Часть 5 из 13 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Не стоит, просто будь другом, скажи ей, что я приеду часов в девять вечера.
— Хорошо.
Шура отключился.
Морис не стал разыскивать Мирославу немедленно, решив, что скажет ей о намечающемся визите Наполеонова за обедом. Он посмотрел на часы и решил, что может еще спокойно поработать часа два.
Когда он вошел на кухню, Мирослава уже была там. Она старательно разрезала на кусочки отваренную печенку для Дона, а кот терся о ее ноги и пытался поймать взгляд хозяйки.
— Сейчас, сейчас, мое сокровище, — проворковала Мирослава и выложила еду в кошачью тарелку.
Да, именно в кошачью тарелку.
Морис в первый раз еще удивился, что кот ел из точно такой же тарелки, что были предназначены для самой хозяйки и ее гостей. Правда, это была личная тарелка Дона и находилась в полном распоряжении кота.
— Морис, как хорошо, что ты пришел, — а то я уже проголодалась, не меньше Дона.
— Догадываюсь, — улыбнулся Морис и невольно залюбовался русыми волосами девушки, рассыпавшимися по плечам и спине. От них исходил тонкий аромат лаванды.
Пока Морис доставал из духовки запеченное филе индюшки и залитую яйцами цветную капусту, Мирослава поставила на огонь чайник и расставила на столе тарелки.
Морис с первого взгляда полюбил уютную кухню в коттедже Мирославы, к тому же все трапезы на ней получались по-семейному теплыми, а беседы и наедине, и с гостями — задушевными.
— Знаешь, я уже начала скучать по работе, — проговорила Мирослава.
— Но вы же собирались отдохнуть недельки две.
— Собиралась, — нехотя согласилась Волгина.
Ее серо-зеленые глаза с яркими черными зрачками встретились с голубыми глазами Мориса, которые могли быть и светлыми, и темными, в зависимости от душевного состояния их хозяина.
— Почему бы нам не съездить в лес, пока погода теплая? — спросил Миндаугас.
— Можно… Только я в грибах не разбираюсь.
— Зато я разбираюсь. Хотя грибы собирать не обязательно, можно просто погулять.
— Можно погулять, — отозвалась она со вздохом и добавила: — Птичек уже не слышно.
— Как это не слышно, синички в саду посвистывают весь день. А в лесу и другие птицы остались.
— Я соловьев люблю, иволгу…
Морис улыбнулся:
— Дроздов, пеночек, сизоворонок.
— Сизоворонки у нас не водятся, — вздохнула она.
— Неужели?! Ну, ладно, ладно, — добавил он примирительно, — если хочется птичек, то можно послушать старую пластинку или пение по Интернету.
— Так я хочу живых послушать! — возмутилась девушка вполне искренне.
— Тогда придется подождать весны.
Она кивнула.
— Кстати, — заговорил Морис, — звонил Шура и просил передать, что подъедет часов в девять.
— Хорошо.
— В какой-то мере пение соловья пока может наш Шура заменить, — невинно обронил Миндаугас.
Наполеонов неплохо играл на гитаре, сочинял песни и сам их напевал. Морису нравилось.
А Мирослава, как догадывался Миндаугас, от исполнения Шуры была в восторге.
Мирослава рассмеялась:
— Значит, лес отменяется?
— Ничего подобного, в лес мы поедем гулять и любоваться красками осени.
— Звучит романтично… — Легкая ирония, прозвучавшая в ее голосе, задела Мориса за живое.
— Свой внутренний мир нужно обязательно подпитывать красотой, — заметил он серьезно, — иначе он поблекнет и жизнь станет пресной.
— Это открыли английские ученые?
— Нет, это открыл я.
— Ну, если ты, то я согласна сходить в лес, — улыбнулась Мирослава.
Шура прибыл ровно в девять вечера, завел машину во двор и, войдя в дом, сразу направился на кухню. Втянул острым носом воздух:
— Вкусно пахнет! Что у нас сегодня на ужин?
— Запеченная с овощами камбала, жареный картофель, салат из фруктов, пирог с яблоками и твой любимый чай.
— Тогда я по-быстрому умоюсь, вы без меня не начинайте!
Мирослава фыркнула, а Морис отвернулся на миг, пряча улыбку.
Шура, благоухающий лавандовым мылом, явился через десять минут, поправил свои коротко остриженные волосы с рыжеватым оттенком, и на полном серьезе заявил:
— Я готов.
Они уселись за стол и, пока ели, мило болтали ни о чем. После чая Шура посмотрел на Мирославу своими зеленовато-коричневыми глазами мудрого лиса, и сообщил:
— Я вообще-то сегодня по делу.
Мирослава ответила ему вопросительным взглядом.
— В общем, один мой хороший знакомый попросил помочь, и я, Слава, рассчитываю на тебя.
— На меня?!
— Я сейчас все по порядку расскажу.
— Рассказывай…
Но рассказывать Шуре особо было нечего. Он изложил все, что услышал от Трофимова, упомянул о хорошем гонораре, о том, что про крестную Богдана ему ничего не известно, но Трофимовы — люди небедные.
— Дело и впрямь меня заинтересовало, — ответила Мирослава задумчиво, — но, как я понимаю, раскрывать его придется в Н-ске?
— Увы, — развел руками Шура, заметив краем глаза, как тень недовольства скользнула по лицу Мориса.
«Ничего, не маленький, переживет, — подумал Шура, — можно подумать, Мирослава в первый раз из города уезжает».
Мирослава тем временем взяла на руки тершегося о ее ноги Дона и уткнулась носом в его пушистую, мягкую шерсть.
— Тебе надо подумать? — осторожно спросил Шура.
— Секундочку…
Наполеонов кивнул и взял с тарелки еще один кусок пирога.
Морис долил чай в его чашку.
— Пожалуй, я возьмусь за это дело.
— Ну, вот и ладушки, — обрадовался Шура.
— А этот Н-ск далеко от нас? — печально спросил Морис.