Заветная дверца в мир Гаадаринателлы, как называл ее Черный Гозар, находилась совсем близко — метрах в двухстах под нами, но сейчас казалась недосягаемой как никогда. Судорожно подергивая крыльями, мой друг силился выправить положение, но с каждым разом взмахи становились все слабее. Видимо, новые порождения белых жрецов были еще и ядовиты. Драконам яды не так уж и страшны, в крови столько магии и огня бродит, что любой яд выжжет, но и на это время требуется, а мы так далеко от поверхности поднялись, да и раны, опять же… Вот черт! Если меня от удара спасет артефакт, то теряющего сознание и силы дракона может спасти лишь чудо. Он банально разобьется. Паника вновь охватила меня, грозя полностью затопить разум. Что делать?! Как помочь?! Благо основательно испугаться я не успел — два одинаковых темно-коричневых дракона одновременно распахнули широкие крылья с обеих сторон под нами, принимая на себя наш немаленький вес. Словно огромная хищная птица, высматривающая очередную добычу, мы медленно снижались. Только бы новой партии летунов не случилось в ближайшее время — сейчас нашей четверке против них не выстоять. Кеш — здоровущий золотой ящер с крыльями, сплошь испещренными застарелыми шрамами, настырно кружил чуть поодаль, старательно отвлекая на себя внимание тройки воинственных старцев. Как та блоха, он ловко уворачивался от их неумелых, но чрезвычайно мощных чар, пульсаров и заклинаний, издевательски посмеиваясь при этом и отпуская весьма нелестные комментарии о кривых руках горе-магов и их сомнительных умственных способностях. Да он просто талантище — я заслушался! Кроме того, Кеш периодически выпускал свой огонь, который яркой стрелой разрывал небеса и уничтожал десяток-другой морглов в непосредственной близости от зловредного трио. Что бесило тех неимоверно, заставляя мазать по прыткой цели еще активнее. Короче, парень прилагал максимум сил и творческой фантазии, чтобы близнецы имели возможность доставить нас с командиром вниз. Отсюда мне уже было хорошо видно и сам разлом, и… Господи, да это же… Она… Как в тумане, вспомнился страшный, очень страшный сон. Тот самый, что накануне нашего похода показал мне Черный Гозар в последней, отчаянной попытке спасти свое любимое детище от загребущих ручонок Гаадаринателлы Белой. Совсем как тогда, из сияющего зева межмирового пролома, словно огромная голограмма, в этот мир смотрела сама Белая Госпожа. Та самая. Это ее бледный лик с кровавыми радужками глаз и темным провалом рта сейчас чуть высовывался наружу, поражая нас своей до жути некрасивой улыбкой. Она довольно облизывалась синим языком, чем-то напоминая жирную, насосавшуюся свежей крови пиявку, и смотрела прямо на нашу скульптурную композицию напротив — мы все еще спускались. Ой, а зубки у этой юной леди ну просто жутики неприкрытые — кошмар брекетолога — тьфу! — ортодонта. Острые, прозрачные, торчат в стороны кривым частоколом… Брр! Мельком глянув вниз, я с тревогой отметил, что белые жрецы одновременно, словно по команде, перестали обращать внимание на чуть не пляшущего на их головах Кешана. Тот из чешуи выпрыгивал, отчаянно пытаясь вернуть к себе утерянный интерес, но тщетно. Дедули начали увлеченно сливать свои силы в нечто, описанию не поддающееся. Дурное предчувствие сжало сердце, внутри все похолодело. От соединенных воедино ладоней жрецов начала расползаться толстая, причудливо изгибающаяся нить, подозрительно похожая на… паутину. Стремительно разбежались вверх направляющие лучи, а незримый магический паук все расширял и расширял свою сеть, сплетая исполинский купол и угрожая вскоре захватить нас в свои липкие объятия. Ну вот, что и следовало ожидать — мы влипли. Причем с ходу и всем скопом — неподалеку от согбенных жрецов бился в путах наш златокрылый спутник. С каждым резким движением его тело наматывало на себя все больше и больше приставучих нитей, так что совсем скоро вместо гордого золотистого ящера