– Всё нормально у меня с головой, просто я вижу то, чего ты сейчас увидеть и понять не можешь! Ты слишком сострадаешь другим, думаешь о их боли, чувствах, а когда ты уже о себе подумаешь? Ты столько терпела издевательства Зинаиды, и только ради того, чтобы не разочаровать Григория, хотя могла плюнуть на всё и уйти из этой семейки! Тебя с маленьким ребёнком просто выбросили из дома на улицу! А что бы было если нас у тебя не было?! Куда бы ты пошла? Почему твой муж не подумал об этом, не стал разбираться, докапываться до истины? Он второй раз легко отказывается от тебя! Любящий человек так не поступает! Когда-то Виктор отступил, отпустил тебя, и знаешь почему? Нет? Да потому что любил тебя, по-настоящему, потому и ушёл в сторону, выполнил твою просьбу, видел, как ты слепо любишь другого! Сейчас ты вновь появилась в его жизни, да и не одна, а с ребёнком, его ребёнком, вашим! Настоящая любовь не проходит, её можно заглушить на время, найти другого партнёра, даже создать с ним семью, но никогда не любить по-настоящему, получать крохи того счастья, что должно быть! Но когда судьбы даёт тебе второй шанс, сталкивает с тем, при виде которого внутри всё горит огнём, ты понимаешь, что не жил вовсе, а существовал в мире, который сам и построил! – задыхаясь от быстрой речи, тараторит мачеха, вгоняя меня в ошеломляющий ступор. – Ира, – смотрю на женщину, по лицу которой струйками стекают дорожки слёз, – почему ты говоришь так, словно сама это пережила? От тех эмоций, с которыми мачеха вылила на меня весь словесный поток, нутро скрутило колючим спазмом, вся ситуация с Виктором очень быстро отошла на задний план, сейчас дорогому мне человеку было больно. – Ты права, девочка моя, я пережила всё это, и если Виктор на самом деле ещё любит тебя, то я прекрасно его понимаю! Я никогда никому не рассказывала об этом, это был мой секрет, – быстро смахивает слёзные дорожки с лица, – но кажется пора излить душу, надеюсь ты сможешь понять меня, все-таки я не разрушала ничью семью, была всегда в стороне и даже не рассчитывала, что когда-то получу своё счастье. Взгляд мачехи стал каким-то затравленным. – Мы с твоим папой познакомились намного раньше чем вы с Юлей думаете, – делает глубокий вдох, – я влюбилась в него с первого взгляда, вот только Ваня уже любил твою маму, я не предпринимала каких-либо действий, чтобы отбить его, видела, как он искренно любит другую. Я умирала внутренне, но не показывала, как мне больно, в день свадьбы твоих родителей я уехала из города, в поезде познакомилась с Юлькиным отцом. Дальше всё так закрутилось, мне было уже всё равно, кто рядом, ведь мой любимый женился. Я спала с другим, но всегда представляла Ивана, будто бы это он прикасался ко мне, целовал, шептал слова любви, но когда всё заканчивалось, я чуть не выла от боли, потом я забеременела Юлькой, каждый день вбивала себе в голову, что пара забыть Ванечку, но как бы я не пыталась этого сделать, не выходило! Ты не представляешь, что было со мной, когда мы с Юлей вернулись обратно в родной город, и буквально через три дня я столкнулась с твоим папой. Судьба свела нас черед двадцать лет, дала мне шанс на счастье, о котором я так мечтала. Ты не подумай Алён, я не секунды не радовалась смерти твоей мамы, мне её искренне жаль. Тебя я полюбила, как родную, ты мне очень дорога, девочка моя. Твой папа полюбил меня не сразу, далеко не сразу, была симпатия, он как мужчина нуждался в женщине, даже когда мы стали жить вместе, он не испытывал того, что испытывал к твоей маме, любовь для него нагрянула неожиданно. Всё изменилось в день, когда меня на пешеходном переходе сбила машина… – Я помню тот ужас, – перебиваю мачеху, – я так тогда испугалась, испугалась того, что потеряю тебя, как потеряла и маму, – произношу севшим голосом. Голова пухнет от такого количества откровений мачехи, да и от всего происходящего, не готова я к таким правдам. – Ваня тогда изменился, в больнице впервые сказал, что любит, я тогда стала окончательно счастливой, перелом ноги меня даже не беспокоил, было всё равно не физическую боль, душа пела, сердце искрилось таким фейерверком. – Ир, я рада, что у вас с папой сложилось, рада, что ты обрела счастье через столько лет именно с тем которого искренне любила, но ты же понимаешь, что у нас с Виктором другая ситуация? Я прекрасно поняла к чему ведёт мачеха. – Он любит тебя, он отец Глеба и это главное! Всё что произойдёт между ним и его женой, тебя не должно волновать, они взрослые люди! И если так случится, что он уйдёт от своей супруги, не смей себя винить! Это будет только его выбор! Глава 11 ВИКТОР Чем ближе подъезжаю к дому, тем муторнее становится на душе, в руках усиливается тремор! В офис не поехал, позвонил секретарю, приказал, чтобы все встречи на сегодня раскидала на ближайшие дни, работать сейчас явно не получится, голова забита куда более важным! Ребёнок, Алёна, Марианна! Как всё непросто! Как сообщить жене, о появлении ребёнка? Скрывать такое нельзя! Промолчу сейчас, после станет ещё сложнее! Что это? Насмешка судьбы, или же дар небес, наконец-таки стать отцом? Вот так, не изменяя, не предавая жену, завёл ребёнка на стороне! Сбрасываю скорость, съезжаю с дороги на подъездную площадку у ворот дома, ищу пульт, с трудом попадаю на кнопку, широкие ворота разъезжаются в разные стороны. Медленно въезжаю на территорию дома, останавливаюсь под навесом, заглушаю двигатель. Взгляд непроизвольно выхватывает окно нашей с Марианной спальни. Створка окна приоткрыта, лёгкий ветерок колышет тонкий материал тюля. Что-то далёкое врывается в памяти, сердце предательски сжимается, в горле появляется першение. Однажды, точно также, как и сейчас, я смотрел, как шторы одной из квартир шевелятся из-за врывающегося в открыто окно потока ветра. Только тогда я ждал и надеялся увидеть в нём силуэт той, которую совсем не интересовал, той, которой был безразличен, той, которая переживала из-за ссоры со своим женихом . Парнем, который никогда не был её достойным! Только Алёна, к сожалению, этого не замечала, влюблённая малышка не видела искреннего лица напыщенного индюка! Он даже не стал разбираться в ситуации, что произошла при первой нашей с Алёнкой встречи, бросил свои грязные слова, смотрел на неё словно на прокажённую! Заставил её страдать, пока сам развлекался на протяжении месяца с другими девицами! Сам видел его пару раз в ночных клубах и огорчённым из-за разрыва с любимой он не выглядел! Подонок! Нужно было тогда рассказать всё Алёнке, раскрыть ей глаза, но не смог причинить ещё большую боль, о чём много раз жалел! Раскатистый грохот грома вывел из-за задумчивых мыслей, поднял взгляд на небо через лобовое стекло, небо заволокло мрачными тучами. Ещё час назад небо было чистым. С тяжестью во всём теле, выбираюсь на улицу, медленным шагом направляюсь к дому. Впереди тяжёлый разговор с Марианной, для неё моя новость может оказаться тяжёлым ударом. Может заранее вызвать семейного доктора? За мыслями дохожу до лестницы высоких порожек, с трудом передвигая ногами, поднимаюсь наверх, металлическая ручка двери обжигает пальцы, хотя на самом деле она совершенно холодная. Переступаю порог дома, разуваюсь, тихой поступью иду на поиски Марианны. В доме тишина, словно и нет никого, но моя жена дома, об этом говорит её автомобиль во дворе. Со второго этажа доносится едва уловимый звук, значит Мари там. Стягиваю пиджак, небрежно бросаю его на диван в гостиной, рывком дёргаю за узел галстука, отправляю вслед за пиджаком. – Мари, – громко зову жену, останавливаясь у подножья лестницы ведущей на второй этаж, прячу руки в карманы брюк, чтобы скрыть дрожь в пальцах. Нервничаю, что юноша перед первым разом. Торопливые шаги и через несколько секунд, Марианна появляется в поле зрения. – Вить? Ты чего так рано? Что-то случилось? – хмурит свои брови, увидев