– Это одно и тоже, – заявила своенравная хозяйка этого дома, – всему виной твои связи на стороне. Супруг, скривив лицо от недовольной гримасы, ничего не ответил, только быстрее направился к выходу, увлекая за собой свою старшую девочку. – Дамира, – крикнула им вдогонку надменная женщина, – не смей возвращаться, – тут же, повернувшись к Кириллу, сделав лицо более мягким, с интересом спросила, – сынок, ты куда-то уходишь? – Да, пойду погуляю, – ответил тот абсолютно бесстрастно, – я понимаю: ты сейчас скажешь, что меня совсем не волнует, что у нас происходит, на что я совершенно честно отвечу, что это полная правда. Это ваше сугубо личное дело, я же люблю одинаково вас обоих и занимать чью-либо сторону в этом исключительном случае просто не собираюсь. Поэтому, в своих личностных взаимоотношениях разбирайтесь, как того пожелаете, я же в них соваться не буду. – Я тебя понимаю, сынок, – согласилась с его уже взрослым суждением мама, – возможно, ты прав и мы сами со всем разберемся. Твой папаша не сможет без его бесконечных интрижек, на которые нужны деньги и все равно: рано, или поздно вернется ко мне с низко-опущенной головой. Вот тогда, я еще подумаю: стоит ли пускать его в дом обратно? На этом непродолжительный разговор мамы со взрослым ребенком закончился и парень получил возможность покинуть это переставшее быть уютным жилище. Он отправился к своему авто немецкой модели с названием «Мерседес» и, непринужденно запустив его двигатель, покинул территорию родного особняка. Кирилл тут же стал править в одно известное ему место, где располагался притон «одноруких бандитов». Так называлось незаконное игорное заведение, размещавшееся в одном из пятиэтажных домов старой постройки, где для этих целей были скуплены все четыре квартиры целого самого верхнего этажа. Три дверных проема были заложены кирпичом, оставляя для входа только один. Он был оборудован железной пуленепробиваемой дверью, где на высоте глаз взрослого человека было вмонтировано небольших размеров окошко, открывающееся створкой вовнутрь. Постучав своеобразным принятым в этом заведении стуком, юноша дождался, когда маленький «проемчик» освободится, и с той стороны появится глаз знакомого ему человека. – Много денег ни у кого не бывает, – назвал он странный пароль, после чего дверь сразу же отворилась. Оказавшись внутри, парень, не глядя на встречавшего его распорядителя этого тайного казино, следуя в зал непринужденно спросил: – Все хочу узнать «Юзес», зачем ты каждый раз интересуешься про пароль: ты же знаешь меня, словно облупленного? Мужчина, к которому относился озвученный псевдоним, являл из себя образ физически-развитого сильного высокого человека. Его рост доходил до ста восьмидесяти, с небольшим, сантиметров. Коренастая стройная фигура и наполненный достоинством взгляд оливковых глаза выдавали уверенного в себе успешного владельца подпольного игорного заведения. Он был одет в строгий черный костюм, отлично сочетавшийся с белой сорочкой и красной окраски дорогостоящим галстуком. Гладкокожее лицо имело овальную форму и было чуть вытянуто вперед. На фоне прямого аккуратного носа и короткой прически, оно было украшено роскошными густыми светло-русого цвета усами. Услышав прямой вопрос, он откровенно ответил: – Так мы можем всегда распознать: один пришел клиент, или же его сопровождает полиция, ведь никому не придет в голову называть правильный пароль, когда рядом стоят полицейские, а мы, тем самым, получим возможность отсюда «убраться». – Вот теперь мне все стало ясно, – кивнул головой молодой посетитель, – а то я все время думал: зачем так усложнять прохождение постоянным клиентам? Миновав довольно вместительный коридорчик, используемый в основном в зимнее время года под гардероб, провожатый и гость заведения оказались в первой квартире, полностью переделанной под зал, где находились только электронные игровые автоматы или, как их еще называют: «однорукие бандиты». Такой способ вечернего развлечения был Кириллу не интересен, и он проследовал сразу же во второе бывшее жилищное помещение, где располагалась рулетка, стол, предназначенный для сброса «костей» и другие настольные азартные игры. Здесь юноша