копошился плотный кокон, из которого выглядывала только разъяренная зубастая морда. Близнецы, увязшие снизу, отчаянно пытались выбраться из этой крайне неприятной штуки, что с такой легкостью удерживала на весу наши туши, но это, как и в случае с Кешаном, только усилило обратный эффект. Теперь отчаянно брыкающихся свертков стало три. Мой бедный Валдор, судя по всему, потерял сознание еще раньше и теперь безвольно висел чуть повыше, напрочь завязнув брюхом в сети. Лапы его так и не разжались, держа меня вне досягаемости липкой ловушки, что примечательно — даже так, неосознанно, он продолжал защищать меня. Моя половинка… Родная душа… Сердце защемило, дыхание перехватило, но я подавил горестный вой и запретил себе думать о чем-либо, кроме выполнения нашей первостепенной задачи — срочно закрыть портал! Все потом. Голова заработала четко и быстро, перебирая различные варианты собственных действий. Так, что я сейчас могу? Разогнуть сжимающие когти и, выбравшись, тут же попасть в объятия магической паутины. Ага, и подпитать своей смертушкой Гаадушку? Нет уж, кукиш. Что дальше? Сменить ипостась и встать на паутину, руки останутся свободными, так что я сумею активировать подарок Гозара. Да, пожалуй, это может сработать, но что потом? Жрецы-то с этой стороны останутся, а мы так и будем висеть тут спеленутыми, как новорожденные детишки в общей люльке. Вот уж не думаю, что эти дедушки кинутся нам на грудь в порыве искренней благодарности за избавление от власти злой богини. Милосердием эта братия не отличается. У них и сердец-то нет. Как же быть… Пока я ломал голову, Гаада звонко рассмеялась, да так, что у бедного лиса чуть барабанные перепонки не лопнули. Впечатление создавалось такое, будто кто-то добрый саданул между ушей тяжелой дубиной. Ну а потом богиня заговорила, обращаясь явно ко мне. Какая честь. Шармант. — Забавно… — Ее звучный грудной голос с бархатистыми нотками был полон неприкрытой издевки. — Как все эти неудачники похожи… И ведь каждый раз одно и то же! Посылают ко мне героически настроенную гору мышц с каким-нибудь магическим старьем, рассыпающимся в труху. Это даже как-то не смешно. Я их миры высасываю, а они все по правилам играют и провальные схемы придумывают. И ведь понимают, что я теперь куда как сильнее всех их рубак с артефактами после полного осушения десятка-другого презренных мирков, так что закрыть портал, пока я удерживаю его своей божественной сущностью, уже не выйдет, но вот поди ж ты! Последняя надежда, я права? Огромное белое лицо подалось вперед, слегка выдаваясь из разлома навстречу мне. Ирония, сочащаяся в каждом слове этой божественной курицы, больно била по нервам. А еще… как-то все это было похоже на… правду. Значит, на Десницу надежды почти нет. А ну-ка, попробуем подобраться к деточке с другой стороны. Глубокий выдох, и вот из лап черного дракона спокойно выбирается наследный принц двуликих, стройный красавец со снежно-белыми волосами и фигурой Аполлона. Гаадаринателла, заметив эту метаморфозу, рассмеялась уже совсем недетским смехом. Я бы сказал, что издать его могла зрелая женщина, проведшая большую часть жизни в притоне разврата. Занятная особа, однако. — Тоже было, — с ленцой констатировала дама. — Говорю же, мужчины… Ну, можешь спросить у меня что-нибудь интересное, пока твои друзья-драконы потихоньку гибнут в моей чудесной паутине. Я похолодел — гибнут? Она что, убивает их? — Да, да! Сейчас из каждой ящерицы ме-э-эдленно, по капле уходит жизнь, силы и энергия. В мои накопители, разумеется. Ну а через несколько часов, когда они испустят свой последний вздох, мои верные служители вновь поднимут их тела и направят против своих же. О! У меня уже давно не было столь мощного материала! Оцени же мое новое изобретение, лисенок, созданное специально для драконов, — жаль только, что самого Гозаригорра нельзя в нее посадить — столько крови мне попортил, гад туманный, кто бы