– Я слушаю тебя, Алёна, – раздаётся в динамике. – Скажи…, – сглатываю, делаю глубокий вдох, – ты правда собираешься отобрать у меня Глеба? Зажмуриваюсь, жду ответа от мужчины, но его нет, Виктор молчит и это молчание тяжёлым камнем придавливает сверху. – С чего ты так решила? – звучит осторожный вопрос. Открыв глаза, сталкиваюсь со взглядом Ирины, она всё слышит, мы разговариваем на громкой связи. Мачеха кивает, подталкивая меня всё рассказать мужчине. – Это не я решила, так сказала твоя жена, – стоять на месте трудно, начинаю измерять коридор маленькими шагами. – Марианна? Она тебе звонила? – полетели вопросы и голос Виктора стал грубее. – Она не звонила, мы с ней встречались, она сама назначила мне встречу, вчера с подростком передала записку, в которой было, где и во сколько она меня ждёт. Как ты понимаешь, сегодня мы встретились, в общим она сказала, что ты меня обманываешь, что никакого развода у вас не будет, что ты специально такое придумал, играешь с нами, чтобы в итоге забрать Глеба себе. Это правда, ты собирался отобрать у меня Глеба? – сердце грохочет, лицо пылает, всё тело дрожит. – Её слова грязная ложь! Я никогда не заберу у тебя Глеба, никогда не лишу его родной матери! Я развожусь с Марианной, она развода не хочет, вот и пытается сохранить семью, которой никогда по сути и не было, да, брак был, но не семья, – отвечает Зарецкий, от его ответа дышать становится легче, он не врёт! Дура! Но я испугалась, вот и поверила Марианне, хорошо, что у меня есть очень умная мачеха! – Алёна, ты меня слышишь? Ало! – Да, слышу, – откликаюсь. – Ты что-нибудь сказал на её слова, что-то обещала? Говорила, что поговоришь со мной? что ещё она говорила? – было слышно, как Виктор злится. – Она предложила мне свою помощь, сказала, что может сменить нам имена и фамилии, спрятать нас так далеко, что ты никогда не найдёшь. Так как не желает воспитывать чужого ребёнка из-за этого и решила рассказать мне правду. Я отказалась, сказала, что у меня есть кому помогать, а также, чтобы она не беспокоилась, потому что больше не подпущу тебя к Глебу, – пересказываю наш разговор с его женой. – Алён, я никогда не заберу у тебя Глеба, ты веришь мне? – с огромной надеждой в голосе, – я приеду через пару часов, ты откроешь мне дверь, позволишь увидеть вас, поговорить? – Поклянись, что никогда не предпримешь попыток забрать моего сына, – слова сами срываются с губ. – Алёна, я клянусь тебе всем, что у меня есть, я никогда даже не подумаю, не то, чтобы предприму попыток забрать у тебя Глеба, он всегда будет с тобой, ты его мама. Марианна просто выбрала удачную тактику, как отлучить меня от вас. Сыграла на твоём страхе потерять ребёнка, каждая мать боится этого! Но она ошиблась, просчиталась, ты у меня умничка, взяла и позвонила мне, чтобы всё выяснить, а не закрылась на тысячу дверей, спрятавшись от меня, – легко выполняет мою просьбу. А вот от последних слов, становится стыдно, но говорить Виктору, что позвонила под напором Ирины, совсем не хочется. – Мы будем тебя ждать, – говорю, и быстро сбрасываю вызов, даже не попрощавшись. – Как видишь, я оказалась права! – произносит Ирина, – эта Марианна, так ещё штучка, нужно держаться от неё подальше и быть начеку, ох, что-то мне подсказывает, это только начало её войны! – Когда же это всё закончится? Сначала Григорий, теперь Марианна, ну за что мне всё это? Где я так согрешила, Ир? – слёзы навернулись на глазах. – Ну-ну, девочка моя, не надо, не плачь, – подойдя ко мне, обняла, прижала к своё груди, – всё, успокойся, скоро всё наладится, – шепчет мачеха, поглаживая по голове, что девочку маленькую. Успокоится мне не удалось, слёзы прошли, но внутри было так паршиво, что хотелось кричать в голос. Глеб проснулся через час, его смех и лепет, что понятен только ему, отвлекал от грустных мыслей. Следующий час прошёл ещё быстрее и вскоре раздался звонок в ворота дома. Открывать дверь пошла Ирина, я же была в комнате с сыном. Глеб играл в манеже, усердно ковырял маленькими пальчиками глаза нарисованные на машинке. Я слышала шаги по лестнице, легко определила, кому они принадлежат. Виктор приехал! Дверь в комнату открылась, на