Глава 26. Лучшее, что могло случиться Когда Мари пропала внутри меня образовалась пропасть. Чёрная зияющая своей страшной неизвестностью и тянущая из меня жизнь. Когда я нашёл её. Я смог вздохнуть не смертельным, удушающим меня ядовитым туманом, а чистым воздухом. Но поняв, что она не видит меня… пошёл трещинами… это сокрушило. Сдался ли я? Как правильно заметил этот мелкий поганец — фамильяр, чтоб ему! Сдался. Ведь может ей и правда так лучше. Не помнить. Не знать вовсе. Мир понятный и привычный. Кто-то, кто будет любить… И я говорил себе это, когда она убегала от увиденного, когда услышала своего фамильяра, но определённо посчитала это безумием. И сделав шаг за ней, позвав — я не верил, не верил, что Мари услышит, а когда понял, что слышит, то тоже посчитал, что это безумие. Потому что стена, эта преграда её не пройти, но я смог уберечь от опасности на этой её улице жуткой… это я сделал! Сам! Я прорвался сквозь полог, которым она укрыла себя. Моя волшебная, полная тепла, девочка. Невообразимая. Этот согревающий взгляд, восторг, пальчики, вцепившиеся в меня, дарящие самое невероятное чувство — и нет, не обладания, а радости, искрящейся и потрясающе чарующей. Моя… Рычал дракон, обладая. Моя… Шептал я, обнимая и не хочу больше терять. Не могу себе позволить! Прижимая к себе, держа в руках, целуя, утопая в заполняющей меня неге — вот это настоящая магия и я никогда не испытывал такого. Никогда. — Хьюго, — шепнула Мари хмурясь, когда я прижимал её к себе и уже абсолютно точно зная, что если она потребует меня вернуть её обратно в этот жуткий мир, я пойду с ней. Не важно. Мне не важно. Магия не нужна мне, чтобы жить. Я проживу столько, сколько отведено, не растягивая до бесконечности свою жизнь. К чему она мне такая пустая и бессмысленная? Без вот этого тепла глаз, восторга улыбки, смеха, света, идущего изнутри? Моего света. Только для меня. — Да? — А почему у тебя перестали светиться глаза? Это же дракон такой, да? Или… или, — она очаровательно нахмурилась. — Он и ты, раньше у тебя иначе глаза светились. Или я неправильно запомнила? — Правильно, Мари, — невероятно наслаждался моментом этим, когда обнимал её. — Тогда была просто магия, а дракон… ты его разбудила и я пока с ним не очень сладил, но сейчас… считай закрыл его. В этой комнате вообще нет никакой магии, она… хм, вот как твой мир, милая. — А? Ты выключил, или просто комната специальная? — она глянула на кровать за моей спиной, смутилась. — Я выключил. Это моя спальня, Мари. И сейчас — во-первых, мне не очень хотелось бы, чтобы тут внезапно объявился твой фамильяр. Не в образе того ершистого молодца, ни в образе рыбки или ещё кого… дракона какого очередного, — проворчал я, а девочка моя посмотрела с непониманием. — Но если хочешь, я могу и… — Нет, не надо. Он же не пропадёт там… где-то? — Не пропадёт. Такие как он точно не пропадают, — рассмеялся я. — Во-вторых, не хотелось бы, — я поцеловал её ладонь. Она выдохнула, румянец коснулся щёк, — чтобы ты, милая, внезапно засомневалась в себе и чего-нибудь решила в себе изменить, — глянул на неё. Волосы той длины, что были, когда я её впервые увидел. Эта странная одежда ничего на деле не скрывала и у меня перехватывало дух, когда понимал, что вот-вот, совсем немного, и можно коснуться нежной кожи, ощущение, которой, всё ещё помнили мои пальцы. — Ох, — смутилась Мари, даже кажется, попыталась закрыться от меня. — Красавица, — прошептал, снова целуя. Невероятное что-то. Это… это… вот ради этого и отгородился сейчас от всего и вся. — И третье, это дракон и моя магия, — добавил я. — Я не смогу избавиться от этого, оно часть меня, но сейчас, я бы хотел быть честным с тобой, Мари. Вот он я такой, как есть. И нет, милая, я не идеален, ни разу, но с самого первого момента, когда обнял тебя, когда посмотрел в твои глаза, я определённо пропал. И я мог бы списать это на магию тогда, сейчас мог бы списать на дракона. Но хочу чтобы ты была моей, а я был твоим. Хочу знать, что это такое, и чтобы ты понимала… почувствовала меня. — Хью, — нахмурилась Мари, — знаешь, всё же… ты слишком много сомневаешься. — Неужели? — повёл бровью. — И хватит меня совращать этой бровью своей… в самом деле! — Если я тороплюсь… — всё же решил добавить я. Но Мари потрясающе выразительно цыкнула. — Заткнитесь