знал! Ну, ничего, моя месть будет сла-а-адкой! — протянула Белая Богиня, со вкусом растягивая слова. — Скоро я уничтожу самое дорогое, что у него есть, — этот нелепый разноцветный мир. А прямо сейчас — всего лишь твоих крылатых спутников. Просто поверь, им будет очень больно! Плотные коконы, в которых находились близнецы и Кешан, вздрогнули и забились. Раздались болезненные стоны ребят. Вал по-прежнему не подавал признаков жизни, несмотря на то, что ожившие нити начали потихоньку оплетать его тело, подбираясь ко мне. Как же мучительно было мне на все это смотреть. — Спрашивай, лисенок! — снова повторила богиня и громогласно рассмеялась, будто сытая змеюка, играющая с обреченной жертвой. Видимо, тетенька наклюкалась дармовой энергии и подшофе была настроена потрепаться о жизни. Что ж, это значит, у меня есть шанс. Призрачный, зыбкий, но есть, а это куда лучше, чем ничего. — Леди, я так понимаю, что весь план Черного Гозара изначально был обречен на крах. Вы заведомо слишком сильны, чтобы у меня или у кого-либо еще получилось победить и изгнать из Таинара вашу армию. Гозар наплел мне сказок о великой цели, а я-то, лопух мохнатохвостый, развесил уши и во все поверил! Вот сколько живу тут, все время убеждаюсь, что у этих чешуйчатых с мозгами вообще проблемы. Видимо, кости черепа у них слишком толстые, вот и места там маловато, не иначе! Вы так прекрасны и сильны! Я преклоняюсь перед вашей мощью, умом и величием! — С показным подобострастием я склонил голову. Лапа дракона, за которую я цеплялся, еле заметно дрогнула — ага… кто-то очнулся и подслушивает. Сделав вид, что потираю грудь, я прикоснулся к миниатюрному дракончику на плече и мысленно прошипел: «Вал, не высовывайся! Что бы я ей ни сказал, помни — это всего лишь игра! И… ты — самый умный из нас, а Мари вообще считает, что ты ей и без мозгов…» «Хм! Мар, я понял! — как-то излишне торопливо прервал он меня. — Дальше не надо. Действуй! Я прикрою, если что». — Родной уверенный голос придал мне сил и подарил некоторую надежду на успех. Гаада же озадаченно смотрела на меня, слегка склонив голову набок. — А ты умнее остальных «героев»! — наконец выдала свой вердикт она и фыркнула. — Те в один голос спрашивали только одно — как меня убить. Ха-ха! Убить! Я же богиня! Ладно, так и быть, в качестве жеста доброй воли я расскажу тебе то, что услышал каждый из этих мертвых неудачников. Огромный лик чуть ли не полностью вышел из треугольного проема и практически в упор уставился на меня. Сила, волнами расходящаяся от этого бледного лица, давила, сминала, не давала дышать. Громкой шепот чуть не оставил меня без слуха. — Убить меня невозможно. Вообще. Вам — смертным тем более об этом и думать нечего, но… есть одна простая вещица, которая могла бы на время вывести меня из игры. — Она ненадолго замолчала и насмешливо продолжила изгаляться: — Любой предмет, изготовленный детскими руками с чистой, искренней любовью. Мое слабое место знают все, но мозгами шевелить не умеют. — Ее шепот стал настолько тихим, что даже мое чуткое ухо с трудом улавливало сказанные слова. — Любовь сильнее смерти, а меня угораздило родиться именно богиней смерти. Гаада несколько отклонилась назад и издевательски спросила: — Ну, герой, есть у тебя в кармане детская поделка или рисунок каляки-маляки? Может, льняная куколка или бусики? Что — нет? Ай-ай-ай! Как жаль! Большие суровые дяденьки притащили на себе кучу бесполезного железа и смешную жестянку с отпечатком божественной силы, а вот истинно нужной вещицы у них в загашниках не нашлось. Бывает же так! А ведь это был ваш первый и последний шанс — так близко я еще никому не… А-а-а! На этот раз мне все-таки пришлось зажать уши. Как она визжала! Мерзкий лик верещащей богини стремительно покрывался частой сетью трещин, в центре которой торча! простенький самодельный кинжал с деревянной рукоятью, брошенный моей рукой только что. Благо цель была ну очень велика. Не промахнешься. А кинжал… Тот самый, что перед походом подарил мне любимый, но такой далекий сейчас братишка. Сердце наполнилось нежностью. Вермаль. Помнится, я обнаружил эту неказистую вещицу на столе у себя в спальне вместе с трогательной запиской. Еще один, точно такой же, созданный Лидаром, сейчас находился во внутреннем кармане походной куртки Вала. Ха! Уж не потому ли паутина Гаады до сих пор не смогла оплести моего дракона с ног до головы? Да и признаков боли он не выказывал. Пристально глядя на искаженное лицо Белой Богини, подергивающееся в сетке глубоких трещин, я громко окликнул ее по имени: — Гаадаринателла Белая! — Бешеный взгляд алых глаз метнулся в мою сторону. — Великий Черный Дракон просил передать тебе! Вытянув вперед закованную в божественный артефакт руку, я медленно, со смаком оттопырил средний палец в широко распространенном жесте среди землян и добавил: — Присоединяюсь к пожеланиям! Злое отчаяние в ее жутких глазах, выжигающе яркая вспышка белого цвета и мягкая, уютная темнота, принявшая меня в свои ласковые объятия, — все смешалось. Может быть, мне и показалось, будто кто-то огромный облегченно выдохнул рядом и тихо произнес: — Вы справились, лис. Вы справились… ГЛАВА 41 Межмирье. Обитель бога Марина Открыла глаза и мысленно застонала — получается, я все-таки умерла? В вышине знакомо проносились белоснежные облака, высокие колонны выстроились вокруг бесконечными рядами, а на гладком каменном полу степенно возлежал огромный крылатый ящер с янтарными глазами. Гозар или… — Гозаригорр, значит? — негромко произнесла я услышанное накануне имя. Тот удивленно шевельнул бровями и хмыкнул. — Это мое истинное имя, лисичка. Гаада сказала? Я только кивнула, не в силах о чем-либо спрашивать, кроме… — Скажи, а Лисса… она вернулась к тебе? — Я даже дышать перестала, боясь ответа на свой вопрос. Медленно качнулась величественная голова на кожистой шее, а затем бог раскатистым голосом произнес: — Конечно. Твоя неуемная подружка теперь обитает у меня. Старательно уничтожает вкусную рыбку и мои бедные нервы. И как в нее столько влезает? Резиновая она, что ли? Ай! А… вот и пропажа, гляди, Мари. Действительно, на демонстративно приподнятом кончике мощного хвоста ящера сейчас болтался до боли знакомый и родной комок белого меха с длинными острыми ушками и роскошным хвостом. Лисса… — Лисонька моя ненаглядная! — Со счастливым ревом я кинулась снимать своего любимого звереныша с дракона, обнимать его, целовать и тискать. Та только и успевала отбрыкиваться и отфыркиваться, что-то невнятно бормоча про себя. Думаете, меня это остановило? Да три ха-ха! Я так соскучилась! Меня сам Гозар остановил и сразил наповал одной простой фразой: — Да-а-а… Детей тебе пора заводить, девка… — Лукаво сверкнули прозрачные глаза с вытянутым в нить зрачком. — Кстати, об этом! Твоей подружке еще рано на перерождение, а тут эту прожору оставлять чревато — она меня либо до голодной смерти доведет, либо до нервного истощения. — При этих словах маленький, вечно голодный зверек на моих руках смиренно опустил ушки и заискивающе заглянул грозному ящеру в глаза. — Ну, что я говорил?! Держи, чудовище, — ласково пожурил трогательную подлизу дракон, и в тот же миг перед нами появился большой кусок свежайшего рыбного филе. Черный носик перешел в режим заинтересованного подергивания, роскошный хвостик заметался. Пришлось спустить нахалку с рук. Гозаригорр же вернулся к прерванному разговору. — Так, что я хотел предложить тебе? А, точно! Э… Мари, хочешь себе такую дочку? — А?! — Вот это было неожиданно. Туманный дракон легко взмахнул пожеванным хвостом. В этот момент перед глазами предстала картина со смеющимся Валдором, в ногу которого ручонками намертво вцепилась маленькая темноволосая девчушка лет пяти. В шевелюре ее проскальзывали и яркие серебристые прядки, а синющие глазенки знакомо щурились от счастья. Наша… дочь? Лисса? Но разве я не…