остановился и, как и было им принято в обычные дни, стал делать небольшие ставки на крутящийся «барабан». Ему в этот вечер невероятно везло и он выигрывал в процентном соотношении – пять из шести. Шарик непременно заскакивал в ту лунку, которою загадывал этот парень. Постепенно его выигрыш приблизился к двум с половиной тысячам долларов. Через некоторое время возле него образовалось довольно солидное общество, которое также стало подстраиваться под игру молодого везунчика, загадывая те же числа, что и Кирилл. И вот в этот момент удача от него отвернулась. Он стал проигрывать раз за разом, пока у него наконец не осталась только тысяча долларов выигранных им денег, да ровно столько же и своих. Он уже начинал страшно нервничать, когда к нему подошел невзрачного вида с худощавым телосложением человек сорокапятилетнего возраста, лицо которого было украшено седеющей не рослой щетиной. Не называя своего имени, тот обратился к Кириллу: – Вам невероятно везло, пока многочисленная толпа любителей жить «на-халяву» не спугнула Вашу удачу. Думаю, вам необходимо продолжить игру в другом месте и попробовать себя в «покере». При отсутствии посторонних Вы быстро наверстаете упущенный Вами успех: грех упускать такой день. – Да, наверно, Вы правы, – сразу же согласился молодой человек, и тут же задал вопрос, – а куда нужно идти? – В тот зал, – указал мужчина на соседние с этим помещением апартаменты. Холод, более не раздумывая, прошел в третью квартиру, где обстановка была гораздо спокойней. Там было установлено семь небольшого размера столов, покрытых зеленым сукном. Четыре были заняты полностью, два свободны, а за последним сидело только три игрока, которые «перекидывались» в преферанс. Как нетрудно догадаться, это были: «Костя-киллер», «Слон» и их верный водитель Тагиев. Оценив обстановку, юноша приблизился к незанятому за их столом месту и тоном преисполненным вежливости сразу же уточнил: – Вы не играете в «покер»? – Играем, – ответил Беркутов, – а ты что, желаешь предложить составить нам партию? Смотри: мы играем на деньги, причем, исключительно на валюту. – У меня с собой две тысячи долларов, – произнес молодой человек уверенным тоном. – Хорошо, – сделал заключение главный бандит этого города (о чем Кирилл естественно не догадывался), – тогда, если подождешь пару минут и дашь нам доиграть этот кон, то мы охотно тебе составим компанию. Движимый азартом юнец, естественно, согласился. Он уселся на свободное место и, пока у троих игроков не закончилась партия, сидел и потягивал «виски». Через пять минут ему предложили включиться в игру, сдали карты и дальше время пошло незаметно. Нетрудно предположить, что вся эта бутафория была профессиональным «разводом». Кирилл за каких-нибудь два часа проиграл все свои деньги и успел уже залезть в большие долги. Бандиты вели игру просто классически. Вытягивая из юнца все его незначительные финансы в тот момент, когда он уже собирался вставать и покидать игорное заведение, ему тут же давали возможность несколько отыграться, подогревая тем самым азарт. Затем искусно продолжали «погружать его в еще большую яму». Постепенно молодой человек так привык, что за ним тянется огромной «хвост» его долга, что уже не обращал на него никакого внимания. К концу этого сеанса он был выжат словно лимон, как финансово, так физически и морально. Его задолженность перед бандитами перевалила за сто тысяч долларов. Он тут же написал им долговую расписку, что непременно вернет все эти деньги и не позднее, чем в каких-то три месяца. Такое положение дел всех устроило и юноше разрешено было удалиться. Выйдя на улицу, он немедленно сел в машину и погнал, что есть духу. Находясь под вилянием негативных чувств и эмоций, он выжимал из автомобиля все, что только можно, и «летел», не разбирая дороги. Время близилось к шести часам наступившего утра и на улице уже начинали появляться одинокие пешеходы. Именно таким был невысокий средних лет худощавый мужчина, который собирался спокойно пересечь проезжую часть по пешеходному переходу в районе улицы: «Ленинградская». Так получилось, что к этому же самому месту стремительно приближался полупьяный водитель. Погруженные, каждый, в