— А-а-а-а… Эм. Простите, невольно стала свидетельницей вашего разговора, — прошептала, от неловкости кусая губу. Мужчина взглянул на меня странным взглядом, в котором мне на секунду почудилось сначала закономерное удивление, а вот потом ― узнавание. Но, скорей всего, я просто себе, как обычно, надумала. С чего бы ему меня узнавать. Столько лет прошло. Взгляд скользнул ниже, к воротнику-стойке, еще ниже ― к расстегнутому пальто, и застыл на серой рубашке. — Вежливая зеленоглазка… — донеслось до моего слуха тихое. Удивленно вскинула голову: — Что вы сказали? — Я сказал: и вы нас простите, что стали невольным свидетелем некрасивой сцены, — дернул уголком рта тот, кого назвали Яном. Ян. Это имя одновременно и шло, и не шло ему, сама не знала, почему. Ох, о чем я вообще думаю. О чужих мужиках. Стыдно, Ева. И я стыдилась. И вместе с тем, кажется, изначально он сказал совершенно другое, не послышалось же мне. Господи, я уже ни в чем не уверена, особенно ― в своих фантазиях в отношении этого мужчины. — Да… Конечно! Кивнув мне, одарил прощальным неясным взглядом, в котором мне чудилось слишком многое такое, чего быть определенно не могло. Например — интерес. Глупости, верно же? Вон как быстро, но, черт, какой же красивой походкой он поспешил за своей супругой и малышом, точнее — малышкой. И всё остальное тоже глупости. «Счастливая она. Его жена. И имя какое необычное — Тана. Может, неверно услышала или сокращение? Впрочем, разницы нет», — подумалось мне с белой завистью и отчего-то болью в сердце. Наваждение… Кажется, я жестоко попала. В коляске завозился Дэви. Мальчик проснулся и сонно моргал, рассматривая боковую стенку коляски. Улыбнулась: — У меня есть свой чудесный мужчина. Самый лучший. Да, Дэвид? — погладила малыша по животику и, развернув коляску, направилась в сторону магазина. Глава 7 Глава 7 С того ошеломительного момента, как мне в парке встретилось мое безумное наваждение, прошла практически целая неделя, а точнее сказать ― шесть дней. Шесть не менее безумных и одновременно скучных дней. И, казалось бы, как можно с маленьким ребенком скучать, ведь столько дел на дню следует переделать помимо вечерней работы, но тем не менее, тоскливое, скучное настроение снедало душу и отнимало моральные силы, только что искренние радостные улыбки сына заставляли улыбаться в ответ. В эти дни я сама на себя не была похожа, и уверена: внешне отлично походила на местную жительницу. Взяв в ладони теплую чашку черного кофе с молоком, отодвинула в сторону занавески на окне, взглянув на внутренний дворик с небольшой детской, сейчас пустынной из-за отвратительной погоды, площадкой, мыслями возвращаясь на шесть дней назад. Тем же днем мы с Дэви вполне успешно отыскали неплохой, с большим ассортиментом магазин. Очень порадовалась, когда нашла на полке детского питания нужную смесь. Купила по несколько баночек разной прикормовой всячины, не забыла прикупить и свежего куриного мяса, поскольку ребенку с семи месяцев потихоньку давала еду в виде кусочков, свежих овощей, готового салата с кукурузой для себя, кофе, ну, и все. Впрочем, и эти продукты мы кое-как дотащили до квартиры. Дома я привыкла ездить на автомобиле, однако в самое ближайшее время нас ожидала только пешая прогулка или такси. Из-за отсутствия личного транспорта я испытывала внутренний дискомфорт, словно разом лишилась, допустим, половины ноги, но, несмотря на это, выбор и покупку машины отложила на потом, сейчас и без того голова кругом. Тем более, это дома с общественным транспортом очень туго, а здесь, насколько я могла заметить и удостовериться, исключая ужасные пробки, с этим делом совершенно нет никаких проблем. По поводу переезда у меня не было завышенных ожиданий, я и не надеялась, что мне, несмотря на приемлемое знание языка и хоть какое-то ориентирование в общих чертах в городе, будет легко. Отнюдь. Я готовилась ко всему и все равно не оказалась достаточно готовой. Тем более не оказалась готовой столкнуться со своим сумасшествием лицом к лицу. Не добавлял спокойствия и извечный страх за жизнь маленького человека, за которого несу полнейшую ответственность. Мой маленький Дэви… Как же страшно тебя подвести. Но вопреки всем существующим и будущим трудностям — мы справимся. Я сделаю для этого все, что будет в моих силах. За окном внезапно завыл неясно откуда взявшийся ветер, подхватил снежок с подоконника и понес только ему одному известной дорогой. Сверху неожиданно упала сосулька, ударилась о тот же подоконник, при этом издав зловещее «бум». Вздрогнув, сильнее стиснула пальцами чашку и выдохнула, раздраженно смахнула с плеча за спину хвост волос. Пожив в этом месте какое-то время, я поняла, как сильно облажалась, но, к сожалению, это для меня было весьма ожидаемо. Не то, чтобы я знала, что нас с сыном ждет, но не исключала факта подставы и в этом плане оказалась права, хотя лучше бы ошибалась. Тем более хозяйка квартиры еще в первый вечер показала свое истинное лицо. На мое сообщение в тот день она не ответила, на следующий — звонки, вопреки нашей договоренности, игнорировала, и только на третий недовольным голосом заявила: ей пришлось срочно уехать к родне в глухую деревню, а связи там нет. Предупредить об этом заранее она не догадалась, как не догадалась принести извинения за принесенные неудобства. Сказала: вернется к началу следующей недели, к нынешнему моменту — через три дня, и вот тогда мы обязательно подпишем договор. Настоятельно рекомендовала не портить имущество квартиры и особенно не пытаться сбежать с тем же самым имуществом, откровенно и толсто намекая на воровство с моей стороны. Сказать, что я была возмущена, услышав в своей адрес такое — это не сказать ничего. — Вас, моя дорогая, непременно найдут, если вы обратили внимание — на подъезде камера, а там и угодить в тюрьму совсем просто, наши органы работают очень хорошо, если вы вдруг не знали, это вам не ваша Америка. Один шаг влево — вы на нарах, а ваш малыш отправится прямиком в детский дом! — вот что заявила она мне тогда. При этом еще уж слишком язвительно-довольным показался ее тон. Невольно я насторожилась и ответила холодно: если у вас подобное проворачивают направо и налево, то это не значит, что нужно обвинять каждого человека в таких делах, у меня и в мыслях не было воровства. Никогда не воровала и начинать не планировала! Особенно при наличии маленького ребенка, так что оставьте свои инсинуации при себе, миссис! Женщина повозмущалась моим грубым характером, чем еще сильней меня поразила и ввела в недоумение: неужели на такие обвинения в России принято молчать? С каких пор? Не припомню такого. А уж по поводу голых лестниц без остро нужных мне рельсов она и вовсе заявила: мое комфортное обустройство — не ее ума дела и заботы, только милостиво предположила: якобы кто-то из соседей затеял то ли ремонт, то ли переезд, то ли смотрители дома решили устроить некие ремонтные работы. По итогу моих хлопнувшихся в обморок нервных клеток она язвительно обрубила, что если меня что-то не устраивает, чтобы я сама звонила в управляющую компанию и разбиралась с жилищным комитетом или ТСЖ. Замечательно! Никуда я звонить не стала, у меня не было никакого желания ни с кем ругаться, я просто хотела спокойно жить и первым делом после этого разговора на эмоциях засела за поиски новой квартиры. Но хорошо в этом покопаться не дал сын, затребовав себе внимание, а глянув ночью, приуныла. Ничего хорошего в заявках я не нашла: плохой ремонт, совсем крошечные квартирки, отсутствие лифтов и, соответственно, пандусов, и прочее, и прочее, что меня не устраивало. Отложила это дело на потом, решив еще раз пересмотреть объявления после официального трудоустройства, какое я себе назначила уже завтра с утра. Кстати, об этом. Так как полноценно взять с собой сына я не могла, как и позволить себе таскать его по кабинетам, приняла решение нанять няню, пока, может быть, временно, а вот дальше она мне бы в любом случае потребовалась. Все же иметь и работу, и малыша — это огромная нагрузка, при которой с легкостью можно выгореть на нервной почве. Мне свои нервы были очень нужны самой, да и без работы, по моему мнению, все равно кто-то должен быть рядом, чтобы помочь разгрузить. Дома у меня была моя Эстель, а здесь я отыскала вполне неплохую молодую девушку. Ее анкета мне приглянулась, при личной встрече я убедилась в своем решении нанять именно ее, и все равно, что ее анкета была самой первой в моем не особенно длинном списке. Очень понравилось, когда Елизавета возникла на нашем пороге и сразу же принялась налаживать контакт с ребенком. Знакомиться, говорить. Дэвид принял незнакомку настороженно, спрятался за моими