пороге появился отец моего сыночка. Встретившись с глазами мужчины, непроизвольно вздрогнула. На дне его глаз клубилась тьма и было ещё что-то, что я не смогла, да и не успела прочесть. Виктор слишком быстро оказался рядом, выдернул меня из кресло-качалки, сильными руками обхватил за талию и резко склонившись, впился в мои губы. – Я так испугался, что ты мне не поверишь, – прохрипел, оторвавшись на пару секунд, и снова завладел моими губами, да так, что я даже не успела и пискнуть. Глава 19 ВИКТОР Нежные, сладкие губы… Чёрт! Я так ждал этого момента, когда смогу касаться их, прижимать хрупкое тело любимой женщины к своему. Рассудок поплыл от страха потерять то за полученное доверие, встречи с сыном и Алёной, вот и не сдержался, увидел её такую любимую, рванул вперёд, заграбастал в свои объятия, только она сейчас могла меня успокоить! Помимо страха в крови гуляет ярость на Марианну! Хитрая сука, смогла пробиться до Алёны! Не учли мы такую вещь, ожидали того, то сама сунется, но нет, наверное, прознала про слежку! – У-ум, – возмущённое в мои губы через добрую минуту нашего поцелуя. Кажется, моя девочка пришла в себя, и пора её отпускать, могу и оттолкнуть таким напором. – Прости, не смог сдержаться, – шепчу, отрываясь от сладких губ, вот только из своих рук выпустить её не могу, кажется отпусти и потеряю её навсегда. – Отпустишь? – тяжело дыша спрашивает Алёна, стеснительно опускает взгляд на мою грудь, где рубашка от сильного биения сердца повторяет его ритм. – Нет, не могу, – признаюсь честно, тихим голосом, – дай успокоится, Алён, – носом зарываясь в копну её волос на макушке, чуть крепче прижимаю к себе, хочется сильнее, но боюсь сломать все её косточки, – только не отталкивай, я так ещё наверное ни разу в жизни не боялся, как сегодня, – прошу мать моего сына, когда чувствую, как она напряглась всем телом. От моей просьбы, Алёнка расслабляется, даже слегка виснет на моих руках, словно её силы покидают. Решаюсь на ещё один шаг, подхватываю её на руки, прохожу к креслу, в котором она сидела до моего прихода, усаживаюсь сам, Алёну на колени, укладываю её голову к себе на плечо. Маловато оно для меня, но я всё стерплю, главное она рядом. Алёнка замерла, дышит через раз, молчит, просьбу мою выполняет, ждёт, когда меня отпустит, а я себя эгоистом ощущаю, так как не хочу успокаиваться, её отпускать не хочу. Глеб играющий в манеже замечает моё присутствие, бросает машинку, что держал в руках, упирается ладошками в пол манежа, встаёт, пошатывается, шаг и ручки хватаются за бортик. – Аг! – верещит на всю комнату, радостно сверкая глазёнками, улыбается зубастым ртом. Безумно хочется и его взять к нам, но боюсь если встану, то Алёна после уже не даст усадить себя обратно. Потерпи сынок, дай папке насладится теплом твоей мамочки. Прошу мысленно сына. Глеб что-то лепечет, топчется на месте, приподнимаясь на носочки, на вкус пробуя бортик, поглядывает на нас. Так проходит пару минут, Алёнка порывалась встать к сыну, не пустил, получив в ответ глубокий вдох и шумный выдох. Поняв, что на руки никто не собирается брать карапуза, сын теряет к нам интерес, плюхается на попу, находит машинку, который был увлечён до этого и вновь принимается играть ею. Я же понимаю, что время идёт и нам пора поговорить, я должен успокоит Алёну, дать понять, что моя пока ещё супруга больше не появится в её жизни, в моей же она ещё присутствует, так как впереди развод и нам придётся контактировать. – Марианна больше не побеспокоит тебя, Алён, – медленно перебираю прядь её волос пальцами, – спасибо, что доверилась и позвонила, не стала закрываться, – делаю глубокий вдох, точно так же, как до этого сделала она, – в момент когда ты мне позвонила, мне пришло сообщение от охраны о том, что ко мне пришла моя супруга, – кривлю губы, в кабинет её пустили лишь после нашего разговора. Она поверила тебе, что ты больше не подпустишь меня, даже не задумалась о том, что ты мне позвонишь, – усмехаюсь, – я и не знал о её таком актёрском таланте, такую сцену мне разыграла, если бы не твой звонок то наверное поверил бы ей, – стискиваю зубы. – Расскажешь? – с нескрываемым интересом в голосе, её