Она смотрела с таким невозмутимым видом, будто не сомневалась – собеседница не выдержит и убежит. В горле и правда встал комок, и сохранять спокойствие составило немалого труда. Лиззи вышла из того возраста, когда кричат и топают ногами, но сегодня именно так и хотелось поступить! Вместо этого она подошла к столику, отодвинула стул и присела напротив миссис Сандерс. – Зачем вы это сделали? Если я не нравлюсь вам в роли невестки, попросили бы разорвать помолвку. Голос звучал ровно, без намека на истерику. Лиззи мысленно похвалила себя за сдержанность. Услышала легкий смешок и посмотрела за плечо несостоявшейся свекрови – знакомая уже бабушка Остина смотрела на нее одобрительно. – А кто сказал, что ты не устраиваешь меня в роли невестки? – удивилась хозяйка, не подозревая о духе за спиной. – Я просто помогла. Кому-то надо было закончить твою глупую затею с работой. У тебя будут муж, дети. Остин зарабатывает достаточно, чтобы вы ни в чем не нуждались. – И мое мнение, конечно, спрашивать не нужно? – вкрадчиво уточнила Лиззи. – Я прекрасно знаю, что ты скажешь! – отмахнулась миссис Сандерс. – Будто все эти расследования, интервью, загадки делают тебя живой, позволяют быть по-настоящему полезной! – Она прикрыла рот ладонью, скрывая смешок. – Да-да, они очень полезны, несомненно. Слышала, в последнее время ты увлеклась гаданиями? Интересно, твоя мать в курсе, что ты ходила в салон мистера Марино одна, без компаньонки? – Вы что, следили за мной? – Лиззи с трудом сдержалась, чтобы не вскочить. Как много успела выяснить миссис Сандерс? Может, и про Аркано прознала?! Хотя сейчас это уже неважно… – Пришлось. Учитывая твой образ жизни, я боялась, что у тебя давно есть любовник. Рада, что ошиблась. Случайные связи – это такая проблема! – Окатив гостью грязью, миссис Сандерс перегнулась через стол и погладила ее ладонь. Лиззи торопливо отдернула руку. – Сейчас ты злишься на меня, но я поступаю так ради вашего счастливого будущего. – Понимающе улыбнулась свекровь. – Однажды ты поймешь… – Что вы сломали мне жизнь? – не сдержалась Лиззи. – Что я научила тебя ценить главное – семью! – отрезала собеседница. – И не смотри на меня так сердито. Сама виновата! Я же велела прислушиваться ко мне, а что в итоге? Решила рассорить меня с сыном? Остин даже попросил меня не вмешиваться в ваши дела. Ваши. Дела. Это когда его дела перестали быть моими? – Может, когда ваш сын вырос, выслужил чин и решил жить своим умом? Неожиданная поддержка Остина, пусть и запоздалая, взбодрила, а глаза миссис Сандерс, напротив, сверкнули яростью. – Дети всегда остаются детьми, и неважно, сколько им лет. Присматривать за ними – родительский долг, – с натянутой улыбкой сказала она. – Но неужели ты не понимала, что, выйдя замуж, эти писульки придется прекратить? Дорогая, не заставляй меня думать о тебе хуже, чем ты есть. К тому же твоя редакция получила неплохую компенсацию, а ты сможешь посвятить себя более важным вещам. – Каким, например? – Лиззи догадывалась, что услышит. – Подготовкой к вашей свадьбе, – не разочаровала миссис Сандерс. – На следующей неделе надо встретиться с важными гостями и лично передать приглашения. Жаль, для его величества мы недостаточно знатны, но, думаю, императорская родня согласится посетить церемонию. Остину такие связи пойдут на пользу. – Вы правы, если медлить и дальше, неловко выйдет, – легко согласилась Лиззи, крутя в руках чашку. Чай она так и не попробовала, оставаться дольше не собиралась. Все что хотела, уже выяснила. – Сегодня я отправила Остину письмо о разрыве помолвки. Призрак удивленно приподняла брови и едва слышно прошелестела: «Жаль». За их короткие встречи Лиззи так и не поняла, нравится ли бабушке Остина. Зато девушке она нравилась гораздо больше нынешней госпожи Сандерс. – Это правильно. Влюбленные должны обмениваться письмами, – упустив часть фразы, одобрительно кивнула несостоявшаяся свекровь, как вдруг оборвала себя на полуслове и поставила чашку на стол. – Что ты сделала? – переспросила, решив, что неправильно расслышала. – Разорвала помолвку, – с удовольствием повторила Лиззи. – Собственно, я затем и зашла, чтобы попросить – давайте не будем больше встречаться и портить друг другу настроение. – Ты с ума сошла?! – Миссис Сандерс так резко взмахнула рукой, что перевернула чашку, и на скатерти расплылось темное пятно. Вот только пятно на безупречной репутации волновало ее гораздо сильнее. – Ты хоть представляешь, какой скандал вызовет ваш разрыв?! Мы уже объявили о свадьбе в прессе! – Да, я сама писала объявление, – заметила