В этой семье никто не обращался друг к другу ласково. Только холодные «Джорджина» и «Хелен», даже громоздкое «Фицуильям» не сокращали! Свекровь поджала губы, недовольная выходкой дочери. — Мама, — прощебетала вдруг Джорджина, умоляюще сложив маленькие руки, — можно сегодня поехать в город? Изабель пригласила меня на чай! Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Майкл меня отвезет. — Вместе с Хелен, — подобрев, разрешила свекровь, возвращаясь к недочитанному письму. Джорджина скуксилась — присмотра сестры ей явно не хотелось, — но возражать не посмела. Хелен так на нее взглянула, что я удивленно приподняла бровь. Похоже, тут кроется какой-то секрет… Решив дочитать письмо в одиночестве, я тоже встала. Следом поднялся Донал. — Провожу, — бросил он коротко, пристраиваясь на шаг позади меня. Я лишь плечами пожала. Как угодно, и мне так будет спокойнее. Свернув в очередной коридор, я услышала разговор на повышенных тонах. Девушки ссорились, не понижая голоса и наплевав на приоткрытую дверь. Старшая сестра отчитывала младшую. До меня донесся лишь обрывок разговора. — Не позорься! — сердито выговаривала Хелен Джорджине. — Хватит уже на него вешаться! Он тебе не пара. Джорджина возразила запальчиво: — Это моя жизнь! Не смей вмешиваться! — Дурочка, — вздохнула Хелен. — Ты же ему не нужна и… Потом она заметила меня и умолкла. Я виновато улыбнулась и прошла мимо, стараясь выкинуть из головы невзначай подслушанный разговор. Сердечные тайны Джорджины — не моя забота, и не мне раскрывать ее секреты. — Миледи. — Голос Донала раздался за спиной так неожиданно, что я чуть не подпрыгнула. Совсем забыла, что он меня «охраняет»! Надо же, крупный мужчина, а крадется неслышно, как кошка. Мы были уже в двух шагах от моей спальни. — Да? — обернувшись, я взглянула ему в лицо. Донал в самом деле походил на кота — серого дворового котяру со шрамом на морде. — Вы умеете обращаться с оружием? — последовал неожиданный вопрос. — Хоть каким-то? Огнестрельным, холодным, магическим? — Словарем могу приложить, — созналась я, подумав. Его строгие узкие губы невольно дрогнули, но улыбка сразу увяла. — Можем подобрать книгу вам по руке, но лучше все-таки что-нибудь… посерьезнее. — Вы не видели, какие увечья можно ею нанести, — хмыкнула я, вспомнив, как тщедушный аспирант Тобиас Таггерти в запале метнул в нерадивого студента томик «Полного словаря генетических терминов и понятий». Его противника, к слову, после этого увезли в больницу с рассеченной бровью и сотрясением мозга. — Охотно верю. — Донал без тени иронии чуть склонил голову и предложил совсем тихо: — Миледи, приходите в библиотеку через час. — Это свидание? — ляпнула я и прикусила язык, увидев, как изменилось его лицо. — Простите. Я неудачно пошутила. — Через час, — повторил Донал ровно. — Прихватите с собой кошек. Коротко поклонился и скрылся за поворотом. Я в задумчивости дошла до своей спальни, нажала на ручку… И сообразила, что меня в этом всем настораживало. Я ведь запирала двери на ночь! Дверь в коридор — на замок, а в смежную комнату — и вовсе на артефакт. Так как, скажите на милость, в комнату проник поджигатель? И как туда пробрался Донал? Следующий час я провела с пользой: потискала кошек, перечитала план исследования проклятия, снова потискала кошек, написала перечень подозреваемых в покушениях, еще раз потискала кошек… Да так увлеклась, что спохватилась, лишь поняв, что опаздываю. Надеюсь, что не заплутаю в поисках библиотеки. Все-таки следовало повесить на стены указатели! Кошки с важным видом последовали за мной. К собственному удивлению, я не заблудилась, чудом выйдя к нужной двери за какие-то десять минут. Несмотря на разгар лета, по каменным коридорам замка гуляли