— Как это? — Фред едва не налетел на Рогера, который внезапно остановился. — Не нравится мне все это, скажем так, — ответил Рогер. — Насколько я знаю, Лев грабил банки только в Норвегии. А норвежские полицейские ни за что не потащатся в Бразилию за негодяем, грабанувшим несколько банков. Наверняка это русские. Дьявол! Теперь понятно, кто их сюда наладил. И значит, не одним только Львом они интересуются. — Умоляю, только не заводи опять шарманку про этого проклятого цыгана, — простонал Фред. — Ты думаешь, это паранойя, но ведь он что сам сатана. Ему достаточно пальцем пошевелить, чтобы грохнуть того, кто его хотя бы на крону надул. Я и думать не думал, что он когда-нибудь об этом узнает. Да и взял-то я тогда из сумки всего пару тысяч на карманные расходы, верно? Но тут дело принципа, усек? Если ты главарь, значит, должен вызывать уважение, а не то… — Рогер! Я лучше фильм на видео посмотрю, когда мне захочется послушать эту хрень насчет мафии. Рогер не ответил. — Эй! Рогер! — Заткнись! — прошептал Рогер. — И не оборачивайся, иди вперед. — А что? — Не будь ты вдрызг пьян, ты бы заметил, мимо кого мы только что прошли — той бледнолицей и парня с сизым носом. — Правда? — Фред оглянулся. — Рогер… — Ну? — По-моему, ты прав. Они тоже обернулись. Рогер продолжал идти, глядя вперед: — Черт! Черт! Черт! — Что нам делать? Не услышав ответа, Фред оглянулся и обнаружил, что Рогер исчез. Он с удивлением вгляделся в оставленные на песке глубокие следы и обнаружил, что его приятель резким прыжком повернул налево. Снова поднял взгляд и увидел, как сверкают пятки Рогера. И тогда Фред тоже рванул в сторону густых зеленых зарослей. Харри сдался почти сразу. — Бесполезно, — крикнул он Беате, и она нехотя остановилась. Всего в нескольких метрах от пляжа они словно попали в совсем другой мир. Душный, недвижный воздух повис в сумеречном пространстве между стволами деревьев под зеленой лиственной крышей. Даже если бы двое убегавших мужчин и говорили о чем-то, их все равно заглушили бы крики птиц и шум прибоя. — А тот, отставший, никудышный спринтер, — заметила Беате. — Они эти тропинки знают лучше нас, — сказал Харри. — И потом, у нас оружия нет, а у них, возможно, есть. — Если Льва еще не предупредили, то в любом случае сделают это сейчас. Как будем действовать? Харри потер рукой промокшую насквозь повязку на затылке. Москиты уже успели пару раз его укусить. — По плану Б. — Вот как? И в чем он заключается? Харри посмотрел на Беате и, к своему удивлению, не обнаружил у нее на лбу ни капельки пота, хотя с него лило, точно из прохудившейся водосточной трубы. Быстро заходившее солнце явило великолепное зрелище, окрасив небо во всевозможные оттенки красного цвета. — Пару штук сверху, — возразил Мохаммед и указал на горизонт, где светило плавилось, точно кусок масла на сковородке. Стоявшего перед стойкой немца закат не занимал. Он только что сказал Мохаммеду, что выплатит тысячу долларов тому, кто поможет найти Льва Гретте или Рогера Персона. И спросил, не сможет ли Мохаммед распространить это предложение в своем кругу. Он добавил, что все заинтересованные лица могут обращаться в номер 69 гостиницы «Виттория». После чего немец покинул ахву вместе с бледнолицей женщиной. Ласточки совсем взбесились, когда насекомые завели свои вечерние танцы, но и они продолжались недолго. Солнце казалось теперь каким-то красным месивом, опускающимся на водную поверхность. А через десять минут наступила темнота. Час спустя, когда Рогер, чертыхаясь, появился в кофейне, даже под загаром было видно, как он побледнел. — Чертов цыган, — пробормотал он и рассказал, что в баре Фредо уже распространяют слухи о богатеньком иностранце, вот он сразу и смылся оттуда. По дороге Рогер заскочил в супермаркет к Петре, и она сообщила, что немец с блондинкой сегодня заходили к ней дважды. В последний раз ни о чем не спрашивали, просто купили моток рыболовной лески. — На кой она им? — спросил он и быстро огляделся по сторонам, пока Мохаммед наливал в чашку кофе. — Неужто на рыбалку собрались? — Пожалуйста, — сказал Мохаммед и кивнул в сторону чашки. — Помогает от паранойи. — Паранойи? — воскликнул Рогер. — Хренова тыща долларов. Да здешние за десятую часть кого угодно с удовольствием угрохают. — Так что ты будешь делать? — То, что нужно. Надо немца опередить. — Вот оно что! И как же? Рогер попробовал кофе и одновременно вытащил из-за пояса черный пистолет с короткой красновато-бурой рукояткой: — Знакомься: «таурус-РТ92С» из Сан-Паулу. — Нет, спасибо, — прошипел Мохаммед — Ну-ка убери его сейчас же. Ты что, спятил? Собираешься одолеть немца в одиночку? Рогер пожал плечами и засунул пистолет за пояс: — Фред лежит дома и весь дрожит. Говорит, что больше никогда не просохнет. — Этот парень профи, учти, Рогер. Рогер фыркнул: — А я кто? Я ведь несколько банков грабанул. И знаешь, Мохаммед, что самое главное? Эффект внезапности. Это все и решает. — Рогер допил кофе. — Да и какой он к чертовой матери профи, если кому ни попади сообщает, в каком номере живет? Мохаммед возвел очи горе и сложил ладони, вознося молитву. — Аллах тебя не оставит, Мохаммед, — сухо пробормотал Рогер и поднялся со стула. Рогер увидел блондинку сразу, как только вошел в холл гостиницы. Вместе с группой мужчин она смотрела футбол по телевизору над стойкой администратора. Ну точно: ведь сегодня вечером «Фла-Флу» показывают — традиционное дерби в Рио между «Фламенго» и «Флуминенсе», вот у Фредо и собралось столько народу. Он быстро миновал болельщиков, надеясь, что никто не обратил на него внимания. Взбежал по покрытой ковролином лестнице и рванул в коридор. Он знал, куда идти. Когда мужу Петры случалось уехать, он и сам, бывало, заказывал именно этот номер. Рогер приложил ухо к двери: ни звука. Он поглядел в замочную скважину, но в комнате было темно. То ли немец ушел, то ли заснул. Рогер сглотнул. Сердце у него бешено забились, но он приказал себе успокоиться. Прежде чем осторожно нажать на ручку двери, он проверил, заряжен ли пистолет, и снял его с предохранителя. Дверь оказалась открыта! Рогер быстро шагнул в комнату и, стараясь не шуметь, закрыл дверь за собой. Стоя в полной темноте, он пытался сдержать дыхание. Он ничего не видел и не слышал. Никто в комнате не двигался, никто не дышал. Только в водосточном желобе слабо шуршал ветер. К счастью, Рогер прекрасно знал расположение мебели в номере. И пока глаза медленно привыкали к темноте, он направил пистолет на кровать в форме сердца. Вдруг туда упала узкая полоска бледного лунного света, и оказалось, что одеяло на ней отдернуто. Надо было быстро решать, что происходит. Неужели немец ушел и забыл запереть дверь? Тогда Рогер мог бы просто подождать, пока он не покажется в дверном проеме. Но в подобную удачу трудно поверить — прямо как в банке, где сотрудники забыли включить таймер камер наблюдения. Такого просто не бывает. Шум ветра в водостоке… Сомнения его подтвердились в то же мгновение. Рогер вздрогнул, когда в ванной раздался шум спускаемой воды. Ага, парень сидел на толчке! Рогер обеими руками схватил пистолет и направил его туда, где, как он помнил, была дверь в ванную. Прошло пять секунд. Восемь секунд. Рогер едва сдерживал дыхание. Какого дьявола этот тип там застыл, он ведь уже нажал на слив? Двенадцать секунд. А может, он что-нибудь услышал? Попытался сбежать? Рогер вспомнил, что в ванной есть небольшое оконце. Черт! У него только один шанс — нельзя сейчас упустить этого парня. Рогер пробрался мимо шкафа с купальным халатом, который так здорово шел Петре, остановился перед дверью в ванную и положил руку на дверную ручку. Перевел дух. Оставалось только повернуть ручку, но тут он почувствовал легкое дуновение. Но ни водосточный желоб, ни открытое окно тут ни при чем. Дело в чем-то ином. — Freeze,[40] — произнес кто-то у него за спиной. И, подняв голову и посмотрев в зеркало на двери ванной, он подчинился. Его охватил такой озноб, что застучала зубы. Двери платяного шкафа оказались раскрыты, и в глубине его между белыми купальными халатами он различил здоровенного мужика. Но не от этого он покрылся холодным потом. Обнаружив, что противник навел на тебя пистолет большего калибра, чем твой, даже разбираясь в оружии, нельзя не ощутить психологического воздействия. Напротив, если знаешь, насколько опаснее для человека его пули, психологический эффект возрастает. А пули «тауруса-РТ92С» все равно что горошины рядом с теми, которыми заряжено черное чудовище у него за спиной. Услышав скрип наверху, Рогер поднял глаза. Над ним блеснуло что-то похожее на рыболовную леску, тянувшуюся из-под двери ванной к шкафу. — Guten Abend,[41] — прошептал Рогер. Когда шесть лет спустя судьба занесла Рогера в Патайю и он признал Фреда в подзывавшем ею подсесть за свой столик в баре бородаче, он просто остолбенел от изумления и отреагировал, только когда Фред пододвинул ему стул. Фред заказал выпивку и сообщил, что больше не работает на Северном море и живет на пособие по нетрудоспособности. Рогер робко присел и, не вдаваясь в детали, рассказал, что последние шесть лет был наркокурьером в Чианг-Раи. Лишь выпив два коктейля, Фред прокашлялся и спросил, что же, собственно, произошло в тот вечер, когда Рогер так внезапно исчез из Дажуды. Рогер уставил взгляд на дно бокала, вздохнул и сказал, что у него не было другого выбора. Немец, который, как выяснилось, вовсе и не немец, оказался хитрее и, не сходя с места, едва не отправил его на тот свет. Но в последнюю секунду Рогеру удалось с ним договориться. Ему дали полчаса, чтобы убраться из Дажуды, но за это он рассказал, где скрывается Лев Гретте. — А что за пистолет был у того типа? — поинтересовался Фред. — Точно я не разглядел в темноте. По-моему, какой-то не слишком известной марки. Но я тебе говорю, он вышиб бы из меня мозги и они долетели бы до бара Фредо, — Рогер снова бросил быстрый взгляд в сторону входной двери. — Я тут в одной лачуге обретаюсь, — сказал Фред. — А тебе, кстати, есть где жить? Рогер посмотрел на Фреда так, будто его никогда не занимал этот вопрос. Он долго чесал щетину у себя на лице и только потом ответил: — Вообще-то нет. Глава 27 Эдвард Григ Дом Льва стоял особняком в конце тупика. Он почти ничем не отличался от большинства соседних домов, только его окна были остеклены. Тучи мошкары устремились к одиноко маячившему уличному фонарю, борясь за место под его желтым светом, в котором в предвкушении сытного ужина то и дело появлялись из темноты летучие мыши.