Лиззи. – Хотите, напишу и о разрыве? Так сказать, в последний раз. Миссис Сандерс прошипела что-то неприятное и оперлась руками о стол. – Я предупреждала тебя о последствиях, – угрожающе сощурила глаза, – если ты думаешь, что мы оставим такое оскорбление без ответа… – Вы же решили, что я оставлю без ответа ваши нападки? – Лиззи поднялась из-за стола. – Я не боюсь последствий. Я к ним готова. – Тогда будь готова, что о твоем проклятии узнает весь город! А твой отец останется без работы! – Поживем – увидим, – осадила ее Лиззи той же фразой, которую миссис Сандерс когда-то бросила ей. Держа спину прямо, она спокойным шагом направилась к выходу. У дверей остановилась, обернулась: – Ах да, еще кое-что. Хотела сказать раньше, да все не к месту было. Призрак, которого я видела на последнем ужине, – ваша многоуважаемая свекровь. С тех пор она ходит за вами тенью. Она и сейчас за вашей спиной. Надеюсь, вы этому рады. Вы же сами сказали, что родители должны приглядывать за детьми. – Девушка улыбнулась и покинула оранжерею. Домой она поехала не сразу. Покаталась по Хостфорду, пытаясь успокоиться: после разговора с миссис Сандерс потряхивало. А ведь дома предстояло пережить настоящую бурю! Наверняка мама будет в ярости, когда узнает о разрыве помолвки. Обвинит ее в безответственности и ребячестве, схватится за сердце. Лиззи прекрасно понимала, что в такие моменты мама играет на публику, но ничего не могла поделать с чувством стыда и беспомощности. Вечерело. Начал накрапывать дождь. Кэб в третий раз объехал центральный район, и возница уже посматривал на пассажирку с подозрением: вдруг не заплатит за дорогу? Ждать дольше не имело смысла. Лиззи доехала до дома и, набравшись решимости, с холодными от страха ладонями вошла в холл. Магические светильники едва тлели, с кухни доносился запах мясного пирога, а из подсобки слышались подозрительные шорохи и хихиканье. Похоже, Амелия все-таки решила ответить на ухаживания конюха – парочка самозабвенно целовалась, не обращая внимания ни на что вокруг. Лиззи деликатно отвернулась, пройдя мимо приоткрытой двери. У кухни задержалась, раздумывая, не выпросить ли кусочек ароматной выпечки. Обед у госпожи Хамель был давно, а с мамы станется оставить дочь без ужина. С другой стороны, не рассказывать же ей о разрыве помолвки с куском пирога в руке?.. В гостиной мамы не оказалось. Софи смахивала пыль, тихо напевая под нос прилипчивый мотивчик. Заметив молодую хозяйку, она тотчас оборвала себя и спустилась с табуретки. – Вы сегодня рано и выглядите бледной. Не заболели? – спросила с беспокойством. – Нет. А где мама? – Лиззи посмотрела на второй этаж, ожидая, что миссис Уоллис спустится, услышав разговор. – Отправилась к госпоже Сандерс, – охотно поделилась Софи, не заметив, как Лиззи переменилась в лице. – Помните, на свадьбу заказывали бежевые салфетки на стол? В ателье перепутали и пошили голубые, а они совершенно не подходят к пионам, которыми хотели украсить зал. Надо решить, менять салфетки или цветы. – Или невесту… Думаю, теперь об этом можно не волноваться, – пробормотала Лиззи, отчаянно жалея, что день нельзя прожить заново. Тогда она не стала бы кататься по городу, а сразу после визита к Сандерсам вернулась домой. Глядишь, застала бы маму и первой рассказала новости. Но сегодня все наперекосяк! Страшно представить, в каком настроении вернется миссис Уоллис! Долго гадать не пришлось. Хлопнула входная дверь, и Лиззи метнулась к лестнице. Только и успела шепнуть Софи, чтобы не выдавала ее. Со второго этажа гостиную было видно хуже, зато не попадет под горячую руку. – Моя дочь еще не вернулась? – Мама упала на диванчик. То, что миссис Уоллис не в духе, стало ясно, когда она швырнула на стол перчатки и ридикюль, хотя обычно не позволяла себе таких жестов. Софи поспешно забрала вещи и уклончиво ответила: – В последнее время она возвращается затемно. Держать маску неведения горничная научилась в тот же год, когда Лиззи начала сбегать из дома под покровом ночи. Софи подняла голову и глазами посоветовала Лиззи поскорее пробираться в свою комнату, пока никто не смотрит. Там хотя бы можно переждать домашнюю грозу. – Половина восьмого. Где ее только носит? Как бы не натворила еще большей глупости! – Эмма отвела взгляд от напольных часов и потерла виски. В последний раз мама выглядела такой расстроенной десять лет назад, когда Лиззи расколотила ее любимый сервиз. Случайно вышло, она заигралась с Бланш и не смотрела, куда бежит. С тех пор старалась глядеть под ноги, наказание розгами отлично тренировало память. Не