— Так ты у нас, батенька, выходит, с фальшивомонетчиками дружбу водил? — Не по собственной прихоти, — ответил на это Валентин и постарался сменить тему: — Ну, так что с Вакарисом? — задал он неведомо кому вопрос. — А что с Вакарисом? — переспросил Сергей Ашотович. — Завтра ты встретишься с ним еще раз, обсудите тему более конкретно. Если все будет двигаться так, как мы планировали, то и дальше будем действовать по плану. Быстренько стряпаем нужный пакет документов, Вакарис быстренько их подписывает и отправляется себе спокойненько в мир иной… — А дочка? — поинтересовался Станислав Прокофьевич. — Что, дочка? — Хе… — вырвалось из уст Прокофьича. — Ха, уже и на девочек потянуло, старый извращенец! — усмехнулся Сергей Ашотович, с полуслова понявший намерения своего товарища. — Да я… — смущенно пробормотал тот. — Да ладно, ладно. Коль пожелаешь позабавиться с ней, не возражаю. Только когда окончательно закроем вопрос с «ОКО-банком». Сейчас она в Швейцарии, у меня на даче, — Сергей Ашотович рассмеялся, тряхнув всеми своими подбородками, — гостит. Как все закончится, так и возьмешь. — А что если Вакарис все же не согласится на сделку? — осторожно осведомился Валентин. Сергей Ашотович посмотрел на него с усмешкой: — Ты что, Петрович, серьезно думаешь, что этот банкир пожертвует собственной дочерью ради какого-то банка? — Нет, но я бы на его месте… — Ну, ты — это понятно! — снова усмехнулся Сергей Ашотович. — Да только не суди о людях по себе. Все будет нормально, Валюша. Все будет нормально… Глава 3 Призраки забытого августа 1998 После ухода бывшего вице-премьера Роберт Янович некоторое время молча сидел в кресле, барабаня пальцами по его подлокотникам. Между бровей банкира, устремляясь вверх, проявились две скорбные морщины, уголки губ печально опустились. Наверное, тяжело это — осознавать, что жизнь твоей дочери в опасности, а все, что ты можешь предпринять, — это идти на поводу у всяких проходимцев. Взгляд его задержался на раскрытом ноутбуке. Вакарис постучал пальцами по клавиатуре, после чего на мониторе появилось сменяющиеся изображения знакомой физиономии бывшего вице-премьера. Это были снимки с какого-то мероприятия, в котором Валентин Петрович принимал участие несколько лет назад. По мере просмотра фотографий Вакарис все больше напрягался: на лице заиграли желваки, кулаки непроизвольно сжались… Казалось, еще мгновенье, и один из них — довольно увесистый такой кулачище! — со всей дури вмажется в монитор ни в чем не повинного ноутбука, припечатав на нем лысую, нагло ухмыляющуюся башку! Но Вакарис сумел сдержать себя. Не стоит этот лысый котелок его ноутбука! Гад! Такой верткий, всем нужный… С каким пафосом он говорил недавно: «Я позволю вам считать меня своим другом!» «Позволю»… Прямо Господь Бог, черт его подери! Неожиданно Роберту Яновичу захотелось посмотреть — просто так, почти из праздного любопытства — на каком автомобиле приехал этот «друг». Единственное окно его кабинета выходили на небольшую стоянку перед банком, так что через стекло вполне можно будет увидеть, как бывший вице-премьер подойдет к своей машине. Оторвавшись от монитора ноутбука, Вакарис шумно поднялся из кресла и подошел к окну. Возле банка стояло десятка два автомобилей: все довольно дорогих марок. Да и немудрено — принадлежали они в основном клиентам «ОКО-банка», которые являлись людьми вполне состоятельными. Выделялся на этой «автомобильной выставке» лишь черный «Лексус» представительского класса. Да и то в основном лишь тем, что возле него прохаживался взад-вперед некий человек в черной кожаной куртке и надвинутой на глаза светлой, должно быть, клетчатой кепке. Человек этот явно кого-то ждал и Вакарис без труда догадался кого именно. По всей видимости, это был телохранитель бывшего вице-премьера. Хотя от окна управляющего банком до «Лексуса» было относительно далеко, Вакарис поймал себя на мысли, что ему кажется, будто этого субъекта он где-то видел. Конечно, разглядеть его лицо как следует с такого расстояния без бинокля невозможно, но вот походка… Походка! Да, примечательная такая походочка… Тем временем на улице оказался и бывший вице-премьер. Лысина его на этот раз была прикрыта кепкой. Уверенным шагом он быстро преодолел расстояние от банка до «Лексуса». Телохранитель услужливо открыл ему заднюю дверцу автомобиля и, когда тот оказался в салоне, обвел дежурно-профессиональным взглядом окрестности и тоже нырнул в машину, расположившись на сиденье рядом с водителем. Автомобиль бесшумно тронулся и вскоре скрылся за поворотом. Вакарис, отойдя от окна, поспешил к своему столу. Слегка ударив рукой по клавиатуре ноутбука, тем выведя его из режима «сна», он отчетливо произнес: — Антон, мне нужно посмотреть запись камер перед главным входом за последние полчаса. Антон с недавних пор