Голова раскалывалась, гудела, будто кто-то использовал ее вместо барабана. Прикрыл глаза, потому что на свет было больно смотреть. Лежи не лежи, а выяснить, что я тут делаю, не мешало бы. Напрягаюсь, пытаюсь детально вспомнить, что произошло. Достаю последние картины из памяти. Поговорив с профессором, заехал в контору, оттуда в цветочный салон за букетом роз, меня ждала Луна с булочками, хотел ее порадовать. Доехать до Тигиевых не удалось. Поступил звонок из конторы. В промзоне сработала сигнализация на закрытых складах, а ребята все на выезде, как назло. Был недалеко, решил сам проверить. Букет положил на заднее сиденье, доехал до ворот, все вокруг обошел. Чисто, спокойно. Открытый гараж за пределами охраняемого объекта. Может, малолетки пытались проникнуть? Заглянул… а дальше провал, темнота. — Что произошло? — обращаюсь к Марату, который поднял на меня взгляд. — Я думал, ты мне расскажешь, — спокойный серьезный взгляд друга ничего хорошего не обещал. Я прекрасно знаю этот взгляд и тон голоса. — Не помню, — мотнул головой и поморщился от боя барабанов в голове. Поднял руку и нащупал шишку с куриное яйцо на затылке. — Мы тебя вытащили из сауны, — поизносит Марат. Пауза, а я пытаюсь понять, о чем идет речь. Чувствую, как брови сходятся на переносице. — Ты развлекался с… В моей жизни было многое, но в публичные дома я даже подростком брезговал соваться. — Хотелось бы знать, как я там оказался… — мыслил вслух. Думал постоянно только о Луне, даже бывшие любовницы, которым я мог позвонить в любой момент, меня не интересовали, а тут потянуло на представительниц древнейшей профессии. — Это подстава, — твердо произнес. Меня злило, что я мог так попасться. С моим-то опытом… Вопрос только в том, кто посмел и что хотели? — Мы это поняли, — кивнул Шах, закрыл и отложил ноут в сторону. — Ваши развлечения планировали снимать. Установили в номере несколько камер, даже свет настроили. — Снимать? — напрягать мозг было больно, но сейчас я об этом меньше всего думал, захлестывали такие эмоции, что готов был сорвать капельницу и встать с постели. Невыносимо лежать… — Ты даже под наркотой не поддавался, — впервые Марат улыбнулся. — Мы с ребятами весь отснятый материал пересмотрели. Несколько интересных кадров они все равно умудрились сделать. Ты не все время был стойким оловянным солдатиком. По чьей доброй воле я оказался в публичном доме? Барабанный бой в голове свидетельствовал, что меня угостили не только дубиной по голове, но еще чем-то. Для чего так было стараться?.. — Отправили Луне? — догадался я. — Ребята ей все объяснили, но ты же знаешь женщин. Сомнения можешь развеять только ты. Мы могли бы показать ей запись, но там половину пришлось бы затирать. Засада! Я бы никогда ей не изменил. Да я и, даже находясь под дрянью, судя по словам Марата, не изменил. Мой мозг, как и тело, желают лишь одну женщину… Ахшар… чтоб его волки сожрали, когда он в следующий раз на охоту отправится! У Луны с доверием и так проблемы… ******** ******** Луна — Луна, ты ведь не будешь злиться на Арсена из-за этих фотографий? — неуверенно звучал голос взволнованной подруги. Я хорошо ее знала, Рада переживала. Пыталась отвлечь, защитить Кимаева в моих глазах, объяснить его поведение. — Рада, Арсену не нужен адвокат, — сердце сжалось в груди. Столько всего навалилось. Подруга неправильно расценила мои слова и с новой силой бросилась на защиту Кимаева. — Ты же слышала Егора. Арсена ударили по голове, чем-то насильно опоили. На том видео он даже не понимает, где и с кем находится. Сам на себя не похож. Да и женщин этих он отталкивал, как только глаза открывал. Это ведь не считается изменой. Согласна, что неприятно… — Рада, я не виню Арсена ни в чем, — перебила ее пламенную речь. Придется все объяснить, чтобы друзья Арсена не думали, что я идиотка, неспособная разобраться в ситуации. Когда мне плохо, я обычно закрываюсь, не хочу ни с кем разговаривать, но это не значит, что мне нечего сказать. Привыкла справляться со своими переживаниями самостоятельно, но теперь моя жизнь кардинально изменилась, появились надежные люди, которые просто не дадут погрузиться в пучину отчаяния. — Не винишь? — весь запал разом пропал, Рада сдулась, словно воздушный шарик. Расслабилась и откинулась на спинку кресла. — А я уже… Да, ладно, — махнула она рукой. — Я так испугалась, что ты его оттолкнешь. — Оттолкну? — горько усмехнулась. — Скорее Арсен не захочет больше со мной общаться, — от этих мыслей было физически больно. Если он так поступит, я пойму. Кому нужна сплошь проблемная женщина, у которой полно психологических зажимов, к тому же неадекватных родственников? То, что я давно открестилась от этого родства, вины с меня не снимает. Жил себе Арсен спокойно, бед не знал. Никто его по голове не бил, гадостью всякой не травил. Никто не знает, какие последствия эта травма может дать. На меня такая паника накатывает, стоит только подумать, что из-за меня у Кимаева могут возникнуть проблемы со здоровьем. «Короли» шутят, что у него твердый череп. Но в каждой шутке… Замечаю, что ребята за веселостью прячут волнение. — Ты плохо знаешь королей, — улыбнулась Рада. — Они не отступают перед трудностями, небольшое сотрясение не отвратит от тебя Кима. Скорее он с еще большим рвением будет кружить возле тебя, — заявила уверенно Рада. Поверила ли я? Хотелось бы, но веру в хорошее во мне давно убили. Вроде это чувство стало вновь зарождаться, но сейчас оно может погибнуть. Мне стыдно, что я родилась в такой семье. Дикари из индейских племен, наверное, были более адекватными, чем моя родня и Ахшар. Привыкли дома все решать с позиции силы, власти и денег, решили и здесь выделиться. Чего хотели этим добиться? Я пыталась проанализировать и понять мотивы этого поступка, но ничего логичного не придумала. Возможно, я должна была оскорбиться, увидев «измену», и сбежать от Тигиевых, чтобы попасть в лапы Ахшара. Не исключено, что Арсену просто хотели испортить жизнь за то, что посмел меня защитить. Ведь девицы вызвали наряд полиции и обвинили Кимаева во всех смертных грехах. Среди его одежды и оружие нашлось, и запрещенные вещества. Хорошо, что Юрий Петрович вовремя подъехал. Следователи перестали пачкать протоколы. Девушек держат в отделении полиции, идут допросы. Нам с Радой ничего пока неизвестно, но сомнений нет, что полиция докопается до правды. — Рада, я понимаю, что мне небезопасно выходить из дома, но так хочется проведать Арсена в больнице, — это желание постоянно преследует меня. — Думаю, я могла бы тебе помочь… Луна — Никаких поездок! — громко рявкнул Юрий Петрович, я не ожидала такой реакции, подпрыгнула на месте. «Кто же так пугает?» — Что удумала! Проблем у нее мало, решила добавить? Дома сидеть, нос за ворота не высовывать, — скомандовал он грозно. — Михаил, а ты чем думал? — строго спросил он сына, а взгляд перевел на притихшую в сторонке Машу. — Понятно чем. — Ты можешь ехать куда хочешь, — произнес он сыну, — а женщины сидят дома, — поднял вверх указательный палец, словно хотел нам пригрозить. — Пока я не позволю им выезжать. Мы были уверены, что с охраной нам позволят покинуть пределы особняка, но, видимо, ситуация обострилась настолько, что теперь всем угрожает опасность. — Мне тоже сидеть дома? — удивилась Маша. — Сидеть! – строго произнес свекор. — Я бы и Раду здесь оставил, но Егор вряд ли согласится. У Миши в глазах бегали смешинки, хотя лицо никаких эмоций не выражало. А он нас предупреждал, что Юрий Петрович не позволит охране выпустить нас за ворота, но устоять перед просьбой жены не смог. Попросил Артура и Сокола подъехать, чтобы проводить, но даже такая охрана не убедила грозного генпрокурора нас отпустить. И не объяснишь, что очень хочется увидеть Арсена, что сердце от тревоги не на месте. Увидеть бы, объясниться, взглянуть в глаза. Вдруг там пустота? — Юрий Петрович, Луна себя во всем винит, — вмешалась Рада. — Ей бы на несколько минут увидеться с Арсеном, убедиться, что с ним все хорош… — С ним все хорошо! — оборвал он подругу. — Что с ним случится? Здоровый крепкий мужик! Полежит несколько дней, и домой отпустят. Тогда и увидитесь, и наговоритесь. — Это не… — И не спорить. Поговорите по телефону. Видеозвонком умеете пользоваться… — он еще что-то хотел добавить, но тут появились Артем и Ванька. Сын Маши громко произнес: — Дедушка, ты что кричишь? Соседи сейчас полицию вызовут, подумают, у нас тут скандал, — искренне возмутился ребенок. Наши лица нужно было видеть. Старались не засмеяться в голос. — Полицию вызовут… это плохо, — произнес серьезно дедушка. — Не буду больше шуметь, — пообещал Юрий Петрович, пряча улыбку. — Разойтись, — скомандовал нам. — Миша, идем в кабинет, разговор есть. Я тут же напряглась. Почувствовала, что это как-то связано с моим делом, в котором теперь замешано много хороших людей. Маша присела на корточки возле сына, чтобы заправить футболку в штаны и застегнуть мастерку. Ваня отвлекся на детский квадроцикл. Я поймала себя на мысли, что в этой мальчишеской компании не хватает Тимура. Они могли бы подружиться… — Не переживай, как только Арсен останется один, он тебе позвонит или напишет, — произнесла Рада. «Если бы хотел, уже написал…» — проскользнула мысль, которой я устыдилась. Эгоистично с моей стороны так думать. Возле Арсена постоянно кто-то дежурит, не будет же он при посторонних разговаривать. Да и телефон, насколько я поняла, преступники разбили. А может, от меня что-то скрывают?.. Вряд ли бы тогда Миша согласился отвезти нас в больницу к Арсену. — Хочешь, мы вечером с Егором заедем к нему, оттуда позвоним? — заметив мое состояние, предложила подруга. — Не надо, Рада. Ты лучше держись от этой истории подальше, не хочу тебя впутывать. Мой муж способен причинить боль людям, которые мне дороги. Не хочу, чтобы кто-нибудь из них пострадал. Глава 11 Арсен — Хватит меня здесь держать, — старался говорить с лечащим врачом ровно, но голос не подчинялся, вибрировал от едва сдерживаемой ярости. — У меня голова болит от запаха лекарств и от удушающей обстановки. Я ухожу – под свою личную ответственность, давайте подпишу бумагу. Дома и стены лечат. — Дома вы не будете лежать, а вам нужен покой! — недовольно выговорил доктор и спешно покинул палату. Вот и хорошо, не будет мешать собираться. Домой я не собирался, поеду к Тигиевым. Они любезно предложили, а я не стал отказываться. Дом – там, где тепло, уютно, куда хочется возвращаться. Не стены, пусть и самые дорогие, делают жилье комфортным. Многое зависит от людей, которые живут рядом с тобой.