меня. Случилось, ещё как случилось! Ты даже не представляешь, что именно! Всё это бьётся в моей голове, но сказать и слова не могу! Марианна, улавливает мою нервозность, хмурится ещё больше, начинает медленно спускаться, при этом не отводя от меня глаз с волнением. – Вить? – останавливается на предпоследний ступени, – что случилось? – Давай присядем, есть разговор, – отступаю на пару шагов назад. Марианна молча преодолела последнюю ступень, прошла до дивана, присела на край, следя за мной взглядом. Проведя ладонью по лицу, проследовал следом, занял место напротив в кресле. Несколько секунд мы смотрим друг на друга, Мари выжидающе, я же мысленно собирал волю в кулак. Никогда не думал, что когда-то мне будет так трудно вести разговор с женой! – Я сегодня был в клинике у Ситникова, – начинаю говорить, наблюдая, как бровки жены приподнимаются вверх. – Зачем? – следует весьма резонный вопрос. – Ситников меня вызвал, у них произошла ошибка, которая повлекла за собой кое-какие последствия, – язык не поворачивается сказать прямо, что у меня есть ребёнок. – Какая ошибка и какие последствия? Говори уже как есть, Вить, – Мари занервничала, пальцами вцепилась в край подола платья. – Я стал отцом, Марианн, – выпаливаю правду хриплым голосом. Оглушающая тишина обволакивает пространство всего дома, черными нитями оплетает стены и все предметы, давит тяжестью, воздух стал вязким и тяжёлым. – Что? – быстро-быстро хлопает своими пушистыми ресницами, надрывно шепчем Мари, – что ты сказал? Это неудачная шутка? – смотрит с мольбой на то, что я подтвержу её слова. Делаю глубокий вдох, чтобы продолжить говорить, и вдребезги разбить надежду жены. – Сегодня я узнал, что у меня есть сын, – говорю чуть другими словами, личико жены стремительно теряет краску, становится белее мела, – но хочу сразу сказать, я не изменял тебя, – поддаюсь вперёд, спешу обхватить её за плечи, так как кажется, что она сейчас рухнет с дивана на пол. Марианна молчит, только смотрит на меня остекленевшим вмиг взглядом. – Не изменял, но ребёнок есть, как это? – еле шевеля губами и смотря словно сквозь меня, шепчет Мари. – В клиники произошла ошибка, перепутали мой материал с другим пациентом, – начинаю объяснять. Как можно кратко и торопливо рассказываю обо всём, что сам узнал, умалчиваю, что знаком с мамой моего сына, про Алёну ей знать не следует, тем более о моих чувствах к ней. Марианна слушает внимательно, но всё также сидит окаменевшей статуей, вся напряжённая, взгляд пустой, потухший. Заканчиваю свой рассказ, замолкаю, жду хоть какой-то реакции, но жена молчит, как и предполагал, для неё это сильный удар. – Его должна была родить я, – через долгую минуту молчания, бесцветным голосом произносит Мари, – у нас украли нашего ребёнка, украли нашу мечту! – вздрагиваю от того, как изменился её тон, от ярости и ненависти которыми пропитался её голос. Не такой реакции я ожидал! Я был готов к потоку слёз, истерики, даже к битью посуды. – Мари, – чуть крепче сжимаю свои пальцы на её плечах, – не говори так, никто не крал у нас ребёнка, произошла ошибка… – Вот именно! – перебивает пронзительным криком, нервно и порывисто сбрасывает мои ладони со своих плеч, вскакивает с дивана, отходит на пару шагов в сторону, – по чужой ошибке, от тебя забеременела и родила другая! А я не смогла, потому что мне достался чужой материал! Уверена! Именно по этой причине я не смогла забеременеть! И это даже хорошо, что не смогла! Мне ребёнок от другого мужика не нужен! И тебе этот ребёнок тоже не нужен, твоя жена Я! И только я, буду матерью твоих детей! Ты должен забыть о том ребёнке, забыть о его существовании, ты понял меня? – яростно кричит Мари, ввергая меня в полный шок. Все мышцы тела напрягаются, что у зверя перед прыжком, внутри зарождается что-то тёмное, пугающее. Возникло очень огромное желание заткнуть куском хозяйственного мыла этот милый ротик, из которого сейчас льются