совмещал должности секретаря и начальника службы безопасности банка. Этот молодой человек, как ни странно, никогда нигде не служил: ни в войсках, ни в полиции, ни в каких-либо иных спецслужбах. А ведь именно выходцев из подобных структур, как правило, и брали на должности начальников служб безопасности банков. Вакарис же за свою долгую банкирскую практику успел разочароваться в подобных «спецах»: сплошь лентяи или конченые солдафоны! Антон же даже срочную в армии не проходил, зато с отличием закончил престижный заграничный колледж; занимался восточными единоборствами — даже был двукратным чемпионом Европы по одному из них! Еще он прекрасно знал компьютер. Но, главное, имел некие родственные связи в МИДе! А через это уважаемое министерство он мог наладить контакт с любой правительственной структурой, ежели в том была нужда. Приказ Вакариса по поводу записи видеокамер он исполнил в течение нескольких минут. Роберт Янович даже толком не смог вернуться к прерванному занятию — поиску в интернете информации о бывшем вице-премьере, как окно браузера, мигнув, исчезло, уступив место привычному для нас городскому пейзажу. Это Антон передал на его ноутбук затребованную запись. Именно данный городской пейзаж Роберт Янович и созерцал не так давно из окна собственного кабинета. Здания на соседней улице, площадка перед банком: автомобили, черный «Лексус», прохаживающийся перед ним человек в черной куртке и кепке… — все это успела запечатлеть фронтальная камера, закрепленная над входом в банк. Роберт Янович немного «перемотал» запись вперед, поймав момент, когда незнакомец возле «Лексуса» остановился и повернулся в сторону камеры. В этом положении лицо его можно было попробовать рассмотреть более внимательно. Вакарис коснулся пальцами клавиатуры ноутбука, и на его мониторе появилось увеличенное изображение фигуры телохранителя бывшего вице-премьера. Кепка, покрывавшая его голову, действительно оказалась в клетку. Приметная такая кепочка! А из-под ее клетчатого козырька уверенно, даже несколько нагловато смотрели колючие серые глаза. Глядя на них, Роберт Янович почувствовал какой-то щелчок у себя в голове. — Не может быть! — вслух произнес он. — Это невероятно… Не менее десяти минут потом Роберт Янович молча сидел перед ноутбуком с этой застывшей картинкой… и не видел ее. Глаза его словно остекленели. От реального банкира Вакариса в настоящем осталось лишь тело, замершее в кресле управляющего «ОКО-банком», сознание же его унеслось в относительно далекое прошлое… Причем, что интересно, в этом воскрешенном в памяти прошлом не нашлось места ни бывшему вице-премьеру, ни его помощнику-бодигарду в клетчатом кепаре. Да и, собственно, самого Роберта Яновича Вакариса там вроде бы не было… Это был незабвенный 1998 год. План казался ему гениальным! На скором поезде Москва-Симферополь доехать до Тулы, там, во время стоянки, сбежать из вагона и пересесть на электричку, следующую обратно в Москву. Для чего такой странный, не совсем логичный маневр? А все просто! Если милиция вдруг решит разыскать его, то без труда установит, что он уехал за границу, в Крым. Ведь его имя должно будет остаться в электронной базе данных регистрации пассажиров РЖД. Для чего поехал? Здесь все логично — на носу бархатный сезон: отдыхать, разумеется. Конечно, у какого-нибудь дотошного следователя могли бы появиться и иные, более глубокие вопросы — к примеру: «А на какие шиши безработному отдыхать-то?» Еще понятно было бы, коль на заработки куда подался. Да только не там сейчас заработки-то! Сейчас оно наоборот: с Украины в Россию все за работой тянутся. Хотя, где сейчас они — дотошные следователи-то? Кому сейчас интересно — чем человек зарабатывает себе на жизнь? Даже налоговая полиция интереса не проявляет. Ежу понятно: каждый — от бомжа до милиционера — вертится, как может. Ему же другое нужно: всякие подозрения от себя отвести, ибо дело совершить он задумал ужасное, преступное… Попадись он, тогда уж тряхнут его так, что вместе с мозгами всю информацию выбьют! Всем знать захочется — где денежки лежат!.. И ментам, и бандитам. А способов выбивания информации у тех и других предостаточно. Это он знал. Именно поэтому прежде, чем приступить к осуществлению задуманного, он обзавелся паспортом на чужое имя. Теперь он — Сергей Иванович Кузнецов. Паспорт реальный, а фотографию свою в него он вклеивал сам, и, надо сказать, вышло это у него довольно искусно. Поймают, что ж, сидеть придется ему под именем Сергея Кузнецова! Вряд ли в этой постперестроечной, овеянной гарью чеченских войн стране кто-то захочет выяснять судьбу подлинного Сереги Кузнецова — несчастного бомжа, скончавшегося от сверхмерного употребления паленой водки. Поистине, какой-нибудь профессиональный шпион позавидовал бы той конспираторской тщательности, с