— Что же теперь будет? — Ну что будет, мам? — спрашиваю, загрузившись в машину. Квест еще тот, конечно. — С твоей спортивной карьерой. — Закончилась она, — впервые произношу это вслух. Такая досада берет. И не знаю, из-за чего сильнее — из-за нелепых попыток мамы посочувствовать или из-за того, что я и правда вылетела в утиль. — Пока я восстановлюсь, пройдут все турниры, а дальше выпуск из универа, и никто меня поддерживать не станет. Так что проехали. Давай сегодня не будем об этом, — отворачиваюсь к окну и до боли кусаю губы, пока внутренности жрет от несправедливости. Ну почему так? Почему, стоило подобраться к желанной цели, жизнь отбросила меня назад? Испания и правда была моим последним шансом, а теперь придется идти по пути, который все время предлагал папа. Я не готова. Я не хочу. Мне нужна была эта реализованная возможность, чтобы доказать всем и в первую очередь себе самой, что я могу выбирать правильный путь. Что это мое на двести процентов. А теперь что? Мы паркуемся у дома. Уже стемнело, и я с трудом представляю, как доберусь на костылях хотя бы до крыльца. Я после марш-броска до машины чуть без рук не осталась, до сих пор больно. — Сейчас я тебе помогу, Алиса, — говорит мама и выходит из машины. Я жду. Вылезать с больной ногой тот еще квест. В машину я села без проблем, просто подтянула правую ногу, а вот выходить… Доползти, что ли, до другой дверцы сзади и выбраться, опираясь на здоровую стопу? Пока я думаю, открывается дверца. Слишком быстро как-то для мамы. Сначала в нос бьет знакомый запах мужского парфюма, а потом я вижу взволнованное лицо Демьяна. — Доставка прибыла. Курьер готов донести прекрасную принцессу до кровати, — улыбается широко, смотрит то на меня, то на ногу. Потом замечает костыли и хмурится. Ну да, принцесса временно разжалована из своего статуса. — Привет, — я рада видеть Демьяна и рада, что он сходу не расспрашивает ни о чем, хотя я вроде бы все рассказала. — Я бы с радостью тебя похитил, — наклонившись, шепчет Дёма, — но есть вероятность, что тогда твоя мама открутит мне яйца. — Это скорее сделает папа, — хихикаю и обхватываю его шею. — И я не хочу оставлять ее сегодня одну, она перенервничала сильно. Все мы перенервничали. А теперь на меня нашло дикое опустошение. Я бы с радостью съела что-то очень жирное, приняла душ и завалилась спать, желательно до послезавтра. — Окей. Но меня-то выгонять не станешь? — Не буду, мне ведь нужно поплакать в чье-то плечо. Глава 42. Алиса Я выпадаю из реальности. Сижу на диване в гостиной и наблюдаю за тем, как суетятся мама и Дёма, обустраивая для меня гостевую спальню на первом этаже. В какой-то момент мама уходит готовить ужин, обещая справиться за полчаса, а Демьян оказывается рядом со мной. — Можно я сегодня побуду слабой девочкой и попрошу тебя отнести меня в ванную? — не могу смотреть на костыли. Не идут они мне! Бр-р-р. — С такими предложениями можно все, — осипшим голосом отвечает Дёма. Я хихикаю и качаю головой. Неа, это не приглашение принять душ, всего лишь банальная просьба, потому что скакать на одной ноге мне сейчас никто не разрешит, а ползти на четвереньках совсем уж неприлично. Я снова на руках. Оказывается, приятно, когда тебя везде так таскают. Есть в этом какая-то магия. Сразу хочется улыбаться, петь вместе с птицами и что там еще делают принцессы. Я пока утыкаюсь носом в плечо Демьяна и просто дышу им. Они успели поболтать с мамой, пока я сидела и ждала их. Не знаю, что там наговорил Дёма, но вышла мама очень спокойная и даже немного радостная. Заходим в комнату, тут есть своя ванная, что существенно упростит мне жизнь, потому что выбираться отсюда в ближайшие пять дней я не планирую. Закроюсь, обложусь едой и буду есть и смотреть сериалы. План надежный, как швейцарские часы. — Ты как? — спрашивает Дёма, закрывая за нами дверь комнаты. Он не спешит идти в ванную. Так и стоим почти у дверей. Демьян не может пошевелиться, я не знаю, что ответить. — Как будто катком проехали, — решаю быть честной. Измайлов единственный, кто меня поймет, потому что он всегда за меня. — Я в такой растерянности, что не понимаю, как мне быть дальше и что вообще делать. Даже думать об этом не могу. Ну вот. Снова реву. Слезы бегут нескончаемым потоком. Я не успеваю их стирать. И объяснить причин своей истерики не в состоянии, хотя они все как на ладони. Демьян опускается на кровать, но не отпускает меня. Прижимает к груди крепче, гладит волосы, спину, плечи. Я реву, как маленькая девчонка, которую обидели в песочнице. Едва не вою. Как вообще можно было так нелепо получить травму? Я ведь сотню раз так делала. Почему сейчас все пошло наперекосяк? На телефон сыпятся сообщения, я достаю его из кармана и захожусь новыми рыданиями. Потому что взяли Есю. И потому что тренер из жалости хочет мне что-то предложить. Швыряю его на кровать. Зря я посмотрела сейчас. — Лиска, верю, что тебе грустно и обидно, но прекращай, — мажет губами по виску. — Давай, успокаивайся и в душ. Все будет хорошо. У тебя все еще есть я. Эти слова должны помогать, но меня еще глубже топят. — Но у меня больше нет карьеры, Дём. Я только о ней и думала в последнее время, а теперь этого нет. У меня будто почву из-под ног выбили, и я теперь где-то болтаюсь, оставшись без опоры, — Дёма удивленно вскидывает брови, но молчит. — Прости, что реву, — прячу лицо на его груди. Не могу сейчас глаза в глаза. Демьян каждый раз в душу заглядывает, а у меня там сейчас черная дыра, в которую засасывает все хорошее, что было в моей жизни. — Реви сколько влезет, Лис. Но где закрылась одна дверь, откроется другая. Не отчаивайся раньше времени. — Не могу. Сейчас-то все закрыты, — тоскливый писк эхом разносится по комнате. Меня трясет от рыданий. Это не успокоить никакими словами и действиями. Такие моменты нужно просто пережить. А дальше собрать себя по кусочкам и продолжить жить. Пока я на начальной стадии. Моя истерика стихает медленно. Демьян приносит воды, слышу, как о чем-то говорит с мамой, и только потом возвращается ко мне. Пью жадно, восполняя водный баланс. Тело мелко подрагивает, без объятий мне холодно, поэтому тяну Дёму обратно. Он понимает без слов, окутывает меня своим теплом, и я расслабляюсь.