свои мысли, они неминуемо приближались к критической точке. Прохожий вступил уже на автодорогу, как из примыкающей трассы выскочил на бешеной скорости проигравшийся молодой человек. Он даже не взял на себя труд притормозить при заходе на поворот и, естественно, для него было совершеннейшей неожиданностью, когда прямо перед глазами «выросло» живое «препятствие». Сбив его и «пропустив» под колеса, Холод, не останавливаясь, чтобы хоть как-то помочь пострадавшему, в стремительной спешке кинулся удаляться. На его несчастье, или же поддержания справедливости, недалеко от этого места дежурили двое сотрудников ДПС, которые мирно дремали в служебной автомашине. Звук характерного удара в человеческое тело огромной массы движущегося «железа» вывел их из охватившей сладостной неги, и, мигом оценив обстановку, включив проблесковые маячки и сирену, они немедленно организовали погоню. Передав по рации о дорожном транспортном происшествии, предоставив дежурному решать вопрос с медицинской помощью потерпевшему, сами неотступно следовали за удирающим виновником ДТП. Его удалось нагнать у самого дома, когда он уже заезжал в выдвижные ворота. Они, как раз, закрывались, когда в проем протиснулась патрульная машина наряда, которая была зажата надвигавшейся металлической створкой. Чтобы не царапать служебный автомобиль, водитель немедленно остановился, и они с напарником покидали салон через задние двери. Пробежав по капоту, оба сотрудника оказались на территории, где легко настигли удиравшего юношу. – Мама! Мама! На помощь! – кричал он в истерике, – Меня убивают! На звук его голоса показалась хозяйка, сопровождавший ее охранник-водитель и другие члены прислуги. Они приблизились к осуществлявшим захват полицейским в тот самый момент, когда на руках полупьяного юноши застегивались наручники. В ходе борьбы он получил небольшие увечья – его лицо, тело и руки были ободраны о тротуарную плитку дорожки, ведущей к самому дому. – Что такое здесь происходит? – с грозным высокомерным видом обратилась она к сотрудникам ДПС, – Что такое вы себе позволяете? Если вы немедленно не оставите моего сына в покое и не покинете территорию особняка, у вас буду очень серьезные неприятности. Можете в этом не сомневаться. – Этот водитель совершил наезд на случайного пешехода, – разъяснил один полицейский, – и посмел набраться наглости скрыться с места организованной им катастрофы и, по-моему, ко всему тому же, он сейчас пьяный. Так что проблемы, о которых Вы изволите упоминать, возникли сейчас у него, а не у нас. Поэтому, будьте так любезны, отойдите в сторонку и не мешайте работать, а то те же самые неприятности появятся и у Вас. Такому аргументу возразить было нечего и, для приличия, поворчав обычные в подобных случаях угрозы и наставления, женщина позволила погрузить обезумевшего от алкогольных напитков и нервных переживаний дорогого сыночка в патрульную машину приехавших за ним полицейских. Глава XXIV. Волнительные события Около половины седьмого мирно дремавшего Владислава разбудил телефонный звонок. Было еще достаточно рано и просыпаться совсем не хотелось, но музыка и вибрация были так настойчивы, что невольно рука потянулась к смартфону. На экране высвечивалась надпись: «Карина». «Этой что еще надо? – думал он, нажимая кнопку приема, – Уже выгнала из дома и все равно никак не уймется». – Что случилось? – спросил он с неохотой, услышав с той стороны сотовой связи взволнованный голос супруги. – Кирилла… Его забрали в полицию, – срывавшимся голосом твердила несчастная женщина, – его заковали в наручники и увезли в полицейское отделение. – Да, что у вас такое там вообще происходит? – не без оснований удивился мужчина, выслушивая наполненный истерическими нотками охрипший вдруг говор жены, – Что он еще натворил? – Не знаю? – всхлипнула женщина, – Говорят на кого-то наехал. – Хорошо-хорошо, – начиная понимать всю серьезность сложившейся ситуации, сделал свою заключение Владислав, – я сейчас выезжаю. Не умываясь и не занимаясь приготовлением завтрака, он тут же стал немедленно собираться. На звуки его неосторожных хождений, из своей комнату выглянула еще не совсем продравшая глаза дочка. Протирая