заступись тогда отец, Лиззи неделю сидеть не смогла бы! Но сейчас мистер Уоллис в командировке, заступаться некому. Надеяться, что обойдется без скандала, было так же глупо, как и прятаться. Лучше сразу поговорить начистоту! Тем более если мама запрет ее дома, работу Лиззи не прогуляет. Она собиралась спуститься, готовая к грому и молниям, но тут перед миссис Уоллис из стены выплыл призрак Вирджинии. – Отвратительный день, – вынесла мама окончательный вердикт. – Вам просто надо немного отдохнуть. Присядьте, я принесу горячего чаю. – Горничная поправила подушки на диване. – Добавь туда ложку коньяка. Хотя нет, две ложки. Я с ума сойду с этой девчонкой! Разорвать помолвку, придумала тоже, – негромко, но с отчаянием простонала миссис Уоллис и откинулась на подушки, прикрыв глаза рукой. Лиззи не сомневалась, что Софи захочет узнать подробности. Но сначала поручение. Она скрылась на кухне, а девушка поерзала на ступеньках, слушая тяжелые вздохи матери. – Разорвала помолвку? Я не ослышалась? – Вирджиния взмахнула призрачным веером и медленно сложила его в левую ладонь. Она выглядела по-настоящему довольной. Тетушка повернулась к стене и крикнула: – Эй, старик, хватит подглядывать за молодежью! Лучше послушай новости: Лиззи не выходит замуж! – Решилась на отказ, значит. – Голова прадеда показалась вровень с оленьими рогами, а после он сам вышел из стены, опираясь на трость. – Ну и правильно, давно пора. Смотреть, как она портит себе жизнь с этим Остином, было просто невыносимо. Оставалось только догадываться, как дедушка прознал, что Лиззи на лестнице, но он задрал голову и поднял вверх большой палец. Девушка прислонилась лбом к деревянным перилам, не скрывая улыбки. На душе стало чуточку легче. Призраки были частью семьи, и поддержка пришлась как нельзя кстати. Жаль, мама их мнение категорически не разделяла. – И где мы найдем подходящую партию? Лиззи уже двадцать четыре! – продолжила сетовать она. – Подумаешь, двадцать четыре! Вообще для дамы самый сок – в сорок! – Вирджиния подлетела к зеркалу, кокетливо поправляя пышные локоны. – Помнится, я вышла замуж в шестнадцать. Первый муж оказался тем еще паскудой. Всю кровь мне выпил, пока не развелись. И что, счастлива я была, постояв перед алтарем? Лучше бы старой девой ходила! Или завела любовника, чем не вариант. – Спорю, брак Лиззи и Остина и года не продержался бы, – поддержал ее Альфред. Вернулась Софи. На подносе дымилась чашка с чаем, на тарелочке лежали пирожные. Обычно мама не позволяла себе такие вольности, следила за фигурой, но сегодня не стала спорить, собираясь заесть стресс. – Может, Лиззи стоит пообщаться с кем-то кроме Остина? Не так давно приходило приглашение от мистера Келли, – припомнила горничная, накрывая на стол. – Он преподавал в институте благородных девиц и в свое время нравился ей. – Остин ей тоже нравился! И вообще, стерпится – слюбится, – возразила мама. – Остин мальчик милый, отзывчивый. – Он – настоящий сухарь! Разве так ведет себя влюбленный? Да он после помолвки с рук ее спускать не должен был! А этот даже в щечку не поцеловал! – В щечку они целовались, – справедливости ради заметил прадед. Вирджиния фыркнула и сложила руки на груди. – Разве это поцелуи? Будь они влюблены, мы бы уже слышали о маленьком Остине, а свадебное платье пришлось бы перешивать в талии, – уверенно заявила она. Лиззи прислушалась к себе. При мысли о возможном ребенке в груди ничего не екнуло, хотя в первые дни после помолвки она краснела, когда им желали скорейшей свадьбы и малышей. Значит, и правда все. Хорошо, что она поняла это прежде, чем надела обручальное кольцо. А помолвочное успела снять… – А если Сандерсы доведут дело до суда? Наверняка разразится скандал, пресса такую новость не упустит. Стыд-то какой! Нет, не нужно было слушать Чарльза и давать дочери столько свободы! – Мама вскочила с дивана, прошла из угла в угол, нервно заламывая руки. Призраки смотрели на ее метания с умеренным интересом. – Зря я тогда отказала госпоже Фелиции. Лиззи нужна компаньонка, которая будет сдерживать ее пыл. А может, и злые языки укоротит! Да, так и сделаю. Софи, можешь идти, если понадобится, позову, – бросила она горничной. Мама села, подтянула к себе чернильницу с пером и вытащила из стопки бумаг чистый лист. Лиззи вцепилась в перила. Злые языки пугали меньше, чем перспектива повсюду ходить со строгой дамой. При леди Фелиции глаза нельзя будет поднять. И про праздные разговоры придется забыть: Фелиция считала, что юной незамужней леди положено скромно молчать. А лучший язык – жесты веера.