коленями и даже пару раз всплакнул. Но стоило новой няне вымыть руки и осторожно, но непреклонно взять его на руки, давая мне время доготовить сырники, какие с сыном делали в тот момент, унесла его в другую комнату, постоянно была на контакте и выполняла все именно так, как мне то было нужно. На меня она практически не отвлекалась, а если и отвлекалась разговором, все равно держала малыша в поле зрения и вела разговор совместно и с ним. Внимательно выслушала все мои рекомендации по поводу игр и что конкретно нам в первую очередь требуется, помогала кормить моего малыша, после чего без слов взяла его на руки и унесла мыться, в общем, как я и сказала, делала исключительно все, что требуется делать хорошей няне. Но, несмотря на все ее плюсы, вот так сразу одну ее оставить с малышом не решилась, вместо этого мы договорились вместе поехать в «Бэрос». Там, если что, я смогу и помочь, если потребуется, и буду спокойна, не дергаясь каждую секунду в переживаниях. С одной стороны, вариант такой себе, но и доверять вот так, с наскоку, тоже нехорошо. Безумия в мои дни добавлял еще один немаловажный для меня момент: Ян нам больше не встречался. На следующий день после той внезапной встречи я с некоторой опаской выезжала с сыном в парк, ловила в животе ледяные бабочки, то и дело внимательно посматривая по сторонам. Руки, ведущие коляску, дрожали, губы белели от напряжения и болели от моих зубов, а настроение с каждым пройденным шагом портилось, скатываясь в кромешную темноту. Его не было. На что я надеялась, кто его знает, может, на то, что они с той девушкой или, что вероятней, законной женой и малышкой тоже проживали где-нибудь неподалеку, и разочаровывалась. Скорей всего, на мужчину навалилось много работы, или он и вовсе уехал в какую-нибудь командировку, как частенько разъезжал мой бывший супруг, или мы просто не совпадали по времени, но в последнее просто не верилось. Скажем так. В парке мы гуляли каждый день, а иногда и по нескольку раз утром и вечером, и все сильней кололо тонкими острыми иголочками изнутри жалящее разочарование. Ни его, ни той девушки, а ведь я даже решилась: если встречу ее, подойду познакомиться, ведь в этом нет ничего такого, верно? Просто две мамочки с колясками… Ладони сжались до боли на холодной чашке. Идиотка ты, Ева. Самая настоящая. От самой себя и своих гнилых мыслей не тошно? И как внутренний крик: «Я же не увести!!! Я просто… Просто подружиться». — Ага, — буркнула, допивая остывший напиток, с отвращением глянула на нетронутую тарелку с едой на столе. — Подружиться… Оно тебе нужно? А ей? Не глупи, Ев. Просто оставь их хоть ненадолго в покое. Поставив посудину в мойку, направилась к сыну. Уж очень долго он спит, пора и будить, тем более совсем скоро должна была прийти няня. Шествуя по небольшому коридорчику, забылась и едва не упала, запнувшись о коробку с вещами. Подпихнув ее ногой, выругалась сквозь зубы, хватаясь пальцами за угол комода, пристроенного к шкафу, выровняла дыхание, с неодобрением покосившись на другие коробки. Следующим вечером после нашего приезда точно по расписанию и договоренности доставили остальные наши вещи, за дополнительную плату один из мужчин собрал нам кроватку, за что огромное ему спасибо, сама бы с этим маялась неизвестно сколько времени. Часть самых необходимых вещей мне удалось разобрать, остальные по сей день ждали своего часа. Я планировала уже на следующей неделе отправить Элизабет вместе с сыном на прогулку, а самой как раз заняться этим делом. Но теперь-то, наверное, не буду спешить. Все-таки оставаться в этой квартире у меня не было никакого желания, в особенности с Дэвидом. В общем, посмотрим. Заглянув в «детскую», нашла сына задумчиво изучающим потолок. Заметив меня, он оживился и, перевернувшись на животик, поднялся на ноги, маленькие ручки сжали бортик кроватки. Взяла сына на руки, зацеловывая улыбающегося малыша в обе пухлые щеки и воркуя: — Уже проснулся? Кто тут такой сладенький? У кого такие вкусные щечки? Пойдем, попьем водички, да? Скоро мисс Елизавета придет, и мы с тобой поедем ту-ту, в маленькое путешествие, тебе очень понравится, правда. Напоила ребенка водой, и мы с ним побродили по квартире, остановились напротив зеркала в коридоре. С улыбкой смотрела на наши отражения. Дэвиду очень нравилось смотреть на себя. Лопоча что-то на