Если бы Кас не пришел в подходящий момент, я была бы изнасилована... или уже мертва. Как и Сиси. Он спас нас. Я, может, и нажала на курок пистолета, убившего Дэмьена, но именно Кас атаковал парня с пистолетом в руке. Он спас меня. Уже дважды. После того, как со мной закончила медсестра, в кухню женщина-офицер привела Сиси. Подруга выглядела мертвенно-бледной и трясущейся. Наши глаза встретились, и между нами произошел немой диалог. Она тоже солгала. Я сделала ее сообщницей. В этот момент я себя ненавидела. Полицейская офицер сказала нам, что наша квартира теперь была официальным местом преступления. Мы не могли там оставаться. Не то чтобы я горела желанием. Она попросила упаковать одежду на ближайшие несколько дней. Потому что нас сюда не пустят, пока не закончится судебная экспертиза. Сиси и я вышли из кухни в коридор. Наша квартира кишела полицией. Я почувствовала, как она потянулась за моей рукой и сжала ее. — Все будет в порядке. — Прошептала подруга. Она говорила так, словно сама не верила в свои слова. Но я закусила губу и кивнула. А дальше мы прошли в тишине в свои спальни. Мне не хотелось снимать рубашку Каса. Так что я застегнула ее полностью и надела пару джинсов. Я быстро упаковала сумку и встретилась с Сиси в коридоре. Затем симпатичный полицейский, сделавший мне чашку чая, отвез нас в отель. Он заселил нас и сказал, что они будут на связи утром, когда нам нужно будет ехать в участок для официальной дачи показаний. В нашем общем номере я лежала рядом с Сиси, мы даже не притворялись спящими, но ни одна из нас не хотела разговаривать. Я все еще была в рубашке Каса. Не смогла заставить себя снять ее. Просто ощущение его запаха приносило мне комфорт. И я думала о Касе. Все мои мысли были только о нем. Я не могла думать о том, что совершила... об убийстве Дэмьена. Знала, что, если бы стала, то сломалась бы. Так что я отбросила эти мысли и стала думать о том, что для меня сделал Кас. Он спас меня. Заслонил меня собой. Защитил меня. Никто прежде ничего подобного для меня не делал. А еще он сказал, что любит меня. Он любит меня. После такого я не смогла остановить слезы. Сиси перекатилась ко мне и обняла меня. Я заплакала сильнее. А потом она тоже расплакалась. Мы оставались там, вместе рыдая, поддерживая друг друга, пока не уснули. Проснувшись утром, мы услышали стук в двери номера. Заспанная я вскочила с постели и открыла дверь. Это был полицейский, привезший нас прошлой ночью. Он сказал, что приехал забрать нас и отвезти в участок. Он подождал в лобби, пока мы с Сиси оденемся. Я надела штаны для йоги и футболку. И даже не потрудилась принять душ. Пробежалась расческой по волосам и пошла в ванную почистить зубы. Я увидела в зеркале свое лицо. Глаз был черный и опухший. На подбородке был черный синяк после удара головы Дэмьена. В моих глазах скапливались слезы, когда образы предыдущей ночи заполняли мысли. Я невольно затряслась. Мне пришлось присесть на край ванны, чтобы успокоиться. Я заставила себя прекратить плакать и встала. Пока чистила зубы, избегала смотреть в зеркало. Когда я вышла из ванной, Сиси сидела на кровати, ожидая меня. Ее усилия к одеванию были такими же, как и у меня. Она встала, подошла ближе и обернула вокруг меня руки, обнимая. — Прости. — Прошептала она. Я откинулась назад, глядя в ее лицо. — Тебе не за что извиняться. — Твердо сказала я. — Я впустила его. — Ответила она. — Я не знала, что это был он. Сиси никогда не встречалась с Дэмьеном. — Как бы ты могла знать? Это не твоя вина, а моя. — Нет. — Теперь была ее очередь проявить твердость. — Единственный виновный – этот больной ублюдок Дэмьен. Ты спасла нас, Дэйзи. Ты спасла мою жизнь. По ее лицу стекла слеза. Я вытерла ее. — Ты соврала ради меня. — Прошептала я. — И снова собираешься солгать в участке. Ты не обязана это делать. — Ты не вернешься в тюрьму. Я сделаю все, чтобы удержать тебя от этого места. Ты моя лучшая подруга. Моя семья. Я защищаю свою семью. Я закусила свою дрожащую губу. — Кас... он в тюрьме... он взял на себя вину. — Он любит тебя. — Сказала она. И это все, что сказала моя подруга. Все, что должно было быть сказанным. Мы покинули номер и спустились в лобби, где нас ожидал офицер. Он отвез нас в полицейский участок. Нас развели по разным комнатам для допроса, и я провела следующие несколько часов, рассказывая ту же самую историю, которую рассказывала накануне вечером. Один офицер слушал, пока второй делал заметки. Я даже не боялась вероятности ошибки и того, что запутаю сама себя. На тот момент я была слишком уставшей, чтобы переживать по этому поводу. Все, чего я хотела, – увидеть Каса, узнать, как он, но никто ничего мне не рассказывал. Каждый раз, когда я спрашивала, ответ был одинаков: "Он с другими нашими офицерами, которые опрашивают его, как и вас". После того, как я закончила давать показания, мне предложили немного еды. Я согласилась на сендвич несмотря на то, что мои мысли были очень далеки от еды. Я расстроилась, увидев, кто принес мой сендвич. Это был детектив, арестовавший меня несколько лет назад. Он сел напротив и передал мне сендвич. Затем начал рассказывать мне, что Джейсон Дойл был найден мертвым в своем доме ранним утром. Его тело пролежало там день прежде, чем его обнаружили. — Суицид. — Сказал он. — Джейсон перерезал себе вены. Кроме того, при нем было найдена записка, засунутая в карман джинсов. Это была признание в ограблении. Он сказал, что Джейсон подробно рассказал детали ночи ограбления. Что он и Дэмьен все спланировали. Джейсон дал ему мою карту доступа, пока я спала. Дэмьен использовал мой ключ, чтобы пробраться туда и совершить ограбление. А затем вернулся, чтобы вернуть Джейсону ключ и дать украшение, которое тот должен был подкинуть в мою квартиру. Все это время именно так я и представляла себе то, что произошло. Моё имя было очищено. После всего этого черная метка с моего имени исчезла. Я не была уверена в том, что чувствовала по поводу смерти Джейсона.