уже, Хьюго как там дальше много всего шикарно королевского, — проворчала Мари и потянулась ко мне навстречу. И да… заткнулся. Точнее… позволил себе скользнуть под эту её странную рубаху, ощутил тепло кожи, мягкость, нежность… отпустил рациональное и сомнение и много ещё чего. И обиду внутри себя, веру, что не достоин найти свою женщину, потому что вот она — моя. Выдыхает в меня переворачивающие моё нутро стоны, сводящие с ума меня… только меня и никого больше. Целую бледную кожу и даже рад, что этой одежды на ней нет почти, потому что не выдержал бы все эти слои, привычные для моего мира. Сейчас сошёл бы с ума, потому что меня заполняет нетерпением. Как мальчишка, теряю голову, себя теряю. И Мари теряет. За мной. Со мной. И это поддевает, выдёргивает сильнее, чем что либо другое — чистое и яркое. Наше на двоих. Только. Втягиваю её запах и жмурюсь от растекающегося внутри триумфа, ощущая дрожь сладостную и вот точно полную колдовства. — Ох, — выдохнула Мари, потом нахмурилась, захихикала, снова нахмурилась. — Что случилось? — спросил я, когда лежали рядом и наслаждались друг другом, нежась в тепле после снесшей нас обоих страсти. Драконы и истинность не при чём. Но мне надо было это знать. Точно. — Там… Барт… ты не слышишь его? — посмотрела на меня Мари в недоумении. — Нет, полагаю, что только ты слишишь его, он же твой фамильяр и… — Хьюго! — орнул из-за двери Йохан. — Хм… — глянул на закрытую дверь. — Барт поёт, точнее орёт, — хихикнула Мари снова, — песни. Очень неприличные. — Хьюго, твою ж… сделайте так, чтобы эта рыбина заткнулась! А вот теперь нахмурился я. — О, да, его императорское величество слышит Барта, — произнесла Мари. — Слышит? — переспросил я и она очень активно закивала. — Насколько неприличные и насколько сильно орёт? — уточнил всё же. — Очень неприличные и очень громко орёт, — она сделала совершенно очаровательное лицо, такое полное сожаления, словно этот её фамильяр не фамильяр вовсе, а сын и она его таким ужасным воспитала, что теперь перед всеми извиняется за вздорность нрава и невоспитанность. — Хьюго! — а вот племянника моего всего из себя императора, судя по всему, сейчас удар хватит. Я рассмеялся, поцеловал Мари, с невероятным нежеланием выбрался из постели. — Будьте любезны, моя леди, никуда не деться, — попросил её, целую в нос. — И ничего не натворить. — Я не… — попыталась оправдаться она. — Мари! Магия вернётся, так что… — пригрозил ей, но точно знал, что никуда она от меня не денется. Она пискнула что-то согласное и ещё сильнее забилась в подушки. Надел штаны, сапоги и рубаху, когда Йохан орнул в третий раз. — И? — сложил руки на груди, замирая в дверях. А тут такое — император весь уже в чешуе, глаза горят огнём, но рыбке этой и дела нет. — Он гарланит отвратительные пахабные песни, — рычал родственник мой коронованный, — требует вернуть его к ведьме. Будь любезен! Так ни в одном трактире ни один пьяница не выражается! Невозможно же — я даже повторить не могу это! — Так тебе и надо! — спокойно отозвался я. Йохан глянул на меня в гневе, с мгновение смотрел, а потом унял себя и, став собой, ухмыльнулся. — Кольцо забыл надеть? — спросил он внезапно. Я невольно глянул на рыбку, которая замерла глядя на меня в этом своём аквариуме. Потом снова посмотрел на Йохана. Кольцо осталось в сюртуке. Мари. Да. Моя истинная и наша близость сняли с меня проклятие василиска и мне не нужно кольцо, чтобы оградить моих близких от участи стать каменными статуями. Самодовольное выражение лица моего племянника просто… едва сдержался, чтобы не прибить его. — Ты знал, — мы ведь с ним так и не поговорили с тех пор, как я стал драконом. Точнее мой племянник сделал так, чтобы я стал им… или — даже не знаю. Я прошёл через сметающий меня гнев, смирился и даже успел похоронить себя вместе с этим чудищем внутри меня. Был ли я зол сейчас? Нет. Скорее обижен. Надо было мне сказать, чтоб ему! — Не совсем. Я же сказал тебе, — развёл руками Йохан, потом зло глянул на рыбку, которая видимо отвесила какой-то комментарий. Надо наверное подумать, как сделать так, чтобы я тоже мог слышать его. Йохан рыкнул. — Там в лесу, Хьюго, я сказал — я предположил! Просто… ты бы не стал снимать кольцо! Не стал бы, опираясь на всего лишь моё предположение? Нет. И он был прав конечно. Я бы его послал.