какой молодой человек подготовился к осуществлению задуманного: поезд Москва-Симферополь, электричка Тула-Москва… Вовек не забыть ему ее! Все вроде бы было рассчитано по минутам: прибытие поезда, отход от платформы электрички в обратную сторону. Да разве можно в России, в самом конце XX века, верить написанному: в газетах ли, в расписаниях? Поезд опоздал. До отправления электрички оставалось две минуты. Вроде делов-то успеть! Вон она — возле соседней платформы, с электровозом «под парами» стоит. Хорошо видно, как ходят по вагонам пассажиры, рассаживаются. От поезда до электрички бегом — секунд сорок. Только… только это если билет в кассе не брать — этого сделать время уже не позволяло. Никак! Следующая же электричка — Сергей Кузнецов это прекрасно знал — будет лишь во второй половине дня, в столицу она прибудет уже поздним вечером. Что ему там в это время делать? Вот и остался выбор: с билетом в Туле или без билета в электричке. На размышление ушло несколько драгоценных секунд, а потом: ноги в руки и вперед! Вихрем он влетел на нужную платформу. До последнего вагона метров тридцать. Успевает! Да только глядь, впереди милицейский патруль — документы у какого-то нагруженного баулами пассажира проверяют. Даже карманы вывернуть заставили беднягу! Сергей — это имя он повторял про себя всю дорогу, чтобы привыкнуть — невольно остановился, чем привлек к себе излишнее внимание одного из ментов — низкорослого сержанта. Тот жестом попросил его подойти поближе. Ни жив ни мертв, он приблизился к патрулю. Единственная мысль, крутившаяся при этом в голове, больно ударяла по вискам: «А вдруг и меня обыщут?» — Куда бежим, молодой человек? — поинтересовался у него сержант. — Вон… — кивнул Сергей на электричку. — В Москву? — Ага. — Сам — местный? — спросил сержант, недоверчиво глядя на его пустые, незанятые каким-либо багажом руки. — Не… — Сергей осекся, вдруг вспомнив, что он не помнит ни адреса прописки, ни места рождения подлинного гражданина Кузнецова, чью фамилию он теперь носил. Все было указано в паспорте, но внимания на эти записи своевременно он почему-то не обратил. — Не местный? — повысив голос, уточнил милиционер. Вопрос этот сразу заставил коллег сержанта потерять интерес к субъекту с баулами. Отпустив его, они переключили все свое внимание на странного молодого человека, собравшегося ехать в столицу с пустыми — в прямом смысле слова — руками. Как-то нелогично это, подозрительно. Сергею на заданный вопрос осталось лишь ответить, виновато пожимая плечами: — Не совсем. — Что, не совсем? — с удивлением переспросил сержант. — Не совсем местный, что ли? Сергей попытался пошутить: — Это смотря что считать местом. По Конституции, любой гражданин имеет право свободно перемещаться в пределах своей Родины. Так вот, если принять во внимание, что сейчас я как раз нахожусь в ее пределах… — Шибко умный? — нехорошим тоном осведомился один из коллег сержанта. Сергей вовремя догадался «сменить пластинку»: — Мужики, прикол со мной приключился… — Мы тебе не мужики! — холодно произнес сержант. — Братцы! — не отступался Сергей, добавив своему голосу ноток взывания к сочувствию. — Это даже не прикол, это несчастье… — как раз в этот момент Сергей заметил, как Симферопольский поезд, на котором он приехал сюда, тронулся и начал медленно набирать скорость. — Понимаете, — на ходу начал сочинять он, — я ехал в Крым с друзьями, но тут выяснилось, что я забыл дома путевку. Вот растяпа! Пришлось чуть ли не с подножки прыгать. Да это хорошо еще, что в Туле у вас спохватился-то. Отсюда хоть электрички до Москвы ходят, — кивнул он на замершую возле платформы электричку. — А то на Украине опомнился бы — и что делать? Это ж заграница теперь! — Да-а, — согласился сержант, в голосе которого послышались едва уловимые нотки сочувствия, что несколько воодушевило Сергея. — Вот я и говорю… — продолжил он. — Хорошо, что от вас, из Тулы, электрички до Москвы ходят… Как раз в этот момент по вокзальному громкоговорителю объявили об отправлении электропоезда до Москвы. — Слышите? — в панике воскликнул Сергей. — Отправляется! Документы у меня в порядке, вот… — он извлек из внутреннего кармана своей джинсовки «серпастый молоткастый»[11], а, чуть помедлив, решился показать и билет до Симферополя, что он сумел выпросить у проводника перед тем, как покинуть поезд. На лицах постовых отражалась мучительная внутренняя борьба: задержать и обшманать, исполнив служебный долг, или все же попробовать быть людьми — войти, так сказать, в положение человека забывшего дома путевку? — Вот, — сказал он, — читайте на билете, если не верите: Кузнецов Сергей Иванович… С его голосом неожиданно слился голос машиниста, объявлявшего через вагонные динамики стоявшей возле платформы электрички станции, которые та проследует без остановки.