– Как-нибудь сама доберусь, – бросила, сняв туфли, и, проходя мимо, добавила: – Какой с тебя толк… Дорога домой показалась мне невероятно долгой. Несмотря на зелёные волосы и перепачканную одежду, я была спокойна. Меня не заботило то, что меня увидят прохожие. Не волновали события, которые перечеркнули вечер и заставили о многом задуматься. Всё это время я знала, что Янис за моей спиной, идёт вслед за мной и сегодня он точно не даст меня в обиду. ГЛАВА#10 Воскресное утро неизменно началось с завтрака. Но на этот раз на кухне нас было трое – Вера, я и несносный пёс, который старательно портил без того трухлявую мебель. Мама усердно начищала плиту, а я размазывала овсяную кашу по тарелке, лишённая сил злиться, радоваться и даже говорить. На лицо спадала зеленоватая чёлка, на руках по-прежнему виднелись островки изумрудного раствора. Кожа воспалилась из-за десятка попыток избавиться от уродливых пятен. Даже ссадины после драки в раздевалке на казались мне настолько унизительными. Мадилова победила в этом бою, но не в войне. – Как ты? – аккуратно поинтересовалась Вера, покончив с плитой и присев рядом. – Как себя чувствуешь? – Как приниженный человек, которого облили зелёнкой, – буркнула я, а следом добавила: – Debes conocerlo (Тебе должно быть это знакомо). – No exactamente (Не совсем), – неожиданно ответила мама, тепло улыбнувшись. – Nunca fui objeto de burlas en mi juventud, pero era una gran rudo (Меня никогда не дразнили в юности, зато я была знатной задирой). Я не ослышалась? Эта женщина с пропахшей жиром кухни говорила на чистом испанском. К тому же уверяла, что когда-то была оторвой. На мгновение я осознала, что абсолютно ничего о ней не знаю. Она помогала самой уязвимой ячейке общества, ежедневно готовила безвкусный завтрак, олицетворялась с тенью в моих глазах, как вдруг, впервые, заставила обратить на себя внимание. – Откуда ты знаешь испанский? – спросила я, замерев с ложкой в руке. – Нашу церковь посещают волонтёры из многих стран. И с каждым приходиться налаживать контакт. – Только не говори, что можешь похвалиться китайским. – 容易得像馅饼 (Легче простого), – смеясь, выдала она. На несколько секунд задержав взгляд на Блэке, который принялся пожирать ножку стола, я снова обратилась к Вере: – Тогда скажи ему на блохастом, что от опилок, его время испражнения превратится в жуткую муку. Я снова утопила все мысли в тарелке, не желая продолжать диалог. На душе скребли кошки, и Вера это заметила. – Ты говорила, что мне нужна смена причёски… Не откажешь, если я предложу нам обоим посетить парикмахерскую? С губ сорвался короткий смешок. – Парикмахерскую? Это даже звучит устрашающе. – Суть не в попытке себя изменить, Дарья, – покачала она головой. – Мне показалось, что у тебя есть ко мне много вопросов. Нам в принципе необходим разговор. И я решила, что совместный выходной – отличный повод поболтать по душам. Конечно же, настаивать не буду. Выбор только за тобой. В голове пролетела мгновенная мысль, что идея Веры отнюдь не самая плохая. Хуже было бы остаться здесь, в четырёх обшарпанных стенах и заниматься самобичеванием. – А как быть с Блэком? – указала я на пса, прикрыто согласившись на поездку. – Он ведь всё тут разнесёт. Мама пожала плечами. – Тогда возьмём его с собой, – она задумалась на несколько секунд. – Блэк? Мне нравиться. Ему очень подходит. Было заметно, как воодушевилась Вера, ведь ни она, ни я не ожидали, что способны сойтись в интересах, пусть всего на один единственный день. – Хорошо. Десяти минут мне хватить, чтобы собраться. Несмотря на душащую жару, я натянула на себя свободную толстовку, спрятав волосы под плотным капюшоном. На чудесное преображение я не наделась, поэтому мысленно похоронила все свои наряды на несколько недель, а то и месяцев. И чтобы полностью исключить неловкость от неприятной встречи, спрятала глаза за солнцезащитными очками. Никто не должен увидеть меня такой. Не прошло и получаса, как наше странное трио загрузилось в автомобиль. Несносный пёс не скрывал своей радости, по-хозяйски разместившись на задних сиденьях. Он был полон энергии, чему можно было только позавидовать. – А ведь в детстве я всегда мечтала о щенке… – поморщилась я, брезгливо наблюдая за слюнявой пастью. – Теперь мне известно, что с мечтами нужно быть аккуратнее. Даже поездка на грязевые источники была меньшим разочарование. – Блэк ещё молодой. И глупый. Думаю, в любящей семье он освоится. Осталось подобрать ему самые добрые руки. – Скорей бы эти руки нашлись. Вера включила своё любимое радио «Ретро» и принялась невпопад подпевать каждой иностранной песне. Блэк тем временем облаивал проезжающие