Она покачала головой, но глаза ее удовлетворенно блеснули. – Он и мухи не обидит. Так он показывает, что вы пришлись ему по душе. – Я… я хотела бы кое с кем повидаться, – пробормотала я. – Это ничего? Часы посещения еще не закончились? Женщина помрачнела. Взглянула на экран, потом опять на меня. – Кого из пациентов вы хотите навестить? Тут я спохватилась, что не знаю полного имени. – Э-э… ее зовут Рада, – сказала я. Регистраторша моргнула. – Рада Фергюс? Я кивнула. Она потеребила брошь на лацкане пиджака. – Вы член семьи? – Нет. Близкая подруга, – солгала я. – Что ж… Для вас могу и посмотреть, – сказала женщина, покусывая губу. – Только боюсь, что Рада сегодня не совсем в кондиции. – Извините, – промямлила я. – Я только с разрешения… Она сняла трубку служебного телефона и с кем-то переговорила, не сводя с меня глаз. Поцокав языком, продолжила разговор на пониженных тонах – я ни слова не могла разобрать. – А как тебя зовут? – спросила она, повесив трубку. Я представилась. Она подала мне учетную книгу. – Распишись вон там, внизу. Раду отвели в библиотеку. Ты сможешь поговорить с ней там. Я отметилась. Рука так дрожала, что я даже не смогла разобрать в получившихся каракулях собственное имя. Откуда-то из глубины коридора донесся тоскливый вой, кто-то залился визгливым хохотком. Два столь разных звука слились в один, эхом гуляя по залу ожидания. Женщина указала в правый коридор: – Библиотеку найти нетрудно. Это почти в самом конце коридора. Я поблагодарила. – Рада, может, покажется тебе немножко странной, – добавила регистраторша. – Ей дали легкое успокоительное, так что речь у нее малость заторможенная. Ну а так она ничего. Обычно. Я снова поблагодарила женщину и вышла в коридор. Цокая каблучками по твердому полу, я ощущала приступ ледяного страха. Двери по обе стороны коридора были закрыты, но почти в каждой палате звучали голоса. Медсестра в белом халате и с высокой афропрической провела мимо меня совсем юную женщину. Несчастная задыхалась от плача, вытирая слезы желтым платочком. Рада Фергюс ждала меня в библиотеке. Переступив порог, я огляделась. Комната скорее напоминала удобную гостиную с мягкими креслами, кушетками и высокими стеллажами, которые занимали три стены из четырех. Сквозь высокое окно сочился бледный свет. Несмотря на весеннее тепло, в камине мерцал огонь. Собравшись с духом, я вошла. Сидевшая в темном кожаном кресле Рада медленно повернулась мне навстречу. Выглядела она получше, чем на фотографии в доме Бренды. Ее каштановые волосы были туго стянуты в хвост, губы накрашены светло-оранжевой помадой, глаза большие, ясные. Одета она была в обтягивающий топ с длинными рукавами и мешковатые линялые джинсы с дыркой на коленке. – Привет, – робко помахала рукою я, подходя поближе. – Я Лиза. На ее лице проступила слабая полуулыбка, но она исчезла, как только я приблизилась к ее креслу. – Мне сказали, что меня пришла навестить подруга. Ты моя подруга? Я покачала головой. – Прости. Тут я немножко приврала. Рада кивнула. – Это ничего. – Голос у нее был низкий и ровный, бархатистый. Я взглянула на нее. Девушка как девушка. Единственное, что выдавало в ней пациентку психлечебницы, – белый браслет с именем на левом запястье. – Я присяду? – спросила я, указав на кресло напротив. – Конечно, – отозвалась Рада, наморщив лоб. – Я тебя знаю? – Нет. Я все объясню. – Кресло оказалось мягче, чем я ожидала, и громко скрипнуло, когда я погрузилась в его объятия. – У м-меня проблемы с незнакомцами, – заплетающимся языком проговорила Рада, потупив свои темные глаза. – Извини, – сказала я. – Я тебя надолго не задержу. Я только хотела поговорить о… – Ты кто? – перебила она, уставившись на меня с подозрением, и подергала браслет на запястье. – Отвечай. Кто ты такая? Тебя из школы прислали? – Нет, – сказала я. – Извини. Если раньше Рада была спокойной, то теперь заметно насторожилась. Она то дергала браслет, то сжимала-разжимала пальцы. – Мне правда жаль, что я тебя беспокою, – проговорила я, – но тут такое дело… Я сижу с Гарри, сыном Бренды Харт, и… При этих словах Рада выгнулась мостиком и будто закаменела, дико выкатив глаза. Она вскочила. – Я… не могу об этом говорить. – Нет. Всего минуточку. Ну пожалуйста! – Я тоже вскочила. – Я хочу знать… – Мне снятся кошмары. – Ровный голос Рады вдруг надрывно зазвенел. – Все время снятся. Поэтому я здесь и застряла. – У меня тоже кошмары, – сказала я. – И в доме я видела всякое. Я видела… Она попятилась, выставив руки перед собой. – Мне нельзя говорить. Уйди, пожалуйста. – Мне просто нужно кое-что выяснить, – настаивала я. Но Рада зажала руками уши. – Мне нельзя говорить, – забубнила она сквозь зубы. – Мне нельзя говорить. Он демон. Он чудовище. Я чуть не задохнулась. – Ты знаешь Нейта? Нейта Гудмена? Знаешь? – Он демон! – закричала Рада. – Он мой кошмар. Он демон! Словно ледяная игла вонзилась мне в затылок, пригвоздив меня к месту. – Нейт?.. – выдохнула я. Рада, вся раскрасневшаяся, по-прежнему крепко прижимала ладони к ушам. – Пожалуйста, Рада, – упрашивала я. – Скажи мне… – Он демон! Распахнулась дверь, вбежали две медсестры и мягко взяли девушку под руки. Одна из них стала ласково поглаживать ее по спине, успокаивая. Вторая повернулась ко мне: – Ты себя не вини. Иногда на нее находит. Ты тут ни при чем. 47