— Не переживай, по твоим стопам не пойду. И можешь не отвечать, я уже поняла, что их было больше десяти, — хихикает и возвращается к лекции после хмурого взгляда-замечания преподавателя. У меня же мозг в кашу. Умеет Алиса встряхнуть так, что я теперь каждую вспоминаю. И все они меркнут в тени Вайцеховской, которую я возвел в абсолют после поцелуев. Выпороть ее за такое надо. И за вопросы неуместные, и за то, что доводит до белого каления за секунду, и… Нет, это мне по голове чем-то пора треснуть, чтобы мозги на место встали, а то я перестаю думать и начинаю чувствовать, а это непродуктивно. — Дело не в количестве, Лис, — стараюсь говорить как можно спокойнее. Ну да, погулял немного, но все не так критично, чтобы меня в негативном свете выставлять. — А в качестве, Дём, я в курсе, — улыбается Лиса и намеренно на меня не смотрит. — Тебя это парит? — доходит до меня. Девчонки же все повернутые на влюбленностях и прочем романтическом бреду, что парень сразу узнает все, что нужно с ней делать в постели, чтобы она с первого раза испытала оргазм. Алиса, правда, существенно отличается ото всех, но ничто романтичное ей не чуждо. — А должно? Как же бесит, когда отвечают вопросом на вопрос. Почему перед девчонками надо на цыпочках ходить, чтобы случайно не наступить на мину из очередного ее эмоционального всплеска? Вот раньше было проще — закинул на плечо, уволок в пещеру, и все, а тебе больше и париться не надо. — Ты мне зубы не заговаривай, а отвечай. — В голове щелкает. Стоило произнести фразу, как все встало на свои места. Я ведь устраивал ей допрос с пристрастием, потом мы писали лекцию, и вот теперь, чтобы я наверняка обо всем забыл, она решила добить меня убийственным разговорчиком, из которого я никак не выйду победителем. Что такого она там скрывает? — Не парит меня это, Дём, — копируя мои интонации, отвечает. — Если бы волновало, я бы тебе ничего не предложила. Просто я думала о поцелуе и решила спросить, интересно, как быстро ты научился. — Я даже не думал о том, что надо специально учиться. Все само пришло, — пожимаю плечами. — Стоп. Ты думала о поцелуе? — меня подбрасывает изнутри, будто кто-то взял все мои органы и отправил метким броском в небо. — Прямо сейчас? В аудитории? Алиса смущается. Отводит взгляд и переключается на лекцию. Я не знаю, как ее вынудить ответить. Препод теперь намеренно возле нас стоит и диктует. Ему по большому счету без разницы, зато так в аудитории гораздо тише. Приходится делать вид, что я учусь, пока в голове гуляет ветер. Она думала о том, как я ее целовал. Наверняка представляла еще. Бля, это лучший комплимент для меня. Значит, все прошло как надо. И тот факт, что Алиса поделилась своими мыслями, тоже говорит, что я на правильном пути. Она при всей своей смелости довольно закрытая девчонка. Ей непросто кому-то довериться, тем более в интимном плане, где не было никого, поэтому мы идем маленькими шажками к большой цели. К моему спасению, лекция заканчивается через десять минут. Все суетятся, собираясь, Алиса тоже подскакивает с места. У нас дальше разные занятия и увидимся мы только в конце дня. Это к лучшему, иначе я бы испортил весь образовательный процесс, а преподы у нас озверевшие. — Думала. Прямо на лекции. В аудитории, — произносит Алиса и, развернувшись, сбегает в коридор. А я до самого конца дня хожу как пришибленный. Нравится мне, что я занимаю постоянное место в ее мыслях. С фантазий все и начинается. Сначала визуализируй — потому иди к цели. Вот пусть и представляет, как круто ей со мной будет. Потому что в реальности все окажется в разы лучше. Кое-как высиживаю три пары без Вайцеховской. Без нее серо и тоскливо, как будто она забрала с собой все солнце. С последней пары я выбегаю первым, чтобы скорее уже коснуться теплых лучиков персональной звезды по имени Солнечная Алиса. Обычно мы встречаемся у лестницы на входе в университет. Я вижу ее внизу. Поправляет волосы и кутается в