дыхание опаляет кожу шее. По телу, что разряд тока, зажмуриваю глаза, пытаюсь продлить момент и ощущение, что испытал. С Марианной таких разрядов не было. – Угу, – киваю, а у самого перед глазами смиренный вид Марианны, её взгляд с раскаянием, что по сути было ложью, – когда в кабинет зашла, бросилась прощение просить, говорить, какой глупой была, что всё поняла и осознала, что сын мой, – киваю на Глеба, – самое дорогое сокровище, что у него обязательно должен быть отец, что сама с ним обязательно подружится, станет самой лучшей мачехой, только ей нужно чуточку времени, чтобы привыкнуть. В общем говорила много, ты не представляешь, что мне стоило сдерживать себя и выслушивать всё её враньё. Точкой терпения стало то, что она обмолвилась, как бы в невзначай, – вновь усмехаюсь, – что если что, то она и МАТЕРЬЮ для Глеба готова стать, вот тогда я и сообщил ей, что всё знаю…. Замолкаю, чтобы не сболтнуть лишнего, то что было дальше Алёне не стоит знать, о той тёмной стороне меня. Я чуть не придушил гадюку! Марианна верещала так, что сбежалась вся охрана и сотрудники компании, свидетеле того, что я чуть не убил собственную жену было предостаточно. Спасибо начальнику безопасности, утащил стерву к себе, вызвал её родителей, дал мне слегка остыть. Тесть с тёщей прибыли очень быстро, рассказал всё, предупредил, что ещё одна такая выходка их дочурки, и она окажется на принудительном лечении в не самом приятном месте. В этот раз тёща молчала, отводила глаза, поджимала губы, даже когда привели Марианну не бросилась её утишать, только обвела её взглядом, словно искала следы моей ярости на её теле. Но их не было, слава богу не успел и пальцем её тронуть, только в угол зажал нависая сверху, пугая словами. Но руки чесались, тянулись к её шее. Тесть в отличие от жены не молчал, отчитывал дочь, матерился не стесняясь, не даже показалось что у него случится сердечный приступ, когда стал растирать ладонью грудную клетку, но обошлось. Марианну забрали, она всё время молча роняла слёзы, на меня не смотрела, не оправдывалась перед родителями, наверное, поняла, нет больше нашей семьи. я же сразу сорвался в Алёнке. – Знаешь, Вить, я понимаю её как женщину, – заговорила ровным голосом, – она пыталась сохранить семью, а каким способом уже не важно, как говорится, «на войне все средства хороши», но я…, я бы так не смогла, по крайней мере точно не таким способом, что выбрала Марианна. Алёна зашевелилась, ладонями упёрлась мне в грудь. Ясно, пора отпускать. Разжал руки и нехотя позволил ей подняться на ноги. Алёна подошла к манежу, наклонилась протянув руки к Глебу и взяла его, прижала к груди, поцеловала в пухлые щёки. Сердце защемило от такой картины, поднялся, медленно приблизился к ним, встал позади Алёны, поднял одну руку, положил на головку сына, большим пальцем провёл по темечку, что практически закрылся. – Она выбрала неверный путь, ни одна нормальная женщина не поступить так, как сделала Марианна, – говорю тихо, улыбаюсь сыну. Он солнечный лучик, а Алёна целое солнце. – Просто она не знает, что испытывает мать, когда ей заявляют, что её ребёнка собираются отобрать, – отвечает любимая. Мне не нравится, что Алёна находит оправдания поступку Марианны, нельзя такое оправдывать! – Не стоит её оправдывать, она осознанно шла на такое жестокое враньё, я даже думать не хочу, что могло случится если бы ты не позвонила, – в груди всё сжалось. Алёна больше не ответила, продолжала стоять с Глебом на руках, и я не сразу понял, как она напряжена. – Алён? – позвал девушку, встал сбоку, попытался заглянуть в её глаза, но она отвернулась, опустив взгляд. Щёки Алёны пылали жаром, румянец чётко вырисовывался на её светлой коже. Она стесняется? Но…. Не успел закончить мысль, как появилась другая. Неужели эта реакция на мою близость рядом с ней? В горле вмиг пересохло, кашлянув в кулак, привлёк к себе внимание. Робкий взгляд моей красавицы сказал всё сам за себя. Её будоражит моё присутствие, раньше такого не было, не замечал, неужели так сработал мой поцелуй? Если это так, то я продолжу в том же духе, и чем чаще будет повторяться мой порыв, тем быстрее завоюю её сердечко.