красивые очи, она непринужденно спросила: – Что такое, папа? Ты кута-то уходишь? – Да, – признался родитель, накидывая пиджак и обувая прочные туфли, – Кирилл попал в полицейский участок и ему срочно требуется моя помощь. Девушку словно водой окатили. Сна в ней словно бы и не бывало. Уверенным голосом она заявила: – Я еду с тобой. Мне нужно пять минут, чтобы собраться. Холод понимал, что время уходит стремительно, и что неопытный еще юноша может наговорить против себя столько всего нехорошего, что невольно поставит себя в ситуацию, из которой выход найти будет достаточно трудно, однако, отказать своенравной дочери, мало чем отличавшейся от своей матери, он не посмел. Пока та, вместо пяти минут, на сборы потратила все пятнадцать, он позвонил своему офисному юристу и велел ему в срочном порядке узнать, куда доставили его сына и выдвигаться туда, чтобы обеспечить квалифицированную адвокатскую помощь, сам же обещал подтянуться по мере возможности. Наконец, молодая «принцесса» была полностью собрана и предстала перед родителем, готовая немедленно ехать выручать из беды непутевого брата. Первым делом, они поехали в особняк, чтобы захватить там Карину. Она, конечно же, могла ехать, как одна, так и в сопровождении имевшегося у них водителя, но в обычных условиях спесивая амбициозная неприступная женщина, во всех случаях, когда дело касалось полиции, становилась податливой, словно ягненок. Вот и сейчас, она никак не хотела отправляться из дома без весомой моральной поддержки. Когда, по прибытии дочери и супруга, Холод села в машину, она тут же посчитала необходимым расставить по местам все сложившиеся в их семье за последние дни отношения: – Если кто-то думает, что это что-то меняет, то он очень глубоко заблуждается. Мы едим выручать нашего сына и – только. Ни о каком возвращении к совместной жизни, в данном конкретном случае, вопрос подниматься не может. Как я уже и сказала: никакой внебрачной дочери быть не должно. – Да не надрывайся ты так, – согласился мужчина, даже не изменившись в лице, – я все понимаю и ни на что абсолютно не претендую. Поставила всех в жесткие рамки – пусть будет так: мы с тобой совершенно согласны. Так, дочка? – попытался он найти поддержку у более дорогого ему человека. – Несомненно, – заверила та, одарив мать таким неестественным все-призирающим взглядом, что у той невольно похолодело внутри, – подождем пока мамочка перебесится и поймет, что у меня появилась сестра и никуда теперь не деться от этого. Оба родителя были удивлены такому взрослому рассуждению своей юной дочери, но каждый по своему. Мужчина считал, что его девочка выросла и говорит нормальные вещи, женщина же неприятно удивлялась, когда ее любимая дочь могла набраться такой неестественной наглости, не понимая, где она могла упустить ее воспитание. Когда они выбрались на общую трассу, Владислав вдруг подумал, что не знает, куда следует ехать и поспешил уточнить направление у жены: – Куда его повезли? В Управление ГИБДД, или же в ближайший отдел? – Я не знаю, – честно призналась Карина, в пылу всех неожиданно свалившихся на нее происшествий позабывшая уточнить местоположение, куда повезут ее сына, – полицейские ничего не сказали… – А ты сама забыла спросить, – договорил за нее более деятельный мужчина, – как и всегда. Кто бы только все сделал, а она же будет потом указывать на неправильность и несостоятельность действий. Хорошо быть добренькой и продвинутой за чужой счет. Не так ли, «любимая»? Здесь оскорбленная, самолюбивая, высокомерная женщина пустилась в такой продолжительный монолог, что невольно повергла всех собравшихся в этой машине в полное и безоговорочное уныние, не давая больше никому вставить ни единого слова. Оба слушателя этих непререкаемых излияний узнали о себе столько нового, что невольно молодая пассажирка, в конечном итоге, не выдержала и грубо «оборвала» говорившую: – Ну, все, мама, хватит! Ты у нас одна такая во всем идеальная: мы уже это поняли. Дальнейшие десять минут остального пути до Фрунзенского одела полиции прошли в полном безмолвии и вынужденном спокойствии. Изюмов Егор Андреевич – юрист второго класса акционерного общества «РУССТРОЙ» являл из себя