чудовищные слова, но сдерживаю себя в самый последний момент. У неё стресс, она не соображает, что говорит! – Мы обратимся в другую клинику, и родим нашего малыша! А этот Ситников выплатит нам все потраченные деньги, а ещё он мне заплатит огромную компенсации за моральный вред, что нанесла его клиника нашей семье! Я никогда больше не хочу слышать, о том, что у тебя есть потомство на стороне! У тебя нет ребёнка, Витя, нет! Тебе это ясно? Он будет когда его рожу Я! А этот… Хлёсткий звук пощёчины обрывает словесный поток Марианны. Сам не понял, как оказался рядом, как рука взмыла вверх, но моя выдержка дала трещину, слушать всё, что несёт Мари даже под действием стресса, стало не выносимо. – Замолчи! – цежу сквозь зубы, – и не смей больше говорить, что у меня нет ребёнка, он есть, Мари, и он не виноват в допущенной ошибке, он будет расти и знать, что у него есть отец, отец, который никогда не отвернётся от своего ребёнка, будет рядом! Как бы тебе не было тяжело и неприятно сейчас, уверен, позже ты всё поймёшь, и надеюсь, что будешь сожалеть о сказанном, – смотрю в её налитые слезами глаза, что выступили после пощёчины. – Нет, нет, – трясёт отрицательно головой, – я не отдам тебя им, слышишь? Не отдам! Я не позволю какому-то ребёнку разбить нашу семью! У него есть мать, вот пусть она и воспитывает его! Но не ты, ты не будешь им помогать, а уж тем более проводить с ними время! Я не допущу этого! Нет, Виктор! Нет! Обескураженный от своего действия и одновременно разозлённый словами жены, делаю шаг назад, и следом просто удаляюсь в кабинет, дабы вновь не повторить то, за что буду долго себя грызть. Твою мать! Молодец Витёк! Стал руки на жену поднимать! Охренеть какой «мужской поступок»! И хрен чем его можно оправдать! Мог просто отойти, прикрикнуть, но не бить же! Марианна, что-то кричит мне в след, но слов не разбирая, даже стараюсь не слушать её, если остановлюсь, то скандал продолжиться и не известно, чем он закончится в данный момент! Нам обоим необходимо выдохнуть, обдумать всё, прийти к пониманию того, что прежней, наша жизнь не будет! У меня есть сын, и я совершенно не собираюсь от него отказываться! Каким бы он способом не появился! Захожу в кабинет, запираюсь изнутри, Марианна наверняка захочет продолжить выяснения отношений, и ставить свои глупые условия! Да как ей в голову вообще такое пришло? А если бы она оказалась на моём месте? Или же на месте Алёны? Как она себя бы повела? Уверен, она бы билась не на жизнь, а насмерть, чтобы у её ребёнка был родной отец! Чёрт! Если бы я просто завёл любовницу, которая по итогу забеременела и родила от меня ребёнка, то такая реакция Мари была бы нормальной, но не в данном случаи! – Витя открой! – раздаётся вместе с чередой ударов в дверь. Вовремя закрылся. Разом наваливается слабость, появилась дикая усталость, не оборачиваясь на дверь, прохожу до стола, буквально падаю в кресло, откидываюсь на спинку, запрокидываю голову вверх, прикрываю глаза. – Открой, прошу, открой! Витя, впусти меня! – продолжает кричать и бить по двери Марианна. – Не сейчас, Мари, – говорю, как можно громче, чтобы она услышала меня. Нельзя нам сейчас разговаривать, наговорим друг другу кучу гадостей, как потом смотреть в глаза, общаться, жить вместе? И так уже повздорили, наговорили тех слов, которых не должны были говорить. – Нет, сейчас! Не закрывайся от меня! Ты поступаешь не по-мужски! – не успокаивается, по голосу слышу, Мари плачет! Да чтоб тебя! Подрываюсь из кресла, в несколько шагов оказываюсь около двери, порывисто поворачиваю ключ, не успеваю открыть дверь, как она сама под натиском Мари открывается. Жена вваливается в кабинет, падает мне в руки. – Осторожнее, – выговариваю сдавленно, обхватываю её за плечи, удерживая от падения. В ответ разносится глухой всхлип в районе моей груди, куда личиком уткнулась жена. – Не делай так больше! – маленький кулачок врезается в моё плечо.