– Не заметно. Кай прошел к окну, за которым брезжил рассвет. – Даже если она выживет после твоего вмешательства и собственной глупости, нет гарантии, что рассудок останется при ней! Ты этого добивался, ставя девочку на колени? Послушания? Захотел безголовую, угодливую куклу? – Прекрати. – Тай скривился: чего он точно не желал, так это пустышки рядом, их и так полно во дворце. – Мне иногда кажется, что боги поиздевались, сделав тебя старшим. Тай, ты всегда был рассудительным и терпеливым, но… Повторю: твоя затея с женитьбой обречена на провал. Не ломай ту, кто может стать тебе поддержкой и смыслом жизни. Дай ей все, чего она достойна! – Достойна? Ты не был в ее мыслях, но предложи я ей стать женой, она бы не противилась. – Тай сжал кулаки. «Она ничем не отличается от других женщин, желавших его только из-за титула». – А кто бы смог отказать? – Кай отвернулся от окна. – Только в ее случае дело не в титуле. Девочка десять лет прожила среди эмани. Для нее нет хуже наказания – стать такой же, как ее мать! Думаешь, она в восторге от Алекса? Или считаешь ее дурой, которая не понимает, что безразлична нашему брату? Но, будучи женой, и она, и ее дети защищены! А что дает статус эмани? – С ней буду я. И никто не посмеет ее обидеть. – Самоуверенность – твой бич, брат. Тебе ли не знать, как травят во дворце? А твоя будущая жена… Не думаешь же ты, что она простит тебе унижение? Взять эмани, когда она сама может родить! И отыгрываться она будет не на тебе. – Пусть только попробуют, – глухо выдохнул Тай. – Любой, кто причинит ей вред, тут же умрет. – Да? – Кай заинтересованно поднял бровь. – Тогда почему ты жив? Алиса Миал Я приходила в себя урывками. Было очень плохо и почему-то страшно. Еще безумно хотелось пить. Я просыпалась трижды, просила воды и вновь ускользала в сон. Не снилось ничего. Пустота и тишина. Сейчас же меня разбудил разговор Кортина и отца. – Ты уверен, что она стоит таких жертв, отец? – с придыханием спросил брат. – Ты прожил с ней пять лет и не понял? Эта девочка стоит десятерых таких, как ты. «Десятерых?» – удивилась я и тут же скривилась. Невероятная боль затопила сознание, не дав расслышать диалог отца и брата до конца. Но разве мог папа говорить обо мне, как об очень ценном для него человеке? Может, мне просто почудилось? Каждая попытка обдумать услышанное отзывалась болью, тягучей, колючей и липкой, как патока. Пыталась сконцентрироваться хоть на чем-то, но не могла. Складывалось ощущение, что кто-то медленно нагревает голову. У меня никогда не было мигрени, но теперь я понимала мачеху, которая постоянно от нее страдала. Отвратительное чувство. И еще хуже оттого, что я беспомощна перед болью. Ни повернуться, ни вздохнуть, кажется, что от любого движения внутри все взорвется. – Пить, – прохрипела через некоторое время, когда боль поутихла. Заботливые руки бережно приподняли меня и прислонили к губам бокал. Жадно выпила воду и попросила бы еще, если б хватило сил. Вместо этого я провалилась в чарующую пустоту – сон без сновидений. В следующее пробуждение чувствовала себя получше. Не было тошноты и головокружения. Я лежала тихо и пыталась понять, где нахожусь. Место не являлось ни моей комнатой в пансионе, ни покоями в доме отца. «Может, они мне почудились?» – подумала, вспоминая Кортина и лорда Миала. Темные плотные шторы не пропускали свет, но я точно знала, что за окном солнце. День в самом разгаре, сколько же я проспала? – Леди Алиса, воды? – спросила служанка. – Нет, помогите встать, – прохрипела и ужаснулась своему голосу. Будто я долго кричала и сорвала голос. Мало того, попытка подняться ни к чему не привела, и добраться в ванную комнату, умыться и справить нужду мне помогли две служанки. Когда они вновь уложили меня в кровать и отправились за легким обедом, в комнату вошли леди Астоун и ее дочь. Внутренне подобралась, ожидая какой-нибудь гадости. И лишь запоздало поняла, что в качестве гостьи занимаю покои в их доме. – Здравствуйте, леди Алиса, – медленно подходя к кровати, приветствовала меня мать Клариссы, – нам доложили, что вы чувствуете себя лучше. Позже прибудет лекарь, может, вам что-нибудь нужно? Она говорила сухо, ровно, ни заботы, ни жалости во взгляде. – Благодарю вас, леди Астоун, мне ничего не нужно и… мне жаль, что болезнь случилась так не вовремя. Искренне благодарю вас за беспокойство и оказанную помощь. – Я смотрела на женщин и видела тень улыбки, которая, видимо, означала удовольствие от моих слов. – Если лекарь позволит, я бы хотела вернуться в пансион. Едва заметная улыбка на лице леди стала широкой. – Не стоит тревожиться, вы можете оставаться нашей гостьей столько, сколько будет необходимо. «Необходимо, а не захотите», – мысленно усмехнулась. – Вы очень щедры. – Вымученно улыбнулась и посмотрела на Клариссу. Ей-то что от меня нужно? – Вы уже знакомы с моей дочерью? Кларисса, подойди. – Леди Астоун хищно взглянула на девушку. – Леди Алиса, вам, наверное, не помешает собеседник. Будет не так страшно ожидать лекаря, – и она подмигнула. – Конечно, – спорить бессмысленно, это я поняла сразу, – буду вам благодарна, леди Кларисса. – Что ж, мне пора, если что-то понадобится, обращайтесь к слугам, мы к вашим услугам. – И она звонко рассмеялась каламбуру, что вышел экспромтом, мы с Клариссой тоже улыбнулись. Я заверила, что