человека двадцатишестилетнего возраста среднего роста, не превышающего ста семидесяти пяти сантиметров, и уже на протяжении последних четырех лет занимал свою должность, где успел набраться опыта, как в гражданском, так и в уголовно-административном законодательстве и достаточно эффективно представлял интересы семьи, носящей фамилию: Холод. При своей значительной умственной развитости он имел непредставительную худощавую фигуру с привлекательной внешностью. Всегда одетый в светло-серый отливающий блеском костюм, носимый под белую рубашку и разноцветной окраски галстук, он выглядел поистине элегантно. Приятное юношеское лицо несколько округлой формы отличалось светлой незагорелой кожей, усыпанной многочисленными веснушками; оливково-карие с зауженным разрезом проницательные разумные глазки «светились» большим мыслительным содержанием и способностью к логическим размышлениям; маленький прямой нос гармонировал с небольшим по-детски вздернутыми губами; продолговатые ушки отступали по сторонам образуя некую лопоухость и выдавая значительный темперамент; короткая стрижка рыжих волос сведена в прическу, зачесываемую назад. Весь его вид указывал на то, что перед тобой находится человек хитрый, ловкий и любознательный. Юноша был на месте и ждал только приезда своего руководства. Он уже успел уточнить все обстоятельства дела и смог скоординировать свои действия. По причине алкогольного опьянения показания с его подзащитного еще никоим образом не отбирались, и до настоящего времени были только проведены мероприятия медицинского освидетельствования, результаты которого полностью подтвердили подозрения полицейских в момент его задержания. Когда Холод подъехал к отделу, Егор уже встречал его на парковке снаружи. – Он находится здесь, – отвечал молодой человек на немой вопрос своего непосредственного начальства, – обстоятельства его дела действительно достаточно сложные. Мало того, что он насмерть сбил человека, переходящего проезжую часть по пешеходному переходу, так он еще, скрываясь с места печальных событий, имел неосторожность попасть под обзор дежуривших сотрудников ДПС. Но и это еще не все. – Что еще может быть хуже? – поинтересовалась подошедшая к мужчинам Карина, – Он итак уже натворил дел, что от стыда можно сгореть. – Опять тебя волнует только своя репутация, – возмущено заметил супруг, скривив в неприятной гримасе лицо, – твой ребенок находится в камере вместе с преступниками, а ее заботит только одно: кто бы чего не сказал, – и уже обращаясь к юристу, – давай продолжай. – Кроме всего перечисленного, – растолковывал дальше Изюмов, сделав свою физиономию сострадательной, – он имел несчастье управлять машиной в состоянии опьянения, а это в сложившейся ситуации тянет на реальный срок заключения, – но тут же невольно поправился, – но сейчас об аресте речь не пойдет. Если такое и будет возможно, то не ранее, чем месяца через три, а то и четыре, а может понадобятся и годы. Пока проведут все экспертизы, закончат расследование и установят все обстоятельства происшедшего, его отпустят под не выездную подписку и оставят «гулять» на свободе. Такие дела очень сложные и требует значительных затрат сил и времени, поэтому в таких случаях людей аресту не подвергают: сразу сделать это практически невозможно, а потом попросту не имеет смысла. Мы же за этот срок чего-нибудь да непременно придумаем. – Итак, с этим все ясно, – согласился Холод с тем, что удалось разузнать его служащему, – но где он сейчас? Его можно увидеть? – Нет, – покачал Егор отрицательно головой, – посторонних к нему не пускают, пардон, – поправился юный защитник, – тех, кто не обладает юридической подоплекой. Так что, я думаю, вам здесь находится не обязательно и можно ехать заниматься другими делами. В отделении я полностью справлюсь и гарантирую, что с вашим сыном ничего не случится и, в крайнем случае, завтра к обеду он будет дома. Арест на пятнадцать суток, предусмотренный за езду в пьяном виде, в этом случае исключается, так как ему будет наложена санкция: «лишение водительских прав». – Мы не можем уехать, – стали протестовать обе представительницы прекрасного пола, – пока Кирилл находится за «решеткой».