Дед молча ел свой ужин и не смотрел в мою сторону. — Дед, это все? Разве ты не знаешь, как он погиб? Он отрицательно покачал головой. — И никогда не интересовался? — Все, что я знаю, так это то, что они занимались поиском и подъемом затонувшей торпеды. Они накинули стропы и начали подъем. Она сдетонировала. Всё. Двоих водолазов потеряли. Твой отец понимал, куда пошел служить. Остальное засекречено. Может быть ты узнаешь, что случилось. Лет через шестьдесят. — А есть его фотографии со службы? — С училища ты видел. Со службы только одна. Сейчас принесу. Не давали им фотографии высылать. Не забывай, где он служил. Дед принес черно-белую фотографию, на которой улыбающийся отец держит трехболтовку — шлем в левой руке под мышкой, словно арбуз. Он был одет в водолазную рубаху, блестящую от воды и стоял у водолазного трапа. Значит, фотографировался сразу после погружения. Нелепая догадка иглой кольнула в сердце. Не его ли последнее погружение я вижу каждый раз во сне? Да нет — это невозможно. Я отогнал эту мысль от себя. — Спасибо, дед. Я понимаю, как тяжело тебе было об этом вспоминать и говорить. — Чего уж там. Дело прошлое, надо жить дальше. Я вспомнил, что он всегда сурово приговаривал, что нужно думать о завтрашнем дне, а жить сегодняшним. В этот раз он ничего не сказал, а вместо этого он как-то по-особенному мягко поинтересовался выбрал ли я специальность и ВУЗ. Лучшей ситуации, чем в том вечер для того, чтобы рассказать деду о своей мечте и выбору нельзя было придумать. — Дед. Я буду строить подводные города. Он опешил, чуть не поперхнувшись чаем от такого заявления, но промолчал, ожидая что я скажу дальше. Я рассказал о своих планах. К моему удивлению, дед не стал меня отговаривать. Мне казалось, что он испытал облегчение от того, что я не собирался идти по стопам отца во флот и выбрал мирную специальность. — Ну, а к экзаменам ты готов? — Думаю, что да. Но никто не знает наверняка заранее. Я чувствовал, его моральную поддержку. В прошлой жизни, в детдоме меня поддерживали дружки — шалопаи. Мне несказанно повезло в этом смысле. И я чудом попал в армию. Многие из них сгинули, пошли по криминальной дорожке и отбывали длительные сроки. Единицы устроились нормально в обычной жизни, завели семьи, обрели профессию и работу. Теперь же, я понимал и чувствовал, что такое поддержка членов твоей семьи и какое это великое счастье. Конечно же, чтобы не будоражить его воображение я не стал ему рассказывать, о том что заграницей француз Жак Ив Кусто стоит подводные города, чтобы человечество имело возможность переселиться и жить под водой. Наши энтузиасты инженеры и океанологи, тоже работают в этом направление. Дед мог счесть всё это мальчишечьей блажью и глупостью. Откуда было ему знать, что эти работы послужат мощным толчком к развитию глубоководных аппаратов «Мир», которые еще прогремят и прославят нашу страну в будущем. Таким я мог делиться только с Темой и Викой, и то очень осторожно. Меня часто заносило, как в последнем разговоре с Тёмой, когда мы говорили о поколении людей живших в восьмидесятых, которые по рассказам партийных боссов совсем скоро должны были жить при коммунизме. Конечно, идея про способности и потребности каждого была прекрасна. Мне она тоже нравилась. Но уже я знал, что она не выполнима. По крайней мере в тех условиях, в которых развивался наш прекрасный, но тем не менее, летящий в пропасть дикого капитализма, СССР. Я чуть было не рассказал ему про развал, десятки межнациональных конфликтов и сотни тысяч жертв жадности, глупости и эгоизма стареющих правящих элит Союза. Про безумную по своим масштабам утечку мозгов и тяжелые девяностые годы, перевернувшие все с ног на голову. Тогда я вовремя остановился. Теперь мне нужно всегда контролировать себя. Что касается произошедшего с отцом, у меня была только одна возможность узнать, что с ним произошло на самом деле. Я должен был разыскать его сослуживцев. Пока я отложил это на некоторое время. Позже я обязательно узнаю. А пока я определил свои ближайшие цели. Мне нужно было поступить и стать полноценным спасателем в ОСВОД. * * * На утро я отправился на турник. Тренировки стали обычным делом. Я стал привыкать к тому, что мои мышцы растут, а тело становится более управляемым и сильным. Фотография Макса, которая была напечатана в газете в статье спасении Саши начала приносить мне узнаваемость. Это было очень неожиданно, потому что в утром после тренировки, ко мне подбежала девчушка лет восьми с блокнотом и ручкой, и попросила оставить автограф. Поначалу я подумал, что она ошиблась, но через пару секунд я заметил неподалеку улыбающуюся маму девочки. — Это ведь вы спасли мальчика? Про вас в Курортной Газете писали? Я хотел соврать и сказать, что они ошиблись, но потом увидел чистые глаза моей маленькой поклонницы, ожидающей автографа, как какой-то важной вехи в своей жизни,и не сумел отказать. Кивнув девчонке и ее маме, я взял блокнот и спросил, как зовут девочку. Она назвала свои имя и фамилию. Я написал пожелания счастья и здоровья Кате Сенченко, и возвращая блокнот увидел, как меня обступают новые желающие получить автограф. Неожиданно для меня, моя популярность стремительно набирала обороты. Глава 18 Кивнув девчонке и ее маме, я взял блокнот и спросил как зовут девочку. Она назвала свои имя и фамилию Я написал пожелания счастья и здоровья Кате Сенченко, и возвращая блокнот увидел, как меня обступают новые желающие получить автограф. Неожиданно для меня, моя популярность стремительно набирала обороты. * * * В последние дни девушки, парами идущие мне на встречу, часто на ходу начинали шушукаться, улыбаться и показывать на меня друг другу. Пенсионеры, узнав меня на улице, останавливались и провожали взглядом и фразами подобной этой: — А, это ты, тот, кто вытащил ребенка? Мужики просто подходили и молча жали руки. Сначала мне было не очень приятно. Я не привык к интересу со стороны незнакомых людей. И это больше напрягало. Потом подобный интерес стал нравиться. Но завершилось всё тем, что я просто перестал обращать на это внимание, и стал относиться к такой известности совершенно спокойно. Я не отказывал в автографах, коротком общении. Но никогда не выпячивал себя и не искал признания в глазах людей. В душе я хвалил себя за то, что прошел испытания медными трубами. Остались огонь и вода. После турника я отправился прямиком на спасательную станцию. Два Серёги уже ждали меня, и мы приступили к следующим занятиям. На это раз они рассказывали о правилах оказания первой медицинской помощи. В самом начале, мои инструкторы показали, как перекидывать человека через колено, чтобы освободить желудок, легкие от лишней воды. — Всякое бывает, ты брезгливый?