своем детском, он мило дул губки и подпрыгивал в моих руках, то наклоняясь ближе к зеркалу, чтобы его потрогать, то обратно ко мне. Погладила малыша по темным густым волосикам. По Яну я нерационально скучала и тосковала, несмотря на то, что совершенно не знала его. Причем эта тоска длилась на постоянной основе с момента нашей первой встречи. Больная, неправильная, жгучая, вытягивающая жилы, безответная, с привкусом перца и соли на губах, но имеющая место быть. В сыне я и вовсе видела его продолжение. Прекрасно осознавала, он — не его ребенок, а просто очень похож внешне на своего папашу козла, а тот в свое время ― на наваждение. Пристальней взглянув на своего веселящегося в моих руках ребенка, задумчиво пожевала губу. А ведь, правда, похож. За прошедшие почти девять лет облик черноглазого незнакомца, конечно же, стерся из моей памяти. Сны, терзавшие меня первый год, перестали сниться, принеся сначала облегчение, а затем грустную злость, и только бывший напоминал собой о том, как примерно выглядит мое маленькое-большое безумие… Перед глазами дымкой пронеслись январские события восьмилетней давности. Центральная библиотека Сакраменто… Январь 2015 г. Библиотекарь выдал Еве требуемые книги и, записав ее имя в карточке, отпустил в читальный зал, не забыв упомянуть о типовых внутренних правилах. Выбрала стол у витражного окна. В этом году она собиралась подать документы во все университеты «Лиги Плюща», а для этого обязательно нужно хорошенько подготовиться к тестам. Она и без того углубленно готовилась к сдаче SAT вот уже несколько лет, но на этот год ей умственных усилий требовалось гораздо больше. В библиотеке Ева пробыла практически до закрытия. Оторвавшись от чтения, она отложила карандаш, потерла переносицу, размяла шею и огляделась. Зал был пуст, за исключением ее и молодого мужчины, сидящего за соседним столом. Выдохнув, девушка встряхнула руками, сделала финальную пометку и принялась собирать вещи. На пол с глухим стуком случайно упал ее ежедневник. Девушка раздраженно цыкнула и наклонилась, чтобы поднять, но его у нее из под носа перехватили длинными аккуратными пальцами. Ева подняла озадаченный взгляд, столкнувшись с темными знакомыми глазами, и отшатнулась от неожиданности, ошеломленно вглядываясь в знакомые черты лица. — Простите, — автоматически перешла она на русский. — Никак не ожидала вас здесь увидеть… — Ева запнулась, уловив растерянность на красивом лице. — Я вас не понимаю, — выдохнул незнакомец на чистом английском. — Простите?.. Это не он… Не наваждение… Черт! Когда же она перестанет заниматься всей этой ерундой, в каждом человеке наблюдая его. Господи, убереги. Ева расслабилась, скользнула языком по зубам, будто пытаясь стереть с него привкус жалящей горечи. — Это вы меня извините, — неловко улыбнулась девушка и указала на дневник. — Могу я забрать свою вещь? — О, да, конечно, — спохватился мужчина, незамедлительно протянул ей требуемое. Ева благодарно кивнула и, засунув злосчастный ежедневник в рюкзак, собрала со стола книги и, удобнее их перехватив, развернулась к библиотечной стойке, как услышала тихое, но решительное: — Девушка, как насчет того, чтобы обменяться номерами телефонов? На губах Евы появилась широкая улыбка. Ей вдруг стало неожиданно приятно. Очень приятно, ведь никто с ней никогда так не знакомился. Никто приличный, а о неприличных она предпочитала не вспоминать. Однако образ наваждения немного портил общее впечатление. Незнакомец был похож на него, очень похож. Только глаза… За время разговора Ева нашла отличие: глаза теперешнего незнакомца были темными, но не черными, а серыми, и все же внешний облик при внимательном рассмотрении отличался. Не оборачиваясь, она неопределенно пожала плечами и поспешила к стойке. Сдав книги и получив обратно свой читательский билет, Ева неторопливо спустилась по лестнице и вышла на воздух. Ее настроение заметно улучшилось, и только она успела отойти от здания на десяток шагов, как ее вдруг нагнал библиотечный мужчина. — И все же я настаиваю на номере, — невозмутимо проговорил он, поравнявшись с девушкой. — С чего я должна давать его незнакомцу? — ехидно уточнила она. — Вдруг вы окажетесь плохим парнем. Незнакомец, и что уж там — достаточно красивый, чтобы Ева смущалась, весело глянул на нее. — Я думал, девушкам как раз такие нравятся.