несказанно благодарна за гостеприимство их дома. Только после этого старшая леди вышла. Зато явились слуги, вкатили столик, на котором, помимо легкого обеда для меня, обнаружились чай и пирожные для Клариссы. Понятно, что все было спланировано. Пока я ела, юная леди Астоун соблюдала тишину, давая мне спокойно насладиться трапезой. Нарушила молчание, стоило служанкам покинуть покои. – Леди Алиса, расскажите же, что случилось между вами и принцами! – выпалила она, и щеки ее покраснели. – Ох, простите, меня так мучает любопытство, что совсем забыла о правилах приличия. – Кларисса немного замялась, затем продолжила: – Мне очень приятно познакомиться с вами и хотелось бы подружиться. Сожалею, что вы стали нашей гостьей при таких обстоятельствах, и выражаю надежду, что скоро поправитесь. Я просто не успела ей ответить. Девушка, выдержав секундную паузу, обратила ко мне взор горящих глаз и опять спросила: – Леди Алиса, умоляю, утолите жажду страждущего. Понадобилась минута, чтобы хоть как-то обдумать ее странное поведение. Во-первых, на приеме во дворце она не показалась мне глупой, какой сейчас старается быть. Во-вторых, правдиво отвечать на ее вопросы вряд ли входит в мои планы. Собственно, именно поэтому я решила воспользоваться ее же манерой. Я буквально скопировала выражение ее лица и полушепотом поинтересовалась: – Ох, леди Кларисса, а скажите, страшно в первый раз ложиться с мужчиной? Простите мое любопытство, надеюсь, что все останется между нами. – Лицо собеседницы застыло. – Его высочество Алекс, мой жених, он нежен? И это правда так больно, как говорят преподавательницы? Потребуется лекарь? А долго потом приходить в себя? И… – Довольно! – резко оборвала она мой поток вопросов. Я заморгала часто-часто, едва сдерживаясь, чтобы не улыбнуться. «Кажется, эту битву я выиграла». – Вы не приходили в себя почти пять дней. Императорский лекарь предполагает, что вы можете утратить разум. Она оскалилась, я глуповато ухмыльнулась, а сама мысленно задалась вопросом: «Почему меня наблюдает императорский лекарь? Наследнику стало стыдно, исправляет деяние рук своих?» – Судя по всему, именно это и произошло, – глядя прямо в глаза, заявила она. Хочет видеть меня дурочкой? Да пожалуйста! – Я прощу вам ваши слова лишь потому, что вы больны, но впредь… Я уже откровенно насмехалась. Да, я нахожусь в их доме, однако из ее слов легко сделать вывод, что за мной наблюдает наследник, и вряд ли ему понравится, если меня обидят. Иногда навязчивое внимание к моей персоне может сыграть на руку. Словно припрятанный козырь. – Впредь следите за своей речью, – спокойно произнесла, ни капли не испугавшись грозного вида Клариссы. – Мой род не менее знатен, чем ваш, и насчитывает более тысячи лет. Мой жених – его высочество, а вот вы – всего лишь знатная подстилка. Рисковала ли я? Отчасти. Во мне, как и в любой женщине, взыграла ревность. Как она посмела предложить себя тому, кто ей не принадлежит? Она – аристократка! Я могла бы простить подобное куртизанке, но не благородной леди. Кларисса преследует свою цель. И эта цель – мой жених, следовательно, и мое счастливое будущее, защита, опора и гарантия самого лучшего воспитания и содержания для моих детей. И так просто я этот шанс не упущу, даже если Алекс Авраз мне противен! Он, в отличие от старшего братца, готов сделать меня своей женой. Во всяком случае, откровенного презрения не выказывает. И я смирюсь с его похождениями, лишь бы получить статус законной супруги, а не эмани! Нашу идиллию нарушил стук в дверь. Он был довольно тихим, даже вежливым, мне же мерещился звон крышек от кастрюль, когда их ударяешь друг о друга. – Леди, господин лекарь прибыл. – Служанка распахнула двери, пропуская степенного мужчину в светлых одеждах. Звон в голове не прекращался, заставляя поморщиться. Но я нашла в себе силы улыбнуться и поприветствовать императорского лекаря. Почему-то не сомневалась, что за ним и послала леди Астоун. – Адвил Тэйлор, к вашим услугам, – представился мужчина и занял место Клариссы, которая минутой раньше покинула комнату. Это имя знал каждый подданный империи, а уж попасть на прием к Адвилу Тэйлору не мечтал лишь ленивый. Но личный лекарь императора вел только правящую семью. Говорит ли это о том, что Тай Авраз сожалеет о содеянном и действительно озабочен моей болезнью? – Леди Алиса, вы меня слышите? – вкрадчивый шепот лекаря прорвался сквозь невообразимый шум в голове. – Слышу, – простонала, падая на подушки. – Что ж она так болит? – вырвалось у меня. Странно, до прихода лекаря я чувствовала себя намного лучше! – Постарайтесь максимально расслабиться, леди Алиса, осмотр может быть неприятным, но прошу вас потерпеть, – успокаивающие нотки в голосе мужчины только насторожили. Касания его пальцев к вискам и лбу были практически невесомыми, но отдавались в голове нестройным гулом голосов, будто попала на выступление хора, исполняющего гимн империи. Тысячи молоточков, орган, заунывное песнопение. Лекарь был не прав, говоря, что может быть неприятно, – мне было чудовищно больно, и причину такой реакции я понять не могла. Неужели с головой не все в порядке и леди Кларисса говорила правду? Я не желаю утратить разум! Это настолько меня напугало, что не соображала, что делаю. Зачем-то оттолкнула лекаря и закрыла голову руками.