не такой уж серьезный недостаток. Да, Слава держал девушек в подвале, но, наверное, все же заботился о них. Ведь все врачи, осматривающие бывших пленниц, в один голос утверждали, что Наталка с Анкой вернулись к обычной жизни в свои семьи в хорошей физической форме. Обе девушки нисколько не похудели, не побледнели, с ними все было в полном порядке, за исключением короткого периода амнезии. Но и память, как оказалось, к девушкам способна возвращаться. А учитывая, что могло с ними приключиться в других руках, отношение Славы к своим пленницам можно было назвать более чем гуманным. Но когда Саша все эти доводы изложил Марине, она лишь презрительно фыркнула: – Хорек! И всю дорогу до города Саша пытался понять, к кому именно относилось это уничижительное словечко. К нему или все же к преступнику? Хотелось бы верить, что к преступнику, но что-то подсказывало Саше, вздумай он как-то не так повести себя, Мариночка и его самого точно так же бы припечатала. Глава 5 Как и опасались сыщики, Славы дома не оказалось. Им открыла дверь его мама – милейшая женщина, которая велела звать ее просто тетей Надей. – Ой, вы с собачкой! – воскликнула она с радостью и тут же спохватилась: – Но к нам с животными нельзя! У сына сильнейшая аллергия на шерсть! Особенно на кошачью, но с собаками тоже лучше не рисковать.