Даже если Эйлин и заметила его мягкую подначку, то виду не подала. Выглядела она плохо. Билли, конечно, тоже не являл собой образец для подражания, однако не мог сдержаться – слишком привык оценивать других, от этой черты характера не избавишься даже хирургическим путем. Да, Билли тоже выглядел отвратно. Но он не навещал в таком состоянии соседей. Перед выходом из квартиры Билли непременно привел бы себя в порядок. Хотя будем реалистами – он и выходить бы никуда не стал. Всего лишь теоретическое допущение, не более. – Вот меня и разбудили. Кстати, вы не видели мою дочь? Грейс? Вы ведь знаете Грейс? – С Грейс знакомы все соседи. – Она вам на глаза не попадалась? – Я… уверен, с ней все в порядке. Эйлин скептически на него покосилась. – С чего вы взяли? Вы же не знаете, где она. – Понимаете, у нас составлен своеобразный график, – начал Билли. И тут же спохватился, что, наверное, сболтнул лишнего. – С утра Грейс идет в школу, потом кто-нибудь из соседей ее забирает, потом кто-нибудь еще присматривает за ней, пока Рейлин не вернется с работы. Так что она либо в школе, либо с Фелипе, либо со мной, либо с Рейлин. – Но сейчас она не с вами. – Меткое наблюдение! – Билли попытался обернуть свой промах в шутку. – Хм, странно. Мне ничего не сказали про график. Я думала, что с ней возится Рейлин. Впрочем, все сложилось неплохо. Для Грейс. Я так думаю. Если увидите ее, передайте, чтобы шла домой. Хорошо? – Обязательно. Как увижу, сразу передам. – Спасибо, – сказала Эйлин и наконец ушла. Билли запер все замки, прислонился спиной к двери и начал размеренно дышать, чтобы успокоиться. Потом снова вернулся на кухню. Грейс отрабатывала стэмп, не отрывая ног от пола. Просто перемещала вес, сгибала колени и помахивала руками в такт. – Молодец, руки шевелятся, – похвалил он. – Спасибо. Вот ведь гадство, я даже танцевать теперь не могу. Почему ей не спится? Обычно ведь просыпается всего на час в день. И вот надо же было прямо сейчас… – Она хочет, чтобы ты пришла домой. Грейс вздохнула. – Ладно. Я быстро. Она расшнуровала и стянула туфли, словно прощаясь со старыми друзьями. Вернулась Грейс всего пару минут спустя. – Снова отрубилась. И вряд ли проснется в ближайшее время. – Не хочу рисковать, – сказал Билли. – Можно выйти на улицу. – Это ты можешь выйти на улицу. – Ой, да. Я забыла. Можно позаниматься у тебя на веранде. Тогда мама ничего не услышит. – В самый разгар дня? – А что тут такого? Она ждала ответа. Долго ждала, терпеливо, Билли даже удивился. Но в конце концов сдалась. – Ты даже на веранду выйти не можешь? – Скажем, я предпочитаю этого не делать. Таков мой свободный выбор. – Ты же был там! Дважды! Я видела. – В первый раз было совсем темно. Во второй раз уже сгущались сумерки. И я полз на животе, если ты не забыла. Грейс долго молчала. Так долго, что Билли стало все равно, что она скажет, – лишь бы сказала хоть что-нибудь. Через некоторое время он не выдержал. – Я никогда не заявлял, что я нормальный. – Да. Не заявлял, – сказала Грейс. – Ладно, мне ты все равно нравишься. Может, сделаем так? Я выйду на веранду, а ты будешь смотреть на меня из комнаты. Если ошибусь, откроешь дверь и скажешь. Как тебе идея? – Можно попробовать, – сказал Билли. К тому времени как Рейлин вернулась с работы, Грейс успела отзаниматься целый час почти без перерывов. Лицо раскраснелось, подстриженные волосы взмокли, однако останавливаться она не желала. Теперь Грейс не только умела двигать руками, но и вспомнила тайм-степ, медленно восстановив нужный порядок шагов. Отрепетировала его заново и повторила в нормальном темпе, – по-прежнему не забывая про руки. «Из нее может выйти неплохой танцор», – думал Билли. Если не растеряет интерес, если будет заниматься, если не отвлечется на мальчишек, собственные амбиции и окружающий мир. Если жизнь не преподнесет Грейс жестоких уроков, не собьет ее пыл. От этих мыслей ему стало больно. Тонкая игла шевельнулась в солнечном сплетении – то ли гордость, то зависть, то ли страх за девочку. Возможно, все вместе. Когда Рейлин вернулась, Грейс затащила ее к Билли, подвела к балконной двери, а сама выскочила на веранду, чтобы показать тайм-степ. Рейлин стояла плечом к плечу с Билли, покорно изображая внимательную аудиторию. – Впечатляет, – сказала она. – Знаете, Грейс теперь еще и испанский учит. – Замечательно. Мне бы тоже хотелось его подучить. В Лос-Анджелесе пригодилось бы. Хотя… подобный навык больше полезен для тех, кто не сидит в четырех стенах. Рейлин покосилась на него, затем снова перевела взгляд на Грейс, пока та ничего не заметила. – Полагаю, я должна извиниться. Конечно, я ничего не говорила вам в лицо, но… я очень сомневалась перед тем, как оставить Грейс здесь. – Разумный подход. Рейлин снова посмотрела на него, приподняв брови. – Да бросьте, – продолжил Билли. – Мое поведение трудно назвать разумным, но это не значит, что я не в состоянии распознать логику нормальных людей. Соседка положила руку Билли на плечо. И не стала никуда убирать. Так что он снова чуть не потерял сознание – только на этот раз нельзя было упасть на колени, чтобы прикрыть свою слабость. Пришлось героически стиснуть зубы и стоять на ватных ногах, так и норовящих подогнуться. Спустя мгновение Грейс закончила танец и раскланялась. Рейлин убрала руку и захлопала в ладоши – Билли вздохнул с облегчением и разочарованием. Потом Грейс принялась показывать стэмпы и стомпы: теперь она знала разницу и умела ловко их чередовать. – К нам заглянула ее мама, – сказал Билли. – Я не стал упоминать, что Грейс у меня. Не знал, можно ли. Рейлин глубоко вздохнула. – Да. – Казалось, она приняла решение ровно в ту же минуту. – Ей можно рассказать. Грейс здесь хорошо. И пусть кто-нибудь только попробует возмутиться. Им придется иметь дело со мной. – Слава богу, что не со мной, – ответил Билли, – не люблю конфликты. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь