– А. Рэйчел сказала, что столкнулась с тобой в дверях, когда уходила. – Хотел попрощаться с Дуни. Они с Диконом к этому времени совсем перепились. – Да, Рэйчел прислала мне фото… – Чье? Последовала неловкая пауза. – Гм… мое? – А, круто. – Бен побарабанил пальцами по рулю. – Ни черта не круто. Я там пьяная в рельсу. Но не волнуйся, я уже удалила снимок. То есть заставила Рэйчел его удалить. Мы там балуемся шотами со Стейси. Бен прибавил громкость. Кабину заполнил рэп. Бодрый мужской голос читал что?то про девчонок, которые бросают лифчики и стринги к его ногам и сами падают следом. – Я даже не помнила, что Стейси была на вечеринке, – призналась я. – Пока не увидела фото. Бен пожал плечами. Его голова покачивалась в такт музыке. «Она говорит, что не будет, но я?то знаю…» – Я и не думала, что они общаются с Дуни. Бен рассеянно мне улыбнулся и немного прикрутил музыку. – Прости, что ты сказала? Какого черта я болтаю про Стейси в такой момент? – Ничего. Когда мы подъехали к дому, Уилл отрабатывал броски на подъездной дорожке – и, надо признать, мазал больше, чем попадал. Пока мы с Беном выбирались из машины, я услышала несколько глухих ударов мяча о кольцо – скорее «тумк», чем «вшууух». Бен тут же кинулся к нему с поднятыми руками. – Хэй, чувак! Я в деле. Уилл бросил ему мяч. Бен пару раз ударил его о землю между ногами, ведя так низко, будто оборонялся сразу от двух воображаемых защитников. Затем сделал рывок к кольцу и подпрыгнул, как если бы собирался забить сверху, – но вместо этого резко развернулся всем корпусом и сделал меткий пас Уиллу. Тот оказался к этому не готов, и мяч укатился в траву. – Эх, парень! Не тормози. – Бен покачал головой. – Смотри на мяч, а не на лицо. Я могу показывать взглядом, что собираюсь сделать одно, а руки и ноги у меня будут заняты совсем другим. В его поучениях звучало совершенно необидное дружелюбие старшего брата. Уилл слушал, улыбаясь и кивая, а затем попросил Бена показать еще раз. Через пару секунд футболка Бена снова повисла на изгороди, и они сошлись в неравном поединке. Уилл то и дело терял мяч и безбожно мазал, но при этом сиял, как начищенная кастрюля. Начинающему юниору нечасто выпадает шанс потренироваться с будущим членом университетской команды. Мама присела рядом со мной на ступеньки крыльца и протянула открытый пакет с желейными червяками. На упаковке красовалась огромная зеленая нашлепка, оповещающая, что они БЕЗ ЖИРА! Я улыбнулась и попыталась отвести взгляд, но мама ткнула меня пальцем под ребра. Я подпрыгнула, и мы обе рассмеялись. – Смеешься над бедной матерью, да? – Мам, все желейные червяки – без жира. Их делают из кукурузного сиропа. Мама снова рассмеялась – тепло и тихо – и обвила мои плечи рукой. – Я не ученый, как ты. Но они, по крайней мере, без жира и сахара. – И она с коварной улыбкой снова подтолкнула ко мне пакет. – Как я всегда говорю: в борьбе за талию все средства хороши. Я смягчилась и, вытащив красно-зеленого червяка, воинственно откусила ему голову. – Я не ученый, – пробурчала я, не переставая жевать. – А футболистка. – Ну да, конечно, – покосилась на меня мама. – То?то у тебя в комнате все горизонтальные поверхности завалены камнями. – Не камнями, а окаменелостями. Это, вообще?то, кораллы. Мама протянула мне еще одного червяка. Я не стала отказываться. Мороженое и картошка фри, заполированные сверху сладостями, отлично помогали от похмелья. – А почему нельзя быть ученым, который играет в футбол? Как по мне, звучит неплохо. Я следила за Беном – тот низко вел мяч в защите, – но боковым зрением ловила многозначительные взгляды, которые бросала на меня мама. – Надо признать, сегодня ты на редкость наблюдательна, – внезапно сказала она. Я резко обернулась – как раз вовремя, чтобы заметить улыбку в уголках рта и изогнутую бровь. Однако не успела я возразить, как мама вскочила и разразилась восторженными криками: Уилл каким?