шарф. Прохладно стало слишком внезапно, поэтому все так и кутаются во что попало вместо того, чтобы распаковать осенний гардероб и убрать летний. Она не видит меня, стоит спиной, зато я замечаю, как к ней подходит Никита — парень из нашей баскетбольной команды, с которым мы вместе тренируемся — и вручает огромный букет белых кустовых роз. Что-то говорит, Алиса кивает, а после он уходит, оставляя Вайцеховскую с огромным тяжелым букетом, который она сама ни за что не дотащит. Меня затапливает злостью. Она разъедает все хорошее, что успело вырасти на далеко не плодородной почве моего сердца. Теперь там в ближайшее время ничего хорошего. Сжимаю кулаки до боли. Кто прислал ей цветы? Вряд ли это подарок Никиты. Точно кто-то передал. И судя по тому, что не один я наблюдаю за реакцией Алисы, виновник обнаружен. Лев стоит в арке возле выхода на парковку. Он тоже смотрит на Вайцеховскую. Спуститься к ней, что ли, и спрятать от любопытных глаз? Лева надолго не задерживается. Убедившись, что букет доставлен получательнице, уходит, скрываясь с места преступления со скоростью света. И как теперь из этого всего выбираться? Я же хотел осторожно и медленно, а тут Лев мне палки в колеса вставляет. И Алиса, как бы ни старалась показать, что ей обидно, все равно улыбается подарку, потому что девочки любят цветы, кто бы что ни говорил. Придется устранять проблемы и конкурентов с максимальной скоростью. Глава 20. Демьян Сегодня я впервые с начала тренировок в учебном году выкладываюсь по полной. Самым наглым образом подстраиваю игру под себя, безжалостно отбирая пальму первенства у Дьяконова. Льву это не нравится, но парни в команде и тренер не протестуют, поэтому я спокойно заканчиваю тренировку и ухожу в раздевалку победителем. — Ну ты сегодня машина! — отбивает пять Никита, тот самый, который вчера передал Алисе цветы. Как же меня на этом букете заклинило! Я едва не отобрал их и не отправил в полет до ближайшей урны. Лиска еще вся расцвела, заулыбалась, будто цветы — самый лучший подарок в ее жизни. И пришлось везти ее домой с букетом. Ощущение было отвратительное, словно мне по морде надавали, так еще и заткнули, сказав не отсвечивать и руки не распускать. — Ты на допинге, что ли? — Лев заходит в раздевалку последним. Он почти всегда остается поговорить с тренером, они что-то долго обсуждают, и только потом наш капитан показывает свою царственную задницу в раздевалке. Лёва на ходу снимает мокрую форму, бросает ее на скамейку. Обычное явление, я делал ровно так же, но меня напрягает. Он будто транслирует свое превосходство. Все уже давно поняли, что он целиком и полностью американский мальчик, который ждет, когда восстановится полностью, чтобы свалить от нас как можно скорее. — Настроение игровое, — пожимаю плечами. Что еще ответить? Что меня подогревала злость и желание обойти его там, где он считает себя чемпионом? Да. И у меня получилось — расположение парней тому доказательство. — До турнира сохрани, — рявкает недовольно и идет в душ. Пацаны медленно расходятся, поржав над нашим со Львом соперничеством. Я никогда особо не метил в капитаны, мне это неинтересно — лишняя ответственность, которую я не готов нести, но парни единогласно проталкивали меня. Потом появился Лев, и я выдохнул с облегчением, как оказалось, ненадолго. В начале было круто работать в тандеме: он вел, я — помогал идти к победе. А потом случилась Алиса, точнее, Лев ее заметил и решил оказать знаки внимания, перед этим поступив как последний мудак. Такое не прощают, я уж точно. И что-то в нас перестало работать. Мы по-прежнему оставались сильной двойкой, но радости от взаимодействия с Дьяконовым на площадке я не испытывал. Когда в раздевалке не остается больше никого, я выдыхаю с облегчением. Я сегодня не прогулял тренировку, потому что хотел поговорить. Мне не нравится, что Лев ошивается вокруг Алисы, не тогда, когда мое персональное счастье слишком близко. Я не позволю все испортить.