Я не стал возражать, устраивать демагогию по поводу всего произошедшего. Это и без меня сделают. Позже. Тот же майор Ветров, ему бы только сил набраться и на ноги встать. Куда смотрела разведка? В горах, помимо каравана, было подозрительно много духов и это неспроста. Уж не ловушкой ли это было? Одним из выживших во второй машине был командир первой группы спецназа, капитан Иванов, получивший пару легких ранений в руку. Почему-то Быстров говорил только со мной, хотя ему стоило бы выслушать доклад командира первой группы — Ветров был совсем плох. Нужно было торопиться, поэтому отлет был назначен тут же. За свою долгую службу на вертолетах я летал не один десяток раз. Из-за опасности быть сбитыми из хваленых американских «Стингеров», которые так полюбили моджахеды, наши вертолеты летали очень низко над землей. Из-за этого звук работы двигателя, отраженный от земли, искажал общий фон, а потому казалось, будто летишь не на вертолете, а на чем-то особом. У меня разболелась голова. Гул в салоне и вибрация отнюдь не способствовали самочувствию. Но я держался, тем более вряд ли сейчас кто-то стал бы искать для меня обезболивающее. Пока летели, картина снаружи была одной и той же — сплошные горы. Я не заметил ни одного поселения, ни одного признака, что в этом районе есть жизнь. Пару раз были какие-то руины, но они мало походили на аулы. То ли пилот вертушки намеренно выбирал такой маршрут, чтобы из какого-нибудь двора не прилетело, то ли это реальные последствия войны, что длилась на этой земле уже столько лет. К счастью, до Баграма мы добрались без проблем. Хватило с меня экстремальных событий. Когда Черненко говорил, что эта командировка будет легкой прогулкой и мне ничего не угрожает, я и подумать не мог, что попаду в такую жесткую мясорубку. Сели нормально, выгрузились. Мы с Быстровым тут же направились к зданиям «тактички». — Что будем делать? — спросил я, потирая виски. Голова не отпускала. — Свяжемся с Москвой, будем ждать дальнейших указаний. Вы не пытались вскрыть кейс? — Некогда было, да и сочли это небезопасным. Вдруг там взрывное устройство? — ответил я вопросом на вопрос. А сам подумал, а не слишком ли это круто? Вряд ли духи додумались бы до такого. Но с другой стороны, мы не знали, что везли внутри и кому. Скорее всего, моджахеды тут и ни при чем вовсе, а тот, кто вез кейс, был неким сотрудником иностранной разведки. Но еще больше меня беспокоил другой вопрос, он буквально вертелся у меня в голове… Смертник откуда-то меня знал! Определенно знал. Более того, пояс шахида он активировал тогда, когда узнал во мне кого-то… Прибыли на пост связи. Капитан тут же распорядился, чтобы дежурный связист выделил нам отдельный канал связи. Я сразу понял, что мой куратор здесь имеет определенный вес. Скорее всего, он и сам сотрудник КГБ. Я думал, что он намерен связаться напрямую с полковником Черненко, но нет… Человек, ответивший на вызов, был мне незнаком! Глава 6 Недоделанная работа Их разговор был короткий и занял не более минуты. Капитан Быстров только кивал и отвечал односложными ответами. Затем положил трубку на аппарат и выдохнул. — Что там? — поинтересовался я, глядя на него со сдерживаемым подозрением. — Нужно вскрыть чемодан. — Ну, это логично, — произнес я, нисколько не удивившись. — Какой смысл везти в Москву то, что может взорваться в любой момент? Мы ведь сами не знаем, что там внутри. — Все так, — отозвался куратор. — Так, сейчас нужно организовать вскрытие с помощью саперов. Только сомневаюсь, что они тут смогут что-то сделать. Мины на дороге искать это одно, а проверить чемодан… Ну, попробовать стоит! — Может, не здесь? — Само собой. Раз до сих пор не взорвалось, до прихода саперов полежит. Серебристый кейс, из-за которого заварилась вся эта каша со специальной операцией, поцарапанный и в затертых пятнах крови лежал на столе. В целом он был легкий, но это еще ни о чем не говорило. Заряда, если, конечно, он там есть, могло быть немного, как раз для того, чтобы уничтожить содержимое и заодно оторвать руки тому, кто в него полезет. С другой же стороны, кому оно нужно минировать чемодан? Время не то, да и место тоже. У меня имелись большие сомнения, что внутри могло быть взрывное устройство. Здравый смысл подсказывал, да и чуйка тоже молчала. Однако рисковать лишний раз я не собирался. Особенно после того, как чудом выбрался из той мясорубки в ущелье. Быстров кликнул помощника дежурного по штабу, дал ему какие-то указания. Тот умчался с поручением, учитывая, что база большая, а многие поручения выполняться быстро не могут в принципе. Пока сидели и ждали, перекинулись лишь несколькими фразами — куратор оказался совсем неразговорчивым. Впрочем, это даже хорошо — сейчас мне было не до разговоров. Осадок после всех прошедших сегодня событий не отпускал. А через пятнадцать минут в дверь постучались. На пороге стоял заспанный прапорщик лет тридцати пяти, в не самой чистой, зато изрядно мятой форме. В руках металлоискатель, за спиной РД с торчащими проводами. — Вызывали, тащ капитан? Была мне знакома эта армейская привычка, когда при обращении к старшему по званию, слово «товарищ» проглатывалось и получалось невнятное «тащ». Обычно на это не обращали внимание. — Вы кто? — нахмурился Быстров. — Так эт самое… — качнулся прапор. — Я сапер! Прапорщик Чугункин. Меня сюда начальник отрядил, сказал нужно мину найти! Я удрученно покачал головой. Да, конечно, мину найти в кабинете штаба… Прапорщик то ли пошутил, то ли тупой как пробка. Капитан придирчиво его осмотрел, затем спросил: — Ты пьян, что ли? — Обижаете, товарищ капитан! Я вообще не пью! — Ну, заходите, товарищ прапорщик! Есть работенка по вашей специальности! Тот вошел, остановился на мгновение и осмотрев кабинет, уставился на меня. Точнее, на мои погоны — там по-прежнему было пусто. — В чем проблема-то? — спросил он. Я слышал, что саперы в Афгане были народом беспардонным, с офицерами в звании до капитана, разговаривали не совсем в уставной форме. Перед нами живой представитель. — На столе лежит, — отозвался я. — Чемодан? — уточнил прапорщик, увидев серебристый кейс. — Он самый. Чугункин подошел ближе, склонился над ним, взял, повертел в руках. Цыкнул. — В крови весь… — пробурчал он, скептически оглядывая «проблему». — Так и что с ним нужно сделать? — Определить, есть ли внутри взрывное устройство. И если есть, то как его открыть так, чтобы содержимое не пострадало. — Э-э, пустое дело, — скептически отмахнулся прапорщик. — Что я тут со своим металлоискателем найду? Я думал, тут у вас мина, где или граната. А так… Мне вообще командир про другое говорил. Мы с куратором молча переглянулись — выяснять, что там ему сказали, желания не было. Как я и ожидал, толку от сапера не было никакого. Впрочем, тут я поторопился с выводами. — Так вам чего, открыть его надо, что ли? — негромко спросил Чугункин. — И все? Быстров его уже не слышал — он возился с телефоном, ища нужный ему номер в журнале. Я тоже отвлекся всего на полминуты и не увидел, как прапорщик ловко извлек из своего рюкзака большие кусачки и плоскую отвертку. В мгновение ока он ухватил кейс и орудуя инструментом, тупо сломал замок и распахнул крышку. — Вот и все, а то придумали проблему! — громко заявил он. — Нет тут никаких взрывных устройств! Я растерянно взглянул на прапорщика, затем на им открытый чемодан и громко расхохотался. Краем глаза взглянул на куратора — тот с каменным лицом стоял и смотрел на беспечного прапора. Судя по лицу сапера, где не было никаких эмоций, я сделал вывод, что он вообще не видел в этом процессе какой-либо опасности. — Прапорщик! Зачем⁈ Ты в своем уме? — рявкнул он, глядя на Чугункина с раздражением. — А если бы взорвалось? — Ну не взорвалось же, — невозмутимо возразил тот. Поведение у него было специфическим, вроде и уважительное, но в то же время какое-то небрежное. — К тому же, зачем вы его в кабинет притащили, если подозревали? Это на пустыре нужно было делать, за штабом. На такое Быстров не нашелся что ответить. Он просто стоял с открытым ртом и буравил сапера гневным взглядом. — Ладно, спасибо товарищ прапорщик! — слегка усмехнулся я. — Вы свободны! Чугункин еще раз покосился на мои погоны с пустыми фальшиками, затем сгреб инструмент в свой рюкзак и прихватив металлоискатель, направился к выходу. — Ну, раз больше ничего… — Бардак! — кинул ему вдогонку Быстров. К открытому чемодану мы подошли почти одновременно. Само собой было интересно, ради чего была затеяна такая рискованная операция.