то чудом перехватил мяч. Он заложил крюк до самого начала подъездной дорожки, явно стремясь покрасоваться перед Беном, а затем без подготовки сделал бросок в прыжке. Бен на мгновение замешкался, и мяч едва коснулся кончиков его вскинутых пальцев. Послышалось характерное «вшууух», и сразу за ним – торжествующий вопль Уилла. – Обалдеть, парень! – Бен был рад не меньше. – Как ты это сделал?! Он вскинул ладонь, и Уилл звонко впечатал в нее свою пятерню. Бен обернулся ко мне. – Твой брат – чертов снайпер! Уилл и так выглядел как накачанный до предела шарик, а тут чуть не лопнул. Я знала, как важно для брата признание его способностей Беном. Он надул тощую грудь и побежал за мячом. – Смотри не перехвали, – предупредила я Бена. – Он того и гляди улетит. Бен поймал голову Уилла в захват и потер костяшками пальцев вихрастую макушку. – Ничего, мы не дадим Снайперу задрать нос. Уилл засмеялся и вывернулся из захвата. Теперь он не просто улыбался, а буквально сиял изнутри. Я видела, как он подражает Бену и парням из юношеской команды: те же стрижки, кроссовки, шорты, мешковатые майки, косая челка, как у Бена, закатанные до локтей рукава, как у Дуни, полосатые носки до колен, как у Дикона. Сейчас же он удостоился наивысшей чести, на которую только мог претендовать учащийся средних классов, – Прозвища. Я вдруг ясно увидела свое будущее: Уилл начнет проситься на следующую вечеринку с удвоенной силой. Он и так таскался за мной две недели, умоляя взять его к Дуни, а теперь нечего и надеяться от него отвязаться. И все же что?то в выражении его лица наполнило меня радостью. В этом городке баскетбол был королем, и Уилла только что произвели в оруженосцы одного из рыцарей Круглого стола. Мама бросила мне упаковку желейных червяков и начала подниматься к двери. – Хорош стрелять, Снайпер. Метнись?ка лучше в кухню и помоги мне накрыть на стол. Бен, останешься на ужин? – С удовольствием. Она кивнула. – Приятно снова видеть тебя в гостях. Подбери футболку и помоги Карлу с грилем. Будь на месте Бена кто угодно другой, я бы уже тысячу раз сгорела со стыда. Но он хорошо знал мою маму. Она всю жизнь была генералом в поисках армии. Стоило ей скрыться в доме, как до нас донесся вопль – это она велела папе принести уголь из гаража. Тот что?то прокричал в ответ, но мы успели разобрать лишь одно слово, прежде чем дверь захлопнулась: – …охламоны… Бен усмехнулся и, просунув ладони в рукава футболки, одним движением натянул ее через голову. В этот краткий миг меня снова затопило тепло. Неважно, что он годами не заходил к нам на ужин. Теперь он вернулся – причем новый и возмужавший. Как будто и не было всех этих лет. Я уже забралась в постель, когда зазвонил телефон. – Ну наконец?то, – простонала Рэйчел. – Я оставила тебе три голосовых сообщения! Я улыбнулась и, протянув руку, выключила лампу. – Ты же знаешь, что я их не проверяю. С таким же успехом ты могла написать письмо, запечатать его в бутылку и бросить в ручей за домом. – Точно, – уныло ответила она. – Попомни мое слово: однажды случится что?нибудь важное, и ты пожалеешь. – Рэйчел, ты важна. Но ты, наверное, единственный человек, который в двадцать первом веке оставляет голосовые сообщения. – Я тебе еще писала в фейсбуке! Линдси и Кристи уже собрались выдвигаться в экспедицию. – Какую экспедицию? Рэйчел вздохнула. – Поисковую, разумеется! Серьезно, где ты была весь день, что даже не доставала телефон? Пока мы гуляли с Беном, у меня почему?то не возникало желания пялиться в мобильный или проверять фейсбук, инстаграм и твиттер. Вот ни малейшего. Ни разу. – Я была… занята. Рэйчел тут же почувствовала, что я темню. – Чем? – Кем, – поправила я ее. В трубке раздалось такое коварное «а-а-а-а-а!», что я рассмеялась и немного отодвинула ее от уха. – Линдси видела, как вы зависали в парке с Беном.