мимо машины. Но даже с этим всем я была готова смириться, если бы не мёртвая пробка, настигшая нас на половине пути. Солнце нагрело салон до состояния парилки, и я откатила окно. Какой-либо ветерок отсутствовал, от асфальта маревом испарялся жар, а гуляющие по аллеи люди не пренебрегали возможностью укрыться в тени. Я же безынтересно разглядывала улицы Мирного, пока мне на глаза не попалась знакомая куртка. Сердце сделало кувырок. Дыхание прервалось. Это был Янис. Но не тот, которого я привыкла видеть. Он стоял в тёмной арке домов, окружённый друзьями и держа за грудки какого-то доходягу. Испуганный парень старательно извивался, пытаясь вырваться из хватки, но выходило тщетно. Зрелище рисовалось ужасным и едва ли носило дружелюбный подтекст. Холодные мурашки пробежали по позвоночнику от этой картины. Значит, слухи о нём не лгут? Неужели, он из той шайки парней, от которых стоит держать подальше? Здесь явно что-то не так. Машина тронулась. Неприятный кадр остался позади. Я уставилась на свои колени, которые невольно окутала мелкая дрожь. Эмоции смешались, как и чувства – от пренебрежения до острого разочарования. – Этот парень… Сосед, – запинаясь, обратилась я к Вере. – Что вас связывает? То есть, почему ты решила, что ему можно довериться? Как и любой разговор, этот был в новинку. Мне всё не удавалось подобрать нужных слов, чтобы не показаться заинтересованной. Но несмотря на все мои старания, Вера сразу же уловила толику неравнодушия. – Янис вырос на моих глазах, – с бодрым энтузиазмом заговорила она. – Он всегда отличался от других мальчишек. Хронически серьёзный, вежливый, справедливый и не погодам взрослый. Мы сразу же подружились, как только он научился говорить предложениями. Даже удивительно, как быстро летит время. Первой меня уколола ревность – Вера говорила о нём с таким восторгом, будто Янис был её ребёнком. А затем появились вопросы. Сотня вопросов, ведь весь её рассказ был слишком поверхностным. – Значит, он один из твоих воспитанников? Или как ты там называешь всех тех, на кого тратишь своё время? Вера поджала губы. – Не совсем. Янис потерял родителей два года назад. Он отлично справлялся сам, если бы не… – она резко притормозила и стала парковаться у обочины. – Приехали. Надеюсь, нас простят за опоздание. Разговор был прерван, отчасти нарочно. Покинув салон, я только крепче озадачилась. Долмацкий живёт без родителей? Сколько ему лет? Учится ли он или прожигает жизнь в подворотнях? Что именно заставило Веру взять его под крыло и так ли это? Впрочем, рассуждать об этом долго не пришлось. Встретивший нас персонал парикмахерской «Конфетка» отличился особой приветливостью. Стоило догадаться, что местные «стилисты» в юбках не понаслышке знали Антипову. Женщины в разноцветных фартуках мне сразу понравились, несмотря на провинциальный говор и до боли яркий макияж. От них веяло теплом и чуть меньше профессионализмом. Они рассадили нас по креслам и накрыли пёстрыми пеньюарами. – Едрёна кочерыжка, – охнула мастер, когда стянула с меня капюшон. – Вас столичных не поймёшь. Я, конечно, не ханжа, но тонировка ужасная. Какой это оттенок? Переспевшее яблоко? – Скорее зелёная зависть, – буркнула я. Женщина улыбнулась. Она всё поняла и выбрала не вдаваться в подробности. Вместо этого она отвернула меня от зеркала и мастерски прокрутила на пальце ножницы для филировки. – Давай сделаем из тебя красотку, чтобы окончательно утереть нос всем завистливым. Доверяешь мне? Я неуверенно кивнула. – Тогда расслабься, пирожок, и ни о чём не думай. Перед тем как закрыть глаза, я посмотрела на Веру, которая одобрительно выставила палец вверх. Всё остальное время я провела капаясь в себе. Авария. Класс. Загадочный сосед. И новая жизнь, с которой постепенно, пусть с тяжким сердцем, начинаешь мириться. Во время покраски меня угостили чаем, конфетами и печеньем. Меня даже потянуло в сон, но громкие разговоры женщин победили сонливость. – Красивая у тебя дочка, Верунь. Статная, как лань. Ну спасибо, дамочка. – Согласна. Дарья очень эффектная девочка, что не скажешь про меня, – с грустью добавила мама. – С этой работой я перестала думать о себе. – Поверь мне, цирюльнику со стажем, сегодня вы обе покорите Мирный. А то и всю планету. И ни одна работа этого не отнимет, даже самая сложная. Тем временем на меня навели громадный фен, как тот пистолет. – Кстати о сложностях, – поинтересовалась «стилист» Веры. – Что с тем парнишкой? Твоим соседом? С ним и так беда приключилась, а затем и родители померли. Жалко засранца. Я вся напряглась, особенно напрягся слух. – Всё хорошо. Он обязательно справится, – коротко ответила мама.