сквозняки. Даже не верилось, что снаружи припекает июньское солнце, а на пляжах весело плещутся отдыхающие. Хотя о купании вспоминать не стоило — не лучшие воспоминания, прямо скажем. — Мистер Грин? — позвала я, окинув взглядом пустую библиотеку. — Я здесь, миледи, — отозвался он глухо, поднимаясь с кресла. Скажите на милость, как я могла его там не заметить?! — Вы хотели поговорить? Впустив кошек, я притворила тяжелую дверь и остановилась на пороге. Донал вздохнул и сунул большие пальцы за пояс брюк. — Миледи, присядьте. Я думал, вы уже начали мне доверять. Что я могла на это ответить? Он вынес меня из огня на руках, так что очень хотелось ему довериться. Должна же я хоть на кого-то полагаться в этом проклятом замке! Вот только у Донала слишком много странностей, слишком много такого, чему я не могла найти разумного объяснения. Кошки придерживались того же мнения: Лиса шмыгнула за кресло, а экспрессивная Марка принялась шипеть на начальника стражи. Еще один повод насторожиться: с логикой у кошек, возможно, не очень, зато чутье отменное. Ночью они вели себя куда спокойнее, утром — тоже. Что-то тут нечисто. — Говорите, вчера вас позвали кошки? — скептически поинтересовалась я, пытаясь разглядеть в тени за креслом притаившуюся Лису. Как же, найдешь в темном углу черную кошку! К тому же живность у меня, конечно, умная, но не до такой степени! Он усмехнулся, и шрам на щеке придал этой усмешке столь зловещий и порочный вид, что я чуть не бросилась наутек. М-да, нервишки шалят. — Когда деваться некуда, даже от демона помощь примешь, — вымолвил Донал, глядя на меня в упор. Не на себя ли намекал? — Не льстите себе, мистер Грин. — Я прошла мимо и села-таки в обитое плюшем кресло. — На демона вы не тянете. Кстати, давно вы работаете у Скоттов? — Почти всю жизнь, — ответил он после крошечной — почти незаметной — заминки и устроился в кресле напротив. — Это важно? — Как сказать, мистер Грин, — пожала плечами я. — Донал, миледи, — поправил он, глядя на меня в упор. — Вы ведь уже начали называть меня по имени. — Вы по-прежнему называете меня «миледи», — заметила я. — И мастерски уводите разговор от неприятных вопросов. Он поднял руки вверх, и усмешка будто прилипла к его узким губам. — Сдаюсь, миледи. Я все равно мало что смогу вам объяснить, это не мои тайны. — Чьи же? — Я почесала Марку за ухом и погладила доверчиво подставленный живот. Донал пожал широкими плечами. — Семьи. Вот как? Не барона, а семьи? Я наконец вспомнила, кого он мне напоминал. Тот самый портрет в самом конце галереи! Правда, освещение там было тусклое, а картина плохо сохранилась, но определенное сходство просматривалось. — Вы — бастард Скоттов? — вырвалось у меня. Он приподнял брови. — С чего вы взяли, миледи? — Хватит, Донал! — рявкнула я. — Не надо водить меня за нос. Да или нет? Улыбаться он перестал. Сверкнул глазами и уставился в пол. — Как прикажете, миледи. Я тяжко вздохнула. Кажется, я умудрилась оскорбить своего единственного, хоть и сомнительного союзника. На барона полагаться не стоило, у него в этой истории свой интерес. — Простите, — мягко сказала я, подавшись вперед, и положила ладонь на руку Донала, стиснувшего подлокотник кресла. Он вздрогнул и быстро поднял взгляд. — Пожалуйста, не обижайтесь. Я вспылила, но вы должны меня понять. Слишком много странностей творится вокруг, а я не хочу, чтобы меня принесли в жертву ради баронского титула. — Не принесут, — пообещал он глухо и выразительно сжал кулаки. — Тогда помогите мне разобраться, — попросила я тихо. — О замке и семье Скоттов вы знаете неизмеримо больше меня. Пусть не можете рассказать, но подтвердить или опровергнуть мои догадки вы способны? Хотя бы просто отвечайте на мои вопросы «да» или «нет».